– Вот как? Это ещё почему?
– Тебя послали сюда ко мне. Так? Не спорь, я вижу, что так.
– Я и не спорю. Послали. Как вас зовут?
– Маша.
– Очень приятно… А меня Николай.
– Нам надо поговорить.
– Да. Я готов.
– Не сейчас. Завтра приходи, трезвый.
– Я и сейчас трезвый.
– Не спорь.
– Ладно, договорились.
Она ничего не ответила. Встала, стянула на животе курточку и нырнула в дом. Именно нырнула. Николай заметил, что ей пришлось нагибаться, чтобы пройти в дверь.
+
Камчатский край, пос. Семёновка
18 мая 2011 г.
Следующий день был неотличим от предыдущего: штиль, пасмурно, и всё тот же мутный Миша с бутылкой разведённого спирта. Он поставил её возле раскладушки, ночью понемногу отхлёбывал, поддерживая полубредовое состояние. Под утро наконец отрубился, притих, перестал мешать. Но Николаю спать уже не хотелось, и он снова пошёл к океану.
Там было тихо. Пасмурный рассвет по миллиметру наползал на Камчатку с востока. Сначала побелели верхушки вулканов, потом их конусы полностью вышли из мрака, огромные, обманчиво близкие. Камбальная сопка слегка дымила, и дым порозовел от восходящего солнца. Небо над океаном просветлело, потеплело, показалось, что это и не океан вовсе, а что-то простое, бытовое, может, котёл с водой, и под ним разгорелись дрова, и вода вот-вот нагреется, зашумит, забулькает… Было несколько минут, когда ожидание тепла и уюта заполнило пространство. Но океан остался собой: лениво тёрся о берег, шлёпал по камням мелкой волной, швырял в лицо солёной моросью, пах рыбой и водорослями, и ему не было никакого дела до рассветов и закатов, а тем более – до людей с их ничтожными проблемами. Подумаешь, пьянство, подумаешь, бессонница. Один миг, и нет вас, люди, ещё миг – и смыты прибоем все ваши жалкие следы, рассыпались в прах пирамиды, башни, плотины, заросли молодым лесом дороги, болото поглотило ваши города, а пустыня высушила болото. Ваши материки нырнут в пучину и снова всплывут, и никто не вспомнит о вас, люди, никто и не заметит, ленивые волны по-прежнему будут катиться по гальке, будет пахнуть рыбой и водорослями…
Когда утро созрело окончательно, Николай снова отправился в посёлок.
Маша встретила его на полпути. Кивнула в ответ на приветствие. Не сговариваясь, они пошли вдоль океана, держась на расстоянии, как школьники на первом свидании. Долго молчали, пытались преодолеть неловкость. Наконец она решилась:
– Ну вот, пока тебя ждала, все продумала, что сказать, а теперь забыла. Запуталась.
– Может, мне спрашивать? Так легче будет?
– Может быть.
Опять замолчали. Теперь уже Николай задумался, о чём спросить в первую очередь.
– Ты знаешь, кто меня сюда прислал?
– Конечно. Кладоискатель.
– Владимир Калинин?
– Я звала его Лаймыр.
– Вы были знакомы?
– Да, совсем немного.
– Он был тут у тебя?
– Нет. Я жила недалеко от Кирова. Но убежала. Пришлось убежать. За ним охотились. Если бы меня взяли, стали бы его шантажировать. Это… это никак нельзя было.
– А зачем он послал меня сюда? Я должен узнать от тебя что-то?
– Да.
– Так почему он сам мне не рассказал?
– Он уходил, понимаешь? У него не было времени.
– Пока что ничего не понимаю.
Маша вдруг остановилась. Посмотрела Николаю прямо в глаза. Он заметил, что она выше его сантиметров на пять.
– Ты, Коля, очень многое понял, иначе не поехал бы в такую даль.
– Да. Может быть. Мне хотелось бы верить, что понял. Но все, что я знаю, – это разноцветные камушки, из которых пока никто не сложил мозаику.
– Сегодня ты ещё кое-что поймёшь. Но главное ты давно знаешь. Ты – особенный.
– Да.
– И тот человек, Калинин, тоже был особенный. Он умел видеть насквозь.
– И ты?.. Что ты умеешь?..
– Потом, обо мне потом.
За разговором они почти добрались до военной части. На территорию посторонних не пускали, хотя какие тут посторонние, на краю света… Николаю показалось неудобным разгуливать с дамой мимо военных – мало ли что. Решил спросить:
– Дальше пойдём? Или повернём назад?