Предвлетная подготовка Вселенского очень Линейного Корабля занимает мало времени. Развинуть верхние ворота, получить согласие наземных служб на взлет и прыгнуть, минуя земное приятжение в на околоземную орбиту. Пожадлуй, это самый неприятный кусок. Вселенский так соск3чился по полетам, что совершенно забыл о том, что мы с Кузьмичем, как бы являемся органическими субъектами. И если Кузьмич отделался только помятыми крыльями, то я вволю набегался в корабельный санитарный отсек, смазывая зеленкой рамногочисленные ушибы, ссадины и синяки.
После выхода на орбиту в корабеьльном журнале такде появилась первая запись, которая приказом командира лишала Вселеснкий Очень Линейный двух звезд за то, что под командирсикм креслом отсутствовали гигиенические влетные пакеты.
Околоземная орбита как раз то место, где можно спокойно, без спешки подуматиь и наметить дальнейщие действия. Пока Кузьмич, прижавшись к центральномуобзорному, наблюдал, как с земли стартуют многочисленные военные и транспортные корабли, направляющиеся к местам ведения боев, я пс амостоятельно подключил Хуана к Волку и задалбл один едиснтвеный вопрос: — «Что такое ДУСТ и в какой точке необъятной вселенной его найти.
Втайне я надеялся, что Хуан, с его гиганскими хнаниями, и Волк, с огромным и обширным опытом полетов, сразу же к укажут, как и что. Ведь случабются чудеса и в наше время. Но после получаса усиленного гудения Волк отключился от дымящегося Хуана и с прискорбием в динамиках сообщил, что никакой информации согласно запрашиваемого объекта в ячейках памяти Хуана не обнаружено. Хуанчик виновато хлопал ресницами и все норовил пересернуться кверху восемью лапами. Я уже пригтовился горестно покачать головой, как Ваолк добавил:
— А от себя лично замечу, что знаю только одно место во вселенной, где нам смогут дать ответ на наш злободневный вопрос.
Мы с Кузьмичем одновременно превратились в слух и даже Хуан перестал переврорачиваться на спину.
Вселенский Очень Линейный Коралбль ненадолго задумался и выдал со всей решщтельностью на которую был способен:
— Нам нужно лететь, — в этом месте голос в динаминах подозрительнозадражал, — Лететь в созвезие Ягнат на молчаливую планету.
Кузьмич прекратил превращаться в слух и покрутил крылом у виска. Своего, разумеется. Тоже самое сделал бы ия, если бы был менее воспитан.
— Ты, Вочара загнул, поглядыва я на меня, словно ища подденржки, протянул Кузьмич, — Нашел куда лететь. Во-первых нормальные люди туда не летают. Во-вторых, у нас нет специаольного допуска. А без него мы как два, извините за плохое сранение, два таракана перед зеркалом.
— Мое дело предлдожить, — пожал переборками Вселенский.
— Подождите, — встрял я, — В этотм без всякого сомнения что-то есть. Я запустил пальцы в коротко бритые локоны и задумался.
Кажеться, Волк прав. И нам действительно следует начать поиски с созвездия ягнт. А именнно с Молчаливой поланеты.
Молчаливая планета. Огромный железобетонный шар, ращмером с юпитер, в глубине которого, под абсолютно дикой охраной, в одиночной камере осдержиться один единственный преступник. Самый ужасный, самый кровожадный, самый бесконечно долго сидящий преступник нашего времени. Преступник, которого правителсьство даже не ртскнуло отпраить поселенцем на какую-нибудь кишащую хищниками планету. Преступник, который прославился тем, что знал тысячу и один способ как заставить человека проститься с жизнью.
И кому как не этому монстру, находящемуся в вечном заточении знать все об оружии?
— Значит так! — решение былдо принято и теперь следовало довести его до команды, — Летим на молчаливую планету. Ну и что с того, что нормальные люди туда не летают. Прекрати орать Кузьмич, я с ума не сошел. Мы ведь не нормальные люди, а профессиональные охотники за бабочками. По крайней мере я. А что касаеется допуска… Волк, соедини меня с центральным штабом обороны. Что значит, линия занята. У них там всегда линя для протсого народа занята. Напрямую соединяйся. Ты ж специаолист. Теперь попроси подозвать министра Обороны. Скажи, Сергеев по срочному каналу запрашивает. Уже бежит?
Усиленный Волком звук донес до нас быстрый приближающийся топот министра обороны. Запыхавшийся голос выдохнул в линию связи:
— Минобр на связи. Товарищ Сергеев?
— Я, я, — успокоил я министра и вкрадце изложил суть дела.
Министр размышлял недолго.
— Все что угодно, товарищ Сергеев. Только доложу вам, чтонаши специалисты уже побывали у преступника номер один. Есть, знаете ли жертвы. И никакой информации. Не думаю, что это верный шаг.
— Я наставиваю, — настаивал я. Потому, что другого плана у меня просто не было.
— Хорошо, товарищ Сергеев. Я лично предупрежу охранные системы и обеспечу беспрепятственный доступ вашей персоны к преступнику номер один. Только ы там поосторожней. Можеь быть у вас что-то получиться. Только, умоляю, не рискуйте зря и не подходите к нему ближен десяти метров. Вы наша последняя надежда.
— А много жертв? — спросил из-за плеча Кузьмич голосом командира корабля. Я даже слова не успел вставить.
— Два взвода звездной пехоты и делигация психологов, — подавленным голосом ответил министр, — Уж не знаю, что там случилось. Ни один не вернулся.
Кузьмич охнул и жалостливо-просязе посметорел на меня. Ничего, сказал я ему одними глазами, прорвемяся.
Было ли мрне страшно? Конечно. Я могу называть себя как угодно. Но я останусь всего-лишь простым, хоть и проффесиональным охотников за бабочками. И только крайняя необходимость заставоЯет лезть меня в чрево планеты, в кеоторой содержится преступник номер один.
— Вселенский Очень Линейный Корабль, — голос мой не дрогнул, отдавая приказ, — Курс на созвездие Ягнят. Полный вперед.
Кузьмич жалостливо заскулил и полетел жаловаться все молчаливо сноясящему Хуану на командира, который даже ни на мгновение не пожалел живых членов своей команды.
Разогнавшись как следует, Вселенский бодро доложил, что до назначенного места полету всего ничего, неделя субсветового полета. На мой вопрос, а нельзя ли побыстрее, Волк пообещал посрезать углы, где только можно и уложиться дней за пять.
Все эти пять суток я провел в гамаке, отсыпаясь и отъедаясь. Каравай, надо воздать ему должное, совершенно перевспитался и бесперебойно гнал разногастрономическую продукцию по надобности и без надобности. Едиснтвстенное, что он теперьб не мог производить своим урчащим нутром, так это всеми ненавидимые макароны, да еще, пожалуй сухарики.
Кузьмича, к моему несказанному удивлению, сей факт не огорчил. Возможно от того, что бабочек прихватил с собойц достаточный запас стольк ценного и калоритного продукта. А может быть и отого, что времени возмущаться у первого помощника не оставалось.
Дни и ночи напролет, практически без перерывов на обед и даже ужин, Кузьмич проводил время за тщательным изучением книг по различным психическим заболеваниям, так кстати оказавшимися на борту Волка. Изредка из каюты, где бабочек устроил читатльныйц зал доносились громкие визги, иногда жуткие возгласы, но чаще всего тихие рыдания.
Созвездие Ягнят ничем особым от остальных созвездий не выделялось. Разве что обитаемых планет здесь не было, да и звезд, как таковых, можно было по пальцам пересчитать. Кому в голову пришло назвать две звездочки мерцающих в стороне от всех остальных светил Ягнятами неизвестно. Скорее всего название мирных домашних животным прилепилось к созвездию двух звезд за совершенно спокойный характер. Они не взрывались, слишком ярко не светили, и держали в своем поле притяжения всего одну единственную планету, известную больше, как Молчаливую.
А вот за этой планетой, за Молчаливой, сна протяжение многих и многих веков сохранядась не слишком хорошая слава. Еще на заре космоплавания эту гиганскую планету облюбовали частные рудодобытчики. Перекопали ее вдоль и поперек в надежде отыскать хоть одно полезное ископаемое. Но, как принято говорить, планета гордо хранила свои тайны. За все время использования Молчаливой с ее поверхности на Большую Землю отправился только один рудовоз. Да и то, с партией обнищавших и разочарованых добытчиков.
Так бы и осталась Молчаливая заброшеной поланетой, если бы правительство в один прекрасный день не решило устроить на ней самую засекреченную, самую надежную и самую такдалее тюрьму. Причем тлько ради одного человека, известного всей галактике под именем преступник номер один.
Молчаливую планету переоборудовали, залили бетоном и заармировали железом. Поставили самые надежные охранные системы и запихали в самое нутро этого самого Преступника номер один.
При подлете к Молчаливой Вселенский несколько раз останавливали патрули. Тщательнейшая проверка документов, повторные запросы центрального штаба, снятие отпечатков риверсионного следа. Двое суток, которые съкономил Вселенский срезая углы, мы потратили на изучение всевозможных инструкций. Как правильно вести себя внутри Молчаливой, чтобы вернуться оттуда живым и невредимым.
Но цель наша ясно маячила перед нами и мы, невзирая на все бюрократические препоны, двигались вперед.
Через шесть дней после вылета с Земли мы благополучно садились на единственную посадочную площадку Молчаливой.
В центральный обзорный открывалась безрадостнатина сплошного бетонного поля, с торчащими крестнакрет рельсами. Через равные промежутки на поверхности Молчаливой торчали сторожевые вышки с самонаводящимися пушками, пулетами и прочим стрелковым оружием. И все это чудо постоянно держало нас на прицеле, контролипруя каждое движение закрылком, каждый вспых дюз.
На посадочной площадке играла заунывная музыка, а сверху сыпался серый и мелкий пепел. Вселенский, обозрев такоую красоту заявил, что сли мы с Кузьмичем не врернемся через четыре часа, то он немедленно сматывается с этого ужасного места. За что тут же получил устное предупреждение от командира.
Скоростной лифт, останавливаясь на каждом шагу, доставил нас с Кузьмичем к самому ядру Молчаливой, где, как я уже отмесчал, находилась единственная камера этой гиганской тюрьмы. Во время спуска нас несколько раз просили выйти из лифта. Тюремные роботы ненавязчиво производили последние проверки, снимали уже с нас отпечатки пальцев и крыльев.
Уже почти на самом дне две здоровых андробабы настоятельно рекомендовали нам освободить карманы от всех посторонних вещей. Пришлось вытряхнуть карманы и отдать на временнрое хранение все, что там нашлось. В частности у Кузьмича изъяли четыре килограмма высококачественных сухарей, которые он пытался нелегально спустить вниз.
Просвеченные рентгенами, проверенные на детекторах, вымоченные в аммиачном растворе, нам, наконец, разрешили спуститься в святая святых Молчаливой планеты.
Святая святых предстовляла длинный коридор с многочисленными тяжелыми решетками, запертыми преимущественно огромными амбарными замками. Что ниговори, а на сегодняшний день человечесвтов так и не изобрело болеее надежные запоры. Электроника что? Раз плюнуть. А вот расукурочить хороший амбарный замок не каждому под силу. Отсюда и надежность, и спокойствие.
Согласно внутренним инструкциям Молчаливой планеты нижние коридоры встретили нас заунывными завываниями от которых крылья Кузьмича дрожали, а сам он постоянно пытался спрятаться в моем наружнем кармане. Я сам держался несколько лучше. клацание зубов я не считаю признаком проявления страха.
Открывая последниюю дверь, за которой и находилась именно сама камера преступника номер один, вертлявый охранник, вмурованый в стену, настоятельно посоветовал нам держаться левой стороны. Мол, так будет безопасно.
Тяжелая, бронировання титановая дверь за нами захлопнулась и с этого момента мы были предоставленны сами себе. Теперь, в случае непредвиденных обстоятелсьв, никто бы не оказал нам никакой помощи. Таковы внутренние правила. И с этим не поспоришь.