— А по какому праву вы судите? — не выдержал Филипп.
— По праву брата ее мужа, пусть и погибшего. Не обижайся. — Ребров положил руку на плечо спортсмена. — Мы любим ее и не хотим, чтобы ей была причинена боль… любая.
Еще один говорит о боли, будто я специально собираюсь эту боль ей причинить…
— Я думал, вы скажете — честь брата…
— Не честь — память. Но Аларика жива и ей жить дальше, хотя без любви жить трудно. Я хочу, чтобы она любила достойного. Если сможешь, стань им, не сможешь…
— Я понял.
— Тогда иди. — Ребров легонько подтолкнул его к двери. — Судьбу не выбирают, ее творят.
Лишь через час Филипп унял наконец бурю чувств, поднятую в душе коротким разговором с тренером. Ни злости, ни обиды на него он не чувствовал, наоборот, оценил прямоту и благородство Реброва как доказательство расположения к своей особе. Видимо, Май Ребров был чем-то похож на своего брата, иначе трудно было понять его власть над Аларикой по сей день…
Пусть, сказал сам себе Филипп по пути домой, продолжая делать вид, что слушает Гладышева. Посмотрим. Она сказала, что идти мне далеко. Пусть так, но цель видна, и я дойду. Иначе просто не стоит жить. Странно, что я этого не понимал раньше…
Куттер бесшумно опустился рядом с горой контейнеров, ослепительно синих в лучах полуденного солнца. Томах сдвинул прозрачный колпак и первым выпрыгнул на траву.
За контейнерами шел лес, преимущественно — липа и ясень. В противоположную сторону раздвигался вширь пустырь с редкими кустиками бересклета, поросший в низинке лопухами и чертополохом. Неухоженный в общем-то был пустырь, забытый. Дальний его конец утыкался в стену длинного серого здания — одного из корпусов старого завода, чьи трубы подпирали небо и был видны издалека.
Возле контейнеров уже стояли машины: куттер с синим пульсирующим “глазом” оперативной службы УАСС и пинасс — белый, с зеленой полосой, аппарат технического сектора Управления.
От группы суетящихся у контейнеров людей отделился высокий, худой и остроносый, с редкой сединой в волосах старик в форме эксперта первого ранга.
— Материал стенок контейнеров деформационно неустойчив, — сказал он с басовитой хрипотцой. — Впечатление такое, будто контейнеры испытали многовекторный ТФ-резонанс. Лежат они здесь ровно двадцать один год.
— Спасибо, Бруно, — произнес Станислав. — Вы уже проверили содержимое?
— Естественно. Оборудование терраформистов: комплекты для горновзрывных работ, генераторы плазмы, вакуумбомбы и тому подобное.
Томах повернулся к Богданову.
— Несомненно, это исчезнувший груз, предназначавшийся для Садальмелека. Совпадает все до мелочей. Но как он оказался здесь, да еще двадцать один год назад — ума не приложу! Неужели мы плохо знаем ТФ-теорию, и она преподносит нам сюрпризы? Ведь получается, что контейнеры испытали путешествие не только в пространстве, но и во времени!
— Комплекты для горновзрывных работ… — медленно проговорил Богданов. — М-да… Точно такого же характера груз предназначался на Шемали и в систему Суинберна.
— Помню. Странный вывод напрашивается. Надо бы узнать в центре Даль-разведки и у пограничников — не пропадали у них подобные грузы?
— Даль-разведка не использует комплекты для терраформистских работ, как и пограничники, но запросить можно. Но если контейнеры и в самом деле вынырнули здесь двадцать лет назад…
— Ты сомневаешься?
— Слишком уж экзотична гипотеза. Выходит, наш Наблюдатель более могущественная личность, чем мы себе представляем. Чего он только добивается, хотел бы я знать? Кстати, контейнеры обнаружил Филипп, тебе не кажетса это символичным? Везет парню на открытия.
— Он приглашал меня на игры чемпионата Системы, завтра первый матч. Не хочешь сходить ради любопытства? Все же игрок он классный, да и игра сама по себе красивая, не пожалеешь.
Богданов с сомнением приподнял бровь.
— Едва ли удастся выбраться, но на всякий случай напомни' завтра. Я пойду только из-за того, что Филипп, возможно, играет на таком уровне в последний раз. Ну, а теперь в Даль-связь или сразу в отдел?
— Надо узнать, что нового у Тектуманидзе, потом уже к себе в отдел. По-моему, Керри недоволен медленным течением дола.
— Вины нашей в том нет, уж очень рассеяна нужная информация, да и состав оперативных групп ограничен. Ты в вопросе с Филиппом прав в одном, его помощь пришлась нам очень кстати.
К ним снова приблизился эксперт техсектора, похожий на журавля.
— Скоро заканчиваем, подробные данные по анализу доставим сегодня вечером.
— Хорошо, Бруно, — кивнул Богданов. — Я вызвал бригаду транспортного обеспечения, они доставят контейнеры по назначению. Благодарим за работу.
— Не за что, — буркнул Бруно, потоптался и добавил: — Ваш стажер обнаружил на контейнерах любопытную деталь, не хотите взглянуть?
Инспекторы переглянулись. Бруно подвел их к одному из контейнеров и мотнул головой:
— Полюбуйтесь.
Богданов потрогал невозмутимо мерцавшую в материале стенки звезду, нагнулся.
— Все правильно, — сказал он, рассматривая искру света. — Наблюдатель честен, он везде оставил свой след, чтобы мы не спутали его с кем-нибудь другим.
— Слишком честен, — повел плечом Станислав. — Одним словом, джентльмен. Непонятно, зачем ему все это? “Зеркала” с палиндром-эффектом, “звезды”, кража грузов… их возвращение… в прошлое! Чушь собачья!
— Нет-нет, далеко не чушь, скорее намек. — Богданов задумался. — Нам необходимо понять главное — что мы затронули там, в космосе, что Наблюдатель решил напомнить нам о себе? — Он с сожалением покачал головой. — Не вижу. А “звезда” красивая, спору нет.
Эксперт с укоризной посмотрел на него.
— Эх вы, безопасники! Дело не в красоте, хотя и она заставляет задуматься: в районе “звезды” нарушаются на микроуровне законы причинно-следственной связи! Это прямое доказательство того, что контейнеры действительно заброшены в прошлое. ТФ-специалисты до сих пор в шоке.
Бруно снова оглядел безмолвствующих инспекторов и махнул рукой.
— Потом поймете, насколько важно открытие вашего работника, мы пришлем в отдел сводку с результатами анализа и нашими выводами.
Богданов подивился горячности старшего эксперта, еще раз потрогал странную “звезду” и сказал:
— Не волнуйся, Бруно, мы возьмем это на заметку.
Они вернулись к куттеру.
— Садись. — Томах влез в кабину и закрыл колпак. — Ты думаешь, это серьезно?
— Пока не знаю.
Куттер подпрыгнул вверх, пустырь с контейнерами и корпусами завода сразу превратился в маленькую заплатку на желто-зеленом ковре.
— Ну и Филипп! — медленно проговорил Богданов. — В наблюдательности емуле откажешь. Такое впечатление, что Наблюдатель заинтересован именно в нем. Где бы он ни появился — появляется его “звезда”…