- И что же?
- Э... я... хотела...
- Да входите же, наконец!
- Я, в общем, и хотела спросить разрешения войти.
- Входите, входите.
Лукреций-Солей присела на краешке кровати.
- Госпожа Йо, - начала она, - я хотела бы вам кое-что рассказать. Дело в том, что все на самом деле было не так.
- Да? Интересно, а как было?
- Сейчас я расскажу, только обещайте, что не скажете об этом Лукрецию, то есть Солей-Лукрецию. Господи, как вспомнишь, что в таком прекрасном молодом девичьем теле эта мозговая хламидина, то тотчас хочется...
- Вы хотели что-то мне рассказать?
- Да, но вы правда не расскажете ему о моем визите?
- Нет, не расскажу.
Меня просто распирало от любопытства, даже сон прошел.
... Это было в тот день, когда я, ничего не подозревая, проходила мимо дома Лукреция по своим неотложным делам. Он же в это время как раз копался на своей клумбе во дворе. И вот, увидев меня, он бросил все свои цветочки, подбежал к забору и стал настойчиво приглашать зайти к нему на чашечку чая. И я, молодая да глупая, доверчивая и наивная, без всяких задних и передних мыслей согласилась. К тому же было любопытно - я ни разу не была у него дома, говорили, что там полно всяких экзотических штучек. Вот я и согласилась. Как потом выяснилось, из всех экзотических штучек в доме Лукреция был только сам Лукреций - вот где поистине антиквариат и археологическая редкость!
Поначалу все было хорошо, мы пили чай, беседовали о поэзии, погоде, налогах и музыке. И вот на третьей кружке Лукреций сказал:
- Солей, мне нужно задать тебе один очень важный вопрос.
- Да, я вся во внимании.
Я решила, грешным делом, не в любви ли он мне хочет признаться. Знаете ли, старики под конец жизни иногда вытворяют нечто подобное, на молоденьких тянет. Но он заговорил совсем о другом.
- Скажи, Солей, мы с тобой знаем друг друга с момента твоего рождения, так?
- Да.
- А не кажется ли тебе, что мы встречались где-то раньше?
- Раньше?
- Да, раньше.
- Это когда?
- До твоего появления на свет.
- Э...
- Нет, не подумай, что я свихнулся на старости лет. Лучше послушай. Вчера мне снился сон, что мы шли с тобой по очень узенькому мосту над пропастью, и ты меня нечаянно столкнула в бездну копытцем.
- Чем?
- Копытцем. Ты была лошадью. Лошадкой.
- Э...
- В прошлой жизни ты была лошадкой, а я твоим хозяином.
- Но-о...
- Вот видишь, ты даже помнишь, как я тебе часто говорил: "Но-о! Пошла, любимая!"
- Э...
- Это, я понимаю, принять трудно, но, думаю, ты потом все и сама вспомнишь.
Да, как видите, госпожа Йо, старик явно тронулся левым полушарием. Чтобы скорей от него отделаться, я сказала:
- Хорошо, может, это и так, хотя это совсем не так. Но от меня что вам нужно?
- Я думал, ты захочешь извиниться.
Вот вздорный старикашка, я подумала, что он решил припомнить мне сарай, который я в детстве ненароком сожгла, когда играла со спичками?
- Господи, да я завтра попрошу своих друзей, и они отстроят вам новый сарай!
- Нет! Про сарай я уже и забыл давно, впрочем, как и забыл про... вот черт, действительно забыл! Я имею в виду - извиниться за то, что ты сбросила меня с моста.
- Хорошо, я приношу свои извинения, - ответила я Лукрецию и ушла, надеясь, что на этом все и закончится, но не тут-то было.
Лукреций стал теперь часто требовать от меня всяких услуг - то обед ему приготовь, то постирай. И все это мотивировалось тем, что я перед ним виновата и теперь должна эту вину загладить. Но дальше было больше! Когда я стала ему отказывать и объяснять, что я - не бюро добрых услуг, то ночью он все мои цветы, которые я любовно выращивала целый год, превратил в кактусы!
Тут я не выдержала и обратилась в суд к самому Намазиду. Он обещал помочь призвать разбушевавшегося старика к ответу.
Только Лукреций оказался хитрее, он воспользовался черной магией, но, так как молодость его прошла, как с белых яблонь дым, он душу мою переместил не в преисподнюю, а в свое тело, что для меня равнозначно.
Вот истинная правда, госпожа Йо...
Я задумалась. Кому верить? Хотя, честно говоря, было такое подозрение, что врут оба. Но вот зачем?
- Спасибо, Лукреций-Солей, что рассказала мне истинную правду.
- Так вы мне... э-э... нам поможете?