102993.fb2 Ошибка "2012". Джокер - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 17

Ошибка "2012". Джокер - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 17

Козлобородый не спеша подошёл, двумя паль­цами извлёк чмоютувший гвоздь. Спрятал, не вы­тирая, переступил окончательно обмякшее тело и первый начал спускаться в |>аэвсрстую преиспод­нюю.

— Тай! Тай!

«Сыновья» не мешкая последовали за ним, их фонари напоминали морские прожектора, бьющие до горизонта. Шагали молча, след в след, напряжён­но вслушиваясь в темноту...

Узкая крутая лестница скоро закончилась, воз­дух сделался парным, точно в бане, и впереди от­крылась просторная галерея, проложенная, если верить рисункам на стенах, ещё во времена фа­раонов.

Это, несомненно, была часть какого-то древнего захоронения наподобие Серапеума[17]. Восковые крас­ки, неподвластные тысячелетиям, поражали вообра­жение. Вот Его Величество Царь Правогласный — грозный, исполинского роста, в двойной короне По­велителя Обоих Миров[18], окружённый дрессирован­ными львами и прирученными грифами, выступает на врага во главе победоносного войска. Вот, сопро­вождаемый ручными бабуинами, он отыскивает ко­рень мандрагоры — символ счастья, жизни и чудес­ного врачевания. А вот он спускает любимца, со­лнечно-рыжего камышового кота, на гусей дельты Нила, и это не просто охотничья сцена, ведь гуси суть образы поверженных врагов, быстротечно уле­тающего времени и даже злокозненных принципов косности материи. А вот...

...Тут послышалось злобное шипение, какой-то жуткий похоронный свист — и сверху, из трещин потолка, на головы людям посыпались змеи. Наво­дящие ужас египетские кобры, черношеи, рингхаль- сыгадюки всех мастей. Гибкие разноцветные тела, острые бороздчатые зубы...

Но козлобородый с «сыновьями» не боялись ядо­витых укусов.

— Гай! Тай!

Они отмахивались от гадов, сбрасывали их с плеч, отшвыривали ногами... и неуклонно продви­гались вперёд. Как знать, уж не причастились ли они таинственного Змеиного камня2, сделавшего страшные зубы для них не опаснее комариных жал?..

Сопровождаемые ядовитой капелью, они сверну­ли налево и шли коридором, пока не увидели перед собою тупик.

Змей здесь тоже хватало, к тому же действовали они не каждая сама но себе, а прямо-таки в боевых порядках. В высоких стойках, с грозным шипением, с широко разверстыми пастями...

— Тай] — взмахнул мечом козлобородый.

— Тай! — отозвались ничего не боявшиеся «сы­новья».

Они не сводили глаз с глухого конца коридора, где проход загораживала каменная стена Полирован­ный базальт чёрным зеркалом вспыхивал в лучах фо­нарей, а но бокам стояли разноцветные столбы. Спра­ва — кроваво-красный, увенчанный знаком Солн­ца слева — иссиня-чёрный, поддерживающий символ

Один в один как «Врата в Неизъяснимое»' на Таро.

Змеиные рати между тем вдруг начали отступать, (ассеиваться, прятаться в щели и трещины, причём nut поспешно, что трое людей инстинктивно завер­или головами, ожидая появления новых, гораздо бо­те страшных врагов. И долго ждать не пришлось.

— Зурра! Зурра! — Один из «сыновей» резко прянул в сторону и попытался достать мечом толс­тую чёрную змею, вставшую на хвост. — Зурра!

Какое там. По телу гадины прошла волна пасть судорожно распахнулась — и изжелто-матиновый, светящийся плевок угодил азиату точно в подборо­док. Вспыхнуло, грохнуло, разлетелось дымом и ис­крами... По древним фрескам потекли кровавые брыз­ги, а в воздуха запахло грозовыми разрядами. Зурра же снова поднималась на хвост - по её телу, снизу вверх, медленно катился чёрный шар, неуклонно при­ближавшийся к горлу.

— Тай! Тай! — бросился вперед козлобородый, он знал, что успеет зарубить гадину... Но в послед­ний момент рука безвольно опустила клинок — он увидел эурр. Сразу трёх, выползавших из-за крас­ной колонны. И ещё трёх — из-за чёрной.

И тогда козлобородый рассмеялся, громко, очень искренне, как человек, которому нечего терять. При­мерно как тот старик, там, наверху, в гробнице. А по­том он резко оборвал свой смех, оглянулся на уце­

левшего «сына» и сунул руку на грудь, укрытую пан­цирем из пластида.

- Тай!

— Тай! — отозвался всё понявший напарник, кивнул и тоже бросил руку под плащ, к тумблеру взрывателя. — Тай!

Зурры, раскачиваясь, начали подниматься...

Песцов. Утро вечера мудренее

Спал Песцов чутко. Ощутив в комнате посторон­него, он тихо-тихо нащупал ствол, приоткрыл глаза и сразу расслабился — увидел Бьянку.

— Ты?

— Нет, тень отца Гамлета, — усмехнулась та и вытащила из рюкзачка длинную, стройных очерта­ний коробку. — Вставай, лежебока поговорить надо. И без пол-литры тут не обойтись.

Бутылка в коробке, вульгарно названная пол- литрой, на самом деле была 0,75, зелёная, под цвет известного змия.

— О-хо-хо-хо-хо, нет мне покоя. — Песцов встал, зевнул, зажёг «летучую мышь», оценивающе посмот­рел на этикетку. — Ишь ты, «Отард», да ещё и «На­полеон». И по какому же случаю праздник?

— Да в принципе радоваться особо нечему.— Бьянка достала стаканы, остатки шоколадки и ба­нан,— Помнишь тот наш разговор тет-а-тет? Ну, что жизнь — игра?

— Да что-то было... — Песцов раскупорил конь­як. — Битые фигуры, игроки, хозяева и эти... кото­рые без мыла на любой уровень. М-м-м, а пахнет неплохо...

— А теперь слушай сюда. Вернее, дальше, — при­губила «Отарда» Бьянка. — Представь, игра не кле­ится. Правила дают сбой, и игроки принимают ме­ры, вводят новые фигуры, называемые корректо­рами. Их задача — вернугь игру в прежнее русло, благо все они читтеры. то есть фигуры, обладающие бонусами. Как ты изящно выразился — без мыла куда угодно проходят. Одни читают мысли, другие видят на расстоянии, третьи проникают сквозь сте­ны, четвёртые по воде, аки посуху... В целом делают то, что принято называть паранормальным... Вот тут и начинается самое интересное. Многие корректоры, прикинув, что к чему, отстёгивают поводки и начи­нают вести свою собственную игру. Решают личные вопросы, сбиваются в тусовки по интересам... Соб­ственно, основной интерес у всех один — насоби­рать предметов силы, пройти с их помощью в тер­минал и свалить на высший уровень. Всё, Сёма, как в компьютерной игре.

— Ну да, — поморщился Песцов. — А к чему ты, Бьяна, мне всё это толкуешь?

— А к тому,— помрачнела она, — что отношения между корректорами весьма непростые. Одни ещё пляшут под дудку игроков, другие делают свою иг­ру, третьи просто хотят свинтить, четвёртые упива­ются сиюминутным могуществом. А если в пере­воде на язык здешних осин — сюда прибывает одна сука с хахалем, и мне надо экстренно делать ноги, потому что мы с ней в одном болоте не уживёмся. Вот я и предлагаю тебе... уйти.

— Куда? - тупо осведомился Песцов, хотя ответ напрашивался сам собой.

На новый уровень, — терпеливо пояснила Бьянка. — Предметов силы у меня хватит...

— Значит, всё же не хочешь... как в море ко­рабли? — невольно улыбнулся Песцов. — Слушай, а может, всё-таки повоюем? Знаешь, что-то надоело мне от всякой тени шарахаться. Давай-ка лучше надерём задницу этой твоей суке? Вместе с хаха­лем, а?

— Твоими бы устами... — Бьянка отпила «Отар- да» и сморщилась. — Не так все просто. К тому же я имею думать, что терпение игроков уже на ис­ходе...

— То есть, если по-компьютерному, грядёт вели­кий «Reset», - начал понимать Песцов. — Ну и что будет? Кнопку нажмут?..

Бьянка разломила банан.

— Нажмут, — уверенно проговорила она. — Бла­го кнопок в достатке. Всякие там «Харпы», «Суры», лазеры, тектоническое оружие... Между прочим, до­статочно всего-то помухлевать с магнитным полем, сместить полюса... и привет. Конец света Который, кстати, не раз уже происходил... Ну что, Сёма, пой­дёшь со мной? На новый уровень?

— Нет, не пойду, — поставил стакан Песцов. — Сказал же ведь, надоело шугаться. Посмотрим ещё, у кого какой будет конец. А за приглашение спа­сибо...

Перед глазами у него стояла полянка в лесу, на которой, где ни копни — кости, тлен, беда, ме­талл, человеческие останки. Безвестные, изуродо­ванные, простреленные черепа. Пустые, но загля­дывающие в душу глазницы. Тысячи и тысячи по­гибших. Погибших во имя чего? Во имя чьей-то там игры? Нет уж. На хрен такие игрушки. А са­мих игроков...

— Ладно, было предложено, — улыбнулась Бьян­ка Прикончила банан и посмотрела на Песцова с не­наигранным сожалением. — Что ж, давай допьём — и на боковую. Утро вечера мудренее...

А сама в лучших традициях Лук]>еции Борджиа высыпала что-то из перстня в его стакан, да так лов­ко, что Песцов и не заметил.