- Да собственно, знаете, Эр-Пэ...
- Если вам трудно работать, так и скажите. Всегда могу обойтись собственными силами.
- Я вполне здоров, Эр-Пэ.
- Налейте себе стакан минеральной. Возьмите печенья. Не стесняйтесь.
Сэр Прествик вскочил и устремился к стенному шкафу, рядом с которым стоял мистер Пошлак.
- Налейте и мне стаканчик, - сказал мистер Пошлак. - На чем я остановился? Ах да, на пяти окурках и четырех горелых спичках в лифте. Разошлите по всем отделам меморандум с подробным перечнем найденного и напомните всем сотрудникам, что лифтами пользуются посетители, и у них впечатление об Объединенной телестудии вполне может сложиться на базе того, что они увидят на полу.
- Что они увидят на полу. Записал, Эр-Пэ, - откликнулся сэр Прествик, тщетно пытаясь налить минеральной и одновременно сделать пометки в блокноте.
- Взовите к самым светлым сторонам их души.
- Помечу себе, Эр-Пэ.
- Всегда и везде, Прествик, надо взывать к самым светлым сторонам души сотрудников. Они у них есть, надо только иметь смелость в это поверить. Вот один из краеугольных камней здравого руководства.
- Самые светлые стороны... именно.
- Всегда обращайтесь с другими так, как хочешь, чтобы обращались с тобой, даже если это последний швейцар.
- Делай другому то, чего желал бы себе.
- Это здравые общечеловеческие отношения. Это здравый бизнес. Это здравая этика.
- Несомненно, Эр-Пэ.
Мистер Пошлак помедлил, затем пригладил шевелюру - сделал ей то, чего желал бы себе.
- Кстати, об этике, - сказал он. - Кажется, мы где-то строим новый отдел этики для какого-то теологического колледжа?
- Для научно-исследовательского института автоматики, - чуть оживился сэр Прествик.
- Да, что-то в этом роде.
- Я надеялся, что мы выкроим время потолковать об этом, Эр-Пэ, ведь у меня недурная новость. Они там пригласили на открытие королеву.
- В самом деле?
- Так говорят, Эр-Пэ.
- Хорошо, Прествик, хорошо. Очень хорошо. Налейте себе еще стаканчик минеральной.
Мистер Пошлак погрузился в раздумье, примечательное широтой обзора.
- Как это они ухитрились? - спросил он.
- Не знаю, Эр-Пэ.
- Интересно, как они ухитрились. Насколько мне помнится, вам не удалось заполучить королеву на открытие студии.
- Не удалось, Эр-Пэ.
- И королеву-мать вам тоже не удалось заполучить.
- Да.
- И принцессу Александру.
- Да.
- И герцога Кентского.
- Да.
- И герцога Глостерского.
- Я заполучил герцога Бедфордского.
Мистер Пошлак вытащил перочинный ножик и машинально стал соскабливать с картины Риопелли особенно выпуклый мазок розовой краски.
- Как же они ухитрились, Прествик? Неужто у них такие связи? А, Прествик?
- Это все элита, Эр-Пэ. Академики с элитой связаны одной веревочкой. Рука руку моет.
- Элита! Опять эта гидра поднимает подлую голову, да? Вы ведь знаете, Прествик, я не прикидываюсь, будто у меня есть политические убеждения, за этой стороной присматривают мои специалисты. Но все же, мне кажется, это угрожающий симптом, если телевизионная компания, на которой зиждется головная социально-культурная система связи в стране, не может заполучить даже герцога Глостерского, а какой-то богословский колледжик, обслуживающий ничтожное меньшинство, заполучает королеву.
- Как это верно, Эр-Пэ!
Мистер Пошлак сунул ножик обратно в карман и снова пошел делать круги по кабинету.
- Но с другой стороны, - сказал он, - королева ведь приедет открывать не чей-нибудь корпус, а наш.
- И это верно, Эр-Пэ.
- Знаете, Прествик, заглядывая в будущее, я убеждаюсь, что мы вступаем в эру, когда религия забудет об антагонизме и недоверии к массовым средствам связи и обе стороны научатся сотрудничать на взаимовыгодных началах.
- Прекрасная мысль, Эр-Пэ.
- Запишите, Прествик, пригодится для речи, с которой я выступлю на той неделе в обществе содействия прогрессивному телевидению.
- Уже записал, Эр-Пэ. Она входит в тот текст, что я для вас подготовил.
- Хорошо, Прествик, хорошо. Она, безусловно, подтверждает мой взгляд на значение этики. А насчет богословского колледжика... вы говорите, Прествик, это богословский колледж?