— Помню конечно, как не помнить… — ответил я. — Только вот он куда-то пропал…
— Здесь никакой тайны нет. Ему запретили обучение магии во всех императорских школах, но это сейчас неважно, — скривился старик, как будто я его отвлекал какими-то глупыми вопросами. — Дело в другом. Как думаешь, зачем он этим всем занимался? Он ведь не дурак, насколько ты знаешь.
— Вроде нет… — пожал я плечами. — Мы и сами с Лешкой задавались вопросом, зачем ему это понадобилось.
— Ларчик просто открывается, Темников, парень хотел стать лучшим демонологом в Империи, — Александр Григорьевич поерзал на стуле, поменяв позу. — Ему-то, в отличие от тебя, Император личного учителя бы не прислал.
Я догадывался почему. Мои познания в истории вновь дали о себе знать, так-то мне было известно, что когда-то Державины участвовали в родовой войне и выступали не на стороне Романова.
— Вижу по глазам, ты знаешь в чем дело.
— Когда-то давно выбрал неправильную сторону… — пробормотал я.
— Именно. В такие моменты всегда трудно сделать правильный выбор. Его роду не повезло, — в этот момент Чертков снял шляпу и положил ее на стол.
Честно говоря, я думал, что у него там лысина, а оказалось нет. Просто небольшая плешь, которая была окружена седыми волосами как белоснежная полянка.
— Так вот я и говорю, просто он хотел стать лучшим, чтобы в перспективе Император выбрал его одним из шести. Не было других вариантов, понимаешь? Чтобы тебя перевели на обучение из школы в… — он вдруг осекся. — Впрочем, это пока неважно. Самое главное, чтобы ты понял мою мысль. Державины догадывались о чем-то таком, что задумал Романов, вот и попытались сделать из Ильи лучшего демонолога, который только может быть найден в Империи.
— И что с ним будет теперь? — спросил я. — Вряд ли он оставит свои занятия, даже если не будет учиться в «Китеже».
— Разумеется он будет этим заниматься, — согласился со мной старик. — В этом и заключается одна из проблем в таких вот случаях. С одной стороны, он утратил доступ к самым лучшим учителям, с другой… Теперь он совершенно точно сделает такой же выбор, как и его предки, когда для этого придет время… А оно обязательно придет…
— Что мешает избавиться от этой угрозы заранее, — попробовал я поразмышлять вслух.
— И вызвать недовольство по поводу того, что Романов самодур и тиран? Расправляется с неугодными дворянами без всяких на то причин? — на лице Черткова появилась гримаса, которую я решил считать для себя улыбкой. — Ну нет, Максим… Александр Николаевич не так глуп и не будет давать поводов для новой войны до тех пор, пока она не станет неизбежной. Во всяком случае, точно не по такому случаю.
Мы помолчали немного, и он вновь начал говорить.
— Я рассказал тебе об этом просто чтобы ты понял, чем был мотивирован Державин, когда совершал эти поступки.
— Это я понял… Тогда получается, что у меня есть какая-то уникальная способность? — спросил я и посмотрел в его глаза-буравчики.
— Пока нет, — сказал он и что-то во мне опустилось. — Но я думаю, что скоро появится, и именно поэтому я здесь. Ты чего приуныл?
— Да нет, все нормально… — соврал я. На самом деле я ожидал чего-то типа похвалы.
— Ладно, мне-то не ври. И если я говорю, что в тебе пока нет уникальной черты, это еще ничего не значит. Может быть, тебя утешит информация о том, что за последние десятки лет ты единственный, в ком я попытаюсь открыть этот Дар, которым никто кроме меня не владеет?
Вот это уже гораздо интереснее!
— Мальчик мой, я тебе сто раз говорил, что не стоит расстраиваться из-за вещей, о которых ты еще не знаешь, — тут же встрял со своим замечанием Дориан. — Когда до тебя уже дойдет такая простая истина?
— Отстань, Мор…
— Ну вот, сразу видно, что лицо просветлело, — прохрипел Чертков. — Дети удивительно предсказуемые существа. Да, Темников, ты единственный, в ком соединилось так много интересных особенностей. Владеешь темным Даром в обычном его проявлении, умеешь видеть призраков, а это не свойственно таким как ты. Также у Орлова есть подозрения, что неплохо умеешь накладывать проклятия.
Ага, значит моя война с Бубновым и тот случай с дежурными из кленового класса не прошли незамеченными… Жаль, я надеялся, что все подозрения с меня на этот счет сняты. Хотя, с другой стороны, это ведь всего лишь предположения, а их еще доказать нужно.
— Я еще и алхимию знаю, если так-то, — напомнил я ему.
— Угу, об этом мне тоже известно. Однако самое главное не это все, — продолжил говорить Александр Григорьевич. — Даже с учетом всего, что в тебе уже есть, ты всего лишь сверходаренный человек, а такие в Империи имеются. Пусть всего лишь несколько человек и с другими переплетениями Даров, но есть. Главное то, что в тебе очень много силы, которую ты не используешь. Черт его знает откуда ты ее берешь в своем возрасте в таком количестве, но… Вот это и есть самое главное, почему Романов выбрал тебя.
Хмм… Как интересно получается… Я-то думал, что как раз из-за моих способностей он меня и выбрал, но оказывается нет. Точнее сказать, не только из-за них.
— Ну что там, Темников? Собралась мозаика в голове?
— Ага, потихоньку собирается.
— Тогда будем считать, что вступление окончено и перейдем ко второй части нашего разговора. У меня к тебе простой вопрос — кто ты такой?
Если он задает такой вопрос, то вряд ли он на самом деле простой. Хотя, может быть, и не стоит искать в нем подвохов, а ответить так, как я на самом деле думаю?
— Некромант? — осторожно задал я встречный вопрос. Такой ответ казался мне наиболее логичным.
— Именно, — кивнул он. — И не стоило долго думать, если это так и есть. Некромант, все верно. Но вот с сегодняшнего дня я начну лепить из тебя человека, который владеет не только некромантией, но и некротикой.
— Что это за хреновина такая? — спросил у меня Дориан, но я ничем ему помочь не мог, потому как тоже не имел об этом ни малейшего понятия.
— Ты знаешь что это? — я покачал головой в ответ и на его морщинистом лице появилась улыбка. — Ну это неудивительно, зачем вам об этом рассказывать, если ею все равно никто в Империи не владеет. Кроме меня.
Он вновь поменял позу и поправил ногу, которая звонко щелкнула.
— Некротика — это магия смерти, Максим. Только не такая, о которой ты сейчас подумал. Я не буду тебя учить поднимать мертвых, призывать существ или вызывать демонов. Вместо этого я постараюсь научить тебя другому — входить в некрослой. Это особые измерения, основой которых является смерть. Подумай сейчас над тем что я сказал и задай вопрос, если тебе что-то неясно. Мне нужно, чтобы до тебя дошел смысл моих слов.
— Это что-то типа Искажений? — спросил я. — Они ведь тоже вроде как особые измерения.
— Вот! Отличное сравнение, Темников! — ткнул в меня пальцем Чертков. — Не совсем корректное, но для того, чтобы я мог тебе объяснять дальше, этого вполне достаточно.
Старик нетерпеливо поерзал на стуле, а на его лице появилось пока неизвестное мне выражение, которое по идее означало радость. Вообще, он выглядел так, как будто все последние годы ему очень хотелось об этом поговорить с кем-нибудь и наконец-то его мечта сбылась.
— Существуют некрослои, которые соседствуют с другими мирами, однако в нашей с тобой работе это не главное. Может быть, мы и вовсе не дойдем до этого, — прохрипел Чертков. — Меня интересует совершенно другое. Главное, чтобы ты научился входить в некрослой, который граничит с нашим миром. Именно этим мы с тобой и будем заниматься в первую очередь!
Он посмотрел на меня так, как будто после этих слов я должен был запрыгать от радости. Вот только на самом деле, пока я не очень понимал его восторга и важности момента. Хотя, судя по его лицу, должен был понимать…
— Александр Григорьевич, скажите, а зачем мне нужно входить в некрослой? — тихо спросил я, стараясь не показаться при этом абсолютно тупым.
— Очень правильный вопрос, — вновь похвалил он меня, затем потянулся и в его спине один за другим раздались сразу несколько щелчков, а потом что-то громко хрустнуло. — Проклятье… Ты спрашиваешь зачем? Все просто… Внутри некрослоя нет толстых стен, границ и чего-то еще в этом роде. Не существует никаких преград, через которые ты не смог бы пройти. Через некрослой ты сможешь добраться до кого угодно. Понимаешь?
Теперь да… Становится немного понятнее… И намного интереснее…
— Ты можешь причинять страдания, боль и даже… — в этот момент старик прищурил глаза так, что они стали похожи на морщины на его лице, а потом коротко произнес. — Смерть…
— Смерть? — растерянно спросил я.
— Ну, если тебе хватит на это сил, Максим. На самом деле путешествие по некрослою отнимает очень много энергии. Я вот, например, так и не научился никого убивать, хотя пытался, что скрывать, — признался Чертков. — Зато я достиг успеха в другом. Например, я мог уничтожать проклятия. Не снимать, а именно уничтожать — это совершенно разные вещи.