— Все готово, зови Кейлина.
Кейлин время даром не терял, варил свое варево, смешивая специальные травы для нашего бодрствования. Я вошла, когда зеленая жидкость разливалась по чашкам из чайника.
— Горн закончил, зовет тебя, — облокотилась руками о стол. — И что, действительно не захотим спасть?
— Не стал сильный заварить, если что еще приготовлю.
После того, как все выпили варево Кейлина, принялись за миску Горна с его термоядерным содержимым.
От мази противно воняло, особенно это ощущалось вблизи.
— Обмажем их этим. Сначала попробуем на руке.
Руку надо было сначала очистить от плесени. Эту честь предоставили Кейлину. Харн поморщился, но живо принялся за работу. Зато я воротила нос и отводила глаза, настолько зрелище было отвратительным. Горна же больше интересовал сам эффект. Омиш помогал Кейлину. Работы предстояло много, учитывая, что пациентов двое. Это еще хорошо, что нас с Омишем не прихватило. Я мысленно все время молилась и осеняла себя крестом, лишь бы пронесло. В такие моменты волей-неволей набожным станешь. Ризму пока не трогали, она лежала, все сильнее покрываясь плесенью, ее глаза медленно закатывались. Женщина походила на труп, кожа ее местами посинела.
Кейлин нанес на руку Зима мазь, и стал ждать. Через полчаса оказалось, что плесень больше не появлялась, но корни, торчавшие из кожи, не собирались ее покидать, лишь почернели, зияя черными точками страшнее прежнего. Ужас!
— Горн, чего-то не хватает. Как думаешь? — размышлял Кейлин.
— Надо подождать. Пока трудно сказать.
— А что, если подцепить корень и попробовать его удалить?
— А ему не будет больно? — запереживал Омиш.
И я его понимала. Эти черные луковицы выглядели так, будто они часть тела Зима. Вросли прочно!
— Не будет, у него что-то вроде комы. Он ничего не чувствует.
— Отец выживет?
— Не знаю, времени прошло слишком много. Мы такое видим впервые.
Кейлин не договорил, потому что Омиш вскрикнул, так что я подпрыгнула.
— Что? Что случилось?!
— Плесень, она на мне! — Лицо парня побледнело, он напрягся и поднял дрожащую руку к нам.
Белый пушок цвел прямо на большом пальце, из-под него свисала слизь, тоненькой ниточкой, собираясь в капельку на конце.
— Лия, отойди, — меня оттеснили подальше.
Горн подцепил край плесени пинцетом и отодвинул в сторону. Пушок съехал и шмякнулся смачно на пол.
— Омиш! — заорал Кейлин. — Нельзя было быть осторожней? — плесень попала на него с руки отца.
Парень непонимающе уставился на свой палец, не веря, что там ничего нет. Но тут на лице вновь появилось волнение.
— Она коснулась меня, значит, теперь я заражен?
— Нет! — кинул в него тряпкой Кейлин. — На тебе защита. Протри руку. И не лезь больше сюда.
Нас не очень-то вежливо оттеснили к свалке, что ютилась в противоположной стороне комнаты. Пока они счищали плесень с обоих родителей, мы предавались успокоительной беседе, засев за шкафом среди хлама на двух стульях с мягкой пыльной обивкой.
— Омиш, а где ты работаешь? В компании с отцом?
— Нет. Меня больше привлекает техника.
— Как же так случилось, что твои родители заразились, а ты нет? Живешь отдельно от них?
— Да. И мы уже не виделись неделю. Я узнал, когда мне позвонили соседи.
— Тогда чего боялся заразиться?
— Так ведь сейчас я с ними.
— Как только ты вошел, на тебе появилась защита. Харны позаботились.
— И ты?
— Нет, я всего лишь человек.
Глаза Омиша увеличились, и он выпрямился на стуле.
— Человек? Харны не женятся на людях, а на тебе две метки. Прямо на висках, — чтобы убедиться, что это не обман зрения, парень наклонился ко мне, стараясь получше их рассмотреть.
В этот момент из-за шкафа выглянул Горн.
— Чем вы тут занимаетесь?
— Лечением друг друга. Он мне душу изливает, я ему.
Омиш отпрянул и отвел глаза.
— Нам нужна твоя помощь, идем.
Выйдя из-за шкафа, встретилась с хмурыми взглядами своих "мужей". Смешно, ей Богу.
Мы сели в кабинете за столами и вновь склонились над книжками.
На этот раз Горн раскрыл перед собой огромную толстую тетрадь, где все страницы были испещрены мелким почерком.
— Что искать-то?
— Ничего…
— А чего тогда звал?
— Чтобы ты со своим Омишем не целовалась за шкафом.
— Если он мой, то можно, — сказала сквозь зевоту. — И мы не целовались.
— Я застал их, когда он ее чуть не поцеловал.
— Не было такого! — почему я должна оправдываться? — К тому же это не твое дело!
— Сейчас на тебе наши метки, поэтому, веди себя прилично!
Кейлин над нашей дискуссией откровенно потешался.
— Давайте после выясним, кто кому муж, жена, и кто кого целует.
— Отлично! Выяснять тут нечего!
— Тогда успокойся и сядь. Горн, отстань от нее.
— У вас многомужество?
— Нет, тебе же сказали! — воскликнул Горн.
— Тогда как объяснить это? — я ткнула пальцем в висок. — Сейчас же снимите и не морочьте людям головы!
— Не снимем, — Кейлин оторвался от книжки и был категоричен.
— Это еще почему?
— Потому что мы пока не решили, чьей женой ты останешься, — по его лицу скользнула улыбка или мне показалось?
В ответ тишина, потому что я только и могла хлопать глазами, открыв рот.
— Успокойся, брат шутит, — смилостивился Горн. Но на лице как одного, так и второго не было даже тени улыбки. Шутят, значит? — Настоящей женой ты никогда не будешь. Это только прикрытие для тебя.
Ой, что-то мне стало не по себе. Что эти харны задумали? И правду ли они говорят? А может я уже действительно стала двоемужницей.
— Я ничьей женой быть не желаю. Ни настоящей, ни мнимой. Я свободный человек и имею полное право на выбор! Немедленно снимите свои метки! Я здесь всего лишь работница, и не более того! — последнее почти выкрикнула в лицо Кейлину.
— Как скажешь, — все так же невозмутимо проговорил он.
Я приготовилась к настоящей войне, а мне на тебе, получай, что хочешь? Этих харнов не поймешь. Сейчас так думают, через пять минут по-другому. Неуверенно подалась вперед, все еще хмурясь и наблюдая за рукой Кейлина. А он провел по моей скуле, еле коснувшись виска, и проговорил:
— Свободна.
И все? Так просто? Когда они поставили эти метки, я понятия не имела, и каким образом — тоже.
— Теперь ты, — повернулась к Горну. — Нет, стой!
Харн успел протянуть руку, но я решила убедиться, что меня не обманывают, подбежала к зеркалу. Сразу не посмотрела, не до этого было. Хоть сейчас посмотреть, что они там учудили. Действительно, на одном виске красовался еле заметный перламутровый с тонкими линиями рисунок лиловатого цвета, и руна в центре. Хм… Красиво, прищурила я глаза, любуясь. Немного повертелась перед маленьким запыленным зеркалом. А мне идет. Для сравнения просмотрела оба виска. Одной метки не было.
— Давай, — подошла обратно к Горну, бросив последний взгляд в зеркало.
Он коснулся моей щеки и вдруг замер.
— Нет, — произнес твердо и убрал руку.
— Как это нет?!
— Нет, и все, — и уткнулся в тетрадь.
Кейлин вопросительно взглянул на брата. Впрочем, его наши споры явно забавляли. Им еще и весело? Что ж, я этого веселья не разделяла. Совсем запуталась, как себя вести с ними. Им-то хорошо, ничего не грозит. Хочешь — шути, хочешь — будь серьезным. Плюхнулась на стул, уставшая и потерянная. Может, не о том я переживаю? Сейчас на кону жизни…
— То есть, ты хочешь, чтобы люди думали, что мы… — сказала уже более спокойно и отрешенно.
— На данный момент я хочу, чтобы мы спасли людей, а не чтобы они думали. Скоро и этого не смогут делать. С этим, — он ткнул пальцем в сторону моего виска, — разберемся потом.
Кейлин, не отрываясь от просматривания записей своего отца, перелистнул страницу и сообщил как бы между делом:
— Учитывая, сколько времени прошло с момента возможного заражения, а симптомы не появляются, то тебе и Омишу, — он посмотрел на меня, — нечего переживать по этому поводу. Так что нам осталось спасти двоих.
Я разом напряглась, а с его последними словами выдохнула и чуть не стекла со стула, почувствовав неимоверное облегчение, настроение взлетело куда-то вверх, готова всех обнимать, целовать и прыгать от счастья. Эту бурю эмоций я каким-то чудом удержала в себе, а на поверхности проступила лишь улыбка, широкая и сияющая. Забыла про метки, про Горна, про все! Я живу! Мир стал ярким, красочным, несмотря на свою загадочность. И на этой ноте вскочила, как ужаленная, когда за спиной Кейлина неожиданно возник красный призрак седого сгорбленного мужчины в домашней кофте, штанах и тапочках. Стул рухнул за моей спиной, и, шагнув назад, чуть не завалилась на него, но, как-то изловчившись, увернулась в сторону, продолжая пятиться, и рухнула, наконец, на пятую точку, пролетев вдобавок сквозь нечто прозрачно-красное. Мои узкие глаза округлились в неописуемом ужасе. Прямо передо мной был еще один призрак мужчины помоложе, он явно нервничал.
Горн и Кейлин сидели с недовольными лицами, что их прервали самым наглым образом, ворвавшись в кабинет.
— По какому праву вы не отвечаете?! И взяли на себя такое серьезное дело? — заверещал прямо передо мной призрак. Он мне сразу не понравился.
— Никакое дело мы не брали, просто спасаем людям жизнь. Это плохо? — проговорил бесцветным голосом Кейлин.
— Успокойся, Цевиан. Харны всего лишь выполняют свою работу, — проскрипел старик, защищая их. Мне показалось, что он хорошо с ними знаком. — Давненько ее не было. Что скажете?
— Отец, ты давно на пенсии. Спасибо, что помог мне проникнуть к ним. Дальше я сам разберусь. Откройте двери, я войду!
Хотелось замотать головой, чтобы они этого не делали. Зачем эта истеричка здесь нужна? Горн, тяжело вздохнув на выразительный взгляд брата, поднялся и направился к двери. Призраки исчезли. Дверь хлопнула, на время мы остались с Кейлином одни.
— Так и будешь на полу сидеть? — заметил Кейлин мою нерасторопность. — Ты в следующий раз падай пограциозней. И не так шумно.
— Да ну вас! — стала подниматься сама и стул заодно на место поставила. — Кто это такие, особенно визгливый?
— Защитник. Он плотно сотрудничает с агентами безопасности. Не открыть нельзя. Вот только что ему нужно здесь? Вроде еще никто не умер.
— Учитывая, в каком месте произошло заражение, — пожала я плечами, садясь на свой стул, — могут быть и другие жертвы.
— Какая ты ууумнаяяя… — сарказм так и сочился. Обидно, что мои дедуктивные способности не принимаются в расчет.
Я сморщила нос. Подумаешь, начальничек. Хотя вот странно, никогда бы не позволила себе так разговаривать с Риаридом. Но он и посолиднее выглядит, в возрасте. А этот и на начальника то не похож, и ведет себя… Нет, все же нехорошо. В этом-то и проблема, что харны не ведут себя как начальники, и я их не воспринимаю так, вот отсюда и скоропалительное якобы замужество. Или нет? Хотя кто знает, как харны относятся к женщинам, тем более к своим коллегам?
За дверью послышались голоса.
— Вы за это ответите! — раздался резкий голос защитника, оказавшийся вживую приятным и слегка басовитым.
— Надеюсь, Горн не стал накладывать на него защиту? — мстительно перевела я взгляд с двери на Кейлина.
— Какая ты коварная!
— Я пошутила.
В этот момент дверь открылась, и нашему взору предстал — на вид старше меня и Омиша — защитник. На нем был деловой костюм безупречного кроя в синих тонах. Почему решила, что деловой — не увидела привычного буйства красок. Смуглый, темные курчавые волосы, относительно крепкого телосложения и высокий. На меня посмотрели глаза, которые привыкли улыбаться. Между его поведением и располагающей внешностью не увидела никакой связи. Так и уставилась на пришельца. Внешность его казалась слегка экзотичной, будто он был не совсем чистых кровей, впрочем, на любителя.
— Мы выполнили твою просьбу! Ты хочешь, чтобы мы прекратили поиски, как помочь этим, а возможно, и другим людям? Эта зараза опасна! — Горн вошел следом за ним.
Защитник немного приутих. Я смотрела на него из-под бровей, теперь уже с интересом и чисто из любопытства к развитию событий. Как только спеси в нем поубавилось, пришла задумчивость, он преобразился, даже создал впечатление адекватного. Надолго ли?
— Тогда, — сел он и закинул ногу на ногу, — я должен быть в курсе всех ваших дел.
— Собрались мешать? — едко проговорила и удостоилась еще большего внимания гостя.
— А это та самая нервная особа, первый раз видевшая магическую голограмму?
— У вас был удивительно страшный вид, — не осталась я в долгу.
— Если вы хотите оба трещать, то выйдите! — разозлился Кейлин и зыркнул на нас, — мешаете мыслительному процессу.
Я лишь фыркнула. Никуда выходить с этим типом не собираюсь, да Боже упаси! Итак, что там у нас? На чем мы остановились?
. — Горн, попробуй все то же самое, только добавь земли Мару.
— Нет! — младший харн как-то резко воспротивился. А ведь, как я поняла, он больше разбирается во всех этих делах, чем брат.
— Да! Это сильная вещь, но надо посмотреть, что будет. Если корень умрет — это спасение.
— А кожа слезет!
— Добавь смягчающее средство.
Земля Мару оказалось блестящим порошком черного цвета.
— А господин защитник получил защиту при входе, или нам тоже придется его лечить?
Цевиан сморщился и взглянул как-то недобро. А думать надо было, прежде чем врываться! Самое забавное, что харны мою игру подхватили. Они испуганно переглянулись между собой, потом со мной, а после удостоили внимания и Цевиана.
— Вы, верно, шутите? — вопрос направлен был больше к Кейлину.
Тот лишь пожал плечами.