Между тем инженер продолжал свои объяснения, и Семен с товарищами стали внимательно слушать Дуплова.
- Итак, вы видите, каким образом мощный ультразвук попадает в землю, говорил инженер. - Сильные пружины прижимают пластины к земле. Вибрация никелевых стержней передается в землю почти полностью.
- А почему, Александр Андреевич, они не одинакового размера? - спросил представитель министерства. - Ведь это должно усложнить массовое производство?
- Одинаковыми их сделать никак нельзя, Борис Николаевич, - отвечал Александр Андреевич. - Каждая из них излучает звук определенной частоты. Самая маленькая пластина - самый высокий ультразвук. Пластина среднего размера звук средней частоты. А вот эти, самые большие, вибрируют с такой низкой частотой, что получается звук, уже слышимый ухом. Нам ведь важно подобрать определенную гамму звучания, которая бы совпадала с резонансными данными частиц почвы. Меняется почва - мы соответственно меняем гамму звучания. Как вам, вероятно, уже известно, было произведено очень много опытов, прежде чем нам удалось разрыхлить почву с помощью звука.
- А какова мощность, затрачиваемая на это звучание? Вероятно, колоссальная?
- Нет. Не очень, - отвечал инженер. - Представление о мощности звука у очень многих людей, не соприкасающихся непосредственно со звуковой техникой, очень часто неверное. Как вы думаете, какова мощность звука, который мы слышим в зрительном зале кинотеатра, этак человек на пятьсот, когда на экране показывается бой, и даже стулья немного дрожат под зрителями? Всего вольт пятнадцать, двадцать! Меньше мощности самой маленькой электрической лампочки, применяемой в быту! Мощность нашего генератора тоже не очень велика. Даже мотор трактора вырабатывает значительно больше энергии, чем потребляет наш генератор. Но наша машина при этом обрабатывает участок поля в одиннадцать раз более широкий, чем пятилемешный плуг! Значит, она приблизительно в одиннадцать раз более производительна при том же расходе топлива.
Закончив свои объяснения, Дуплов предложил гостю направиться на опушку леса, откуда будет удобнее всего наблюдать за работой машины.
На некотором расстоянии от них побрели через поле и ребята. Наконец-то они снова все вместе и наедине. О многом нужно им поговорить, чтобы вникнуть во все подробности происшествий! Куда девался Шурик после того, как его оставили в лесу связным? Почему он не сообщил, в каком направлении ушли ребята, услышавшие голос Семена? Почему задержался Чердаков? А Семен тоже хорош! Сколько раз рассказывал историю своей неожиданной поездки на испытательную площадку с главным инженером, а куда девалась записка об освобождении его от работы - никому непонятно.
- Ребята! А помните девушку, что приходила к нам и спрашивала Семена? Ту, что я догнать не мог? Она, кажется, говорила насчет какой-то потерянной бумажки! Еще хотела попросить Семена, чтобы он уговорил инженера написать новую! - спохватился Кириллин.
- Не в сиреневом платье? - спросил Семен.
- Ну, да! - обрадовался Быков.
- А не очень страшно будет, когда эта самая машина заработает? - спрашивал Шурик, придвигаясь поближе к Семену.
- Замолчи ты, нюня, и не позорь остальных... - зловещим шепотом ответил за Семена Кириллин.
Когда все расположились на опушке, инженер подал знак рукой, и Вася, вынув из кармана свисток, пронзительно просвистел подряд три раза. При этом он взмахнул палкой по направлению машины, словно кондуктор, отправляющий поезд.
Семен вспомнил, как он слышал эти предупреждающие свистки, находясь в лесу. И точно так же, как тогда, послышался уже знакомый Семену странный звук. Он все время нарастал, меняя свои оттенки. Начала немного дрожать земля.
ЗР-2 - звуковой разрыхлитель - заработал.
Это было удивительное зрелище. Машина быстро понеслась по полю - настолько быстро, насколько это позволял гусеничный ход, - а сзади нее и по ее бокам, словно чудо, появилась широкая вспаханная полоса земли.
Словно "вспаханная" даже как-то не подходило к этому случаю. Известно, что плуги оставляют после себя широкие комья земли, идущие бороздами. Нужно еще бороновать такую поверхность почвы, размельчать комья и равномерно распределять их по полю. Новая машина как бы сразу выполняла эти две операции. Земля измельчалась сразу. Обработанный участок годился для посева.
Глядя на эту чудесную машину, каждый невольно сравнивал ее с трактором, который двигается по полю и тащит за собой многолемешный плуг! Конечно, трактору тяжело! С полным напряжением сил тянет он плуги, вгрызающиеся широкими лемехами в землю. Особенно быстро двигаться он не может. По-видимому, и сам процесс резания и переворачивания земли не может быть слишком быстрым. Существует норма скорости наиболее рационального резания, после увеличения которой сильно возрастет сопротивление земли и работа станет неэкономичной, вызовет непроизводительную затрату энергии.
Как разительно отличалась от трактора новая машина! Она быстро и свободно бежала по полю, и даже неискушенному глазу было видно, что ее бег ничто не тормозит. Вот она резво взбирается на холмы и еще быстрее спускается вниз. Проворно, словно танк в бою, разворачивается обратно. И всюду, где она проходит, - чернеет обработанная земля...
- Ребята! Во-оо! Ребята! Видите? - в исступлении кричал Семен, хватая всех поочередно за руки.
Звук его голоса тонул в вибрирующем свисте и клокочущем реве, но ребята и без приглашения Семена, как зачарованные, не отрывали глаз от чуда новейшей техники. Даже Шурик Пышной стоял с горящими от восхищения глазами и с немного открытым ртом...
Наконец, машина остановилась, и рев сразу утих. Инженер пригласил гостя осмотреть обработанную землю. Сзади пошли ученики ремесленного училища.
Трудно было поверить, что раньше тут была твердая, уже несколько лет никем не обрабатываемая земля. Рука свободно опускалась в мягкую, пушистую почву, словно перемолотую на мельнице и аккуратно рассыпанную по полю. Вася без всяких усилий втыкал свою палку в эту землю, измеряя таким образом глубину "вспашки". Длинная палка погружалась в почву чуть ли не вся - вспашка была значительно более глубокой, чем у плуга.
- О, ребята! Если бы вы только знали, что произойдет с нашим сельским хозяйством, когда эта машина пойдет по полям! - тихо, волнуясь, говорил Семен товарищам. - Сколько рабочей силы освободится! А земля как родить будет! Хлеба-то сколько будет!.. - сами понимаете...
- Да... - восхищенно согласился Кириллин.
- Можно будет оказывать еще большую помощь странам народной демократии, продолжал, мечтая, Семен. - Вот как дело у нас пойдет!
- Это правильно. Таким странам надо помогать, там у власти народное правительство, - высказал свое мнение Быков.
- Конечно! - подтвердил Шурик Пышной. - Не жалко...
Стоя поодаль от остальных, они долго, как полагается заправским хозяевам, решали судьбу новой машины и думали, как рациональнее ее использовать не только на благо своей родины, но и всего человечества.
- Вот если бы нам что-нибудь дали делать для этой машины! Вероятно, она еще совершенствоваться будет. Какие-нибудь детали к ней мастерить... Вот бы поработали, ребята! А? - высказал предположение Быков.
- А в самом деле, Семен! Не поговорить ли тебе по этому поводу с главным инженером? - спохватился Кириллин.
- Дельная мысль... - подтвердил Чердаков.
- Конечно! - счел нужным добавить Шурик.
- Мы образуем особую стахановскую бригаду... - начал с увлечением Семен, поглядывая в сторону, где находился главный инженер.
Ему казалось, что сегодня как-то особенно ярко светит солнце, озаряя поле, обработанное чудесной машиной, необыкновенным, праздничным светом.
Среди поля в ореоле этого праздничного света стоял Александр Андреевич Дуплов, замечательный изобретатель, бесконечно дорогой для Семена человек. "
Как у него должно быть радостно на душе... - думал Семен, не отрывая глаз от инженера. - Ведь это он придумал и осуществил это чудо!"
- Знаете что, ребята! - вдруг спохватился Семен, наконец, оторвав свой взгляд от Александра Андреевича. - Ультразвук, наверно, можно еще для чего-нибудь применить! Ведь он при резонансе обладает очень многими свойствами. Вот, например, масло с водой смешивает. И ультразвуковой микроскоп давно существует... - он взволнованно оглядел товарищей. - Я к чему это все говорю? Давайте подумаем! Может быть и нам удастся, ну... изобрести или там предложить что-нибудь такое... Одним словом, придумаем еще какую-нибудь машину, в которой бы использовался ультразвук. Согласны?
Еще вчера товарищи, быть может, несерьезно отнеслись бы к такому предложению. Кириллин, вероятно, пожал бы плечами. Быков Ваня выслушал бы Семена, внимательно и даже поощрил бы его каким-либо советом, но потом заявил бы, что это не его дело. Что сделал бы Чердаков, тоже Семену было известно: отпустил бы какую-нибудь рифмованную шутку. А Шурик? Что же мог ответить Шурик! Наверное удивленно захлопал бы глазами и протянул: "Чего это ты, Семен, все витаешь в облаках!".
Но сегодня было другое дело. Самоотверженный поступок Семена поднял его авторитет на значительную высоту. То что он так свободно разбирается в устройстве почти сказочной машины, было совсем невероятным! Кроме того, главный инженер, известный на всю страну изобретатель Александр Андреевич Дуплов уделяет ему особое внимание. По-видимому, допускает, что Семен может стать изобретателем! А мало разве в нашей стране изобретателей, рационализаторов - простых рабочих, не имеющих высшего образования!
Все эти соображения промелькнули у каждого из товарищей Семена. И всем стало ясно - шутить над его предложением не следует.
- Отчего ж! Надо будет подумать... - сказал Кириллин.
- Может быть, и в самом деле? - произнес Ваня Быков. - У Семена голова устроена вроде как специально для изобретательства. Но его голова, по-моему, не лишена недостатков. А если мы все будем соображать вместе... Понимаете?
- Дело было бы не шуточное... - вздохнул Чердаков.
- Да и я не против! Только бы получилось из этого что-нибудь! - протянул Шурик.
Между тем звукоразрыхляющая машина продолжала быстро бежать по полю, оставляя за собой широкую полосу черной земли. Теперь Семен, чуть прищурив глаза от солнца, смотрел на нее не только с восхищением. Его фантазия дорисовывала контуры машины, меняла форму, и ему казалось, что по бескрайнему полю несется какая-то другая, новая, еще более чудесная машина. Какая именно и для чего предназначена - этого он еще не знал.
По окончании демонстрации ребят посадили в автобус, и он, переваливаясь с боку на бок, покатился мимо высоких сосен и столетних дубов, которые, как стража, выстроились вдоль узенькой дорожки.
Машина отчаянно прыгала и тряслась, но не сбавляла хода. Она будто торопилась везти ребят навстречу необыкновенным событиям и новым, еще более необыкновенным приключениям.