— А ты знаешь, что такое эволюция? — брякнул Севка, мигом догадавшись, о чём размышляла мамуля.
— Уши бы тебе оборвать, нахалёнок, — добродушно погрозил ему пальчиком Бог.
И ввинтился в землю. Весь, целиком. Не оставив после себя даже крохотной ямки.
Сознание Юльки никак не отреагировало на сей аттракцион. Ею целиком и полностью овладели шкурные интересы — не до фокусов. Внутреннее чутьё подсказывало: пора активней тормошить Нахеру. Однако, не слишком резко форсируя события — тут лучше меньше да лучше. Помочь плоду скорей созреть — легче будет переваривать, без риска заработать заворот кишок.
В принципе, Нахера постепенно осознавала, что таки вырвалась на свободу. Что вскоре она встретит свой УАТ и станет недосягаемой для бесчестных манипуляторов. Это подкрутило нужные винтики в её голове и постепенно выкатывало шарики из-за роликов: один за другим.
Пока они с ребятами неслись к проливу, память постепенно выбрасывала на поверхность то, чему девочку учили. Нормальный набор школьных знаний: география, история, ботаника и зоология. Но, главное историю: на данном этапе наиполезнейшую штуковину. Поэтому Юлька невольно проштудировала все имеющиеся залежи инфы. По верхам, конечно, но и это хлеб.
К примеру, её позабавила эпическая история нескончаемой войны с извечными недругами абихушитов, что жили по соседству на больших островах в море Накрапу. С могучим народом Аби-Гуат-Иту-Рах-Та-Ун.
В сущности, те же голоногие аборигены — один в один Аби-Хуш-Иту-Рах-Та-Ун. Только ведущие происхождение от Воссуществовавшего из ничего Гуата. Страшно принципиальная разница, если учесть, что и Гуат был ящером. Чья история обретения семьи и создания земли была украдена бессовестными абихушитами для своего никчёмного третьесортного божка Хуша. Кино и немцы.
Вместе с абигуатами приплывали их тамошние Любры — один в один тутошние балбесы. Девятисущие являлись поразмять косточки в стычке с сородичами — иных забот у оборотней, судя по всему, просто нет. Вейры хоть людей лечат, а эти шипастые танки с ума сходят от безделья. Вот и устраивают чемпионаты мира по мордобою.
— Ма, ты вообще-то не турист, — пробасили за спиной по-русски. — Не на экскурсии. Чего замёрзла с умным видом?
Юлька проигнорировала издёвку и, обернувшись, поинтересовалась:
— Улея, а далеко отсюда до того места, где вы становитесь?..
Ящерицами — чуть не брякнула она и смутилась.
— Там, — указала на восток понятливая девушка. — В самом центре острова.
— Итак, дети, — подвела Юлька черту под воспоминаниями и размышлениями. — Как будем продвигаться к месту обретения облика? Кстати, сколько у нас времени?
— Достаточно, — встрепенувшись, подскакала к ней Улея. — Мы успели до исчезновения УАТ.
— Двойники снисходят редко, — машинально озвучила Юлька подкинутую Нахерой инфу.
— Зато надолго, — возразила Улея. — Беспокоиться не о чем. Встречи с молодыми девятисущими они ожидают ровно десять дней. Миг в миг. Сегодня восьмой день.
— Кстати, откуда УАТ берутся? — зевнув во всю пасть, осведомился Севка.
— Их посылают к своим детям Вейра, Нанке́шта и Любро́фт, — чуть приподнялись в удивлении брови лектора.
— Это я знаю, — отмахнулся обладатель чужой памяти. — А на самом деле?
— Что значит: на самом деле? — ещё больше удивилась чистокровная Вейра. — Ты говоришь глупости.
— Прекратите! — потребовала Юлька. — Не до препирательств. Это ваши УАТ являются каждый год, а УАТ Нанок почти никогда, — выскочила из неё очередная порция знаний Нахеры. — Это правда? — уточнила она у златовласки.
— Конечно, — охотно поддакнула та, помятуя о том, что перед ней чужаки. — Нанкешта присылает свой УАТ очень редко. Лишь в тот год, когда наступает время будущей Нанки. Нынче такой УАТ обязательно снизойдёт. В крайнем случае, на следующий год точно.
— То есть, сегодня это может вообще не случиться? — вдруг нешуточно испугалась Юлька.
Вот тебе и здрассьте. Она этот год просто не переживёт. Во всяком случае, девственницей. От всей этой своры Богов ей точно не скрыться, не спрятаться. Что она Даяше скажет?
— Так, девчонки, кончаем болтать и бежим, — заволновался Севка, критически оглядывая мать с ног до головы, словно той придётся рвануть к месту превращения на своих двоих. — А то наш УАТ не дождётся, плюнет и удерёт.
— Ты выражаешься, как троесущий, — поморщилась образованная умница с волей и полётом мыслей. — Будто УОТ исторгся из тебя, оставив…
— Это который божественный дух? — Севка очень старался не козырять иронией, что так и пёрла из него весенним паводком.
Улея не обиделась, но в рыло богохульнику заехала. Верней, попыталась — Любр вывернулся из под её кулака с невероятной для такой туши ловкостью.
— Дети, не балуйтесь! Нашли время! — потребовала Юлька, вспомнив о насущном и машинально опустив голову.
Безотчётно отряхнула платье — нательный мешок лучше не стал. Правда, крепкая ткань не сдалась под натиском обстоятельств бродячей жизни. Но антисанитария его доконала.
Нищенка с большой дороги — единственная ассоциация, родившаяся в голове женщины, когда-то имевшей стиральную машину. И привыкшей менять бельё каждый день — то самое, которое Юлька уже никогда не увидит. Хотя к подгузнику из тонкого льна вроде уже привыкла. Однако и его хотелось бы менять почаще.
Пока оценивала плачевное состояние наряда, дети запрыгнули в свои ящероподобные УАТ. Вейра подсадила Юльку на спину — не этот раз, не приматывая её к спине. И два ящера неторопливо затрусили вглубь — как подсказывала память Нахеры — очень большого острова. Густо заросшего джунглями, которые медленно погружались в ночные сумерки: заканчивался восьмой день явления УАТ. Завтра предпоследний.
Юлька сидела на золотой спине, скрестив ноги. Покачивалась и продолжала штудировать память своей новой головы. Пока не заснула на мерно покачивающемся средстве передвижения, что спокойно шагало себе, раздвигая ветви хвостами. Отчего-то дети не предприняли очередной марш-бросок. Тоже наверно в связи с какими-то таинственными обстоятельствами.
— Ма, нужно будет тебя приодеть, — первое, что брякнул Севка, «став человеком».
После того, как Вейра вдруг остановилась, ссадила с себя пассажира и приняла человеческий облик. Заботливый сын бросил на неё вопросительный взгляд.
— Можно, — не вполне уверенно поддержала девушка его инициативу.
И задумчиво сощурилась на мелькавшие среди буйной растительности высверки поднимавшегося солнца.
— Нам лучше избегать людных мест? — понятливо пробасил инопланетянин, уже привыкший ощущать себя всесильным.
— Лучше, — кивнула Улея. — Конечно, никто не ждёт, что дочь Ахарты объявится в столице. Или в другом большом городе. Там каждый встречный девятисущий учует матушку в любом обличье.
— Они тут что, табунами шастают? — усомнился Севка в пользе излишней предосторожности.
— Девятисущие не шастают. Твой язык тебя подведёт, — укорила Улея безбашенного инопланетянина. — Девятисущие не говорят подобно троесущим. Матушка, ты должна убедить своего сына вести себя осторожней.
— Девочка моя, — проникновенно выдохнула Юлька, вызвав на лице Улеи счастливую улыбку. — Я занималась этим шестнадцать лет. И, как видишь, безрезультатно. В нашем мире тоже есть свои троесущие и свои девятисущие. Но парадокс в том, что почти все они говорят одинаково. За исключением мест, где это возбраняется. Но Болва́т постарается! — грозно насупилась она в адрес безалаберного сынули.
— А то, — жизнерадостно удостоверил могучий оболтус. — Хотя мне и кажется, что вы перегибаете палку. И всему виной ваша дырявая женская память. Вы забыли о кое-каких изменениях в моём положении. Так будет достаточно красноречиво?
— Шот? — уловила намёк Улея и подтвердила: — Его попт не вызовет удивления своими вульгарными выходками. Зато вызовет массу вопросов, как ему это удалось. Шот не разбрасывается своей благосклонностью. А нам любое внимание ни к чему. Тем более внимание к тебе других Любров. У вас есть скверная привычка дознаваться правды дракой.
— А у вас нет? — съехидничал Севка.
— А нам это без надобности, — неожиданно съехидничала в ответ обычно сдержанная девушка. — Я в считанные минуты дознаюсь у вас о чём угодно и когда угодно.
— Вы просто созданы друг для друга, — не желая отставать, съехидничала и Юлька. — Маму вот-вот убьют, а вы торчите тут и трётесь друг об дружку. Дотащите маму до её двойника, и отправляйтесь на все четыре стороны. А там выясняйте отношения хоть до посинения. Со своим УАТ я и сама разберусь. Потом навестите старушку в её дворце.