- Черт... Как Табби?
Пэтси осторожно положила мальчика на землю:
- Ему немного лучше.
Ричард увидел светлое радостное лицо женщины и на мгновение позавидовал Табби Смитфилду - он бы и сам не прочь был оказаться в этих объятиях и увидеть обращенную к себе нежную улыбку. Пэтси взглянула на него, и Ричард ощутил странное чувство удовольствия, грусти и радости, как будто она могла так же легко услышать его мысли, как и мысли мальчика.
- Что же нам делать? - спросил он вновь.
Над ними пролетела огромная Огненная летучая мышь - запылали свечи еще нескольких елей.
- Мне кажется, что Табби надо разбудить, - сказал Ричард.
- Я постараюсь что-нибудь придумать. Я думаю, что попрошу его спеть, ответила Пэтси.
- Спеть? Что спеть?
- То, что ему захочется.
Огненные стрелы упали совсем рядом.
- Почему бы нет? - Ричард неожиданно ощутил тяжесть меча, который он когда-то нес в руках. - Попробуй, попробуй, Пэтси.
Пэтси приблизила рот к уху Табби и прошептала:
- Спой нам, Табби. Спой первую песенку, что придет тебе в голову.., и мы подпоем тебе.
- Надо надеяться, что это будет не рок-н-ролл, - проворчал Грем.
- Не имеет значения, - ответил Ричард.
- Спой нам, Табби, - снова шепнула Пэтси.
В этот момент, как позднее рассказывал Табби, что-то давно забытое всплыло из глубин памяти: старая детская песенка времен его жизни на Маунт-авеню. Ее пела ему в далеком детстве мать, пела задолго до всех страшных событий:
Табби Смитфилд был тогда маленьким мальчиком, и была у него тогда прелестная мама, играющий в теннис отец и любящий дед. Табби не подозревал, какие ассоциации вызовет этот напев у Ричарда Альби, - он просто снова оказался в детстве, в старом доме деда.
Сначала еле слышно, а потом все громче Табби запел песенку из сериала "Папа с тобой":
Когда сквор-сквор-скворчишка
Прилетит в свой домишко
К нашему окну...
Ричард вздрогнул и впился глазами в лицо мальчика. Грем Вильяме продолжил удивительно низким басом:
Перестанешь ты рыдать,
Лишь начнет он напевать
Песенку веселую свою.
Спокойно лежащее на коленях Ричарда ружье внезапно задрожало, как попавшая в сети птица, и ему пришлось крепко сжать его, чтобы оно не упало. Звонкий голос Пэтси присоединился к остальным:
...Ты проснись, проснись, засоня.
В те годы, когда он участвовал в сериале "Папа с тобой", Ричард никогда особенно не любил эту песню, ему никогда не была понятна ее простая, незатейливая лиричность. Но он тоже присоединился к хору:
...Солнце красное встает.
В воображении Ричарда возникла Пур-Фокс-роад. Ружье неожиданно ярко сверкнуло.
- Вы просто гений, Пэтси! Как вы догадались? - воскликнул Ричард.
- Это могло быть что угодно. Неважно что, главное, чтобы мы делали это вместе, - произнес Грем.
- Давайте продолжим. Не останавливайтесь! - Пэтси посмотрела на Табби. - Громче, Табби! Давай!
И вновь, припоминая забытые строки, они вчетвером запели простую детскую песенку:
Когда сквор-сквор-скворчишка
Прилетит в свой домишко
К нашему окну,
Перестанешь ты рыдать,
Лишь начнет он напевать
Песенку веселую свою.
Ты проснись, проснись, засоня,
Вон скворец уже поет.
Одевайся, умывайся,
Солнце красное встает.
Ричард встал, внимательно прислушиваясь к звенящим словам. В его руках сверкал огромный тяжелый меч. Он не заметил происшедшей перемены, не заметил, как исчезло старое "пердью". Во рту у него пересохло. Он громко повторил вслух: "Засоня". Голоса остальных продолжали напевать песенку, но вскоре умолкли. Перед ними маячило, совсем как гигантский пес во дворе Грема, огромное темное создание.
Ричард двинулся ему навстречу. У него за спиной звучал одинокий голос Пэтси:
Та-ра-ра-та ра-ра-рам,