Само слово Мери Сью, оно же Mary Sue в английском написании, расшифровывается следующим образом: Mary — от Мария от древнего ностратического слова «marja» означавшего «терпкая, ягода», в еврейском языке означает «Горечь». «Sue» — обычно переводят как Соня, но это не верно, в английском языке (а имя определённо английское) слово «Sue» означает «преследование по суду». Таким образом, имя Мери Сью можно перевести как Горький Судья.
У меня было много имен. Когда твоя работа заключается в убийствах других людей и нелюдей, трудно обходится одним. Сейчас все это в прошлом. Но я по-прежнему часто меняю имена. Правда, в паспорте значится только одно, и оно неизменно. Мери Сью. Я думаю, это забавно, особенно учитывая специфику моей работы. И, что самое смешное, фактически она мало чем отличается от прежней. Я убиваю даже чаще, чем в те времена, когда была наемной убийцей.
Я работаю в институте, исследующем иные миры. В ИИИМе, если быть точной.
Я не уникальна — почти все исследователи в прошлом преступники. Другие просто не идут на такую работу. Слишком опасно. Да и хороших бойцов в нашем мире немного. Полиция использует роботов, но они не способны справится с исследованием.
Именно поэтому многих моих коллег освободили из тюрем, что бы использовать в институте. Некоторые должны были быть казнены. Кто-то, подобно мне, пришел добровольно.
Я понимала, что рано или поздно меня поймают. Но жить, не убивая, не могла. Работа в ИИИМе оказалась идеальным выходом.
Никому не интересно, какими методами мы исследуем чужие миры. Главное — найти что-либо, представляющее ценность для нашего мира, и установить датчик у нужного объекта. Это может быть что угодно — месторождения драгоценных металлов или нефти, сокровищницы, ценные леса.
Обычно срок исследования — два-три месяца. Когда он заканчивается, исследователь и отмеченные датчиками объекты перемещаются в родной мир.
В данный момент я собиралась посетить очередную вселенную. О ней людям было известно немного. Впрочем, так получалось всегда. Различные камеры не переживали переходов через порталы, и сведения собирали немногочисленные экстрасенсы. К сожалению, паранормальные способности обитателей нашего мира оставляют желать лучшего, а использовать иномирян еще никто не осмеливался.
Но собрать информацию о языке, традиционной одежде и внешних данных среднестатистического обитателя другой вселенной способны и отечественные экстрасенсы.
А привести исследователя в соответствие с этими параметрами — легкая задача для тех, кто использует современную технику.
Я изучала доску объявлений, висящую рядом с кабинетом пластической хирургии. Ничего принципиально нового мне узнать не удалось. Но привычка читать любой текст, попавшийся на глаза, была слишком сильна.
«Любые изменения во внешности исследователя, направленного в иной мир, оплачивает ИИИМ. Возвращение к прежнему виду или изменения, не являющиеся необходимыми для работы, на 40 % оплачивает исследователь. Остальные сотрудники института имеют право на 20 % скидки.»
Я никогда не платила за изменение своей внешности, и не собиралась. Мне всегда казалось, что это бессмысленно.
Краем глаза я увидела, что на двери кабинета появилась зеленая надпись «входите». Вошла. Привычная подготовка к изменению внешности, знакомые врачи. Они не нравились мне — слишком много говорят и смеются.
Наконец, я забылась под действием медикаментов. Пришла в себя уже с новой внешностью. Молча оделась и вышла из кабинета. Врачи, привыкшие к подобному поведению, говорят о чем-то своем.
Теперь — одежда. Я спустилась вниз по блестящей металлической лестнице. Мимо проходили люди в синей институткой форме. Я не здоровалась с ними. Добравшись до второго этажа, встретила еще одного исследователя. Судя по всему, он уже был готов выходу в иной мир. Странная просторная одежда и необыкновенно длинные волосы трудно было бы объяснить по-другому. Лицо незнакомо мне, но человека можно узнать по множеству других признаков.
И я знаю, кто он. Впрочем, и он узнает меня. Мы обменялись кивками и расходимся. С соратниками лучше вести себя вежливо. Мы никогда не работали даже парами — через портал в другой мир может пойти только один человек, и только один раз. Потом он навсегда закроется. Но ссора между двумя исследователями неизбежно приводит к совершенно случайной смерти одного. Мы не привыкли оставлять живых и опасных врагов за спиной.
Добравшись до выделенной мне одежды, я поняла — на этот раз повезло. Ничего неудобного или слишком экзотического. Брюки, куртка и рубашка из плотной ткани коричневатого цвета. Вся одежда свободная, но не слишком. Потрепанная и даже кое-где порванная — для правдоподобия. Конечно, и красивой ее не назовешь, но мне не нужно быть привлекательной.
В зеркале я увидела среднего роста девушку достаточно плотного сложения. Лицо с правильными, но невыразительными чертами. Единственная необычная деталь — очень длинные темные ресницы. Тускло-каштановые волосы чуть ниже плеч. Карие глаза, светлые губы.
Совершенно невыразительная внешность. Идеальный вариант. И красота, и уродство слишком сильно бросаются в глаза.
Теперь нужно было изучить язык. К счастью, методика быстрого обучения была разработана давно и многократно проверена. Поднявшись на несколько этажей, я зашла в кабинет. Села в кресло. Висков коснулся прохладный металл. Примерно через полчаса я пришла в себя, думая уже на другом языке, но не ощущая этого, пока не зазвучала родная речь, теперь совершенно непонятная. Но мне и не нужно было понимать ее. С материалами, касающимися исследуемого мира, я ознакомилась накануне.
Новый спуск — я не люблю использовать лифты, они кажутся ненадежными — и вот я уже у порталов. Их охраняют боевые роботы, но они знают, кого можно пропустить. Я беспрепятственно подошла к металлической двери, приложила ладонь. Она отворилась. Внутри — розовато-лиловое сияние. Я сделала шаг вперед и исчезла из этого мира.
Переход из мира в мир всегда сопровождается потерей сознания. Иногда кратковременной, иногда длящейся несколько суток. Не самое полезное явление.
Конечно, портал всегда переносит исследователя в безлюдное место, но это не значит, что вскоре туда не придут живые существа. Несколько раз мне приходилось убивать, только что очнувшись. Это — риск, но риск оправданный…. А убийство — всегда радость. Я не люблю людей. Нелюдей, впрочем, тоже. Они производят слишком много бесполезного шума, мельтешат в глазах… Исключения есть. Например, мои коллеги как правило ведут себя спокойно. Их присутствие не вызывает у меня негативных эмоций. Оно вообще не приносит чувств.
А я люблю спокойствие и тишину — или природные звуки. Крик боли не вызывает у меня раздражения, как и пение птиц. И то, и другое естественно и органично. По крайней мере, в моем восприятии реальности…
Звуки, которые я услышала, только что очнувшись, были вполне естественны. Шорох листьев, где-то вдалеке крик птицы. Запахи тоже оказались нормальными — пахло лесом. Здесь давно не ходили люди и подобные им существа, очень давно. Я не ощущала даже легкого запаха….
Человек не смог бы определить это. Но я не принадлежу к людям. В моем родном мире они преобладающая раса, но не единственная. Есть еще так называемые фэйри — остатки разумных существ, почти уничтоженных людьми. Они давно мешались между собой, образовав единый народ. Сейчас фэйри уравнены в правах с людьми. И среди них иногда встречаются маги…. Впрочем, я к ним не отношусь.
Возможно, это наследственное. Я не знаю. Мое прошлое — загадка для меня. Но я не никогда не стремилась узнать ответ. Ведь уничтожить собственную память — это было мое решение. Таков мой дар — я умею забывать. Очень полезная способность, например, при проверке на детекторе лжи…
Я убедилась в том, что поблизости нет живых существ, которых можно было бы услышать или учуять. Значит, продолжать лежать неподвижно совершенно бессмысленно. Я осторожно открыла глаза. Ничего, внушающего опасения. Почти смыкаются над головой ветви деревьев и кусочек бледно-синего неба проглядывает между ними. В моем родном мире небеса никогда не бывают такого цвета. Только на юге, по ночам, они становятся словно сделанными из полупрозрачного темно-синего стекла….
Я медленно поднялась. Беззвучно — сказывался опыт и нечеловеческое происхождение. Ничего не произошло. Я огляделась. Небольшая поляна…. Нет, скорее просто просвет между деревьями, площадью не более пяти метров. Травы нет, но в изобилии растет темно-зеленый мох. Много светлых гладких камней, похожих на морские голыши, только самый маленький длиной не менее полуметра. Высокие деревья с темными гладкими стволами, начинающими ветвится на высоте примерно шести-семи человеческих ростов. Они стояли не слишком плотно, и то тут, то там виднелись прогалины, похожие на ту, где находилась я. Это было красиво. Но я не могла любоваться природой…. Нужно было успеть многое сделать.
Пожалуй, этот лес пригодится моему миру. Сейчас люди любят отдыхать на природе…. Но найти ее невозможно. Только участки, украденные из иных миров, способны это исправить. Такой лес может принести очень хороший доход…. Он необычен, но не кажется опасным. Замечательный вариант.
Я медленно поднялась, и, готовая в любой момент отразить нападение, подошла к ближайшему стволу. Коснулась его ладонью, и мысленно произнесла код. Теперь весь лес отмечен, и вскоре отправится в чуждый для него мир.
Но я должна была посетить и населенные пункты. В обязанности исследователя входит и изучение местных обычаев… Хотя это все же второстепенно. Но подробный доклад, говорящий о местной культуре — это очень хорошие деньги.
А сейчас мне предстоял поход по лесу без вспомогательных средств. Исследователям давали только одежду — в большинстве миров опасно лежать без сознания с вещами и оружием, просто потому, что тогда тебя могут счесть опасным и убить сразу же. Или ограбить и убить. А вот некто, похожий на уже ограбленного и оглушенного человека, не вызовет подобной реакции.
Еще раз оглядевшись, я направилась на север, точнее, в направлении, которое казалось моему телу северным. Впрочем, возможно, здесь оно является южным или восточным. Инстинкты фэйри не созданы для чужих миров.
Для любого исследователя долгая пешая прогулка без оружия не слишком опасна. Наши тела изменены институтскими учеными — не слишком сильно, и без использования сложной электроники, которая гибнет при попадании в портал, но и этого достаточно. Ногти, способные в любой момент стать миниатюрными кинжалами, возможность голодать несколько недель без негативных последствий, невосприимчивость к ядам, улучшенная регенерация и реакции…
Мелочи, заметно облегчающие жизнь. Это не магия, которой наделены многие иномирцы. Но убийца, обладающий подобными качествами, сумеет убить мага, не попав под огонь. Особенно убийца с моим опытом.
Я надеялась, что встречу местных жителей скоро. И что замечу их первой. Пока что мне не хотелось попадаться кому-либо на глаза. Это могло кончиться печально…. Для меня. Когти — кинжалы хороши, но меч или хотя бы нож эффективнее. Я люблю и всегда любила холодное оружие. Убивая им, чувствуешь себя частью битвы…. А огнестрельное делает сражение похожим на игру. Впрочем, иногда оно удобнее клинков. Но не в иных мирах. И это меня по-настоящему радует….
Прошло не меньше шести часов. Лес сменился полем с высокой золотистой травой. Там я поймала какое-то животное, похожее на небольшого оленя. Только у оленей не бывает лишней пары конечностей, похожих на человеческие руки. Возможно, это было разумное существо, но меня это совершенно не интересовало тогда, и сейчас, когда останки странного создания уже переваривались, тоже не интересовало. Тем более что те, кто имеют разум, часто не отличаются на вкус от обычных животных. Особенно в иных мирах с их еще не разрушенной экологией….
А мои соотечественники, которых я несколько раз пыталась съесть в порядке эксперимента — я достаточно любопытна — оказались практически несъедобными. Даже в жареном и вареном виде. Тот же странный олень в сыром состоянии оказался вкуснее.
Еще несколько часов ходьбы, теперь в темноте. Мне она не мешала, наоборот, так легче быть незаметной. Несколько дней я шла на север, питаясь всем, что попадалось по дороге. Пища была преимущественно мясной… Есть нечто невероятно привлекательное в том, что бы убить зверя или разумное существо, снять шкуру, медленно вырвать кусок еще горячего мяса… Я люблю употреблять пищу подобным образом. Хотя узнала об этом, только поступив на работу в ИИИМ. Когда живешь в техногенном мире, мысли о поедании сырого мяса обычно не приходят в голову.
Я остановилась. Откуда-то послышались голоса. Значит, люди или другие разумные существа. Я недовольно встряхнула головой. Не люблю подобного шума. Но убивать их прямо сейчас — глупо. Или даже невозможно. Я хорошо, очень хорошо убиваю. Но не справлюсь, например, с десятком воинов — профессионалов одетых в доспехи и с хорошим оружием. Хотя убежать, скорее всего, сумею. Но не невредимой.
Я медленно и осторожно пошла на звук, пригибаясь, и полностью скрываять в траве. Она не выдавала моего присутствия, посторонний наблюдатель увидел бы лишь волны, вызванные ветром, которые так часто пробегают по степи.
Я была скрыта, но и сама почти ничего не видела. Зато чувствовала запахи и слышала голоса…. Пахло уставшими животными и людьми, едой, костром. Среди голосов различались мужские, женские и детские. Но мужчин оказалось гораздо больше больше. И, судя по почти неуловимым звукам и запахам, они были вооружены. Караван? Скорее всего. Нужно было проследить за ними. Наверняка они идут в какой-нибудь населенный пункт… А там я, скорее всего, найду что-либо ценное, а так же понаблюдаю за жителями и развлекусь. В городе очень легко убить… Никто не заметит исчезновения нескольких десятков одиноких людей. А когда мне надоест убивать беспомощных жертв, я найду достойного противника. Возможно, в другом месте. Мне нельзя задерживаться где-либо дольше, чем на неделю. Но и это немаленький срок…
Конечно, местный житель не смог бы убивать людей безнаказанно. Будь он даже сильнее меня, его рано или поздно, но поймали бы. Потому что убийца не может скрываться вечно… Конечно, если он не правитель и не могущественный маг. Тогда в этом нет нужды.
Но я — гостья в этом мире. А прятаться от правосудия два-три месяца легко, особенно если постоянно путешествуешь. Обычно местные даже не успевали понять, что многочисленные убийства в разных городах как-то связаны между собой…
Люди, за которыми я решила следовать, говорили о войне. Это было интересно…. Когда идет война, никто не станет искать какого-то убийцу. И проводить исследования легче. Ведь обычно война сопровождается разрухой, по крайней мере, в стране, на территории которой ведутся военные действия. А я, судя по разговорам, находилась именно там.
Конечно, адекватно оценить ситуацию я была не в состоянии…. Но то, что наступление ведется с двух сторон, причем атакует нелюдь, было ясно. Как и то, что караван идет в укрепленный город.