Искореженные, проржавевшие перила. Серый потолок. Ступени в трещинах. Все дышало такой ветхостью, что Всеслав было подумал: "А не свихнулся ли я?"
Седые, изъеденные червями трупы в рваной истлевшей одежде, что валялись у ног невозмутимого Инегельда, почти утвердили его в этой мысли, но скальд вывел человека из оцепенения:
- Дай-ка сюда мой посох, смертный!
Всеслав послушно протянул ему волшебный орех и только тут обратил внимание, что в левой руке Инегельд держит тень. Узкую тень, острую тень, призрачную тень колдовского меча.
- Так ведь это, простите...! - начал он - Не надо, Всеслав, ни у кого просить прощения за собственные еретические мысли, потому как может быть они единственно правильные. Идем! Нам еще многое предстоит сегодня успеть.
Следующий шаг, который Всеслав сделал вслед за своим Водчим, привел их на большую поляну, запорошенную белым холодным снегом. Среди молодых тоненьких березок костерило пламя. На бревнах подле огня он заметил высоких стройных юношей, в таких же, как и сам Инегельд, длинных серых плащах. Здесь же, протянув хрупкие пальцы к костру, сидели прекрасные незнакомки.
Невдалеке, ломая тонкий ледок, плескался студеный ручей.
Завидев пришельцев, одна из девушек встала, передав подруге меч, и оставшись без оружия, сделала несколько шагов им навстречу:
- Народ Лесов и Холмов приветствует Тебя и Твоего спутника, о Инегельд! Присядь у нашего огня! Отведай этого чудного эля! Скажи, что принес ты нам?
- Здравствуй, Вольный Народ! Я принес Тебе песню! - молвил скальд в ответ.
Петляет дорога
Скажу ей: "Веди!"
Пусть компасов много,
Да Север один.
Чудес не бывает
Влюбленным назло,
Кто это не знает
Тому повезло.
Я Времени реку
Сумел переплыть,
И в водах тоску
Навсегда утопить.
Покинул я берег,
Могилы друзей,
Не надо истерик
Ведь память сильней!
И злоба осталась
На береге том,
И клятвы до гроба...,
И счеты с врагом...
И вздох под балконом,
Предательства боль...
Лишь сталь за спиною
Да раны - со мной.
Мне Тишь не тревожить,
Свобода милей,
Что в мире дороже
Свободы моей?
Компас подчиняется
Тяге Земли.
Но Тайна, признаться,
Такой же магнит.
Пусть тянутся стрелки
К Полярной звезде.
И это навеки,
И это везде.
Пусть Северный ветер
Хохочет и врет,
Что лучше на свете