- Вы определенно отличаетесь от вашего спутника.
- А? Да, он-то священник. Настоящий, самый настоящий, - сказал Мило и хихикнул. Ого, уж слишком я напился, сказал он про себя и подрегулировал свой метаболизм так, чтобы ликвидировался избыток алкоголя, и очень скоро он буквально вспотел чистым спиртом. Сегодня вечером ему нужно быть в форме.
Они сидели за столом в комнате Вьюшинкова. Только что прикончили изрядное количество весьма недурного борща. Подобного блюда Мило не пробовал уже многие годы. Качество еды на Караганде свидетельствовало о том, что система регенерации органических отходов здесь работала существенно лучше, чем на Бельведере. Еду подавала улыбающаяся женщина, которую Мило сначала принял за жену Вьюшинкова, но с облегчением узнал, что это служанка. Было бы очень неприятно, если бы тот был женат. Точнее, счастливо женат. Чем меньше он связан, тем лучше.
Пора переходить к делу. Мило осушил свой стакан и, хитро прищурившись, посмотрел на Вьюшинкова:
- Вы понимаете, в каком завидном положении вы окажетесь, когда захватите это земное поселение?
Вьюшинков нахмурился.
- Что вы имеете в виду?
- Вы будете его правителем. И все его природные богатства будут вашими... богатства, в которых так нуждается Караганда и остальные станции. Так же вы будете владельцем единственного космического корабля, который способен летать между Землей и орбитальными станциями. Во всяком случае, на какое-то время. Он так же является и мощнейшим боевым кораблем во всей Солнечной системе. Я это понял после его осмотра.
- Да, мы сняли практически все лазеры и другое лучевое оружие со всех шаттлов и с самой станции и установили их на "Кристине"... - сказал Вьюшинков и сделал глубокий глоток из своего стакана. - Но я не понимаю вас.
- Я повторяю, вы будете в уникальном положении. В положении, в котором вы сможете диктовать условия...
Вьюшинков нахмурился еще больше.
- Уж не предлагаете ли вы мне нарушить клятву, данную правительству Караганды?
- Возможно.
Вьюшинков грохнул своим стаканом о стол.
- Я верный карагандинец! - гневно заявил он.
- Конечно, конечно. И, разумеется, вы не оставите свою станцию без того, что ей нужно на Земле. Но всему есть своя цена.
Вьюшинков покачал головой.
- Нет. Об этом не может быть и речи.
Мило вздохнул.
- Я восхищаюсь вами, капитан Вьюшинков. Вам выпал шанс получить огромную власть в свои руки, не говоря уже о несметных богатствах. Но это не поколебало ваших представлений о верности и долге. Как редки такие люди, как вы, - он поднял свой стакан, - я пью за вас.
Через час Мило вернулся в свою каюту. Он оставил Вьюшинкова совершенно пьяным. И, к своему удовольствию, он заронил в него семя, которое скоро пустит корни. Ты будешь моим, подумал Мило с удовлетворением.
Глава 23
Эйла стряхнула тревожную дремоту, услышав стон Жан-Поля. Она наклонилась к нему в надежде, что он пришел в себя.
- Жан-Поль! Ты меня слышишь? Это я, Эйла.
Его веки вздрогнули, но глаз он не открыл. Она с огорчением поняла, что он все еще без сознания. Эйла вздохнула, прикоснулась к его горячему лбу рукой и вернулась на стул около кровати. Эйла ужасно устала, и у нее сильно болела голова. Она сидела около кровати Жан-Поля с того времени, когда его вынесли из операционной. Это было в три часа дня, а сейчас уже минула полночь. Но она не собиралась уходить.
Сразу после операции хирург Стивен Алдейн, близкий друг ее отца, которого она знала с детства, сообщил ей ту нерадостную новость, о которой она и сама могла догадаться.
- Мне очень жаль, Эйла, - сказал он, - я сделал все, что мог, но его шансы все равно очень малы. Даже если он выживет, то будет парализован на всю оставшуюся жизнь. Пуля попала в позвоночник.
- Он не умрет, - с силой проговорила она сквозь хлынувшие слезы. - Я не позволю ему умереть, Стивен, никогда!
Позже, когда она сидела подле Жан-Поля в реанимации, к ней подошел отец и обнял ее за плечи.
- Мне очень жаль, Эйла.
- Он не умрет, - как завороженная, повторила она.
- Я тоже надеюсь, что нет, но я говорил со Стивеном. У него не очень хорошее состояние, дорогая. Совсем. И... с учетом того, каким он станет, если выживет, то, может быть, для него было бы лучше, если...
Она резко повернулась к отцу:
- Нет! Не лучше! Не смей так говорить!
- Извини, - быстро сказал он и обнял ее. После некоторой паузы он сказал: - Послушай, может быть, космонавты сумеют ему помочь. Их достижения в медицине, несомненно, более существенны. Мы здесь потеряли столько знаний...
- Опять ты со своими чертовыми космонавтами! Ты думаешь, что они решат все на свете проблемы! Я уже сыта всем этим по горло! - Как только у нее вырвались эти слова, Эйла пожалела о них. Она повернулась и, посмотрев отцу в глаза, увидела в них боль. - Папа, я...
- Не извиняйся. Я знаю, что становлюсь одержимым этими космонавтами. Но в данном случае я действительно так думаю. Они могут помочь Жан-Полю.
- Да, наверное, - с сомнением в голосе сказала она, но эти слова зажгли в ней крохотную искорку надежды.
Отец скоро ушел, и с тех пор она сидела одна, если не считать нескольких визитов Стивена и медсестер.
Она не могла забыть это жуткое утро. Выстрелила винтовка Джелкера Банкса, и Жан-Поль упал у входа в оружейный склад. Поначалу она не связала между собой два эти события. Она, не понимая, что происходит, смотрела на дергающееся в судорогах тело Жан-Поля. Рядом Лиль Вивер кричал на Джелкера Банкса. Как будто издалека она услышала голос Банкса:
- Этот ублюдок собирался присоединиться к ним. Я так и знал, что он это сделает.
Тогда Эйла закричала: "Жан-Поль!" - и кинулась к нему между двумя грузовиками баррикады. Отец пытался помешать ей, но она резко вырвалась из его рук и побежала дальше.
Она упала на колени около него, подняла его голову, поцеловала лицо. Его глаза все еще были открыты, но ничего не видели.
- Жан-Поль! - позвала она, но он не ответил.
Она осторожно опустила его голову на траву и коснулась шеи. К ее облегчению, пульс прощупывался.
- Мы этого не делали! - воскликнул кто-то. - Это не мы его пристрелили!
Она с удивлением посмотрела вверх. Голос раздавался из оружейного склада. Она совершенно забыла о взбунтовавшихся небесных людях.
- Я знаю, что это не вы, - ответила Эйла. - Я знаю, кто это сделал.
Она услышала какой-то звук у себя за спиной и обернулась. Ее отец бежал к ней, подняв руки над головой. Его лицо было бледным. Он встал на колени с другого бока Жан-Поля, все еще держа руки поднятыми вверх.