"Будем надеяться, что у Райэнны хватит времени и способностей обрисовать ему все детали плана, и главное - чтобы парню они пришлись по душе. Потому что в противном случае я даже не знаю, с чего начинать. Мне и Аратаку вдвоем удастся достичь не многого. И черт возьми! Мне что, больше не о чем думать, кроме чужой половой жизни и морального облика? У меня план побега висит на волоске!"
Едва только Дэйн вновь подумал о побеге, он с беспокойством вспомнил, что вовсе не собирался посвящать Даллит в эти проекты. Так? А откуда же она знает?.. Марш не мог точно утверждать, что девушка читает мысли окружающих. Может быть, в ней просто как в зеркале отражаются чужие чувства? Тотчас же, будто ощутив его глубокое беспокойство, Даллит коснулась руки Марша своими холодными изящными пальчиками. Он крепко сжал их, стараясь успокоиться и обрести уверенность.
Дэйн считал себя охотником за приключениями. Но он всегда с уверенностью мог сказать, что может, а чего нет, что у него получится, а что ему не по плечу. Однажды он выслушал обвинение в том, что пускается на чрезмерный, даже безрассудный риск, и не колеблясь отверг такое заявление.
- Я действительно люблю запах опасности, и на "ты" с ней, - ответил он тогда. - Но если меня не убьет молнией - а такое ведь может произойти, даже если я буду лежать дома в своей собственной постели, - я никогда не возьмусь за что-нибудь непосильное. И прежде чем что-то сделать, я несколько раз подумаю, а это уже нельзя назвать безрассудным риском.
Так всегда и было, но прежде Дэйн рассчитывал только на свои силы. Теперь же он вынужден полагаться на практически незнакомых ему существ, а ведь некоторые из них даже и не люди. У Аратака наличествует сила и расчетливость, у Райэнны храбрость и находчивость - это обнадеживает. Ну а остальные? На что они способны? Неизвестно. Тут привычка рассчитывать на свои силы не поможет. Скорее даже наоборот.
Марш отпустил руку Даллит, зная, что, пока она чувствует его смятение, ее собственный страх будет только возрастать.
- Мы потом поговорим обо всем этом, ладно? - сказал он. - Я должен собраться с мыслями.
Как всегда, девушка не спорила, не настаивала ни на чем. Покорно выслушав его слова, она приняла их так, точно это было ее собственное решение, и ушла на свою кровать. Райэнна и Роксон разжали объятия, и Дэйн подумал, все ли она успела сказать своему партнеру и что тот ответил ей? Марш понимал, что подойти и запросто спросить об этом - просто опасно. Конечно, можно притвориться, что и у него сладострастные намерения... Нет, эту мысль Дэйн немедленно отбросил. Встав на такой путь, Марш получил бы кучу ненужных осложнений, а их и без того хватало. Разве Даллит не спросила его:
- Почему это так тебя волнует?
Ответа Дэйн не находил, да и не желал искать.
4
Райэнна не подходила к Дэйну до следующей раздачи пищи. Когда они направились к своим подносам, рыжеволосая инопланетянка выбрала для Марша упаковку с необходимой для землянина маркировкой и, понизив голос, сказала:
- Роксон согласен. Он не сможет справиться с таким кораблем в одиночку, но, получив доступ к системе связи, вызовет межгалактический центр полетов, и нам помогут приземлиться в безопасном месте. Кроме того, Роксон поговорит с одним своим знакомцем из соседней камеры. Роксону можно доверять, он умеет разбираться в людях. Правда, он не мог скрыть удивления, когда узнал, что план побега придумал ты, но мой коллега готов признать, что виной тому его предрассудки.
- Чертовски мило с его стороны, - заключил Дэйн с некоторым ехидством, понимая, что ведет себя несколько некрасиво. Нельзя было не признать, насколько важно участие Роксона в заговоре, и следовало только радоваться, что пилот согласился принять в нем участие.
Райэнна задержалась рядом с ним всего на несколько секунд - Дэйн понимал, что женщина беспокоится о том, насколько естественно выглядит со стороны поведение посвященных в план бегства, - несколько позже она, проходя мимо Марша, как бы невзначай шепнула ему:
- Обними меня, прижми к себе, побудь со мной немного... Дэйн, ты что-нибудь сказал Даллит? Я видела, что вы о чем-то беседовали, но у меня не нашлось предлога расспросить ее.
Дэйн выполнил указания Райэнны. Обняв ее, он почувствовал силу ее упругого и в то же время по-женски соблазнительно мягкого тела. В ней чувствовалась сила и привычка действовать. Марш проговорил:
- Нет, я ничего не сказал. Знаешь, я вообще был несколько ошарашен. Как бы там ни было, мы обсуждали тему... э-э-э... взаимоотношений между людьми разных человеческих рас, обычаи мехаров... то, как они... м-м-м... могут характеризовать то или иное проявление чувств своих пленников.
"Она что, ждет, что я тоже стану заниматься с ней любовью для отвода глаз?"
Словно прочитав мысли Дэйна, Райэнна решительным жестом высвободилась из его объятий и, отстранившись от собеседника, негромко произнесла:
- Не стоит скрывать от нее наши планы. Не забывай, пожалуйста, что она эмопат. Если ты станешь ходить вокруг да около, она все равно все из тебя вытянет, а мехары, зная о способностях ее соплеменников, возможно, установили за ней наблюдение на телепатическом уровне, хотя это и сомнительно. Однако... она может оказаться полезной и нам - я не так уж сильно разбираюсь в эмопатах - но мало ли что?.. Если она настроится на мехаров, то, возможно, ей удастся узнать слабые стороны их обороны. И вообще что эти пираты о нас думают. Ну и далеко ли до цели нашего путешествия.
- Да это было бы так здорово, что и поверить нельзя!
- Было бы. Я никогда особо не полагалась на людей с повышенной сенсорикой, но сейчас особый случай. Нельзя отвергать даже малейшую возможность увеличить наши шансы на спасение, - заявила Райэнна. - Так что поговори с Даллит и не тяни с этим.
Дэйн сознавал ее правоту и заставлял себя собраться с силами, чтобы сделать то, что должен был сделать. А если это вновь погрузит Даллит в апатию, заставит хрупкую девушку утратить только начавший пробуждаться в ней интерес к жизни? Наполнит ее душу безысходностью? Толкнет бедняжку к мыслям о самоубийстве? Что тогда?
Марш привык к повседневной жизни невольников космического корабля мехаров. Он ждал. Спустя час (за неимением приборов для измерения времени Дэйн сам устанавливал для себя продолжительность тех или иных временных промежутков) после заключительного приема пищи "ежедневно" коридор и камеры, выходившие в него, погружались в темноту. Горел только тусклый свет в коридоре, да подсвечивались вывески туалетных комнат. В положенное время Дэйн забрался в кровать, которую уже привык называть своей.
"Как же все-таки быстро, - подумал он, - мы ко всему привыкаем! Вот уже и одна из кушеток здесь "моя", и я занимаю ее в ставшее уже привычным для меня время. Все ли разумные существа столь скоро вырабатывают привычки или это свойство сугубо наше, человеческое? А вернее, как тут все говорят, особенность обезьяноподобных?"
Он подождал час, пока сокамерники не угомонились и не уснули. Над Дэйном, на верхнем ярусе кровати, незнакомый ему темнокожий плосколицый человек сопел и вскрикивал, судя по всему, ему снился кошмар. Дэйн поднялся. Аратак на ближайшей кушетке как-то странно похрапывал, свесив лапу чуть не до пола. Марш увидел, что человек-ящерица слабо светится в темноте. В дальнем конце камеры, между двумя пустовавшими кушетками, разместилось паукообразное существо. Его огромные красные глаза отражали свет, он внимательно наблюдал за двигавшимся в темноте человеком. Дэйну стало очень и очень не по себе... А не хочет ли эта тварь чего-нибудь свеженького, например человечинки? С другой стороны, зачем мехарам сажать существо, склонное к каннибализму, в одну камеру с его потенциальными жертвами?
Даллит занимала нижнюю кушетку, лицо девушки было повернуто в сторону, противоположную той, откуда подходил Дэйн. Ее волосы разметались по подушке. Примерно так Даллит лежала, когда Марш впервые приблизился к ней. Сейчас же она спала глубоким сном. Дэйн осторожно опустился возле Даллит, ему пришлось просидеть на краешке ее кровати некоторое время. Девушка проснулась не сразу, она пошевелилась, что-то пролепетала во сне, все еще не желая выходить из окутывавшей ее дремы. Затем она вздохнула.
Даже во сне Даллит узнавала Марша, когда он находился рядом, страха она не чувствовала... Волна нежности, исходившая от него, овеяла девушку. Дэйн коснулся губами тыльной стороны ее холодной ладошки. Девушка очнулась и улыбнулась ему. Она казалась такой спокойной, такой безмятежной, Дэйн даже пожалел, что пришел к ней, собираясь посвятить ее в детали заговора. Однако Даллит, казалось, ничуть не удивилась, она даже не спросила, зачем Дэйн подошел к ней среди ночи. Собираясь сказать Даллит то, что должен был сказать, Марш впервые спросил девушку:
- А каков твой мир, твой народ, твоя планета?
- Что мне сказать тебе, Марш? - Голос Даллит звучал тихо, ее слова предназначались для ушей одного-единственного слушателя. - Это мой дом. Что ты можешь сказать о мире, где находится твой дом, кроме того, что он прекрасен? Мои соплеменники редко покидают нашу планету - и если уж делают это, то обычно не по доброй воле, - так что мы мало знакомы с жизнью других миров и не имеем возможности сравнивать. Обычно мы верим тому, что прочитали о тех или других мирах и народах. Думаю, и ты в этом смысле такой же.
Приступ тоски точно плетью ударил Марша, словно копьем пронзил его душу. Никогда больше не видеть Гавайев? Или роскошных аркад моста Золотых ворот? Или величественных нагромождений гигантов небоскребов Нью-Йорка? И никогда больше не вдыхать запаха цветущего весной рододендрона...
Даллит сжала руки Дэйна и проговорила:
- Я вовсе не хотела, чтоб тебе стало грустно. Зачем ты пришел? Я более чем рада тебе, но я знаю людей, подобных тебе, и понимаю, что сейчас ты пришел по делу. Ты хочешь что-то сказать мне?
Марш молча кивнул и осторожно вытянулся рядом с Даллит на ее кушетке, сказав себе при этом, что если стражники мехары, изредка совершавшие ночной обход, заметят его, то решат, что... черт с ними! Пусть думают все, что хотят. Почему бы и нет? Дэйн едва слышно шептал девушке на ухо, рассказывая о плане организации побега. Даллит слушала молча, лишь однажды она ужасно напряглась, и Дэйну показалось, что девушка готова вскрикнуть. Случилось это, когда он рассказал ей, что мехары вполне могут убить одного-двух мятежников. Однако все обошлось. Даллит сдержалась и промолчала.
Спустя некоторое время после того как Марш умолк, она произнесла:
- Я знала, что услышу нечто подобное, еще когда увидела тебя и Аратака вместе. Я догадалась, что вы обсуждаете нечто важное, но не совсем понимала, что именно. Я не знаю, чем смогу быть вам полезна в схватке с мехарами. Ведь я так слаба. Что же мне делать?
Голос Даллит звучал очень ровно и спокойно, и Дэйн задал ей вопрос:
- И ты совсем не боишься? Я-то думал, что ты перепугаешься.
- Почему же? Я перенесла самое ужасное, когда утратила надежду вернуться в мой мир, встретиться с родными и близкими. Чего же мне теперь бояться? Скажи мне, чем я могу быть полезна.
- Я почти ничего не знаю о тех, кто обладает эмопатическими способностями, - признался Дэйн и задумался, вспоминая слова Райэнны: "Я не слишком доверяю людям с экстрасенсорными способностями". Затем он продолжал: - Может быть, тебе удастся выяснить, каким запасом времени мы располагаем. Не собираются ли мехары продавать нас в ближайшие дни? Вдруг ты сможешь узнать, какими средствами защиты располагает экипаж? Ну и вообще... Любая информация будет полезна.
По лицу Даллит пробежала судорога отвращения.
- Я не знаю. Мне никогда не приходилось делать ничего подобного... Я должна постараться прочесть мысли или чувства представителей другой расы... Они столь неистовы и жестоки... но я попробую. Не ждите от меня многого, хотя я постараюсь.
- Мне большего и не нужно, - ответил Марш. Он уже хотел было встать и вернуться на свою кушетку, но вдруг почувствовал, что руки Даллит обвились вокруг его шеи.
- Нет. Не уходи, - произнесла она. - Я не хочу оставаться одна. Побудь со мной...
Дэйн ответил угрюмо:
- Это несколько неудобно, Даллит, а?
Но тем не менее он не сделал попытки подняться и уйти. Спустя некоторое время он уснул, прижавшись к Даллит. Странные сны видел в ту ночь землянин, украденный с маленького, затерявшегося в просторах Тихого океана суденышка. Это были необычайно яркие, красочные видения, в которых перед Дэйном представали львы, устраивавшие засады в руинах каких-то строений. Марш просыпался, чувствуя, что Даллит ворочается. Она бормотала нечто невнятное, словно стремясь защититься от кого-то или от чего-то, преследовавшего ее в дурном сне. И Марш снова проваливался в небытие, где то он охотился, то охотились за ним, где он попадал в засады и чувствовал запах крови и смерти.
Прошел день или два, и Даллит присоединилась к Райэнне, Роксону, Аратаку и Маршу во время трапезы. Когда мехары со своей тележкой скрылись из виду, девушка, понизив голос почти до шепота, сказала: