– Да вы что! Это событие. Надо бы того… Такие погоны раз в жизни…
– И ты туда же. У всех одна мысль. Алкаши.
– Так положено. Традиция такая. Иначе носиться не будут.
– Ладно, раз положено, то будет вам… но не тут. На работе – никаких, это закон. Сейчас новости просмотрим, чтобы ничего не пропустить, и поедем. Ко мне. Людочка там поляну накрывает. Я к тебе, собственно, за этим. Ты давай бросай сиськи рассматривать. Забери у аналитиков, что они там собрали, и ко мне поднимайся. А я пойду этих чертей приглашу – Гайсина, Кузьмина, ну, ты понял. Надо ещё их подменить, а то они дежурят сегодня.
– А что так скромно, Андрей Иваныч? Банкет бы закатить, снять ресторан…
– Отставить. Я не люблю. Жду тебя через десять минут с данными за сутки.
Михаил хорошо выучил все интонации шефа. Сказано – работа на первом плане, значит, так и будет; сказано – скромное семейное торжество, значит, возьму Надюху, и вперёд. Хорошо, она хоть встряхнётся, а то всё одна да одна. Свезло тебе, опять, Шариков, скоро и у тебя будут новые погоны, не такие, конечно, как у Федосеева, но мы люди маленькие… Свезло. На самом деле, всё как-то устаканилось, вошло в норму. Войны вроде бы не ожидается, в Европе идут переговоры, провокации кончились. Пару месяцев назад об этом и подумать нельзя было.
Заботин распечатал данные о приближающемся урагане. Зашёл в отдел аналитики, слегка напугал Александру Викторовну, старшего менеджера. Она сидела в наушниках, зарывшись в кучу бумаг, перед четырьмя включёнными мониторами. Хорошая тётка, компанейская, весёлая, всегда можно с ней пошутить. Миша неслышно подобрался сзади и вылил ей за шиворот несколько капель минералки. В ответ компанейская тётка крепко выругалась: Заботин, сволочь, так тебя и вот так, убью! Но не убила. И сводки не отдала, сказала, что есть небольшой форс-мажор, и она будет докладывать шефу лично.
– Как ты не вовремя, Саша-простокваша, со своим форс-мажором! Шеф звёзды получил, собрался в кои веки расслабиться, а ты…
– Сам ты Мишка-покрышка. Сволочь, чистая сволочь. Как я теперь пойду с мокрой спиной? Будешь меня загораживать.
– Загораживать? Вот так?
– Да не очень там прислоняйся! Нет, убью я тебя как-нибудь…
Пошли на второй этаж, перешучиваясь по дороге. Из зала, где разместился руководитель службы, вышел довольный Гайсин, поглаживая усы.
– Ну что, господа, на бал? Да бросьте вы свои бумажки. В такой момент. Подождёт!
– Никак не получится, шеф приказал сначала сводки.
– Ну, как хотите. А я побежал за подарком.
– Ты гений, Гайсин. Возьми меня в долю. Я отдам тебе, сколько скажешь.
– Ладно. Не тяните только. К восьми вечера назначено!
Федосеев разговаривал по телефону: принимал поздравления. Помахал рукой вошедшим – садитесь, мол, ждите. Сели, подождали.
– Ну, и?
– У меня, Андрей Иванович, только эта буря. Ничего другого в ближайшие десять дней не будет.
– Так-так… В горах, говоришь? Плотность населения какая?
– Почти нулевая. Восточная часть Аргентины. Ближайший аэропорт за двести пятьдесят километров. Несколько маленьких посёлков в горах. Одна-две гостиницы на весь район. Даже заправок нет.
– Туристы-альпинисты?
– Никого.
– Хм. Это интересно. А зачем Александру привёл? Поздравлять, что ли?
– Я, Андрей Иванович, сама хочу… Тут небольшой форс-мажор, не знаю, как вы посмотрите…
– Докладывай, раз пришла, не тяни.
– Выкупили у хакеров очередной пакет по европейской почте за ту неделю.
– Я в курсе. И что там? Дипломаты шалят?
– Нет, у дипломатов ничего интересного не нашли. А один физик письмо странное получил. Он у нас проходил по документам весной, этот физик. Сейчас… – Александра взяла нужный листок из папки. – Вот. Институт Кларка, Франция, получатель – Ван Маарден.
– Маарден? Что, довыступался, старый хрен? Террористы грозят, да?
– Нет, Андрей Иванович. Это приглашение, только необычное. Его, видимо, Маарден перевел с английского на французский, и оно получилось слегка… Ну, машинный перевод. Вот, читайте, мы на русском сохранили особенности стиля.
Уважаемый профессор! Это письмо я послать на адрес вашей организации. Мне нужно вас обязательно видеть. Я готов сказать вам, что вы так хотели услышать. Ваш доклад содержит чрезвычайно интересные, но содержит несколько ошибок. Хотите узнать? Приходите. Точное время – 25 октября, 18 часов по Гринвичу. Точное место – думаю о наших планах. После окончания Mistral мы хотели бы посетить место, известное только вам и мне. Там будет очень сильный ветер. Николас.
– Так-так-так… Значит, вы оба ко мне с такими вот бумагами? И оба думаете, что это – «небольшой форс-мажорчик», да? Так-так… Значит, вот что. Вы профнепригодны оба. Гнать таких надо, гнать… Михаил, срочно вызови синоптиков. Пусть дадут все данные по этому месту в Аргентине: что, когда, по часам. Александра, раскопайте данные всех авиарейсов, на которые мог забронировать билет Ван Маарден после этого письма. Бегом, исполнять! Да, Миша, скажи там этим… орлам… ну, отменяется всё. Никаких. Я должен доложить наверх. Придётся ехать. Не расходитесь, вернусь, дам ещё поручения.
+
Москва, ул. Малая Ордынка, 43
20 октября 2011 г.
Ночной разговор затянулся. Федосеев давно уже снял китель, расстегнул воротник рубашки и ходил по кабинету из угла в угол, уговаривая, запугивая, упрашивая, шантажируя:
– Только ты, и никто другой. Никаких вариантов, абсолютно.
– Но как, Андрей Иваныч? Я же… Мы же… С первого класса с ним, за одной партой. Работали потом вместе. Он меня знает как облупленного…
– А ты его? Почему ты его не знаешь как облупленного? Почему ты не догадался, не просчитал его контакты, а? Давно бы уже закрыли это дело. Или ты нашёл, но предпочитаешь не лезть? Что, хочешь внутреннего расследования?
– Ничего я не нашёл. Никто ничего не найдёт, он просто такой уж человек. Бесполезно. Я честно работал.
– Так работай до конца. Ты под подозрением, так и считай. Хочешь доказать? Давай, доказывай. Задание тебе понятно. Я не буду уговаривать. Ты солдат! Приказано – вперёд.