-- Поясни, не улавливаю.
-- Ну, если они тут магичат направо и налево, то, наверное, нарушают какой-нибудь "естественный ход вещей". В ткани мироздания возникают потертости и прорехи. В одну из них нас и затянуло.
-- Что ж, при всей литературности, версия вполне имеет право на существование, -- одобрил я.
Забегая вперед, скажу, что почти угадал. Это действительно был университет по изучению и созданию новых технологий. Или магий - как вам больше понравится. Потому что бытовали здесь как вполне понятные землянам (в лице меня и Юли) "машинные" подходы - обычное кузнечное дело процветало, например, -- так и совершенно чуждые, просящиеся в рубрику "колдовство и другие неопознанные летающие объекты". Туземцы для обозначения того, чем занимался университет, использовали слово, примерный перевод которого - "воздействие на себя и мир силой мастерства, мысли и духа". Согласитесь, под это определение подходит что угодно. Хоть вырезание из бумаги человечков.
Добавлю, что здешней культуре не было деления институтов на образовательные и научно-исследовательские. В одном и том же месте и учили, и науку вперед двигали. Что правильно.
Занимались тут много чем - от механики до генетики (я еще буду рассказывать). Но колеса-маховики, которые показала нам Лиина, составляли, едва ли не экономическую основу всей здешней экономики. Они действительно способны были накапливать механическую энергию, причем в изрядных количествах. Но - только после того, как над ними поколдует специально обученный товарищ. Которых, естественно, не хватало. Особенно с учетом того, что колдовать нужно было перед каждой "подзарядкой", а не "раз и на всю жизнь". Колеса эти служили главным источником энергии для повозок и станков, часов и боевых машин. Немудрено, что местные маги-заряжальщики (если угодно, колесники) пользовались привилегированным положением - и не пользовались всеобщей любовью. Как любой монополист.
Цивилизация (или, по крайней мере, страна, в которой мы оказались) как раз вышла на этап взрывообразного развития, энергии требовалось все больше, а брать ее особо было негде. Натуральный энергетический кризис, о котором так долго говорили "зеленюки". Поэтому, исчерпав количественный экстенсивный путь (нарастить выпуск колес и колесников до нужного объема не получалось), местная власть и научная общественность озаботилась качеством и развитием альтернативной энергетики.
Еще нужно сказать о том, что время от времени в этот, извините, универсум попадали какие-то фрагменты техники из мира нашего. Причем, по-моему, их забрасывало сюда во времена каких-то катаклизмов. Я с удивлением опознал в показанных мне железяках один из первых фордовских автомобилей - "Жестянку Лиззи". Правда, основательно обгоревшую и покореженную. Другой экспонат нынешнего "закрытого музея" оказался паровозом с лопнувшим котлом. Паровоз был явно одним из первых. Еще мне показали фрагмент чего-то огнестрельного (ствол и затвор, по крайней мере, я опознал) и чего-то электрического - шасси с механическими релейками и торчащими проводами. Несколько кусков гнутого металла не вызвали у меня ровным счетом ничего. Может быть, они вообще не из нашего мира прилетели.
Исследовал весь этот металлолом милейший Бержи, который - надо отдать должное его техническому гению - сумел не только понять принцип действия и назначение некоторых машин, но и соорудить свою каракатицу. Как раз по мотивам Ford Т и паровоза с изрядной примесью местных экипажей на магической тяге. Соорудить аналог двигателя внутреннего сгорания гном не сумел, а вот паровой оказался ему вполне по силам. Как альтернатива маховику. Причем, насколько я выяснил, вместо топки гном использовал тепловой аккумулятор. Дело в том, что местные кудесники поднаторели в запасании магическим путем не только механической, но и тепловой, и световой энергии. Последнюю, ясное дело, использовали для освещения (принцип действия - как у "фосфорных" орлов нашего детства, только свет куда ярче), а запасенным теплом пользовались все больше для отопления в холодные периоды. А тут - пожалуйте - его оказалось возможно превратить в столь дефицитную "силу движения".
Бержи был невероятно увлечен идеей "немагического перемещения". Именно поэтому его столь заинтересовали наши велосипеды. Тоже ведь никакой магии - а ездить можно.
Причем, насколько я выяснил, если чужеродные артефакты попадали в руки местным ученым очень редко, то живые разумные существа из другого мира - вообще никогда. Мы с Юлей - первые из внесенных в анналы науки. Есть повод раздуться от гордости - и понять, почему с нами так носятся. А еще - вспомнить всякие фильмы вроде "Ангара 18". И почувствовать себя неуютно.
Конечно, лестно думать, сколько всего можешь с видом превосходства рассказать "этим дикарям", которые и автомобиля-то не видали. Так и видишь себя межзвездным странником Тилорном. И тут же вспоминаешь его историю с порохом* (*Желающих отсылаем к великолепной книге "Волкодав" Марии Семеновой. Тем, кто забыл, напомним. Тилорн, пришелец со звезд в тамошний мир, действительно много чему полезному научил местных жителей: делать увеличительные стекла, хромировать металл и т. д. Но начал с того, что построил замок для местного владыки. А чтобы облегчить закладку фундамента, сделал порох. Владыка, естественно, захотел использовать это вещество для военных нужд и потребовал рецепт. Тилорн, убежденный гуманист, отказался - за что и угодил в пыточное подземелье, где едва не умер.). Да если верна моя догадка, что местные ученые работают на государство, сиречь, аппарат насилия... (А на кого ж обычно работают ученые?) Поэтому нужно трижды подумать, прежде чем рассказывать о какой-то машинке или даже просто об инженерном принципе. Все эти невеселые мысли крутились у меня в голове и не давали спать спокойно. До определенного времени.
Глава 5. " Велосипед по-гномски "
В один прекрасный день за окнами коттеджа (так мы теперь именовали флигелек) раздалось знакомое фырканье. Выглянув на крыльцо, я, как и ожидал, увидел "каракатицу" с Бержи на облучке. Привычно улыбаясь во все сорок два зуба и жестикулируя с грацией ветряной мельницы в ураган, он стал объяснять цель своего внезапного визита. Речевой барьер между нами был уже не так высок - не Великая Китайская и даже не Кремлевская стена, а так, щелястый заборчик метра в два. Но общаться свободно все равно не получалось, тем более, наш первый знакомый в этом мире говорил то ли с акцентом, то ли на каком-то особом диалекте: уже выученные слова звучали непривычно. А подаренный Лииной "встроенный словарь" то и дело сбоил. А может, не поспевал за пулеметным темпом гномьей речи. Говорить помедленнее мы с Юлькой гостя все же убедили, хотя об этом приходилось периодически - примерно раз в две минуты - напоминать. Но шибко это не помогло, и в дело пошел уже знакомый по лесной встрече блокнот-раскладушка.
В общем, Бержи явился, чтобы забрать на исследование в свою лабораторию-мастерскую велосипед. Как я понял, в здешней иерархии гном занимал далеко не последнюю должность. Наверное, мог просто отдать приказ конфисковать машину - по праву хозяина. Но, вместо этого, явился с просьбой. И приглашал меня поучаствовать в исследовании.
Мне до соплей было жаль "Сандаля"** (**панибратское, даже, можно сказать, амикашонское прозвание велосипедной марки Cannondale. Проистекает из неверного прочтения), но отказывать я не стал. Юлька запросилась с нами, тут уже не смог отказать Бержи, и мы втроем с большим трудом втиснулись в кабину его, с позволения сказать, авто. Погрузив перед этим вел в кузов, предварительно выстланный мягкими зелеными стеблями.
Наш флигелек стоял почти в самом центре городка, а гномья мастерская - на окраине, даже на отшибе. Что, впрочем, было вполне объяснимо - занимались-то в ней работой по металлу с применением технологий горячей и холодной ковки. А это, как вы понимаете, не самое тихое на свете занятие. Значительно позже я, когда туда наведывался самостоятельно, частенько шел на звук - звон и гром порой слышались за несколько кварталов.
Но в день нашего первого визита там было тихо. Возможно, как раз в честь столь важного дела, как препарирование самобеглой машины из другого мира.
Я, если честно, ожидал увидеть что-то вроде кузницы - мрачной, закопченной, с огненными всполохами, кучами угля и полуголыми молотобойцами. На худой конец - заводской цех а-ля начало ХХ века - пар, смрад, куча приводных ремней и циклопических машин с производительностью современной электродрели.
Увы, воображение меня в очередной раз подвело. Бержи трудился в просторном высоком здании белого камня, с внутренними колоннадами, арками и прочими атрибутами античной утопии. Были там, конечно, и горны, и некие подобия станков, но как-то по углам. А основное пространство занимали столы, верстаки, наклонные доски с рисунками (в голове всплыло полузнакомое слово "кульман"), какие-то вращающиеся постаменты, как в скульптурной мастерской... Порой как раз с причудливыми лепными моделями. Наверное, для последующего литья. И никаких тебе обнаженных торсов, жара ревущего пламени и копоти по стенам. Присутствующие были облачены в серые опрятные комбинезоны (которые, как я выяснил потом, спасали владельца даже от брызг расплавленного металла и не портились при этом). Из явного защитного снаряжения некоторые носили прозрачные маски - эдакие забрала из местного аналога стекла, чуть голубоватые в естественном свете. Кроме соплеменников Бержи, в мастерской присутствовали и более высокорослые аборигены - "эльфы" и "люди" по нашей внутренней с Юлей классификации.
Если уж искать аналогию с нашим миром, то окружающее напоминало НИИ из фильмов конца 60-х - чистенько, светленько, все как на подбор аккуратно одеты и вежливы.
Впрочем, вежливость и неторопливость куда-то подевались, когда Бержи втащил велосипед на середину зала и разразился пламенной тирадой. При этом одной рукой ему приходилось придерживать машину, что явно мешало жестикуляции. Как я понял, окружающие не знали заранее, что именно увидят, и Бержи их огорошил. Со всех сторон посыпались вопросы. Я понимал примерно треть. Вроде бы, народ сомневался в том, что:
а) такая машина вообще может ездить, не заваливаясь на бок;
б) изготовлена без всякого применения магии;
в) может быть воспроизведена в существущих условиях.
Cредств массовой информации здесь, похоже, не было, так что даже о прибытии двух чужеземцев знали не все.
В общем, если Бержи хотел устроить фурор, он своего добился. Даже, кажется, сам не ожидал такого эффекта. Поэтому вынужден был рявкнуть на присутствующих - когда гомон превысил некий акустический предел.
Затем пришла пора демонстрации. По просьбе нашего бородатого спутника я сел в седло и принялся нарезать круги по залу, въезжал на спешно сооружаемые из столов и досок горки разной крутизны (то и дело рискуя сверзнуться, так как доски подбирались шириной не более полуметра, а я отнюдь не являюсь мастером фигурного вождения), разгонялся до максимума и резко тормозил (для этого пришлось выйти на улицу), а также пытался давать пояснения по поводу того, как же это чудо работает. Впрочем, с моей лексикой толку от последнего было немного:
-- Вот эта вещь переходит с этой маленькой круглой вещи на эту большую круглую вещь. И ехать вверх можно.
Если не поняли, это описание механизма переключения передач, когда цепь перебрасывается с меньшей звездочки на большую. А я и по-русски не особенно могу рассказать, как именно сие таинство происходит...
Окружающие меня всячески подбадривали, особенно когда убедились, что я действительно иноземец. И активно пытались расширить мой словарный запас. Тут же вступая в спор друг с другом по поводу терминов. Если местный аналог слова "цепь" удалось подобрать достаточно быстро, то с другими названиями вышла заковыка. Впрочем, неудивительно: и дома звездочки называют то шестеренками, то зубчатыми колесами...
После показательных выступлений пришел черед неполной разборки агрегата. Ее я, надо сказать, дико боялся. Ибо разобрать, а потом не суметь собрать любой механизм - вплоть до мясорубки - это как раз в моем стиле. Что делать, не являюсь я техническим гением. Скорее, больше могу претендовать на гордое звание "технический кретин". А разбирать и собирать, ясное дело, придется мне - как главному специалисту по импортной технике. Конечно, после 10 лет велосипедной практики кое-что об устройстве "стального коня" я знал. И инструменты со мной были. Но все равно страшно...
Как оказалось, местные кулибины к борьбе за дело технического прогресса были готовы. Тем более, им уже приходилось демонтировать чужеродные механизмы. Каждый раз, когда я собирался что-то открутить, отсоединить и т. д., меня просили сделать паузу, и четверо местных рисовальщиков запечатлевали происходящее в нескольких ракурсах. До снятия детали и после снятия. Рисовали они с потрясающей скоростью и точностью - очередной "кадр" появлялся меньше чем за минуту. Вместо земных стрелочек для обозначения направления тут использовали сильно вытянутые треугольники, вращение против часовой стрелки обозначается синей спиралью, а по часовой - красной. Зная эту систему символов, я бы, пожалуй, смог бы по этим чертежам-комиксам обратно собрать свою несчастную машину. Хотя не факт, что удалось бы ее отладить, настроить переключатели и т. д. Все же это требует опыта, а не просто знаний.
К счастью, на первый раз разбирать велик до винтика не пришлось. Достаточно было снять колеса, седло и прочие крупные блоки. Серьезной разборке подверглись лишь рулевая колонка, каретка да педаль. Надо сказать, что нужных инструментов у меня для этого не было, но гномы на удивление быстро сообразили, какие именно ключики, крючки и вставки нужны, отковали их буквально за полчаса - без измерений, на глазок! И помогли сперва разобрать, а потом собрать желаемые узлы. Причем быстро уловили суть настройки, к примеру, рулевой - так, чтобы подшипник не болтался, но руль поворачивался легко. По-моему, сие изобретение привело их просто в восторг.
Юлька за всей этой технической суетой явно скучала. Велик мы взяли только один, ей не пришлось ни кататься, ни участвовать в сборке-разборке. А увидев, с какой скоростью работают здешние художники, она что-то совсем загрустила. Впрочем, все же выпросила для себя кусок бумаги и фломастер и принялась что-то рисовать в за одним из верстаков. Я, честно говоря, увлекся механикой и выпустил дочку из вида. И вспомнил о ней, только когда из облюбованного ей уголка донесся негромкий хоровой смех.
Глянул туда. Вокруг доченьки столпились человек восемь местных и, кажется, изо всех сил сдерживались, чтобы не заржать в голос. Пришлось срочно глянуть, в чем дело. Елки-палки! Моя талантливая потомица сотворила достаточно злую карикатуру на происходящее. Центр полотна занимал разбираемый велосипед. Ваш покорный слуга, всклокоченный, с перемазанной рожей и перекошенными очками, отвинчивал переднее колесо гротескно огромным гаечным ключом. У заднего стоял легко узнаваемый Бержи, борода которого в Юлькином изображении достигла совершенно гомерических размеров. В правой руке он держал педаль и, кажется, пробовал ее на зуб. Три рисовальщика (четвертый, наверное, не поместился) висели над композицией в позах библейских ангелов со свитками в руках. Лица вдохновенные до идиотизма, из-под здоровенных карандашей валит дым. Видимо, последнее должно было символизировать скорость работы.
Ну, доченька, ну удружила. Шутки в незнакомом мире - вещь опасная. Откуда мне знать, как местные отнесутся к такому творчеству? Еще, чего доброго, воспримут его как оскорбление. Милейший Бержи на дуэль вызовет или в каталажку посадит... Все эти мысли вихрем пронеслись между моих ушей, когда сам Бержи прошествовал к столику и взглянул на рисунок.
Все затихли. Вероятно, тоже опасались гнева начальника (а что создатель и водитель "каракатицы" здесь всем командует, я уже понял). Кустистые брови удивленно поползли вверх, а борода - вниз. Гном беззвучно распахнул рот, точно рыба перед особенно аппетитным червяком, постоял так пару секунд - и вдруг оглушительно захохотал. Да как! Ударил себя ручищами по коленкам и буквально рухнул от смеха на какой-то бочонок. Из глаз брызнули слезы, и он принялся, всхлипывая, вытирать их тыльной стороной ладони. Сквозь басовитое бульканье только прорывалось что-то вроде "Ну Юля, вот рисовала!"
Отсмеявшись, почтенный гном вежливо попросил разрешения у "юной художницы" снять копию с рисунка, дабы повесить ее (копию, конечно) над своим столом.
В общем, все кончилось хорошо, рисунок был торжественно подарен управителю мастерской и водружен на почетное место. Нас угостили поздним обедом (или ранним ужином) и отвезли домой на магической повозке. Надо сказать, куда более комфортабельной, чем Бержина "каракатица". А работы по велосипедизации всей страны решено было продолжить на другой день. С нашим, естественно, участием.
Копирование велосипеда продолжалось не день и не два, причем доставляло огромное удовольствие и мне, и Бержи со товарищи. Мы не уставали поражать друг друга. Я их - новыми идеями. Они меня - неожиданным их воплощением.
Вам никогда не приходило в голову, что мы поразительно мало знаем о происхождении предметов, нас окружающих? Один мой знакомый - доктор наук, между прочим, -- как-то, подвыпив, признался, что до сих пор не знает, "как делают дырочки в макаронах". Смейтесь-смейтесь. А сами сможете сходу объяснить, как сделать пусть даже не автомобиль, а хотя бы лист бумаги? В велосипеде же всяких таких "ноу не хау" (то есть "не знаю, как" в моем переводе) было ой как много. Подшипники, например. Или цепь. Или даже просто трубки для рамы.
Я имел весьма приблизительное представление о том, как делаются трубы. Особенно - цельнотянутые, без шва. Помнил только, что для этого нужны какие-то мощные машины, родственные прессам. В местной мастерской таких, понятное дело, не было. И трубки нужной длины ковали при мне вручную. Трое мастеровых во главе с вездесущим Бержи сворачивали с помощью молота и каких-то хитрозубых клещей полосу металла, используя в качестве наковальни длинный стальной прут. Причем натягивали получившуюся трубку на него плотно, словно чулок на ногу, и со всех сторон охаживали молоточками, пока шов, сделанный внахлест, совершенно не растворялся в металле. Я сперва боялся, что они не смогут снять готовое изделие с импровизированной наковальни. А они стащили его легко, словно все тот же чулок с женской ножки. Бержи потом объяснил, что прут был чрезвычайно гладким, смазанным какой-то специальной мазилкой, не боящейся высоких температур, да к тому же слегка коническим. Дескать, настоящий цилиндр тут не нужен. На метровый кусок трубы у них ушло меньше двадцати минут. Если бы не глядел своими глазами, нипочем не поверил бы.
Если вы видели раму хорошего горного велосипеда, то, наверняка, обратили внимание на то, что часть труб у него профилированы в одной, а то и в двух плоскостях до овалов, скругленных ромбов, капель и тому подобных экзотических сечений. Гномы быстро "просекли фишку" и наделали соответствующих оправок-наковаленок. А уж что за сплав шел у них на сами трубы, я сказать не берусь. Тяжелее алюминия, но легче стали. Очень жесткий. На титан не похож. Впрочем, почем мне знать, как выглядит в здешнем мире таблица Менделеева. Дмитрий-то Иваныч здесь не бывали-с...
Но куда больше, чем с трубками, удивили они меня с цепью. Насколько я понял, идея массового производства в здешние головы еще не слишком внедрилась. А звенья (или, как говорят велофанаты, "пины") цепи должны быть одинаковы. Ковать вручную каждое - это ж какое терпение надо иметь!