Научиться писать не из боли, а из счастья, причем писать ничуть не хуже, — это непросто.
Это ароморфоз; это скачок от холоднокровности к теплокровности, если сравнивать с эволюцией жизни на Земле. Никто не скажет, зачем он был сделан — ящерицам и так неплохо живется… Но я делаю этот шаг. Я люблю и любим. Я счастлив. И хочу быть счастливым дальше. Но не хочу терять Замирье.
У меня был к нему один ключ — боль. Оно началось для меня с боли. Оно отзывалось на боль.
А теперь… посмотрим, что будет дальше…