— Врешь! — завопил босс — тут все об этом думают, надо быть идиотом, чтобы не думать о свободе тем более в таком месте! Как ты смеешь мне врать, падонак? — он с силой ударил раба в живот, от чего тот согнулся, схватившись руками за ушибленное место и хватая ртом воздух, — Или ты думаешь что я настолько тупой что поверю твоему бреду, который ты тут несешь, тем более после того, как ты уже пытался спланировать побег, за что уже побывал в изоляторе. Я почему-то больше верю вот ему — он ткнул пальцем в грудь второго раба, стоящего рядом с ним, — который уже рассказал все о твоих планах. Обыскать его!
Охранник, убрав пистолет в кобуру, подошел к еще не отошедшему от удара босса рабу и принялся хлопать того по карманам. Проведя рукой по спине, он что-то нащупав, стянул с него одежду и снял с шеи тонкую веревку, на которой висела металлическая заточка. Он протянул ее боссу, но тот ладонью отбил в сторону его руку, вновь сорвавшись на крик.
— Что ты мне ее пихаешь, идиот? А если этот придурок пока ее вытачивал порезался? Мало ли чем эта нечисть болеет тут, хочешь чтобы и я здох вместе с ними от какой ни будь паршивой инфекции?
— Простите босс, — он отошел от начальника на шаг, опуская руку с зажатой в ней веревкой.
— Простите… В следующий раз пойдешь в патрули если еще раз так ошибешься. А ты… — он вновь посмотрел на провинившегося раба, — а ты сейчас умрешь, — лаконично закончил он.
— Но это не правда, босс, меня подставили, — взмолился тот в ответ, падая на колени и хватая за штанину потного начальника.
— Убери от меня свои руки ничтожество, — он дернул ногой, вырываясь из рук раба и только сейчас заметил Хитрого и Джона, наблюдавших за всеми происходящими событиями, — О, новички! Это будет вам уроком, посмотрите что бывает с теми, кто провинился дважды! — он обернулся к охране и коротко произнес, — Казнить эту мразь.
На лице охранника не дрогнул ни один мускул. Он с безразличным взглядом повернулся к рабу и, достав пистолет, приставил его к голове стоящего на коленях человека с красным от слез глазами.
— Во славу Авалона, — произнес он спокойным, будничным голосом, как будто он сейчас собирался пойти приготовить себе чай, а не убить человека. По месту добычи разнесся выстрел и скулящие звуки, издававшиеся рабом, в тот же миг прекратились. Затем, он ногой перевернул мертвое тело и, удостоверившись что его работа окончена, убрал пистолет в кобуру. Босс, тем временем, ударил по плечу второго раба и похвалил его:
— Хорошая работа, ты прямо сейчас переводишься в поселение, можешь идти туда, я сообщу охране, чтобы тебя пропустили, — Босс сел в машину и уехал.
— Все, продолжаем работу, хватит прохлаждаться, — проговорил один из охранников и рабы отправились к киркам и лопатам, смерив презрительным, полным ненависти взглядом шагавшего по пыльной дороге стукача.
— А вы, — охранник повернулся к Хитрому и Джону, — увезите этот кусок мяса на склад, скажете там кому ни будь из охраны, что привезли корм собакам, — последние слова он произнес с усмешкой.
Они погрузили мертвое тело с простреленной головой в телегу, попутно опустив его веки на начавшие уже стекленеть глаза. Взявшись за канаты, они потянули телегу к дороге.
— Долбанный урод, кем он себя возомнил? — сквозь зубы произнес Джон, — Гитлер доморощенный, твою мать.
— Да уж, хорошего мало, конечно, во всем этом, — задумчиво ответил ему Хитрый.
Больше не произнося ни слова, они отвезли труп к складу, где по приказу охранников выгрузили его в специальном морозильнике, в котором и так уже было достаточно мертвых тел. Джон едва сдержал тошноту от запаха, царившего в этой морозильной камере. Машина смерти Авалона работала без сбоев, достаточно было раз побывать в этой общей могиле, чтобы понять это. Все остальное время до сигнала сирены они практически не разговаривали, думая каждый о своем.
Вечером, после ужина, Хитрый и Джон, вымотавшись за весь день, улеглись на койки, с намереньем выспаться, но им помешал Грозный. Неизвестно где и как, но он умудрился достать несколько сигарет и, позвав с собой Сергея и Джона, он отошел в дальний конец барака, где стояла большая печь для обогрева помещения зимой и, усевшись на лавку, протянул им обоим по сигарете. Прикурив, он жадно затянулся и, выдыхая дым, обратился к друзьям:
— Ну что, как первый день в роли раба?
— Довольно интересная профессия, но, к сожалению, не прибыльная — ответил в тон ему Джон.
— Да уж… Ну что обменяемся информацией, кто что узнал, увидел? -
Хитрый, обернувшись и удостоверившись что никого по близости нет, стараясь говорить как можно тише рассказал Грозному о том что он успел приметить, не забыв упомянуть и о казни провинившегося раба. Грозный слушал не перебивая, лишь иногда кивал в знак согласия, когда Хитрый вставлял свои комментарии и мысли. Когда он закончил, Грозный достал еще по сигарете, и попросил курить как можно медленней, чтобы у других жителей барака не возникало никаких подозрений — сидят себе несколько человек и просто курят в специально отведенном для этого месте — что тут такого?
— Я тут поговорил с местными, так сказать, жителями, в общем — это угольное месторождение что-то вроде ссылки для тех авалонцев, кто в чем-то серьезно провинился, — начал Грозный, — Все те, кто тут в охране с оружием гоняют — мечтают выбраться отсюда поскорее, потому что они тут фактически такие же рабы как и мы, только с оружием. Если кто-то из них убегает — то автоматически становится дезертиром и путь назад в структуры Авалона для того невозможен. Поэтому они и присматривают так пристально за всеми рабами, стараясь выслужиться и получить путевку обратно в эти Бункера и прочие места, откуда их сюда перевели. Так что шутить с охраной не стоит и лучше делать все, что они говорят.
Ну и эти охранники тут часто меняются, потому что очень много из них умирает от рук дикарей, которые почему-то очень сильно хотят сюда попасть и частенько устраивают набеги, причем не просто маленькими группами, они нападают сотнями приблизительно раз в месяц. Откуда их столько тут собирается и что именно их притягивает сюда никому кроме них неизвестно. Бывали даже случаи, когда они прорывали ограждения и тогда рабам, взамен на возможность перевестись в поселение, давали ножи и отправляли их сдерживать дикарей в ближнем бою, пока тех отстреливали с вышек снайпера. Предыдущий набег был около недели назад, так что у нас есть около двадцати дней для того, чтобы придумать как использовать эти набеги и убраться отсюда под шумок.
— Да, была бы еще возможность для того чтобы придумывать, а то когда пашешь как лошадь думать сложно — ответил ему Джон, — Ладно, я спать пошел, устал как собака — с ног уже валюсь.
Джон сделал последнюю затяжку, закинул тлеющий окурок в печь и поднялся с лавки. Он пожал руки Хитрому и Грозному и, потянувшись, медленно побрел к кровати, оставив их наедине. По пути его с верхней койки окликнул Хакер и приветливо помахал ему, но Джон лишь устало отмахнулся со словами "поговорим завтра" и дойдя до кровати свалился на нее без сил и тут же уснул.
Местоположение: территория Авалона, Райский уголок, угольная добыча.
Дата: 17 июня 2045.
Объекты: Хитрый, Грозный.
На следующий день Хитрый попросил Джона взять себе в пару Хакера, а сам отправился с Грозным. Джон на это лишь безразлично пожал плечами. Для него не было большой разницы с кем вкалывать на этих угольных грядках, а если Хитрый что-то задумал — а похоже именно так и было, Джон даже рад был помочь. На утреннем построении Джону с Хакером снова выпала доставка угля, а Грозный с Хитрым попали на работу на складе — там требовались люди для того, чтобы закидывать в кузов машин просыпавшийся с металлического котлована уголь.
Они взяли по лопате и направились к складу вместе с остальными рабами, которых так же, как и их, определили на погрузочные работы. Грозный за то время, пока они добирались до места работы, частенько подходил к другим рабам и что-то быстро говоря им, незаметно для них закидывал им в карманы маленькие свернутые в трубочку записки. Проделав эту процедуру практически со всеми товарищами по невезению оказаться тут, он догнал Хитрого, который шел в первых рядах и едва заметно улыбнулся ему уголками губ.
Когда они добрались до склада, один из охранников раздал каждому из пришедших рабов по сектору, откуда им придется убирать уголь и они принялись за работу. К тому времени первая машина была уже загружена и очень много угля снова просыпалось мимо кузова. Бывалые рабы посоветовали новичкам оторвать подклад с рукавов куртки и сделать себе повязку на лице, чтобы угольная пыль не так сильно вредила их легким. Обмотав лицо, они принялись забрасывать просыпавшийся уголь в телегу, которая потом вновь будет опрокинута в погрузочный чан.
Один из рабов, сектор которого находился между Грозным и Хитрым, начал было рассказывать о том, как он попал в этот "Райский уголок", но через несколько минут в зону отгрузки угля зашло несколько охранников с респираторами на лице и, оглядевшись, они уселись на лавки, стоявшие чуть поодаль погрузчика, но зато с которых было видно всех, трудящихся у машин невольников.
Закурив по сигарете, охранники начали пристально наблюдать за рабами, и в особенности за новичками. Поэтому рассказчик остановился на середине своей истории и больше не открывал рта, боясь получить наказание от надзирателей. Хитрый из того, что успел рассказать этот парень, понял лишь одно, в его случае произошло то же самое что и с Джоном, Хакером — особисты Авалона, как назвал их рассказчик, похищали молодых девушек в возрасте до тридцати лет, а всех остальных женщин просто убивали, как, впрочем, и большинство мужчин. Но, похоже, иногда, то ли из-за спешки, то ли просто из-за расторопности и невнимательности, некоторых мужчин они всё же оставляли в живых.
Странным было то, что девушки аборигенов Авалон почему-то не интересовали, и если между дикарями и авалонцами случались стычки, то всех дикарей, не зависимо от пола и возраста убивали не задумываясь. Это факт навел Хитрого на некоторые выводы, но он пока еще не нашел достаточно доказательств, чтобы озвучить остальным свои мысли, отложив это на потом. Да и как говорил Джон, слишком тяжело было думать, когда работаешь не покладая рук, да еще и находясь в металлической коробке, нагретой солнцем, в окружении угольной пыли от которой повязка на лице практически не спасала, а не защищенные ничем глаза начинали слезиться и их неприятно пощипывало.
С трудом продержавшись до обеда в погрузочном боксе, Хитрый облегченно вздохнул, когда услышал сирену, возвестившую всех о перерыве. Выйдя из склада, все работники поснимали повязки а так же куртки и рубахи, раздевшись по пояс. Их тела покрывал пот, не столько от работы, сколько от жары, которую в боксе в несколько раз усиливали металлические стены, нагретые лучами солнца настолько, что можно было яичницу жарить.
Добравшись до бараков, все работники склада, за исключением Хитрого, направились к грузовику, с которого те же люди, что и вчера, выдавали все тот же зеленый травяной суп. Хитрый же подошел к первому попавшемуся охраннику и что-то негромко ему рассказал. Тот с хмурым лицом внимательно слушал его, изредка кивая, а в конце разговора принял из рук Сергея свернутый в трубочку лист бумаги и, развернув его, принялся читать. Чем дольше он читал — тем более хмурым становилось его лицо, а когда он закончил читать, то кивнул Хитрому и что-то проговорил в рацию.
Закончив разговор с охранником, Хитрый присоединился к остальным рабам, не забыв взять тарелку с кислым варевом. Но не успел он доесть, как по площади перед бараками, где располагались столы, разнесся сигнал тревоги. Все рабы тут же повернули головы в сторону нарушителя спокойствия. Им оказался босс, приближающийся к баракам на своей машине. Охранники, сделав несколько выстрелов в воздух, отдали приказ об общем построении. Босс вышел из машины и неспешно зашагал к охраннику, с которым до этого разговаривал Хитрый. О чем-то коротко переговорив с ним, он кивнул ему и развернулся к рабам. Охранник, тем временем, найдя глазами в толпе Хитрого, поманил его пальцем к себе и тот, повинуясь приказу, подошел.
— Кто? — коротко спроси босс. Хитрый, быстро найдя глазами высокого и мускулистого Грозного, указал на него пальцем. Охранник вытащил Грозного и подтолкнул того в спину дулом автомата.
— Да не наводи ты на меня ствол, идиот! Через этот кусок мяса пуля пролетит как сквозь масло. Понятно почем вас, идиотов сюда отправляют! — босс, оторвавшись на подчиненном, теперь обратился к Грозному, протянув тому свернутый лист бумаги. — Что это значит?
Грозный потупив взгляд, промолчал.
— Ты что хотел устроить тут, а? Прямо у меня под носом решил восстание поднять? Ты что совсем больной, думал никто не узнает об этом что ли? Кому еще ты раздал подобные записки?
Грозный молчал.
— Хорошо, так как у меня сегодня хорошее настроение, потому что у моего чудом дожившего до 50 лет брата сегодня юбилей, я дам тебе шанс избежать смерти, шваль. Но ты должен сказать мне всю правду.
— У всех, кто со мной сегодня работал в погрузочном боксе, в кармане лежит такая же записка. Я хотел собрать людей и попробовать прорваться через колючую проволоку, — тихим голосом признался Грозный.
— Ха, и как ты собирался это сделать, идиот, забор под напряжением, это известно даже рабам, — засмеялся босс.
— Я хотел угнать грузовик и врезаться на нем в ваш генератор, который обеспечивает ограду током.
— Ах ты… — он схватил Грозного за горло и сильно сжал его, — откуда ты знаешь где находится генератор?
— Я… вчера… видел его… — срываясь на хрип от сжатого горла, отвечал ему Грозный, — когда… был на доставке… угля…
— Падонок, хотел испортить мое имущество и репутацию моего заведения? Отсюда не удалось бежать еще ни одному куску мяса! И вы все не исключение — Босс покраснел от злости и обвел взглядом остальных рабов. Хитрый уже всерьез начал задумываться о его психическом здоровье, — Нет, я отменяю свое решение, ты все равно будешь казнен! Убить его!