27 мая 2011 г.
Вечером капитан рефрижератора опять беседовал с найдёнышем. Переводчики не потребовались: Ник неплохо владел английским. Разговор получился короткий и полезный для обеих сторон. Да, он согласился. Он поможет судну пройти мимо всех патрулей. Никто не засечёт координаты «Гипатии», никто не догонит, никто не прицелится. Ник сильнее всех. Он обманет любой прибор. Но его нельзя сажать под замок, он любит открытое пространство и свежий воздух.
– О’кей, Ник. Ю шелл хэв фреш эйр, – пообещал капитан.
Но это не всё. Ему нужно ещё кое-что. Ему хочется попасть во Францию. Там у него друзья. Денег и документов у него нет, но это не проблема. Нужно позвонить одному человеку, он сейчас в Санкт-Петербурге. Этого человека зовут мистер Зеленцофф, и он очень, очень, очень нужен Нику. Вот телефонный номер. Позвоним?
Капитан понял, что может удвоить свой гонорар за этот рейс.
– Ай файнд ё профессор. О’кей, Ник.
Глава 5. МАРИЯ
Аргентина, таверна «Улатац» в шести милях от Лос-Чакрас
25 октября 2011 г.
– Это не новая теория, Николя. Противники эволюционизма чего только не придумывали. Видите ли, этологически человек не может без иерархии с доминантой сверху… Само собой, доминанта в лице Бога потеряла свою привлекательность с развитием естественных наук. Стали её замещать, лишь бы не согласиться с тем, что эволюция механистична, ничем не одухотворена…
– Обе стороны ошибаются. Эволюция механистична, Бог этого процесса не запускал. Но она одухотворена.
– Чем же?..
– Да самим человеком, профессор. Носитель духа. Сила духа. Никто её не видит, только и всего.
– Согласитесь, это и в самом деле проблематично. Как увидеть силу духа?
Николай оглядел таверну. На низеньком столике около двери торчал почти засохший кактус в керамическом бочонке.
– Восе пресиза дест какту? – крикнул Николай бармену.
Аргентинец удивлённо обернулся.
– Тринта доларис, амиго!
Бармен махнул рукой. Недельный заработок – за старый кактус? Валяйте, господа.
– Вот, смотрите. Вы же мой апостол, так должен я вас удивить хоть каким-то чудом. Смоковницы под рукой нет, чтоб засушить, так что предлагаю поглумиться над Yavia cryptocarpa, это редкий вид кактуса, почти уже мёртвый, его не жалко. Принесём его в жертву матери-науке.
У Николая в глазах зажглись озорные искорки. Лицо разгладилось, повеселело. И даже хуракан за стеной немного притих, перестал грохать железом на крыше и завывать. Ван Маарден тоже заулыбался – о, фокусы!
А кактус вдруг побелел. Казалось, что на него брызнули белилами из пульверизатора.
– Могу я подойти? – обернулся Ван Маарден к Николаю.
– Конечно. Только не трогайте.
Куйбышев, казалось, не обращает внимания на происходящее. Крутит в руке стаканчик с текилой и думает о своём. А кактус тем временем стал совершенно седым и начал покрываться кристаллами. Профессор взял со стола свечу в стеклянном колпаке и подошёл ближе. Кристаллы заискрились, забликовали. Они на глазах росли, распушались, разветвлялись, придавали почти круглому скучному кактусу необычную форму. Минута – и перед восхищённым взором голландца предстал маленький шедевр из снега.
– Привет из России! Ола партир джи Русия! – крикнул Николай аргентинцу и засмеялся.
– Это очень красиво, но это не аргумент.
– Конечно. Это шутка. Просто скучно стало. Захотелось похулиганить. Может, бармена заморозим? Чтобы тридцать долларов не отдавать?
– Русские шутки, я понимаю, да.
– Нет-нет. Этот фокус доступен и вам, доступен любому. Вас не удивляет, что человек берёт зажигалку и поджигает лист бумаги? Так он может и не брать зажигалку. Всё заложено внутри. Объясните ли вы это механистичной эволюцией? При всём хаосе, который вы, господин учёный, исследуете, при всём этом мир удивительно целесообразен, целеустремлён. В нём всё значимо, и любая идея материализуется. Побольше бы идей, и никаких проблем…
– Николя, я понял источник вашей энергии давно, во время первого опыта. Мне не ясен механизм переноса энергии. Трансфер, как это вы делаете?
– Я ничего не переношу. Я пускаю предметы внутрь, и там уже могу согреть, могу заморозить.
– Внутрь себя?..
– Да, любой предмет. Даже всю планету целиком.
– Так это ваша работа? То, что происходит в последние месяцы? Вы сдерживаете войну?
Николай не ответил. Он опять уставился в окно.
– Николя, не знаю, как вас ещё просить, что предложить взамен. Ваши способности – это очень, очень важно… Вы не собираетесь делиться с человечеством… Хотя могли бы. Вы боретесь с войной? Но ведь война идет из-за ресурсов. А у вас склад, большой склад. Хватит на всех, только наладить логистику. И не нужно будет войны. Может, нужно остаться? Куда вы хотите уйти? Я никак не могу понять про остров яблок. Зачем вам туда? Вы ведь не боитесь военных? Что они могут вам сделать?
– Как сказать… Выстрелить они всегда могут, и этого будет достаточно. Я не терминатор, пуля не отскочит. Псих, готовый нажать на курок, всегда найдётся. А по поводу войны… Она не кончится. Ресурсы тут ни при чём. Все страны, ведущие войны, давно обладают избыточными ресурсами. У них имеется десятикратный запас… Реально человеку нужно совсем мало, и эта малость не рождает агрессии. Если бы я знал…
– Что, Николя?
Ответа не последовало.
– Не понимаю, почему такое недоверие. Вас подвели ваши друзья, но я… Я делал всё, что мог.
– Вы ни при чём.
– Николя, странный вы человек. Почему вы не берёте книгу? – Профессор положил руку на увесистый том, лежащий перед ним. – Я выкупил её для вас. Она ваша. Почему вы не хотите поделиться своими секретами? Вы знаете, я не военный. Меня интересует только устройство мира. Вы разрушили все представления о Вселенной, какие у меня были. И ничего не даёте взамен, и собираетесь уйти. Как это? Так можно? Это вы меня игнорируете или всё человечество? Мне нужно вас умолять? Я готов. Вам доставит удовольствие, если я встану на колени?
Куйбышев задумался. Потом увёл разговор в сторону:
– Я ещё не рассказал вам о Марии. Это очень важно, профессор. Теперь она уже родила и окрепла. Она уедет, никто её не найдет, можете и не пробовать. Но вы о ней услышите. Я рассказывал вам про подсказки. Самую главную подсказку дала мне она, если бы не это…