Что не лишне, когда ты всем своим существом чувствуешь какое-то непонятное давление на тело и психику. Будто засунули тебя в соковыжималку и врубили эту адскую машину на полную катушку. Крутит тебя, плющит, а ты пытаешься растопыриться, дабы упереться в гладкие скользкие стенки. Не упрёшь, размажет по стенкам ровным слоем кашицы.
— У меня такого намерения не было, — честно ответил Повелитель именно злокозненных намерений.
Или безупречно сыграл. После чего закатил глаза и аргументированно возразил:
— Во-первых, я не умею изображать то, чем не являюсь. Я же не Шот: лицедейство мне, увы, не подвластно. Во-вторых, ты не столь уж значительная сущность, чтобы мне доставляло удовольствие над тобой издеваться. Только ничтожнейшим недоумкам в удовольствие давить жуков.
— Значит, хочешь о чём-то предупредить, — задумчиво пробормотала Юлька, озарённая очевидной и потому проигнорированной мыслью.
— Это разумный вывод, — одобрительно кивнул Зур. — Предупредить же хочу об одном: не принимай решение, не убедившись в истинности того, что видишь. Я знаю, что твой мир много сложней этого. Значит, для того чтобы выжить, вы должны хорошенько работать головой. Надеюсь, ты не утратила этот навык?
— Знаешь, — внезапно прорвало Юльку, — а ты мне нравишься. На моего мужа похож: такой же нудный мудрец с крепким стержнем и железной волей. Тебе не нужен умный, иногда отважный и всегда верный слову по́пт, явившийся из другого мира?
— У меня никогда не бывало поптов, — словно бы впервые обратил на это внимание Бог чёрных дел и светлых мыслей. — Мне и молитвы-то приносят лишь из страха. Или желания подкупить. Я подумаю, — пообещал Зур.
И пропал. А Юлька вернулась к своему оглушительно элементарному выводу: Шот ведь и вправду Повелитель игры слов и лицедейства. То есть, обобщая: самой натуральной лжи. Надо же: Америку открыла. А ведь симпатизирует этому паршивцу: обшармил он её — запутал.
Что ж, лучше поздно, чем никогда.
Итак, чтобы выполнить «божий наказ» Зура грамотно разобраться в ситуации, нужно, как минимум, досконально её изучить. Во всех интимных и желательно достоверных подробностях. Юлька же о местных делах знала ровно то, что и Нахера: ничего. А на восполнение пробелов времени просто ни капельки.
Вполне возможно, Птурах и вправду готовит Богу Тхуту смерть в виде забвения — в жизни всякое бывает. Вопрос в другом: кто из них злодей, а кто герой? Кого стремится убить Птурах: мученика или злодея? Он покровительствует тем, кто ищет знания. То есть, двигает вперёд прогресс. Однако полученные знания оказываются в ведомстве Тхута. Где ими неизвестно как распоряжаются.
— Ими распоряжаются правильно, — безапелляционно заявил До, вошкаясь у неё на коленях.
Юлька сидела в тени разлапистого куст. Переваривала купленную Бу-Кааром у купцов поджарую, но крупную тёлку, и — по всей видимости — разговаривала вслух.
— Ты не можешь об этом судить, — возразила она творению Бога Тхута. — Сегодня всего лишь седьмой день твоей жизни. И ты ничегошеньки не знаешь о своём Творце.
— Знаю, — упрямо квакнул нехурчик.
— Что же?
— То, что он меня создал.
— О, Всеблагая! — воззвала Юлька к Нанкеште, прося в подарок терпение.
— Если чего-то не знаешь, — завёлся До с нравоучениями, — нужно это узнать.
— Ага, — хмыкнула Юлька, вспомнив любимый мультик, — если не знаешь как, нужно у кого-нибудь спросить. Стоп! — настигло её очередное озарение. — А это мысль: нужно спросить. Я даже знаю, у кого. До, отсюда далеко до столицы Абихуша?
— С твоим проворством будем там к вечеру, — подсчитал всезнайка и добавил: — Только дорога к Мару́шу уходит на восток. К Великой главной реке Вейрапуте.
К реке жизни — машинально перевела Юлька, прикидывая: стоит рискнуть или ну его? В принципе, она изначально загорелась идеей выкрасть у мамаши своего старенького наставника. Зачем он Ахарте, когда у той не осталось детей школьного возраста? А вот ей позарез нужен консультант. То есть, налицо моральное право выкрасть дедушку.
Встреча с Ахартой её не пугала, а лишь слегка попугивала. Юльке сей риск казался и оправданным, и необходимым. Вероятность потерь при плохом стечении обстоятельств не просчитывалась за отсутствием исходных данных. А раз потери невозможно просчитать, значит, их не будет — припомнилась ей аксиома Птахи Махи.
С минутку погрустив о подруге, она приняла окончательное решение заглянуть в столицу Абихуша. Раз уж та почти по пути: за полсуток обернётся, вернувшись в оазис ещё до восхода. Успеет даже подремать в холодке и…
Предаваясь невнятному планированию, Юлька рассеянно наблюдала за спутниками. Бу-Каар восседал в кругу коллег под таким же кустом напротив. В паре десятков шагов от Повелительницы смерти. Мужики степенно обедали, то и дело перекидываясь короткими многозначительными фразами.
— Тогда они все полегли.
— А чего ты хочешь, ежели мало сил?
— Да уж, трое против одного.
— Да ещё атака вверх по склону.
— Кто ж так атакует?
— А чего ты хочешь, ежели у ап-нашая во лбу дырка?
Командир был набитый дурак — посочувствовала Юлька неведомым погибшим героям. Которым не хватило ума потихоньку прибить идиота и жить себе дальше.
Гарути тоже не бездельничала: фланировала вдоль нескончаемой поилки, что тянулась через весь оазис. Кстати сказать, не такой уж большой: навскидку где-то пара сотен гектаров. В центре главное достояние: аккуратное почти круглое озерцо. К которому скотину и близко не подпускали: заливали воду из колодцев в поилки, выдолбленные из целых стволов. Тоже немалое достояние, ибо дерево в Абихуше дороже золота.
В самом озере люди не бултыхались, поднимая со дна муть — они чинно возлежали в воде, еле шевеля конечностями. Охлаждали истомлённые жарой тела и медитировали. Юльке страшно хотелось того же, однако Нахера не советовала. Приходилось завидовать и терпеливо ожидать окончания Бу-Каарова пиршества.
Складывалось впечатление, что он бы и раз свернуть пикник. Но какие-то традиции мужского братства не позволяли ему просто раскланяться и смыться. Во всяком случае, пока с платка, что расстелили на песке вместо скатёрки, не подберут последние крошки. Едой здесь не разбрасывались: аборигены знали цену самому настоящему убийственному голоду.
Наконец, воины закончили трапезу молитвой какому-то Богу — Юлька не расслышала имени. Бу-Каар поблагодарил хозяев импровизированного пира за угощение, и вернулся к Нанке. Уставшая обижаться на его невнимание Гарути мигом бросила дуться: почесала вприпрыжку туда же.
На её лице читалась решимость преодолеть все преграды и завоевать мужчину своей мечты. На всех прочих не смотрят горящими глазами фландрийского пса-призрака. Который — согласно старинной легенде суеверных голландцев — делал человека слепым, глухим и немым.
Чем не мечта влюблённой женщины: чтобы предмет её обожания видел только её, слышал только её. И бесперебойно трепался о её достоинствах, даже если тех всего пара штук — да и то сомнительных.
— Что ты задумала? — первым делом осведомился Бу-Каар.
Мужику хватило одного взгляда на Повелительницу смерти, дабы насторожиться.
— Нам нужно в Мару́ш, — объявила Юлька непререкаемым тоном того, кто везёт на себе остальных.
— Зачем? — терпеливо продолжил докапываться преисполненный подозрений воин.
— Мне нужно кое-кого украсть, — честно призналась Нанка и добавила: — У матери.
— Как скажешь, — вдруг легко согласился он, покосившись на Гарути.
Мордочка девчонки была уморительно воинственной. Воровать у Повелительницы смерти, конечно, страшно до жути. Но в банде другой Повелительницы смерти всё наверняка обойдётся.
Если столица Мару́ш — «центр всего мира» — чем-то и отличалась от Хевнета, это ускользнуло от глаз Юльки. Города выстроены, как под копирку — за исключением деталей. К примеру, Маруш располагался не только на берегу Вейрапу. Посреди широченной реки лежали два больших вытянутых острова, облепленные островками-кочками.
Дворцовый комплекс повелителя располагался на одном из этих островов. Простирающий крылья, Воссиявший двумя жезлами, Могучий Непобедимый абиб превратил свой остров в крепость, штурмовать которую можно лишь с плавучих средств. Сложенные из каменных блоков стены поднимались прямиком из воды. До боли знакомые такие блоки: отлично обработанные высотой с Юлькин рост. Ну, здравствуй, дом родной!