Когда Гарек позвал их обедать, Марк все еще ходил по берегу в одних мокрых трусах-боксерах. Он страшно оживился и потащил к костру еле живого от усталости Стивена:
— Идем, там кролик готов!
— Чудесно! Наконец-то мы сможем полакомиться пасхальным кроликом!
— Не вижу причин для шуток. Пахнет весьма аппетитно. — Марк подтащил к костру здоровенную валежину и плюхнулся на нее, с вожделением посматривая на жаркое.
— Это точно, — сказал Стивен, усаживаясь с ним рядом. — Я так голоден, что и жареную собаку, наверно, съел бы.
— Сейчас я справлюсь у нашего шеф-повара: по-моему, жареная собачатина по-элдарнски как раз в нашем завтрашнем меню.
Друзья рассмеялись, а Гарек с нескрываемым отвращением посмотрел на них: ему казалась омерзительной даже мысль о том, чтобы есть собак, которых он очень любил.
— Да нет, ты не подумай ничего такого, — тут же попытался успокоить его Марк. — Это просто одна из наших шуточек — ну, мы любим иногда так пошутить по поводу одной из наших излюбленных забегаловок... то есть это место такое, куда поесть заходят. Глупо, конечно. Но мы часто говорим, например, что двадцать тысяч мух не могут ошибаться...
Марк уже догадался, что ронцы его не понимают, и принялся объяснять. И вскоре все уже недоверчиво хихикали, представляя себе пиво в металлических банках и целиком зажаренных цыплят в разноцветных бумажных ведерках.
После обеда Мика вымыл в реке посуду, а Версен принес еще топлива, чтобы хватило на всю ночь. Саллакс сидел у костра, задумчиво прихлебывая из кружки домашнее вино с фермы Гарека, а Бринн готовилась ко сну, устроив себе постель на относительно гладком клочке земли поближе к огню. У Марка екнуло сердце, настолько близко от него укладывалась спать Бринн, но заглянуть ей в глаза он так и не сумел.
Гарек одолжил им со Стивеном кое-что из своей одежды, поскольку их собственная все еще сохла на ветвях деревьев. Ночь была теплой, так что замерзнуть они не боялись. Гилмор как всегда предавался своему излюбленному занятию: ворошил костер веткой и любовался вспыхивающими языками пламени; затем он положил ветку и извлек из складок своего дорожного плаща трубку и кисет с табаком.
Пока он набивал трубку, все выжидающе смотрели на него, и в воздухе отчетливо чувствовалось напряжение, однако никто, похоже, не решался это напряженное ожидание нарушить и попросить Гилмора продолжить начатый еще утром рассказ о совершенно ошеломляющих событиях далекого прошлого.
Впрочем, он сам нарушил это утомительное молчание. Налив себе вина, он пригласил всех остальных присоединиться к нему:
— Садитесь-ка поближе к костру, друзья мои, нам с вами многое нужно обсудить.
Бринн села рядом со Стивеном и, наклонившись к его уху, прошептала:
— Об этом и нам-то нелегко было узнать, а уж вам с Марком — просто с ума сойти, по-моему.
— Я страшно рад уже тому, что нам повстречались люди, которым можно доверять, — ответил Стивен, поглаживая колени, обтянутые грубоватой домотканой тканью — эти штаны он на время позаимствовал у Гарека. — И, честно говоря, очень сожалею о том, что мы так плохо обошлись с тобой там, в Речном дворце.
Она взяла его за руку, желая успокоить, в точности как Ханна — там, в Денвере. Стивен невольно улыбнулся: это действительно был очень хороший день, один из самых лучших в его жизни!
— Ничего, — тихонько сказала ему Бринн. — Вы же тогда были уверены, что для вас это единственно возможный выход.
— Ну, по крайней мере, тогда нам казалось, что у нас и правда есть выход. — Стивен очень старался, чтобы собственный голос не выдал его тревоги.
— Все будет хорошо, Стивен, я уверена! В конце концов все у нас получится. — Бринн снова потрепала его по руке, и ее искренняя ласка действительно подействовала на него успокаивающе.
Версен и Мика тоже подсели к костру, а Саллакс остался стоять чуть поодаль, настороженно поглядывая по сторонам: он опасался внезапного нападения.
Гилмор по очереди посмотрел на каждого из своих спутников и только после этого наконец заговорил:
— Друзья мои, я хочу, чтобы вы с самого начала поняли: что бы вы ни услышали сегодня, что бы вы ни узнали, я по-прежнему тот же Гилмор, ваш друг и соотечественник. Вам может показаться, конечно, что я слишком долго скрывал от вас такие важные вещи, хотя мы знаем друг друга уже не одно двоелуние, но не вините меня за это. Вы стали для меня родными детьми, и это самое большое счастье, какое мне выпало в последние пятьдесят двоелуний. Да, для меня настоящим счастьем было узнать вас. — Он с нежностью посмотрел на Гарека, словно тот занимал в его сердце особое место, и повернулся к Марку и Стивену: — А ваше появление здесь как бы завершило долгий и сложный период времени — более девятисот двоелуний! — в течение которого я ни на миг не усомнился, что в Элдарне появится тот, кто обладает ключом Лессека... — Он улыбнулся Стивену. — Или, по крайней мере, кое-что о нем знает. — Гилмор взмахнул рукой с зажатой в ней трубкой и признался: — Пожалуй, я впервые за последнюю половину своей жизни испытываю такое волнение. Я — нет, мы! — возможно, обретем возможность победить Нерака, навсегда закрыть ту прореху в пространстве и наконец развеять тучи ненависти, насилия и порабощения, которые в течение шести поколений омрачали жизнь Элдарна. Но это будет очень нелегко. Нерак обладает невероятным могуществом, и его основная задача — собрать как можно больше сведений, позволяющих без помех освободить его властелина. Если зло вырвется из своего заключения внутри складки и обретет свободу, ничто и никогда уже больше не будет прежним. В живых не останется никого — разве что если новому властелину Вселенной потребуются рабы. Но я, например, предпочту умереть, погибнуть еще во время самой первой вспышки его гнева и ненависти, когда погибнет почти все живое, чем служить такому господину.
Стивен прервал его:
— А разве может все зло мира оказаться сосредоточенным в одном месте?
— Нет, не может. Но, как я уже попробовал объяснить вам утром, мелкие его частицы, нечто вроде крошечных спор, разлетелись по всему свету и действуют самостоятельно на протяжении тысяч поколений. Повсюду вокруг нас существует зло, это абсолютная реальность, это то, с чем мы сталкиваемся, едва появившись на свет. В том мире, где мы живем, есть вещи поистине ужасающие, разрушительные, омерзительные, пугающие, и они никуда оттуда не исчезают. То зло, которое мы хотим победить, проникло в Элдарн через пространственную складку, и тогда Нерак впервые попытался овладеть магией волшебного стола, созданного Лессеком. Большая часть этого зла рассеяна по миру и существует в виде злых слов, пугающих мыслей, жестоких намерений и тому подобного. Но тот слуга зла, которого освободил Нерак, гораздо крупнее и могущественнее этих крошечных спор, которые постепенно, с течением времени сами собой просачивались сквозь мельчайшие щели в пространстве. Собственно, и тот слуга зла, о котором я упоминал, создан из этих мельчайших спор, собравшихся воедино по велению того, кто скрыт в недрах складки. Соединившись, эти мелкие частички зла явили собой весьма могущественную и вполне организованную силу, которая в итоге и предъявила свои права на Нерака, поглотив его душу и вобрав в себя все те знания, какими он некогда обладал. А потом эта сила уничтожила членов королевской семьи Элдарна, спрятала ключ Лессека в самый надежный из дальних порталов в Колорадо — у тебя в банке, Стивен, — и снова вернулась в наш мир, чтобы править им с помощью террора и страха. — Гилмор подбросил в костер небольшое полешко, помолчал и прибавил: — Эта сила убивает из удовольствия, наслаждаясь тем страхом, который испытывают его жертвы. Разумных причин для убийств и разрушений ей не требуется. И она неизбежно будет уничтожать любое проявление добра и благородства, пока не сумеет добиться своей конечной цели — познания магических свойств наследия Лессека: созданного им на острове Ларион волшебного стола.
— Постой, Гилмор, — прервал его Марк, — а как же это существо, эта злая сила вернулась из Айдахо-Спрингс в Элдарн, если дальний портал был закрыт? Мало того, заперт в надежном банковском сейфе? Мне казалось, что портал обязательно должен быть открыт, чтобы можно было пройти сквозь эту пространственную складку, разве не так?
— Прекрасный вопрос! — с удовольствием воскликнул Гилмор. — В течение тысяч двоелуний Сенат Лариона использовал дальний портал для проникновения в ваш мир и его изучения, и мы действительно всегда старались, чтобы оба портала оставались открытыми, ибо знали, что только так в любой момент сможем вернуться домой. Тот портал, что находится сейчас в твоей гостиной, обеспечит любому возможность попасть в наш мир до тех пор, пока будет оставаться открытым. А портал во дворце Малагона способен обеспечить вам возвращение в ваш мир, однако, если закроется тот, второй портал, вы не сможете наверняка попасть к себе домой и, скорее всего, окажетесь где-то еще, в любом другом месте земного шара, в любой другой стране.
Стивен понимающе кивнул и уточнил:
— Значит, мы можем попасть в любую точку Земли, но заранее узнать, в какую именно, невозможно?
— Но это только в том случае, если кто-то вошел к нам в дом и закрыл портал, — сказал ему Марк. — Если же его никто не трогал, мы должны оказаться снова в нашей гостиной.
— О господи! — воскликнул Стивен. — Но ведь мы-то исчезли! И туда, конечно же, рано или поздно кто-нибудь войдет — может, мои родители или Хауард... — И он, помолчав, прибавил почти шепотом: — Или Ханна.
Голос его дрогнул.
— Ну, этой опасности, разумеется, избежать невозможно, — сказал Гилмор. — Однако я еще не ответил на вопрос Марка. Нерак действительно способен пройти сквозь складку даже при одном открытом портале, но в таком случае он, как и вы оба, окажется в полной зависимости от того портала, что обладает наименьшим могуществом, и не в силах будет сразу попасть туда, куда хочет. Когда он решил спрятать ключ Лессека, он еще запросто проникал в ваш мир и сумел оценить и город, в который попал, и твой банк, Стивен, вот и решил, что нашел очень неплохое место, которое вполне можно использовать в качестве тайника.
— Значит, Колорадо он сам не выбирал? — спросила Бринн.
— Нет. Он просто там оказался и, скорее всего, уничтожил нескольких людей, воспользовавшись их знаниями для того, чтобы определить наиболее безопасное место для своих сокровищ. — Гилмор поискал глазами бурдюк с вином и наполнил свою кружку. — А потом, вернувшись, он с помощью той магии, которую познал во время своих предыдущих путешествий сквозь складку, отыскал в Элдарне второй открытый портал.
И Стивен еще раз, словно подводя итог сказанному, повторил:
— Значит, если тот портал, что у нас дома, остается открытым, мы можем вернуться точно в свою гостиную, где у всех на виду лежит ключ Лессека. Если же портал в нашем доме закрыт, то Нерак по-прежнему может отправиться в наш мир, но в Айдахо-Спрингс сразу не попадет. Ему придется еще добираться туда бог знает откуда, а потом, когда он обнаружит, что его сокровища из банка исчезли, повсюду искать их.
— Совершенно верно, — кивнул Гилмор. — И, честно говоря, мне бы очень хотелось надеяться, что кто-нибудь все же закроет портал в вашем доме. Если Нерак и отправится в ваш мир, то ключа в сейфе не обнаружит и вряд ли так уж быстро сумеет вычислить, что ключ преспокойно лежит у вас дома.
— И что же он сделает, когда не найдет ключа там, где спрятал его еще в тысяча восемьсот семидесятом году? — спросил Марк, опасаясь самого худшего, и Гилмор подтвердил его опасения.
— Для начала он пожрет души тех, кто там ему попадется, и в итоге получит все необходимые ему сведения о вас. А потом, наверное, отыщет и след, ведущий к ключу Лессека.
Трубка Гилмора неведомым образом сама собой раскурилась, хотя он не сделал ни одного движения, и над костром снова повисло облачко душистого табачного дыма.
Стивен с ужасом посмотрел на Марка и с трудом выдавил из себя:
— Но если Хауард или Мирна...
— Господи! Ну конечно! — Марк тоже перепугался. — Ладно, будем надеяться, что им ничего такого в голову не придет и, скорее всего, они просто не обратят внимания на какой-то невзрачный камень у нас в гостиной на письменном столе. Кстати, это может еще и сбить Нерака со следа.
— Ты только послушай, что говоришь! — взорвался Стивен. — Даже если Хауард или Мирна всего лишь войдут туда, они, можно сказать, уже будут обречены.
Марк некоторое время молчал, сурово выдвинув челюсть и погрузившись в мрачные раздумья. Он был похож на воина, не совсем уверенного в своих силах, но готовящегося к неизбежному сражению.
— В таком случае нам просто необходимо первыми попасть туда, — медленно проговорил он.