— Ты полнейшее ничтожество! Вонючий ублюдок!
Черт, как же голова болит…
— Эй? Что ты там ползаешь, жалкий червь?! Уж не помереть ли собрался? Я с тобой еще не закончил!
Ну, кто там орет? Башка и так раскалывается…
— Я тебя научу, грязный бастард, как нужно выказывать уважение истинному аристо!
Уфф… Сильный пинок под дых выбивает весь воздух из моих легких.
Сука!
Скривившись от боли, открываю глаза.
Лежу на какой-то лужайке. Что-то твердое уперлось в затылок. Пощупал рукой — камень. Липкий от крови.
Недалеко от меня, загораживая своей фигурой солнце, стоит какой-то хлыщ, в белой рубашке с закатанными рукавами, и вертит в руках палку.
А нет, вроде это сабля. Или… рапира?
— Убить бы тебя, твоим же родовым клинком, жалкое отребье… — парень направляет в мою сторону острие рапиры.
Солнечный блик от лезвия ослепляет меня и я рефлекторно щурюсь, прикрывая глаза рукой.
— Ха-ха! Жалкий трус! — похоже он решил, что я прикрыл голову испугавшись — А знаешь что? Я просто переломаю тебе ноги, чтобы ты всю жизнь пресмыкался перед моим величием! Так же, как это дерьмо, которое ты называешь родовым оружием.
Он перехватывает клинок обеими руками и резко бьет им об колено. Тонкая полоска стали со звоном переламывается и в меня летят две половинки рапиры.
Лезвие, просвистев мимо, втыкается в землю, а эфес попадает по моей руке, которой я так удачно прикрыл голову. Иначе бы гарда врезалась мне в лоб.
Ну все, вот теперь, этот напышенный говнюк меня точно разозлил!
Гнев накатывает волной и я начинаю формировать заклинание, чтобы испепелить этого урода огненным вихрем.
Начавший было приоткрываться магический канал вдруг резко схлопнулся и вместо пламени с моих пальцев сорвался лишь сизый дымок.
Какого дьявола?!
— Ха-ха-ха! Жалкий выродок! — этот урод все никак не унимался — Твой Дар что, настолько слаб? Правильно говорят, что ты — позор своего Рода!
С этими словами он резко сократил дистанцию, в несколько метров между нами, и замахнулся ногой для пинка.
Перехватываю правой рукой, летящий в мое лицо, лакированный ботинок, а левой бью под колено.
Не ожидавший такого, аристо падает на землю, а я наваливаюсь на него всем телом и, схватив с земли рукоять рапиры, всаживаю обломок клинка ему в грудь.
Сталь встречает сопротивление — этот урод успел включить магический доспех.
Рыча от злости, давлю сильнее и замечаю, что сломанное оружие, начинает напитываться силой. Усиливаю давление и вижу испуг в глазах этого хлыща.
— Ну… и… кто… тут… слабак! — хриплю от натуги, глядя, как сталь медленно проникает в тело противника.
Обломок меча вибрирует, напитываясь силой, и мне даже кажется, что он становится чуть больше.
Наконец, лезвие пробивает слой магической защиты и медленно погружается в плоть. Животный страх застывает в остекленевших глазах мертвого аристо.
Хех! А ведь был весь такой из себя крутой.
Выдергиваю обломок меча из бездыханного тела и поднимаюсь на ноги.
Меня немного покачивает. Борясь с подступающей к горлу тошнотой, ощупываю больной затылок. Кровь. Похоже нехило приложился. Со злости пинаю камень ногой.
Черт с ним, пройдет.
Гораздо больше, меня сейчас волнует вопрос, куда я попал? Что это был за любитель ломать клинки и швыряться ими? А самое главное — что стало с моей магией?
Я чувствовал всю мощь своей Силы, которая перенеслась вместе с моим сознанием в это тело. Но, по непонятной мне причине, я не мог ей воспользоваться.
Наличие магических каналов ощущалось весьма отчетливо, но они были какими-то… странными. Тонкими, словно нити. Не способными отдавать энергию в должной мере.
Нет толку в переполненном Средоточии, если я не могу высвободить нужное мне количество эфира для плетения заклинаний.
Дьявол! Угораздило же попасть в тело такого никчемыша.
Я даже элементарный духовный доспех не могу создать! Стычка с любым одаренным может стать для меня фатальной…
Решил попробовать еще раз.
Прикрыл глаза, концентрируясь, и нырнул вглубь себя, погружаясь в паутину тонких энергетических нитей. Ухватился за одну из них, затем другую, начал скручивать их вместе, в более плотный энергетический жгут…
Черт! Не вышло.
Нити, не желая объединятся в нормальный энергоканал, вновь распадались. Высвобождаемая из Средоточия энергия, вместо того, чтобы мощным потоком вырваться наружу, давая подпитку заклинанию, курсировала по всему телу, перманентно наполняя его Силой.
Погоди-ка! А если…
Напитал Силой каждую из нитей чуть больше, влив малую толику энергии из своего Средоточия. Получилось! Паутина, опутавшая мое энергетическое тело, создала плотный кокон из эфира.
На мне замерцал духовный доспех.
С чувством полного удовлетворения, посмотрел на три слоя магической защиты, которые мне удалось выжать из тела этого слабого одаренного.
Да, я все еще не могу полноценно использовать магию. Но уже то, что теперь у меня есть, хотя бы, возможность призвать духовный доспех, весьма неплохо повышает мои шансы не сдохнуть в первый же день в этом "дружелюбном" мире.
Впрочем, хороший клинок, в умелых руках всегда может заменить атакующие заклинания.
Что ж, похоже придется действовать по старинке, как в те далекие времена, когда я еще не был наделен Силой и мечом прокладывал себе путь в Иерархию.
Я покосился на труп аристо, в залитой кровью белоснежной рубашке. Что там он говорил про родовой клинок?
С сожалением посмотрел на эфес рапиры (кажется, эту ее разновидность называют эспадой) с обломанным лезвием в своей руке.
Недомеч выбрировал.
Хм, а я даже не обратил внимания, что энергетические нити из моего Средоточия, протянулись и на него.
Сейчас я отчетливо видел, что обломок клинка был опутан паутиной эфира так же, как и мое внутреннее, духовное тело.
Получается, что… Сила приняла родовое оружие, как часть меня!
Я чуть больше напитал Силой энергоканалы обволакивающие клинок, как сделал это с духовным доспехом, и увидел, что тот немного раздался в размерах.
Вместо отсутствующей части лезвия, из потоков маны, образовался плотный слой энергии, полностью повторяющий силуэт целого меча.
Великолепно!
Хоть этот клятый аристо и умудрился сломать клинок, он все еще является частью Рода. А это значит, что я могу напитывать его Силой так же, как собственное тело. Ведь меч и я — одно целое…
Так, с этим, кажется, разобрался. Теперь стоит, наконец, заняться "синхронизацией" личностей.
***
Десять минут медитации, для глубокого погружения в воспоминания "донора", и вот я уже в курсе, что "со мной" происходило, вплоть до того момента, как я очнулся в этом парке.
Пошарив в карманах брюк убитого, я нашел… ровным счетом, ничего.
Нет, ну не может же у него совсем не быть при себе денег?
Повертел головой в поисках недостающей части гардероба этого заносчивого дворянчика.
Пиджак обнаружился висящим на ветке одного из деревьев, огораживающих эту часть парка с небольшой лужайкой, от глаз случайных прохожих.
Проверив внутренний карман, нашел пачку купюр — три тысячи пятьсот имперских рублей, неплохая сумма по здешним меркам, а также банковскую карту.
Ее я решил не брать.
Карта была именная, с гербом. Не хватало еще спалиться при оплате в одном из магазинов.
А вот деньги я взял, надеюсь хватит, чтобы где-нибудь отобедать, без шика.
Закончив присвоение "законной добычи", повертел в руках, осматривая, добротного кроя пиджак из дорогой ткани.
Глянул на свой костюм, весь испачканный и даже порванный местами.
Не без сожаления, убедил себя, что не могу позаимствовать одежду убитого аристо — на нагрудном кармане, вышитый золотом, красовался такой же герб, как и на банковской карте.
Повесив пиджак обратно на ветку, я направился на поиски какого-нибудь кафе, где смог бы спокойно поесть. От всех этих "перемещений" и небольшой стычки, у меня разыгрался аппетит.
***
Кафе нашлось довольно быстро.
Шествуя неспешным шагом по одной из центральных аллей я увидел большую вывеску "кафе Виктория".
В этот ранний час, посетителей еще не было. Несколько официантов, в бежевого цвета фартуках, сонливо слонялись между столиками, проверяя все ли в порядке.
Прихватив с барной стойки меню, я разместился за одним из столиков у окна.
После быстрого изучения ассортимента предлагаемых здесь яств, мой выбор пал на блюдо под интригующим названием "Завтрак Охотника".
Уж кто-кто, а я был тем еще охотником вкусно поесть.
— Могу я принять ваш заказ? — было видно, что подошедший гарсон, мягко сказать, не в восторге от моего "слегка потрепанного" внешнего вида, но надо отдать ему должное, он, как мог, старался прикрыть свою неприязнь за дежурной улыбкой.
Мне было, собственно, пофиг на это.
Ну да, со мной приключился небольшой пердимонокль (кхм… откуда это слово возникло в моей голове?), в результате которого пострадал костюм. Зато, моя честь осталась незапятнанной.
Чего не скажешь о некогда белой сорочке, наказанного за свою заносчивость аристо. Ха-ха!
— "Завтрак Охотника", любезнейший — я состроил, как можно более надменный вид, решив немного повеселить себя спектаклем перед этим снобом, — и… чашечку эспрессо.
— Это все? — спросил официант, сделав пометку в блокноте.
— А посоветуйте-ка мне, голубчик, что-нибудь из десертов.
— Яблочный штрудель. Рекомендую, — он ткнул пальцем в меню
— Что же, несите пожалуй и этот ваш "яблочный штрудель".
Вновь сделав пометку в блокноте, официант слегка поклонился и ушел, а я в ожидании готовности заказа начал систематизировать полученные "воспоминания"…
***
И так, что мы имеем?
Я, по злой насмешке судьбы, оказался в теле молодого, двадцатилетнего бастарда главы одного из крупных Родов Российской Империи.
Демидовы, ведущие свое начало от крупного промышленника, занимали одну из ведущих позиций в Сибири, обширном регионе Империи, богатом залежами полезных ископаемых, лесом и пушниной.
Как и все династии имперских аристо, род Демидовых обладал Даром и, при том, весьма сильным.
Именно сила Дара во многом определяла положение рода на внутриполитической арене. Чем сильнее Дар, тем сильнее твой клан. Все просто.
Демидовы по праву считались одними из самых влиятельных родов Сибирского региона, уступая только клану Хабаровых.
Впрочем, и эту проблему, глава рода, Иван Афанасьевич, собирался решить старым проверенным способом. А именно, выдать одну из своих дочерей за младшего наследника рода Хабаровых — Данилу.
Такой нехитрый ход, позволил бы роду Демидовых получить сильного союзника. Но…
Всегда есть какое-то "но".
Никита Иванович Ольханский был рожден в результате небольшой интрижки Ивана Афанасьевича и Агнешки Ольханской, представительницей угасающего клана западных аристо, во время деловой поездки главы рода Демидовых в Польские Княжества.
Внебрачный сын унаследовал весьма слабый Дар от своей матери, при этом ничего не переняв от сильной отцовской линии.
Мальчик был пяти лет отроду, когда, в результате очередного витка междоусобиц в Польских княжествах, все остатки рода Ольханских, включая и мать Никиты, были истреблены.
Иван Афанасьевич забрал своего незаконнорожденного сына к себе, в Сибирь, в надежде получить наследника и сильного одаренного в состав собственного клана.
Так Никита получил фамилию Демидов, а род Ольханских окончательно угас.
К семи годам, у Никиты Демидова открылся Дар. Весьма слабый и посредственный.
Старший Демидов был весьма огорчен этим обстоятельством, но все же надеялся, что со временем потенциал Дара юного Никиты раскроется сильнее.
У Ивана Афанасьевича подрастали три дочери от двух разных жен, но они, согласно законам Империи, не имели права наследования. Род Демидовых был под угрозой исчезновения.
Именно поэтому, глава семейства, продолжал питать надежды на пусть и незаконнорожденного, но все еще единственного наследника.
Прошло три года, но все чаяния Ивана Афанасьевича были тщетны — Дар Никиты так и не усилился.
Не имея больше никаких иллюзий касательно своего байстрюка, ставшего для него самым большим разочарованием, Демидов-старший потерял к нему всякий интерес.
С того самого момента, жизнь Никиты стала весьма серой и бесперспективной.
Наследство ему уже не грозило. Да путь и в Имперскую Академию был заказан. Туда брали лишь одаренных, которые сумели пройти вступительный экзамен. А имея такой слабый Дар, как у него, это было практически невозможно.
Добавьте к этому, что, помимо обладания Даром, любой аристо Империи, для подтверждения своего наследного титула, должен был нести воинскую повинность, принимая участие в зачистке аномальных зон, называемых в этом мире Разломами.
Открывшись по всей планете почти четыре сотни лет назад, в конце 17-го века, они стали источником силы, пробудившим Дар у аристо, позволив тем занять незыблемое положение в сохранившемся до настоящего времени феодальном мироустройстве.
Будучи ничем иным, как трещинами между мирами, появившимися в результате Великого Сопряжения, помимо, выплеска эфира, аномальные зоны открыли в этот мир дорогу настолько сильным и опасным тварям, что без участия одаренных в регулярных зачистках Разломов, люди могли быть стерты с лица планеты как вид.
О, да! Я прекрасно знал, что такое Великое Сопряжение!
Моего измерения оно коснулось гораздо раньше чем этого мира. Несколько тысяч лет назад, задолго до моего рождения.
Именно Сопряжение, напитало наше измерение эфиром, принеся в него Силу, которая позволила выстроить Иерархию. А главное, оно открыло путь в другие миры.
Иногда это были лишь тонкие щелочки в мирозданьи, позволяющие ненадолго заглянуть за грань, а иногда широкие порталы, позволяющие перебрасывать в соседние миры целые легионы.
Да, этот юный мир был во многом схож с моим.
Та же Сила, именуемая здесь Даром, те же иерархи, называемые здесь аристо. Все было настолько схоже, что выглядело будто списанным под копирку.
Но было и одно, при том весьма весомое, отличие — в этом мире Разломы были в большей мере источником опасности, чем Силы.
А главное, никто до сих пор не догадался, что их можно использовать как двери в другие измерения.
И именно этой их особенностью я и планировал воспользоваться для своего триумфального возвращение в Доминион и моей маленькой МЕСТИ!
Все немного усложнялось тем, что Разломы появлялись в абсолютно разных местах на планете, имели разную величину сопряжения с другими мирами, и могли вести в любой из множества миров.
Отыскать в таких условиях путь в мое родное измерение — задача не из простых.
Но разве меня это остановит?
Еще сильнее все усложняет тот факт, что я перенесся в тело такого слабого одаренного.
Возвращаясь к его воспоминаниям, в которых я копался уже более пятнадцати минут, они обрывались после его смерти в результате удара головой о тот злополучный камень.
Одаренный умер, упав на камень! М-да уж, в какую задницу катится этот мир…
Ах да, из недавних воспоминаний Никиты, я узнал, что тот напыщенный говнюк, оставшийся лежать на лужайке в парке — Данила Хабаров, младший из наследников клана, с которым так хотел породниться Иван Афанасьевич.
Младший Хабаров, собственно, и оказался здесь по причине смотрин его будущей невесты Полины.
Будучи от природы вспыльчивым и заносчивым, он был взбешен тем фактом, что какой-то там бастард, встретившись ему на утренней прогулке в парке, не оказал должного уважения. И даже более того, оскорбил, протянув ему, высокородному одаренному, руку для приветствия.
Чем все это закончилось я уже знал и сам…
***
Официант, наконец-то, принес мой заказ.
"Завтраком охотника" оказались обыкновенная яичница-глазунья из трех яиц и пара жареных колбасок.
Все это было подано на еще шкворчащей от жара сковороде и присыпано специями. К блюду прилагались также зелень и кусок белого хлеба.
Мне хватило пары минут, чтобы разобраться с этим чудом кулинарии. Настолько я, оказывается, был голоден!
Промокнув расплывшийся по сковородке желток хлебным мякишем, я запихнул его в рот.
— Манифик! — произнес я с набитым ртом и отодвинул от себя пустую сковороду.
Гарсон тут же забрал ее и поставил на стол чашку с ароматным кофе и тарелку с десертом.
С виду обычный пирог. Ну, с шариком мороженого еще. Как он там говорил, "Яблочный штрудель"? Ну что ж, отведаем!
Раздался визг тормозов.
Возле кафе, в котором я завтракал, припарковались несколько внедорожников и из них начали выскакивать бравые ребята с автоматами, в полной тактической экипировке.
Учитывая, что других посетителей в кафе не было, догадаться за кем они приехали было не трудно.
Я накинул духовный доспех, готовясь к бою.
Дара во вновь прибывших не ощущалось, от слова совсем, а пару очередей из автоматов моя броня должна выдержать, пока я буду нарезать этих бедолаг в мелкую соломку.
Ну, кто первый?
Не терпиться опробовать на что способен этот родовой клинок, подпитанный моей Силой.
Я начал вливать энергию в меч, когда появилось еще одно действующее лицо.
Невысокий коренастый мужчина, средних лет, в черном пиджаке, с коротко стриженными волосами, уверенным шагом шел от дальней машины к кафе, держа в руках какую-то папку.
— Служба Имперской Безопасности! Майор Кудасов. — представился он, когда вошел внутрь в окружении нескольких бойцов, взявших меня на прицел.
Официанты и бариста, тут же скрылись в подсобке, а майор продолжил, обращаясь ко мне:
— Демидов Никита Иванович?
— Ну, допустим, — а какой смысл отпираться?
— Вы задержаны по подозрению в убийстве Хабарова Данила Владимировича. Вот ордер, — он достал из папки какой-то бланк с гербовой печатью и потряс им в воздухе, — Вы должны проехать с нами!
Я окинул взглядом сперва отряд целящихся в меня автоматчиков, а затем и самого ИБ-шника.
— Знаете, я, пожалуй, откажусь.
Медленно взял десертную ложечку и поместил себе в рот небольшой кусочек яблочного штруделя с пломбиром…