Я кивнула:
— Есть немного.
— Прости, не хотел, — виновато глянул он на меня, проходя в квартиру.
— Пустяки, — отмахнулась я и потянулась зевая.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. А что, ты так за меня волнуешься?
— Все-таки для беса прикосновение ангела — это серьезно.
От его слов с меня моментально слетел весь сон. Я большими глазами уставилась на него и спросила самый оригинальный в этой ситуации вопрос:
— Ты кто?
— Не волнуйся, Норфа, я бывший ангел, — слегка улыбнулся он.
— Как это, бывший? — недоуменно спросила я.
— Любой ангел или бес может отказаться от своих сил и жить в этом мире, — пожал он плечами, проходя в ту комнату, которую я нарекла кабинетом. — Правда, на самом деле всего от половины сил, это только преувеличивают.
— Как это? — продолжала я задавать ему очень оригинальные вопросы, машинально садясь рядом на диване.
— Все очень просто. Бывшие ангелы и бесы живут на земле в два раза меньше, чем у себя в мире, но все равно намного дольше, чем люди. К тому же магический резерв бесов уменьшается всего на несколько единиц. Например, если ты маг, в этом мире у тебя останется практически такой же резерв. К тому же ты сама наверняка убедилась, что магический фон этого мира просто зашкаливает, — я тупо кивнула, а он продолжил. — Вот только для того, чтобы отказаться от своего родного мира, надо иметь на это веские причины… Точнее, настоящую любовь. Только тот, кого ты по-настоящему полюбишь, сможет снять руну возврата и то, только если он сам этого захочет.
— Подожди! Ничего не понимаю… Как это? А настоящая сущность тоже остается?
— Настоящая сущность? — недоуменно переспросил он. — А! У вас же, бесов, все сложнее, чем у нас. У нас исчезают крылья, а у вас… Честно, не знаю. Наверно ваша вторая сущность тоже пропадает.
— А кого полюбил ты? Человека?
Он помрачнел, а я прикусила язык. Да, нельзя задавать такие вопросы… Он тяжело вздохнул и кивнул.
— Да, она была человеком. А я был ее хранителем… Я полюбил ее и отказался ради нее от своего мира. Вот только к ней больше не приставляли хранителя, — он отвел глаза к окну, за которым темнело небо. — Она умерла через год после нашей свадьбы. Попала в аварию…
— Сожалею, — тихо пробормотала я. Мне стало страшно жалко Михаила. Мало того, что он отказался от своего мира, так еще и потерял свою настоящую любовь…
— Не надо, — он повернулся ко мне и грустно улыбнулся. — Все равно этот мир очень красивый. Я полюбил его, когда она была в нем… И буду любить в память о ней.
Он снова отвернулся к окну, а я опустила взгляд. Ни о чем особенном я не думала, мне было просто очень грустно. Так хотелось что-нибудь сделать для этого ангела… Молчание слегка затянулось, но оно не давило. Иногда молчание значит намного больше, чем слова. Я не знаю, сколько прошло времени, когда Михаил все-таки нарушил молчание:
— Сколько тебе лет, Норфа?
— Сто восемь, — ответила я без своего обычного ехидства.
— Ты еще совсем молодая, — он улыбнулся и заправил мою рыжую прядку за ушко. — У тебя в жизни случиться еще много чего, но я прошу тебя об одном: научись прощать. К тому же тот ангел не хотел причинить тебе вред…
— Но он же знал, что бывает, когда боевой ангел касается беса! — Перебила я его.
— Он просто забыл. Твои глаза завораживают и смотря в них не возможно ни о чем помнить… — тихо сказал он, а потом с улыбкой поинтересовался: — А ты случайно не суккуб?
— Какой еще суккуб?! Почему вы, ангелы, постоянно путаете нас с демонами?! — Праведно возмутилась я, но посмотрев в смеющиеся глаза Михаила, махнула на него рукой. — Да не суккуб я, не суккуб… Вот только у нас они называются евринями.
— Учту, — с улыбкой сказал он и поднялся с дивана. — Пойду-ка я наверно, а то уже поздно, а меня дома Ниса ждет…
— А кто такая Ниса? — тут же поинтересовалась я, гадая, неужели он снова кого-то полюбил.
— Ниса — это моя собака, — с веселой улыбкой ответил он и направился к двери. Около нее он остановился и повернулся ко мне. — Приятных снов, бесовка.
— Тебе тоже, Миша, — улыбнулась я.
Он кивнул и ушел, а я еще немного посидела на диване, размышляя над сказанным. Можно отказаться от своего мира и не возвращаться назад? Я была ошарашена этими словами, тем более, что магический резерв почти полностью остается… Да быть такого не может! Почему же нам об этом никогда не рассказывали? Или рассказывали? Уу… надо было учиться в школе. Но что уж теперь поделать? Правильно, ничего.
Глубоко вздохнув и продолжая размышлять на эту темя, я поднялась с дивана и отправилась на войну с ключами. Война была кровавой и долго. Сначала побеждали они, но потом я собрала все свои силы и все-таки одержала победу! В общем, дверь я закрыла на оба замка всего за дцать минут. Мысленно поздравив себя с победой, я поплелась к себе в комнату, отчаянно зевая. Все-таки я не выспалась. А вот мне интересно, сколько сейчас времени? С этой мыслью я и уснула.
День пятый.
Сон упорно не хотел отпускать меня из своих объятий, но дверной звонок действовал на нервы. И что это за мода, будить меня звонком в дверь?! Который раз я так просыпаюсь? Кого на этот раз принесло с утра пораньше? Хотя, может уже давно не утро?..
С усилием разлепив один глаз, я посмотрела в окно, потому что часов у меня в комнате не было. Солнце стояло достаточно высоко и заглядывало в комнату. Зевнув и потянувшись, я мысленно поблагодарила тех, кто обустраивал эту комнату за то, что они догадались не ставить кровать напротив окна. Я присела на кровати, еще раз зевнула и совершила еще одну попытку открыть глаза. Не получилось. Ну и не надо. Я уже хотела лечь обратно на кровать, пусть за дверью трезвонят дальше, но тут в дверь начали отчаянно колотить. Да кто там?!
Кое-как, по стеночке, шаркая и спотыкаясь, я добралась до двери и прислушалась. Мелодично стучат, ничего не скажешь. Я отчаянно зевнула, удивляясь тому, как спокойно я отношусь к тому, что сейчас кто-то может выломать мне дверь. Может это потому, что квартира не моя? Подперев лбом стенку, я немного послушала, какую мелодию у нас тут выстукивают, но потом, опомнившись, все-таки решила уточнить, кто же упустил в свое время шанс стать знаменитым барабанщиком.
— Кто там? — крикнула я.
— Это я! — крикнули в ответ. Именно крикнули. Два голоса. Я от такого даже смогла на минуту разлепить один глаз, но потом снова зевнула и уточнила:
— Кто я и почему вас двое?
— Я — это Кмилепшас! — снова хором крикнули из-за двери. Теперь я разлепила еще и второй глаз. Ой блин, и кто же это такой? Кажется, я таких не знаю. Но что-то больно знакомое имя…
— А ты умеешь говорить в один голос? — без особой надежды уточнила я.
— Умею! — опять хором. — Это он не может помолчать! — Какое единодушие…
Я помотала головой, пытаясь собраться с мыслями. Они, естественно, разбегались от меня как от чумной, а глаза снова начали закрываться. Как-то мне все равно кто там приперся… Я зевнула, но все-таки решила разобраться до конца.
— Так. А теперь докажи, что ты это умеешь. Если у тебя две головы, то пусть говорит левая.
— Норфа, это я, Миша! — Раздался из-за двери голос. Наконец-то один голос.
— Ой, привет, — улыбнулась сонной улыбкой я. — А как это ты двумя голосами сразу говорил?
— А это не я, это…