И опять - свистки. Казалось, эшелоны перекликаются. Растягиваясь от станции до станции, один за другим, они медленно двигались по пути к Таганрогу. По дорогам около путей тянулись обозы. Без конца. Шли беженцы, воинские части, просто дезертиры. Когда эшелоны останавливались, бесконечные, черные цепи этих людей бросались к нашим вагонам. Их встречали бранью, прикладами, иногда - огнем.
Эшелоны были переполнены.
- Ил-л-ловайское!..
Были уже сумерки. Идущий перед нами эшелон сбрасывал под откос несколько разбившихся в пути теплушек.
- Потому и задержка... Поезд там перецепляют,- сообщил Алмазов, разжалованный за дезертирство унтер-офицер-алексеевец, недавно пойманный и назначенный к нам в роту.
Он сел на пол теплушки, достал из-за голенища кусок сала.
- Набегай, кто охотник!.. За дверью кто-то бранился.
Из Румы-ни-и по-хо-дом
Шел Дроздовский слав-ный полк!
пел кто-то в теплушке ротного.
- Пожрать бы!
- Жри!.. Все одно,- одному мало!..
...А меня вновь знобило.
* * *
- Свечников!..
Штабс-капитан Карнаоппулло раздвинул дверь теплушки.
- Свечников, сюда!.. Свечников вскочил.
- Дай!..
- Чего дать то?..
- Сала дай.
И, взяв у Алмазова второй ломоть, Свечников быстро выскочил из теплушки.
- Свечников, куда?
...Но геро-о-ев за-ка-лен-ных
Путь далекий не страшил...
тянул кто-то у ротного.
Через минуту Свечников вновь вернулся.
- Что? Опять, брат, за салом?..
- К черту твое сало! Он схватил винтовку.
- Ишь побежал!.. Пятки сверкают!..
- И куда это?..
- Не запирай, Нартов. Подожди! Выйти нужно.
Я подошел к двери и спустился на притоптанный снег около вагонов...
За канавами, по обеим сторонам путей, в высоких и замерзших камышах протяжно и с надрывом выл ветер.
Вдоль вагонов бежал снег, хлестал по ногам и трепал полы шинели. Над снегом валил мерзлый пар с паровозов.
- Веди! Веди в камыши! Спускайся!..
От классного вагона командира полка шла группа солдат.
- Веди! Веди его, серого! - кричал штабс-капитан Карнаоппулло, подталкивая в спину какого-то рослого солдата в бурке - очевидно, казака. Другого, в круглой рыжей кубанке, прикладом по затылку гнал Свечников.
Темнело...
Высокий черный камыш грузно качался над снегом.
- Зима, а степь дышит! - сказал кто-то рядом со мной. Потом вздохнул: - "Мчатся тучи, вьются тучи..." А помнишь, Игорь?..
И вдруг из-под камышей - вверх - рванулись три коротких выстрела...
* * *
- Да за что?
- Да честь не отдали!
На Свечникове была круглая рыжая кубанка. Он поставил винтовку в угол теплушки и сел, вытянув на полу ноги.
- Честь не отдали?.. Кому это?..
- Его превосходительству.
- Кому?..
- Его превосходительству генерал-майору Туркулу. Свечников распустил пояс. Прислонился к стене.