— Шот подарил, — промямлила Юлька, пытаясь сообразить, что происходит. — Ты не знаешь, что с ним делать? И откуда это яйцо. Раньше была одна гусеница. То есть, этот ваш палец.
— Не наш, а Богини Нехти, — строго пробухтел на плече До. — Не знает она. Весь мир знает, а она даже понятия не имеет.
— Короче, — потребовала Юлька.
— Если эту милую гу… палец посадить на землю, — взялась объяснять Дэма, — он туда зароется. А из этого места забьёт родник. Говорят, сильный, многоводный и неисчерпаемый. Глянь туда, — пихнула она подругу локтем.
И ткнула пальцем в сторону шумной толпы, где погонщики сражались с удручёнными жаждой ослами и наоборот. Два седоволосых аксакала сидели на корточках перед засыпанными колодцами. И выли. Так страшно, с такой смертельной безнадёгой, что у Повелительницы смерти мурашки взбесились, носясь табунами по всему телу.
Зато наступило окончательное просветление в мозгу.
— Родник, говоришь? — вцепилась она в кусачую гусеницу и отодрала от туники.
Выпростала руку наружу, смахнула с плеча нехура и объявила прямо в сжатый кулак:
— Хватит отлынивать. Пора поработать. Видишь, какая беда приключилась? — бормотала Нанка, решительно шагая в сторону посыпающих головы песком хозяев оазиса.
В вопросах мелиорации она плавала не хуже, чем в местной теологии. Так что без затей вытряхнула из кулака гусеницу прямо на месте прежнего колодца. Подошедшая Нанка на воющих стариков впечатления не произвела — не до неё. А при виде плюхнувшейся на песок зелёной спасительницы оба мигом заткнулись. Выпучились на неё крабьими глазами — один даже их протёр замусоленными пальцами.
Гусеница, вильнув на прощание шарообразной задницей, штопором ввинтилась в песок.
— Это!.. — заблеял один из стариков, тыча туда пальцем. — Это!..
— М-м-м-м! — замычал второй, отчаянно закивав.
— Да, это она, — вытерев мокрые руки о щёки, удостоверила Юлька. — Ваш оазис не умрёт.
Потянувшиеся к месту сотворённого чуда люди что-то благодарно всхлипывали и подвывали — слов не разобрать. Падали на колени, тыкаясь лбами в землю. Раз уж сама Повелительница смерти отменила чью-то кончину, верить можно. Кому, если не ей?
— И нам хватит отлынивать, — со вздохом оповестила спутников Юлька, вернувшись к ним и подхватив с земли нехура. — Пора бежать, куда велено. Или смоемся в Хушаб к аргатанам? — с надеждой заглянула она в глаза Вейры.
— Нельзя, — на удивление холодно отвергла та соблазнительное предложение. — Боги мстительны. Не исполнишь волю одного, на тебя ополчатся не менее трёх.
— Так говорят, — поддакнул Бу-Каар, задумчиво пялясь на Повелительницу смерти. — Так оно и бывает. Тебе лучше не сходить с этого пути.
И они направились дальше. В Таф Хутруш, где имелась лишь одна привлекательная причина для его посещения: влажные тропические леса. Которые претворял небольшой горный хребет. В том смысле, что не особо широкий. Да и горы без утомительных для восхождения скал.
Обе ящерицы преодолели серьёзную для людей преграду за день и половину ночи. Вторую половину Вейра дрыхла без задних ног: чудовищно вымоталась. Нанка тоже немного отдохнула, после чего отправилась на подтоварку.
Поймав четырёх мелких горных антилоп, примотала их к телу хвостами и вернулась обратно к биваку. Все спали — один Бу-Каар сидел у костра и точил свой топор. Встретив охотницу недовольной миной, он первым делом перерезал глотки разоравшимся козам. Честно говоря, Юлька не обращала внимания на их блеяние. А что? Всё равно никого не разбудила.
Бу-Каар мастерски ободрал туши, с сожалением свернув сырые шкуры: заниматься их выделкой нет времени. Отрезав на завтрак себе и Гарути по паре кусков мяса, воин принялся их обжаривать. А Юлька приступила к обеду. Запах которого разбудил-таки Вейру.
Сонная золотая ящерица вяло глотала куски, не открывая глаз. Её хвосты так же вяло шебаршили в сухой траве, откуда прыснула какая-то насекомая мелочь. Юльке хотелось кое-что обсудить с подругой: столько событий, что голова кругом.
Но та была не вполне пригодна к употреблению в качестве внимательного собеседника. Что и доказала: едва насытившись, свернулась золотым колесом — и досыпать. Молодец — с завистью поздравила Юлька — нервы крепки, совесть чиста. И, как не прискорбно, жених потерян навсегда. Нетерпеливая надежда на встречу не теребит, не лезет в душу. Не переворачивает там всё с ног на голову.
И Севка куда-то запропастился — начинала волноваться она. Хотя тут из неё паршивый математик: не сможет достоверно рассчитать, за какое время объект прибудет из пункта А в пункт Б. Расстояния здесь исчисляются в «переходах». Дневной переход каравана. Или, скажем, военного отряда. Или крестьян, женщин, детей, стариков. Куча разновеликих величин.
А скорость, с какой Севка будет преодолевать путь, и вовсе не угадать. С какой выйдет, с такой и будет скакать. Учитывая физические данные Вейры. Только бы паршивец не обидел девочку — добавила себе нервная мать лишних переживаний. Будто без них скучно жилось.
Как и без новых природных катаклизмов подозрительно искусственного происхождения. Кое-кому опять показалось, что путешественники заскучали.
— Берегись! — рявкнул воин, прыгнув к Гарути.
Та, сидя на корточках, укладывала в котомку завёрнутые в листья куски мяса. На окрик вскинула голову и тотчас покатилась по земле, сбитая тяжёлым мужским телом. Брошенную на произвол судьбы котомку вмяло в землю огромной глыбой, взявшейся ниоткуда.
— Ох, беда, беда! — лепетал До, улепётывая из-под обстрела.
Метнувшаяся мимо него огромная золотая торпеда, прихватила нехура хвостом. Выметнула из-под очередного каменного снаряда, чуть не отправившего его вслед за котомкой. Юлька неслась вслед за Вейрой, волоча на весу обмотанных хвостами Бу-Каара с Гарути.
Девушка молчала, как рыба: ни писка, ни визга. Зато воин орал во всю глотку:
— Влево! Там тропа! Справа обрыв!
И когда успел всё разведать? Ну да: когда бабы дрыхли без задних ног. А потом кое-кто лепит сказки о полноценном равенстве мужчин и женщин. Дебилы необъезженные!
Поначалу Юлька так и норовила задрать на лету голову: падает-то сверху. Вдруг именно в эту секунду по маковке и долбанёт? Но быстро сообразила, что УАТ не дремлет. Несколько раз он толкал её в сторону или притормаживал. Очередной валун промахивался, а ноги несли всё дальше. Замечательное тело — просто слов нет!
С горы, на склоне которой отдыхали, ящерицы буквально скатились Сизифовыми камнями. Спугнувший их камнепад продолжался, хотя постепенно поотстал, бухая оземь где-то за спиной. Теперь можно было сбавить скорость.
«Хорошего нам пинка под зад отвесили?» — зло констатировала Дэма, тяжело поводя боками. — «Чтобы поторапливались»
«Ещё какого», — согласилась Юлька и предложила: «Может, отдохнём? Ты явно на пределе»
«Нет», — решительно отказалась подруга. — «Двинем дальше. Кажется, нам с тобой нужно кое с кем перемолвиться. Насчёт нашего места в этом мире. Кстати, тебя эти песчаные торнадо и камнепады не насторожили?»
«Нет», — стало как-то неуютно молоденькой Нанке. — «А должны были?»
«Вперёд!» — скомандовала Вейра и первой понеслась дальше.
Вот и пойми её.
Очередной приступ божественной ярости настиг их без промедления. Только-только успели сверзиться с горы, как с неба опять посыпалось. К счастью, не огромные валуны, зато всё подряд и много.
Мелкие камни, земля, сухая трава, ветки и прочий мусор валили почти сплошным потоком. Даже на скорости Нанки её седокам доставалось. Успевало приложить то камнем, то деревом, то пыльным комком земли. Бу-Каар и тут не подкачал. Вот, что значит, профессиональный офицер! Прикрыл их с Гарути прихваченными в оазисе циновками. Не бог весть какая защита, но облегчение налицо.
Вейра с Нанкой старались лавировать, уходя от особо крупных «снарядов». К тому же хвосты не дремали: ловко отбивали то, что неминуемо разбило бы голову даже ящерице. А тут справа по курсу наметилась брешь в этом безобразии. Островок чистого пространства. Естественно, обе ринулись туда, не слишком задумываясь о причинах такого послабления.
Глава 24
Чума на оба ваших дома!
Щедрые подарки, поднесённые не тем, кто тебя искренно любит — ловушка в девяносто девяти случаях из ста. Юлька это прекрасно знала. И прекрасным же образом влетела в неё, легкомысленно поддавшись искушению легко и беззаботно решить проблему.
Она закувыркалась в воздухе, сверзившись в пропасть, неведомо откуда взявшуюся на ровном месте. Каменные скалы, мимо которых они с Дэма пролетали, заволакивал густой туман. Который тоже откуда-то выполз в считаные мгновенья.