- Слышишь, Хэймлет, что за чучело ты с собой таскаешь? За кого это тебя отчитывал Великий? - спросил снедаемый любопытством Торкланд.
Он же видел тень, метнувшуюся из-за спины датчанина под бревно.
- А, ты, наверно, про Чипи, Олаф? Это очень полезное существо, пикт-ренегат. Без его помощи мне не удалось бы вытащить тебя из того дерьма, в которое ты вляпался. Помнишь норы внутри горы, по которым мы ползали? Они вырыты пиктами, без Чипи я никогда не разобрался бы в их хитросплетениях,ответил Хэймлет.
- А как ты нашел его? - удивился Торкланд.
- Он сам к нам пришел, когда убедился, что мы не Великие, на дух не переносящие пиктов. Оказывается, он давно устыдился своего никчемного племени и в душе восхищался доблестью и могуществом асов, частенько наведывающихся в Пиктскую пущу пошалить. Чипи умудрился где-то украсть "Эдду", и, выучив руны, он прочитал ее от корки до корки. Ты представляешь, Олаф, пикт выучил руны? Я сам едва могу сложить несколько слов.
- А я только читать знамения, выпадающие во время пророчеств,-сказал потрясенный Торкланд.
- Так вот, прочитав "Эдду",- продолжал Хэймлет,- Чипи проникся нашей верой и теперь больше всего на свете мечтает попасть в Валгаллу.
- Ха, ха! - рассмеялся Торкланд.- Кто же его туда пустит, если ты говоришь, что асов воротит от одного вида этих созданий.
- У него есть надежда.- И Хэймлет приложил указа- тельный палец к губам, призывая Олафа говорить тише.- Локи обещал сделать из него человека.
Услышав это, Олаф рассмеялся еще сильнее.
- Локи...- начал было он, но Хэймлет закрыл ему рот ладонью.
- Тише, я тебе говорю, не произноси этого имени в присутствии Тюра, он очень не любит его слышать. Ты, видно, забыл, что Фенрир, откусивший правую руку аса, не кто иной, как родной сын Локи.
Олаф понимающе закивал головой, осознав свою ошибку. Ему очень не хотелось быть изгнанным из общества доброго бога прямо в лапы Диких Охотников.
- Скажи мне, Хэймлет,- совсем тихо шепнул Олаф на ухо товарищу,- а что, Локи тоже участвует в твоем предприятии?
- Да, это он вывел меня к костру Светлого Тюра, спасительному месту всех заблудших, естественно лишь тех, кого Великий соблаговолит пустить к своему огню. Это единственное место во всем Мидгарде, где можно укрыться от Дикой Охоты даже тогда, когда охотники взяли твой след.
Торкланд понимающе кивнул и с благодарностью посмотрел на однорукого бога.
- Где же сам Локи, ведь, как я знаю, не только Тюр или Один имеют на него зуб, но и многие асы не прочь под горячую руку разделаться с ним,любопытствовал Олаф.
- Ты умудрился дожить до первых седин, а поражаешь меня такими глупыми вопросами. Пути этого проходимца неисповедимы, и даже сам Один тщетно пытается с ним справиться. Откуда же я могу знать, где сейчас его носит, асы предпочитают не отчитываться перед людьми. Он обещал нас проведать, когда наступит утро и Тюр вернется в Асгард.
- Ну, тогда давай ждать утра, честно говоря, мне до зеленых йотунов хочется спать, - проговорил Торкланд, зевая и поудобнее устраиваясь у костра.
Хэймлет тоже почувствовал навалившуюся усталость и, последний раз взглянув в сторону благородного Тюра, безучастно сидящего у огня, спокойно закрыл глаза.
Пробуждение Торкланда отличалось экстравагантностью. Его просто пнули ногой под ребра. Даже сквозь сон Олаф осознал, что с ним поступают по-хамски, и открыл глаза с явным желанием набить обидчику морду. Он подозревал в этом поступке только датчанина, не веря, что на такую дерзость, кроме него, еще кто-то способен.
Однако его планам не суждено было осуществиться, конунг поднял голову и встретился взглядом с презреннейшим из асов.
- А, это ты, Олаф Торкланд, гроза Мидгарда,- ехидно улыбнулся Локи.- Ну, не обижайся, я же шутя.
Он нагнулся и примирительно подал руку, помогая Олафу встать. Это немножко притупило задетое самолюбие великого воина. Но в конце-то концов, не драться же с тем, кто не по зубам даже самому Одину? И Торкланд сделал вид, что ничего не случилось.
Окружающая обстановка ничуть не напоминала вчерашнюю. На месте теплого костра Тюра чернели потухшие угли, вокруг валялись подгнившие бревна. Люди спали вповалку на земле. При свете мрачного пасмурного дня Олаф разглядел, как ужасно они выглядят - бледные, исхудавшие, с ног до головы перемазанные высохшей грязью.
"Наверно, и я кажусь со стороны таким уродом",- возникла было мысль в голове Торкланда, но он тут же отбросил ее как несущественную.
Однорукого бога след простыл. Локи удовлетворял свое любопытство насчет присоединившихся к Хэймлету людей тем же хамским способом, как и в случае с Торкландом.
У кромки леса на пеньке сидел датчанин и оживленно беседовал с каким-то уродом.
Существо было невысокого роста, на голову меньше Хэймлета. До неприличия неказистое тело заканчивалось довольно широкими плечами. Вдоль позвоночника незнакомца узкой полосой росли волосы наподобие подстриженной конской гривы, переходя в густую черную шевелюру на голове. Торчащие из-под коротких штанов босые ноги были тоже сплошь покрыты волосяным покровом. Большие уши, пробивающиеся даже сквозь невероятную копну грязных волос, заканчивались кисточками, как у лесной кошки.
"Ну и чучело!" - подумал конунг, решив, что это и есть тот пикт, о котором ему вчера рассказывал Хэймлет, и направился в сторону беседующих, желая поближе рассмотреть это диковинное существо.
По пути Торкланд потрепал по голове Серого, настороженно следящего за пиктом, хотя, похоже, и успевшего привыкнуть к чуждому его природе созданию. Хэймлет приветственно махнул рукой, а его собеседник повернулся в сторону Олафа.
Увидав лицо чужака, Торкланд понял, почему асы так презрительно относятся к местным созданиям. Он на мгновение зажмурил глаза в надежде, что этот ужас исчезнет, но, открыв их снова, вынужден был смириться с присутствием этого урода.
- Эй, Хэймлет, это и есть твой хваленый пикт? - Торкланд ткнул пальцем в маленького человечка.- Странно, в темноте у костра он мне показался гораздо мельче, чем-то вроде белки, и уж точно не напоминал человека.
- Это потому, что пикты - ночной народ. Они живут в темноте. Он к тебе подкрадется, всего веревками опутает, а ты и не заметишь. Они ночью и глаза отводить умеют, деревьями и пнями прикидываться, скользить, словно змея, или красться, как лисица, а днем, как люди, имеют свой обычный вид, отвратительный, конечно, но к этому можно привыкнуть,- ответил Хэймлет.
При приближении Торкланда Чипи поднялся с пенька, служившего ему сиденьем, и вежливо склонил голову.
- Это ты знаменитый ярл Олаф Торкланд, великий воин, самый свирепый боец Мидгарда? - почтительно спросил пикт на чистейшем датском языке.
- Уже и конунг Ингленда,- добавил Хэймлет на всякий случай, чтобы избежать возможной вспышки гнева со стороны своего непредсказуемого друга.
Но Олаф и так был доволен. Маленький уродец ему определенно начинал нравиться.
- Да, меня зовут Олаф, все, что тебе обо мне рассказали, сущая правда,самодовольно проговорил он, поглаживая свою рыже-болотно-грязную бороду.
Чипи вежливо уступил ему место на пеньке, усевшись просто на корточки.
Садясь, Олаф уже чувствовал великое расположение к пикту.
-А я думал, что болотные твари, напавшие на нас, когда мы переправлялись через запруду, и есть пикты,- вопросительно проговорил Торкланд.
Чипи улыбнулся и ответил:
- Это были барбаки, они довольно сообразительные, но все же недоразвитые первое, пробное творение ужвутов. Надо было зажечь огонь, хотя бы высечь искру, они тут же бросились бы наутек. Вы, наверно, переплывали затоку ночью или на закате? Олаф утвердительно кивнул.
- Так и должно было случиться. Днем они спят на дне или забиваются под коряги, прячась от света, пробивающегося сквозь толщу воды, а ночью выходят на охоту. Без огня от них трудно отвязаться. Почуяв добычу, барбаки кричат во всю глотку, созывая товарищей, и вода разносит слышимые ими одними звуки на многие мили вокруг по всем окрестным болотам и водоемам.
Торкланд расстроенно стукнул букашку, проползавшую мимо. "Как мало нужно было сделать тогда, на переправе, чтобы отогнать назойливых тварей". - Он со злостью опустил каблук сапога на большую гусеницу, к своему несчастью оказавшуюся в поле зрения, расстроенного Торкланда.
- Ну а откуда взялись огромные птицы с перепончатыми крыльями? - продолжал любопытствовать Олаф.
- Птицы - это орлаклы, их осталось немного. Тебе, Олаф, повезло с ними встретиться. Я лично еще их не видел,- ответил за пикта Хэймлет,- мне про них Локи рассказывал. Первые жертвы во время Дикой Охоты. Говорят, асы любят делать из них чучела и украшать свои жилища.
Торкланд поморщился, представляя такое чудовище в своем замке.