- Норм, - сказал я, - как ты себя чувствуешь?
Норм не отвечал. Удар? Сердечный приступ? Я с трудом опустился на колени рядом с ним. Он был в майке и голубых спортивных штанах. Я наклонился, чтобы поглядеть на его лицо, и увидел, что он неподвижно уставился в траву, подстриженную Бобби Фрицем.
- О проклятье! - сказал я и потряс его за плечо. Он медленно перевернулся. Я ухватил его за бедра и перевернул заодно и ноги. Теперь он глядел в небо.
- Норм, ты, чертов ублюдок, - сказал я, - проснись!
И опять подивился, почему некоторые крайне правые носят ленинскую бородку.
Я приложил ухо к его груди. Там ничего не было слышно. Тогда я щекой приложился к его рту. Никакого дыхания, лишь запах одеколона и полоскания для зубов. Я зажал его ноздри и начал делать искусственное дыхание так, как это показывают по телевизору. Я вспотел. Это ужасно, когда умирают люди, которые гораздо моложе тебя. Я снова повторил дыхательные упражнения.
- Что вы делаете! - завопила его жена с крыльца задней двери.
- Все, что могу, Эвелин, - ответил я. - Вы вызвали помощь?
Она нервно кивнула. Потом распласталась рядом со мной и Норманом.
- Мистер Вильямс, - выдохнула она, - Как вы думаете, он.., как вы думаете?
- Лучше подождать врачей, - ответил я.
- Он выглядит таким нормальным, - сказала она, что было довольно близко к истине.
- Помогите мне подняться, - сказал я и вытянул руку.
Она вцепилась в мою протянутую руку так, точно это была пудовая гиря.
- Да потяните же Бога ради, Эвелин, - повторил я. И она потянула и подняла меня на ноги. Мы оба стояли и глядели на Норма Хугхарта, лежавшего на траве.
- Все так. Он умер, - сказала Эвелин.
- Похоже на то, - согласился я. - Что за чертовщина? Не пойму, от чего.
Может, это и было бестактное замечание. Эвелин Хугхарт отступила от меня, а через несколько секунд появилась вновь с моими старыми знакомыми из "скорой помощи".
Увидев меня, они замерли.
- Опять вы? - спросил крупный усатый мужчина, а полицейский, который прибыл с ними, покачал головой. Это был тупой тип по имени Томми Турк, по кличке Турок, худший из всех полицейских Хэмпстеда. Ему осталась лишь пара месяцев до пенсии, а живот у него уже достиг невероятных размеров, но он все еще любил махать кулаками.
- При чем тут я, Томми, - сказал я. - Разуй глаза.
Иногда я вызывал "скорую", когда у меня были сильные боли в груди.
К этому времени парни склонились над Норманом и начали тыкать в него разными штуками, которые, я надеюсь, они никогда не испробуют на мне. Томми надоело сверлить меня глазами, и он прислонился к оконной решетке. Я смотрел, как парни подключили к Норму эти штуки, напоминающие аккумуляторы грузовика. Тело дернулось, но ничего от жизни тут не было.
- С ним кончено, - сказал здоровяк, потом поглядел на меня и добавил:
- Это второй за утро, и у второй бригады тоже был такой вызов. Что за дьявольщина тут происходит?
- Три сердечных приступа?
- Кто знает... - сказал он и послал одного из своих ребят за носилками и простынями.
Я побрел за Томми и Эвелин. Томми спрашивал ее, ссорились ли они с доктором, перед тем как тот вышел на улицу. Он глянул на меня, а потом вновь на Эвелин.
- Нет, - сказала она.
- Ну ладно, а что вы тут делаете? - спросил меня Томми.
- Дама попросила меня помочь. Я перевернул Норма на спину и велел ей вызвать врачей. Я просто проходил мимо.
- Вы хотите сказать, вы... - он остановился, и я гадал, какое слово он собрался произнести. Шлялись? Томми похлопал себя по животу и усмехнулся точно обезьяна. - Вы ведь боитесь меня, верно? Знаю, что боитесь, Вильямс.
- Мистер Вильямс, - сказал я.
- И я знаю почему. Вы - трус. Вы перетрусили, когда я пришел. Я все о вас знаю, мистер Вильямс.
- Чушь, - ответил я. - До свидания, Эвелин. Мне очень жаль, что все так получилось. Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится.
Она тупо замигала, и я отошел от нее, потому что Томми мог обвинить меня в попытке изнасилования. Я медленно прошел через дом и вышел из парадной двери на улицу.
Чарли Антолини все еще лежал на своей ухоженной лужайке. Фло Антолини сидела рядом на корточках и что-то быстро говорила, хоть и всхлипывая при этом.
Я пересек улицу.
- Норм Хугхарт преставился на заднем дворе, - сказал я. - Вот ужас. Может, вам нужно помочь?
Я храбрился. Я хотел лечь и полежать, и немедленно.
- Он не хочет вставать, мистер Вильямс, - сказала Фло. - Я не могу заставить его вернуться в дом.
Я поглядел на Чарли.
- Как ты себя чувствуешь, Чарли?
- Отлично. - У него это прозвучало, как "аатлична!"
- Пора идти домой. Может, скоро пойдет дождь.
- Ну ладно, - сказал он и протянул нам обе руки, точно маленький мальчик. Я взялся за одну руку, Фло - за другую.
Он почти опрокинул нас, но Фло расставила ноги пошире и устояла.
- Боже, вот здорово! - сказал Чарли. - Раньше я так не делал!
Фло поблагодарила меня и потащила Чарли в дом. Он все время останавливался, чтобы повосхищаться травой и нарциссами, но в конце концов она все-таки затащила его внутрь. Жалюзи захлопнулись.