Она выбежала из дома. Мир был черный. И в этом мире было две фигуры она, неприкаянная, обиженная, и он, грубый, дышащий перегаром, ненавистный. Как же хотелось, чтобы вообще его не было...
"Убить бы козла! Убить бы, - вращалось в ее сознании навязчиво. Убить козла!"
***
Павлов разослал оперов рыскать по городу, узнавать, где может быть Туман с компанией.
- Получите информацию, сами не суйтесь, - приказал он. - У них может быть ствол. Сразу нам на пейджер сбросьте.
А сам с Аркашкой сел в свой видавший виды "Фиат" и двинул по знакомому заштатному городишку, где каждый столб знаком, каждый дом. И лица все по большей части на улице знакомые, притом многие печально знакомые.
По дороге встретили горожан, которые всегда готовы поделиться с операми новостями.
- Тумана не видели?
- Это малолетний?
- Ага.
- Нет. Он вроде круто так поднялся. В Москве хату вроде как снимает.
- На какие шиши?
- Обокрали кого-то удачно. Начальник, дай бабок, опохмелиться надо.
- Держи.
Шварца дома не было Тюрьмы тоже.
Машина ехала дальше.
- Оп-па! - воскликнул удовлетворенно Аркаша, тыкая справа по ходу, когда они вывернули на улицу Сахарова - мэр-демократ в девяносто первом году переименовал ее (раньше она была улицей Маркса), снеся при этом памятник основоположнику бессмертного учения. - Смотри, прикид какой.
- Чего? - отвлекся от дороги Павлов, сбрасывая скорость и пропуская вперед синюю "Волгу" начальника отдела сбыта овощесовхоза.
- Да вон она. Кикимора!
- Она? - Павлов посмотрел на затянутуюв кожу коренастую невысокую фигурку.
- Она.
- Берем.
Машина тормознула перед Кикиморой.
- Надюша, поехали покатаемся, - предложил, выходя из салона и пошире гостеприимно раскрывая дверцу, Аркаша.
Аркашу она узнала. И сразу, не говоря ни слова, рванула резво прочь.
Аркаша необычайно бодро для своей вовсе не спортивной комплекции и возраста кинулся за ней и в несколько прыжков настиг, обхватил за талию лапами.
- Пошли.
- А-а-а! - закричала Кикимора, пытаясь укусить его за руку. Получила в ответ оплеуху.
- Э, мужики, - остановился около Аркаши работяга в кепке. - Чего от ребенка надо?
- Милиция, - кивнул Аркаша, пытаясь взвалить бешено отбивающуюся Кикимору на плечо.
- Все милиция, - недоверчиво пробормотал работяга. - А документ?
Тут Кикимора на весу извернулась, попыталась лягнуть довольно неловко Аркашу. И послышался стук - из-за ее пояса выпал "ТТ".
Мужик-работяга во все глаза смотрел на пистолет, потом сообразив, что к чему и почем, обернулся и быстрым шагом, готовый в любую секунду перейти на бег, двинул прочь.
Тут Кикимора обмякла, и Аркаша затолкал ее в машину. Павлов поднял пистолет и вернулся в салон.
- Ласточка, - начал он. - Девочки в куклы играют, а не в пистолетики.
Кикимора захлюпала красным носом. И тут же разревелась.
- Пистолет откуда? - полюбопытствовал Павлов.
- Взяла.
Слезы текли уже в три ручья.
- У Тумана? - наобум брякнул Аркаша.
- Угу, - всхлипывала Кикимора. - Из подвала.
- А зачем?
- Убить его, козла.
- Кого?
- Папашку-у-у, - в голос взвыла она, вытирая слезы и размазывая ладошками по щекам.
***
Кикимора покололась до основания. Выложила все, что знала, и готова была выложить то, чего не знала. Признавалась она с детским простодушием, увлекаясь рассказом.
В подвале, где она показала, нашли черный "дипломат" с коробками патронов и одним "ТТ".
- Так. У нас еще два "ТТ" ходят, - подбил бабки Аркаша, когда они вернулись после выезда в отдел и расположились в кабинете, самом большом в розыске, где обычно располагалось трое оперов - сейчас все были на выездах.