— А моя сестра еще лучше! — Клава поглядела да часики. — Между прочим, твое время подходит, — повернулась к телохранителю Феде. — Проверь билеты.
Федя двумя пальцами достал из кармана железнодорожные билеты, показал и спрятал.
— Маршрут помнишь? — строго спросила Клава..
— Помню, — ответил Федя.
— Повтори.
— Поезд. Электричка. Станция Васильки. Село Кукушкино. Антонина Васильевна Грушина.
— Дом под красной крышей!.. Забыл?
Боцман покачал головой, улыбнулся.
— Обложили тебя, Гриня, как зайца!
— Замолчи! — цыкнула Клава. — Человеку счастье выпало, а он!..
— Ладно, — боцман обнял Гриню. — Давай выпьем на посошок!.. Приедешь, скажи Тоське, что я неделю на свадьбе гулять собираюсь.
Все, кроме Феди, выпили. Тот молча поднялся, крепко сжал ручку кейса и, кивнув, направился к выходу.
Гриня натянул свою кепочку, оглядел ресторан, посмотрел на оркестр, на Лулу… Очень ему не хотелось расставаться со всем этим.
— Иди, иди, — строго приказала Клава. — Раз договорились — держи слово!
Гриня вздохнул, а боцман ободряюще подмигнул ему. На стоянке такси около ресторана никого не было. Подошла машина.
— Первую пропускаем, — сказал Федя и махнул машине рукой, та отъехала.
Появилось второе такси. Федя открыл заднюю дверцу, пропустил Гриню, сам сел рядом, захлопнул и запер за собой дверцу, сказал шоферу:
— Вокзал.
Они проехали улицу, увернули на другую. Шофер, повернувшись, спросил:
— Возьмем матрешку?
— Исключено, — спокойно сказал Федя. Они проехали мимо мододенькой девушки, стоящей с поднятой рукой.
— Мне бы заправиться надо… — начал шофер.
— Исключено, — повторил Федя.
Шофер уважительно посмотрел в зеркальце на могучего Федю.
— Слушаюсь, командир.
Через несколько минут по застланному ковром проходу спального вагона шли Федя и Гриня. У одного из купе Федя остановился, пропустил вперед Гриню. Купе, как и полагалось в „СВ“, было двухместным, Федя закрыл за собой дверь, спросил:
— Спать будешь?
— Хорошо бы!.. Неделю не спали — штормило.
— Тогда ложись, я посижу.
Федя запер дверь на замок и пристроил рядом с рукояткой особую скобу, чтобы дверь снаружи нельзя было открыть. Гриня прилег поверх одеяла. Вскоре кто-то попытался из коридора открыть дверь вагонным ключом.
— Кто? — строго спросил Федя.
— Откройте. Начальник поезда, — послышалось из-за двери.
— Исключено, — спокойно сказал Федя.
После паузы из-за двери спросили:
— Федя?
— Да.
— Тогда порядок.
Поезд дернулся.
Веселье в ресторане было в самом разгаре. Барабанщик из оркестра исполнил дробь, ударил палочкой по тарелке. Громко объявил:
— Стриптиз Лулу с поцелуем. Начальная цена поцелуя — двадцать долларов.
Из зала тут же донеслось:
— Двадцать пять.
— Двадцать пять — раз! — начал считать барабанщик. — Двадцать пять…
В зале перебили:
— Тридцать!
И тут же:
— Сорок!
— Сорок долларов — раз!.. Сорок долларов — два!.. Сорок долларов… — барабанщик сделал паузу.
Сидевший за столом, точно за спиной боцмана, красавец-штурман, окруженный четырьмя девицами, крикнул: