— Ну все, доездились, путешественники блин, — пробурчал Джон, вытирая рукавом кровь на подбородке, — ну блин, как же так, а?
— Скажи спасибо, что вообще не убили, если бы не народ, так точно затоптали бы, придурки долбанные. Ну все малышка, не плач, все будет нормально, по тебе не попали? — Хитрый обнял Алену.
— Нет, не попали, но они все забрали всё! Там документы были, деньги, билеты, куда мы теперь без паспортов? — тихо проговорила Алёна, изредка всхлипывая.
— Не переживай, найдем документы, а если даже и не найдем — позвоним домой, кто-нибудь из наших за нами обязательно приедет, — больше для себя, нежели для своей девушки, произнес Хитрый.
— Ну и что дальше то делать будем, а Хитрый? Твоя же была идея ехать, вот теперь ты и думай, как выкручиваться будем! — не унимался Джон. — Хорошо, что хоть мобилы, да плеер у меня не подрезали, а то вообще бы ни с чем остались.
— Успокойся уже Джон, я как будто виноват, что эти придурки гопнуть нас захотели. Давай еще немного тут посидим, Алёна успокоится и потом уже будем думать, что дальше делать.
— С этого дня я точно буду ненавидеть парки. В общем, я пока музыку послушаю. Как будет дельное предложение — скажешь — Джон одел наушники и нажал на кнопку проигрывания. Из наушников заиграла одна из самых популярных в России в начале двадцать первого века альтернативных групп "Слот". Шепотом напевая слова из любимой песни, Джон улегся на свою половину лавки. Было приятно вот так лежать на улице, слушать музыку и смотреть в небо. У Жени это было самым любимым видом отдыха, дома он часто выходил на крышу, ложился и точно так же лежал, слушал музыку и смотрел в небо. И откуда не смотри, оно было всегда одинаковым, не важно где ты, кто ты, что делаешь, и какие у тебя проблемы — небу все равно. Женя любил небо даже когда был еще маленьким, он мечтал стать летчиком, а в свободное время, коего у него было в детстве предостаточно — пускал воздушные змеи. Его мечта стать летчиком так и не сбылась, в четырнадцать лет, после обследования в больнице, врачи ему сказали, что у него сердечная недостаточность, и ему ни в коем случае нельзя подвергать организм сильным нагрузкам. Женя был не глупым человеком, и уже в том возрасте понял, что его мечте не сбыться, и ему остается только наблюдать снизу за небом. После того разговора в больнице, Женя, до этого учившийся на отлично, начал получать в школе плохие оценки, перестал читать про полеты. Родители водили его к психологу, вот только результатов это не давало. Женя закончил школу с одними тройками. Поступать в университет и учиться дальше у него не было желания, и он просто сидел дома в свой комнате, продолжая мечтать о небе.
Так продолжалось до того момента, пока он не встретил Сергея. Родители Жени решили поставить телевизионную спутниковую тарелку, а Хитрый как раз работал в той фирме, где они заказали установку антенны. Когда утром прозвенел звонок в дверь, Женя нехотя открыл дверь. Перед ним стоял молодой парень. Он представился техником компании "Телеплюс" и попросил помощи на крыше, из-за сильного ветра он не мог укрепить нормально Женину антенну. Сначала Женя хотел просто закрыть дверь и уйти обратно в свою комнату, но потом вдруг, неожиданно для самого себя, согласился. Он до сих пор не знал, почему так поступил, но и не капли не жалеет теперь об этом. Именно Хитрый показал ему крышу, Женя тогда был там первый раз. И то, что он увидел, ему невероятно понравилось, теперь он хотел проводить все свое время на крыше, с которой открывался отличный вид как на город, так и на небо, вид которого не портили провода, свисающие между домами и торчащие на крыше антенны, которые он постоянно наблюдал, смотря из окна своей комнаты.
— Почему ты пошел на эту работу — вдруг спросил Женя техника, придерживая большую антенну.
— Мне нравится небо. И когда я на крышах устанавливаю эти вот — он кивнул на антенну — железяки, я на несколько десятков метров ближе к небу.
— Мне тоже нравится небо. Я хотел стать летчиком, но из-за проблем со здоровьем я не могу летать.
— А я люблю небо, хочу летать, но панически боюсь высоты.
— Да, мы с тобой похожи. Можно сказать товарищи по несчастью, по несбыточной мечте… Как тебя зовут?
— Сергей. В группе меня называют Хитрый. Это из-за моей фамилии — Хитренко.
— А меня Женя. А что за группа у тебя?
— Мы играем альтернативу. Ну, точнее пытаемся играть — тут же с улыбкой поправился он — мы всего месяц вместе играем, так что пока ничего путного еще создали.
— А можно мне посмотреть как вы играете?
— Без проблем. Сегодня вечером у нас как раз репетиция. Все, можешь отпускать, теперь она никуда не денется, будет у вас теперь еще сотня дополнительных каналов.
С того дня Хитрый и Джон стали лучшими друзьями, можно даже сказать братьями. Жене очень понравилась музыка, которую играл Хитрый и его группа, он не пропускал ни одной их репетиции, постепенно вникая в музыку все глубже и глубже. Однажды Сергей предложил Джону (так его теперь называли те, кто играл вместе с Хитрым) спеть песню, которую он сам написал. Женя, помявшись немного, согласился. Оказалось, что Джон очень неплохо поет и голос у него как раз подходит под формат их музыки. После этого случая он стал постоянным членом группы. Хитрый говорил, что у него талант, хотя сам Джон не замечал ничего особенного в своем голосе.
Вскоре их группа распалась и Хитрый предложил Джону поехать в Екатеринбург и попробовать там создать новую группу. Джон немного подумав, согласился, все равно терять ему было нечего, ни учебы, ни работы у него не было, всей его жизнью сейчас была только музыка и небо. Они взяли билеты на поезд и поехали. Поезд остановился на очередной станции и по какой-то причине, отправка поезда была отложена на несколько часов, и друзья решили прогуляться по городку в эти несколько свободных часов, когда на них и напали в парке, вырвав у Алены, девушки Хитрого, сумку в которой лежали их документы и деньги.
— Джон, вставай давай, развалился тут на всю лавочку — потряс его за плечо Хитрый, — Пойдем найдем здание полиции, заявление напишем, или как там у них это делается.
Джон выключил плеер, они встали с лавочки и направились к выходу из парка. Алёна уже успокоилась, Хитрый кое-как вытер потеки косметики на ее щеках, зеркало, и все остальные женские принадлежности, остались в ее сумке, которую забрали грабители.
— Слышь, Хитрый, я вот думаю, а толку от ментов то? Ну, напишем мы им заявление — и что? Думаешь, они кинуться искать их? Запихнут это заявление в папку и положат на верхнюю полку, куда все подобные заявы складывают, да и все. Повезет, если паспорта где-нибудь случайно всплывут, но вот я бы на месте тех гопников просто выкинул бы документы и оставил бы себе только все ценное.
— Да, тоже верно… Ну а ты что предлагаешь? Просто сидеть в парке и ничего не делать что ли?
— Ну зачем обязательно сидеть в парке… Можно пройтись по городу, прогуляться, вдруг чего интересного увидим.
— Пройтись по городу… А есть когда захочется ты голод тоже будешь прогулками утолять?
— Придумаем что-нибудь. Сейчас же пока не хочется. В крайнем случае позвоним домой, ты же сам говорил.
— Ладно, уговорил — улыбнулся Хитрый, когда они уже вышли из парка — пойдем туда — он махнул рукой налево, в сторону площади. Переходя дорогу, они остановились, пропуская быстро несущуюся машину Леонида, на пассажирском сиденье которой расположился Саша, разглядывающий карты подземного города.
Местоположение: г. Шадринск.
Дата: 25–26 июня 2037.
Объекты: Хитрый, Джон, Алёна, Юля.
Спустя пару часов музыканты сидели на заборе напротив площади и жевали пирожки, а Алёна потягивала из тонкой полосатой трубочки апельсиновый сок. Одна бабушка, спешащая занять свое место возле площади для торговли пирожками, попросила молодых людей помочь ей с сумками, за что и вручила каждому по пирожку, а сок Хитрый купил на ту мелочь, что оставалась в кармане его потертых джинсов.
— Блин, только аппетит себе нагнали этими пирожками, после них еще больше есть хочется — вяло произнес Джон. — да и жарковато что-то стало.
— Сними свой балахон и не будет тебе жарко, — ухмыльнулся, дожевывая пирожок, Хитрый, — ты вообще его снимаешь когда-нибудь? Или спишь тоже в нем.
— Ага, а еще в ванну в нем хожу — отшутился Джон. Он действительно постоянно ходил в нем, не важно какая была погода, исключая холода, тогда он, конечно же, одевал сверху куртку. Ему просто очень нравилась эта одежда, и когда он одевался во что-либо другое, то начинал чувствовать себя глупо.
Солнце уже неплохо припекало, а к обеду скорей всего еще хуже будет, если конечно дождик не внесет свою прохладную нотку в эту жару. На площади заметно прибавилось людей, если утром там сидели только бабушки, торгующие семечками, орешками и пирожками, то сейчас там сновало много людей, кто по работе, кто просто прогуливался. "Как муравьи" — подумал Джон. Издалека раздавался вой полицейских сирен, постепенно приближаясь к площади. Вскоре из-за поворота выехала та самая полицейская машина, что издавала специальный сигнал, за ней ехало несколько черных тонированных джипов, а замыкал колонну военный грузовик, борта которого были обтянуты зеленым брезентом. Когда они подъехали к зданию администрации города, расположенному сразу перед площадью, из грузовика быстро выскочили несколько людей в военной форме и выстроились от дверей администрации к дверям одного из джипов, образовав живой коридор. Из машины, как успел заметить Джон, вышел седой, лысеющий мужчина в военной форме, и направился в здание, размахивая черным кейсом. За ним из остальных машин вышло еще несколько человек, кто в форме, а кто просто в пиджаках, и быстрым шагом двинулись за своим, судя по всему, начальником. Как только все зашли в здание, все машины тронулись с места, и отъехали на стоянку, расположенную по левую сторону от здания, солдаты, составлявшие живой коридор, тоже отправились в здание, лишь двое осталось стоять на входе, держа в руках автоматы Калашникова.
— Шишка военная, видать, приехала — лениво произнес Хитрый: похоже, жара начала действовать и на него, — видал джипы какие. Интересно, оборонка, судя по новостям, постоянно жалуется на нехватку денег, а ездят на таких машинах.
— Главное чтоб не было войны, на все остальное плевать — пусть хоть на космических кораблях тут приземляются, тихо произнес Джон.
— Это точно — поддакнула Алёна, которая большую часть времени молчала, стараясь не лезть в разговоры Джона и ее парня — Хитрый этого не любил, и было понятно почему. Алёна, по каким-то непонятным причинам, при Джоне одни глупости говорила. Хитрый даже ревновал ее порой к Джону, подозревая, что он ей не безразличен, потому та и несет всякую чушь, и поэтому попросил ее никогда не лезть в разговор двух лучших друзей, Алёна не особо возражала.
— Джонни, я вот тебя не понимаю иногда, то ты грезишь полетами на сверхзвуковых истребителях, то мечтаешь, чтобы не было войны, ты определись уже.
— Да я сам себя не понимаю, а ты еще хочешь, чтобы ты меня понимал.
Издалека вновь раздался вой сирен, и вскоре снова появились полицейские машины, на крышах которых весело мигали, то синим, то красным, предупреждающие огни. В этот раз не было никаких колонн с джипами, несколько машин милиции просто остановились на перекрестках вокруг площади и перегородили дорогу, отрезав, таким образом, здание администрации от всего остального города. Через несколько минут на освободившуюся проезжую часть подъехало несколько автобусов, из которых быстро выгрузились люди в военной форме и принялись выгонять людей с отцепленной территории. Пока солдаты не добрались еще до Джона и его друзей, он успел увидеть как на территорию площади въехало много автобусов, из которых начали выходить люди, и шли они в административное здание. Судя по их одежде — это были вполне обычные люди, не военные по крайней мере. Среди всего этого человеческого потока, Джону удалось увидеть всего несколько человек, которым можно было дать больше тридцати лет.
— Молодые люди, освободите территорию площади, — проговорил подошедший к ним солдат.
— А что там происходи то? — спросил Хитрый, спрыгивая с заборчика.
— Вас это не касается. Давайте шуруйте отсюда, третий раз не буду повторять — солдат кивнул на автомат, который он держал в руках.
Хитрый в ответ лишь вяло махнул рукой и они зашагали прочь от площади. Куда идти никто не знал, в парк не хотелось, с площади их выгнали, и теперь они просто шли по улице, неизвестно куда. Есть хотелось все больше и больше, да еще и эта жара, все это уже начинало нервировать друзей. Их поезд час назад отошел с вокзала этого городишки, ни денег, ни документов у них не было и Хитрый уже собрался было звонить домой, но Джон, проходя мимо какого-то небольшого кафе, вдруг толкнул дверь и зашел внутрь. Хитрому с Аленой ничего не оставалось делать, как пойти за ним.
— Джон, что ты тут забыл? — спросил раздраженный Хитрый.
— Подождите тут, — он подошел к стойке и о чем-то переговорил с женщиной, стоявшей за стойкой. Она, кивнув пару раз головой, продолжила протирать стаканы. Джон вернулся к друзьям и продолжил — Хотите есть?
— Ну конечно хотим, только вот денег, если ты забыл, у нас нет.