Добросердечные жители шахтерской деревушки дали ему с собой несколько кусков жареного цыпленка, и теперь, с удовольствием жуя крылышко, Ларсен безуспешно пытался отдышаться.
Ему казалось, что жидкости в его бедном теле не осталось ни капли вся превратилась в пот. Но, осушив флягу, он понял, что ошибся. Ларсен зашел за большой камень - будто кто-нибудь мог его увидеть, если бы он решил помочиться прямо здесь, посреди 40-ого шоссе - и расстегнул молнию.
А в следующее мгновение вскрикнул от неожиданной резкой боли; словно кто-то зажег спичку и засунул ему между ног. В моче он заметил густую желтую слизь.
- Что такое, черт подери? - возмутился он, но тут же все понял. Господи Иисусе, я подцепил триппер!
Причем не вызывало ни малейших сомнений, в каком месте - в прямом смысле этого слова - он его подцепил. Кто-то занялся любовью с незнакомцем, проезжавшим через Айдахо-Спрингс... Интересно, сколько человек попалось в сети Мэри? Один из них оставил ей подарочек, а она великодушно поделилась с Йенсом Ларсеном.
- Просто здорово, - пробормотал он. - Чудесно.
Он думал, что снова стал нормальным человеком, таким, как все - и вот как обернулось! Надеялся, что избавился от черной тоски, в которую медленно погружался с тех пор, как Барбара начала жить с жалким типом по имени Сэм Иджер. И судьба нанесла ему новый удар. Да еще какой!
Некоторое время Йенс раздумывал, не вернуться ли назад в Айдахо-Спрингс.
Угостить шлюху пулей из "Спрингфилда". Надо же ее отблагодарить. Дорога назад будет совсем легкой - все вниз и вниз. Я смогу проделать двадцать миль за двадцать минут.
Ларсен знал, что преувеличивает свои возможности, но не слишком сильно.
В конце концов, он покачал головой. Нет, хладнокровного убийцы из него не получится - не тот характер. Месть это нечто другое. Ларсену казалось, что все человечество нанесло ему жестокую обиду, и болезнь, которой его наградила Мэри Кули - мелкий тычок по сравнению с несправедливостью судьбы.
Ну, не совсем мелкий. Когда Ларсен забрался на свой велосипед и покатил вниз по западному склону горы, он с ужасом подумал о следующем разе, когда ему захочется помочиться. Перед войной появились сульфаниламиды, которые легко справляются с болезнями, вроде гонореи. А сейчас... Если у какого-то доктора и есть препараты этой группы, он наверняка хранит их для более серьезного случая.
- Ханфорд - проворчал Ларсен, изо рта у него вылетело небольшое облако пара, и он налег на педали, чтобы согреться.
Ну что ж, придется ехать в Ханфорд. Посмотрим, что там у них есть хорошего. Затем он вернется в Денвер и доложит о результатах экспедиции. Ларсен не знал, будет ли от отчета польза и примет ли его к сведению чертов генерал Лесли Гроувс, если ему что-нибудь не понравится. Теперь вообще никто из Металлургической лаборатории не обращает внимания на Йенса Ларсена. Наверное, тратят все силы на то, чтобы подсмеиваться у него за спиной. Уж можно не сомневаться, они еще больше обрадуются, когда он вернется домой с неисправным краном. И Барбара вместе с ними.
Ларсен много раз задавал себе вопрос, почему он тратит столько сил на чертовых ублюдков - и одну настоящую суку - которые не оценили бы, если бы он взял и в одиночку создал атомную бомбу. Но он обещал съездить в Ханфорд, а потом вернуться. Чувство долга заставляло его держать слово.
- Проклятье, если бы не долг, я сейчас был бы женатым человеком, вот вам мое слово, сэр, - выкрикнул он.
Его попросили рассказать о Металлургической лаборатории, находившейся в Чикаго, правительству, тайно перебравшемуся в Западную Виргинию. Он выполнил поручение. Но вернуться назад оказалось совсем не просто, а никому почему-то не пришло в голову объяснить его жене, что не следует спать со всеми подряд, пока муж в отсутствии.
Итак, Йенс Ларсен сделает то, что ему поручили. Но насчет будущего он не давал никаких обещаний. А почему бы не поехать из Денвера на восток?
Он прибавил скорость и быстро покатил вниз по склону. Прохладный воздух, дувший в лицо, принес терпкий аромат сосен из Национального заповедника Арапахо.
- Кто знает, может быть, по дороге в Ханфорд я наткнусь на какого-нибудь ящера, - проговорил он. - Бьюсь об заклад, они меня слушать станут. А ты как думаешь? - спросил он у ветра, который ничего ему не ответил.
Глава XVII
Атвар стоял на песчаном пляже и смотрел на море.
- Здесь самый сносный климат, - заметил адмирал. - Достаточно тепло и сухо... - Налетевший порыв ветра швырнул ему песок в глаза.
Однако это не доставило Атвару ни малейшего беспокойства: мигательные мембраны тут же смахнули песок.
Послышались шаги подошедшего Кирела.
- Даже эта часть Северной Африки не похожа на наш Дом, благородный адмирал, - сказал он. - По ночам зверски холодно - а зима, судя по донесениям разведки, почти такая же ужасная, как и везде на Тосеве-3.
- Сейчас не зима. - На мгновение Атвар повернул глазной бугорок а сторону звезды, которую Раса называла Тосев. Ее свет казался ему слишком резким и белым, совсем не таким, как мягкое сияние родного солнца. - Я решил, что мне следует спуститься на поверхность планеты, чтобы лично оценить ее достоинства.
- Да, для нас тут подходящий климат, - признал Кирел. - В донесениях говорится, что тосевиты из Европы, - он показал на север, на бесконечные просторы голубой, голубой воды, - которые сражались здесь, когда появились мы, постоянно жаловались на то, как жарко и сухо в этой части планеты. Даже местные жители не любят здешнее лето.
- Я уже перестал пытаться понять Больших Уродов, - сказал Атвар. - Я бы назвал их отвратительно невежественными... вот только, если бы они оказались еще более отсталыми, мы бы давно покорили планету.
- С наступлением хорошей... ну, терпимой погоды на землях наших главных врагов ко мне возвращается оптимизм, который я ощущал в начале компании, - сказал Кирел. - Мы постепенно захватываем территории дойче как на востоке, так и на западе, продвигаемся к столице СССР, а Москва является важным железнодорожным и транспортным центром. Наше положение в Китае упрочилось, несмотря на бандитов в тылу. Американцы несут большие потери.
- Все так, - согласился Атвар, и в его голосе появился энтузиазм, которого подчиненные адмирала не слышали с начала войны на Тосеве-3. - Я начинаю верить, что наши колонисты прилетят на мирную планету. Зимой я практически потерял надежду на успех.
- И я тоже, благородный адмирал. Однако боеприпасов и другого военного снаряжения у нас достаточно - пока. Мы завершим покорение планеты, после чего будем ею управлять, а не вести бесконечные сражения.
Атвар пожалел, что командир корабля добавил последнюю фразу. На самом деле, боеприпасы и другое снаряжение представляли серьезную проблему. Предусмотрительная Раса снабдила свой флот огромными резервами оружия и боеприпасов. По правде говоря, для покорения дикарей, вооруженных мечами и копьями - ведь именно таким оказалось население Тосева-3, когда его посетили разведывательные зонды - этого должно было хватить с избытком.
Проблема состояла в том, что, хотя Атвар продолжал считать Больших Уродов дикарями, они производили танки, стреляли из автоматического оружия, летали на реактивных самолетах, и у них имелись ракеты. Расе приходилось с осторожностью расходовать боеприпасы. Атвар прекрасно понимал, что подобная стратегия замедляет продвижение вперед, но покончить со всеми индустриальными центрами тосевитов не мог.
- Да, у нас возникли дополнительные трудности, - сказал Кирел, когда Атвар заговорил о своих тревогах. - Однако я считаю, что преимущество на нашей стороне, и нам нет необходимости широко использовать атомное оружие. Если мы взорвем половину планеты, колонисты не смогут произносить наши имена с должным уважением, и мы не войдем в Анналы Расы.
Иными словами, имя Атвара не будут вспоминать с любовью и уважением однако, вслух Кирел этого не сказал. В случае успешного исхода кампании вся слава достанется адмиралу. Но и ответственность за неудачу полностью ляжет на его плечи.
Впрочем, в намерения Атвара это не входило.
- Некоторые самцы - Страха, к примеру, - заметил он, - ради покорения Тосева-3 готовы его уничтожить. Они так мало заботятся о будущем, что почти не отличаются от Больших Уродов.
- Вы говорите истинную правду, благородный адмирал, - ответил Кирел; ему тоже не нравился Страха. Однако он был скрупулезным и честным офицером, и поэтому добавил: - Должен признаться, что иногда тосевиты ведут себя так, что у меня появляется желание окончательно их истребить, дабы они не доставляли нам неприятностей в будущем. Взять хотя бы историю с... как звали того Большого Урода? Кажется, Мойше Русси.
- Ах, вот вы о чем. - Атвар высунул язык, словно ощутил неприятный запах. - Я думал, это очередной подвиг Скорцени, пока разведка не донесла, что Русси принадлежит к одной из групп, которую дойч-тосевиты уничтожали перед тем, как мы появились на Тосеве-3. Компьютерный анализ показал, что дойч-тосевиты не стали бы спасать одного из своих врагов - должен заметить, что на сей раз я согласен с машиной.
- Как и я, - с шипением вздохнул Кирел. - Но не кажется ли вам, что смещение Золраага с поста губернатора провинции слишком жесткая мера? В остальном он показал себя с самой лучшей стороны.
- Нам слишком дорого обошлась его ошибка, - возразил Атвар. - Золрааг подал прошение о пересмотре дела, я ему отказал. Мы удерживаем значительную территорию Тосева-3 только потому, что местные жители нас боятся. Если мы будем выглядеть, как идиоты, то перестанем внушать страх - и тогда нам придется отвлечь большие силы с фронтов на поддержание порядка в областях, которые мы уже покорили. Нет, Золрааг понес заслуженное наказание.
Кирел опустил глаза, показывая, что склоняется перед волей адмирала. К ним подошел еще один самец - его небрежная раскраска контрастировала с безупречным внешним видом двух верховных офицеров.
- Приветствую вас, благородный адмирал, и вас, капитан флагмана, начал самец.
Фраза была простроена по всем правилам вежливости, да и в голосе прозвучало необходимое уважение, но Атвар сомневался в его искренности.
- Я приветствую вас, Дрефсаб, - ответил адмирал, поворачивая глазной бугорок в сторону разведчика.
Двигался Дрефсаб быстро и несколько судорожно. У другого самца это свидетельствовало бы о пристрастии к имбирю, однако Дрефсаб отличался излишней резвостью еще до того, как стал поклонником диковинного тосевитского растения. В теле представителя Расы был заключен неугомонный дух Большого Урода.
- Я полагаю, вы пришли доложить о развитии вашего проекта в... как называется не принадлежащая Императору земля, о которой идет речь?
- Незвишна Држава Хрватска, - ответил Дрефсаб. Его когтистые пальцы нетерпеливо зашевелились - верный признак отвращения. - Знаете ли вы, благородный адмирал, что иногда манипулировать Большими Уродами также просто, как вылупившимися птенцами?