Подняв глаза, Келли увидела ее испуганное лицо и руки, отчаянно вцепившиеся в перекладину.
А лестница начала заваливаться назад. И Келли ничего не могла с этим поделать. Оставалось только отскочить в сторону.
Коди заорала и упала вниз. Приземлилась она на спину. Руки и ноги дернулись раз, другой. Из горла с громким шумом вырвался воздух.
Лестница, к счастью, упала рядом, в высокую траву.
— Нееет! — выкрикнула Келли. Как же это случилось?
Она подскочила к сестре и опустилась рядом с ней на колени.
— Коди! Как же это произошло? Как? Коди! Ты жива?
И тут Келли испуганно вскрикнула, увидев, что сестра не дышит.
«Дорогой дневник!
Ты не представляешь, какое я почувствовала облегчение, когда Коди открыла глаза. А мне-то казалось, что после падения из нее совсем вышел дух.
Сейчас она уже на ногах, хотя ей досталось тяжко. Сестричка сильно расшибла спину, но у нее, к счастью, ничего не сломано.
Само собой, она уверена, что я нарочно ее скинула. Я пыталась объяснить, что не виновата. Мне как будто пришлось бороться с какой-то страшной силой, которая все-таки опрокинула лестницу. Это было так ужасно!..
Конечно, от того, что я невиновна, мне не легче. Меня все равно терзает совесть. Коди жутко рассержена и обижена, от чего мне еще хуже.
Мама молчала до конца дня. А папа, кажется, совершенно выбит из колеи. То и дело повторяет, качая головой: «Как много происшествий, как много происшествий…»
В самом деле, с тех пор, как мы сюда переехали, произошло так много ужасных случаев. Один за другим.
При мысли об этом у меня мороз бежит по коже.
Почему лестница вела себя таким образом? Почему папа решил, что я толкнула его под руку? Почему оконная рама прищемила запястья Коди? Почему? Почему? Почему?
Я пытаюсь убедить себя, что наш дом просто старый и от этого кажется таким мрачным, что все происшествия — лишь случайность. Я уговариваю себя, но не знаю, смогу ли дальше верить в это. Я по-настоящему напугана. Если случится еще что-то, то не знаю, что сделаю.
Ладно, уже поздно. Я заканчиваю. Утро вечера мудренее».
Келли закрыла дневник, убрала его в ящик стола и направилась к кровати.
Зевнула, вглядываясь в заоконный мрак. Потом откинула одеяло и нырнула в постель.
Но стоило ей проспать лишь несколько минут, как вновь начался странный стук.
Три негромких удара в дверь. Потом пауза. Затем еще три удара.
Девушка вскочила с постели, собираясь выяснить, что происходит.
Подкралась к двери и прислушалась.
Еще три удара.
Снова три удара.
Келли схватилась за ручку и резко распахнула дверь.
— Эй!
Эхо разнесло ее голос по пустому коридору.
Там никого не было.
Келли проснулась и моргнула. Субботнее утро оказалось пасмурным и серым.
А что это за темный прямоугольник у дальней стены?
Приглядевшись, она поняла, что это открытый стенной шкаф.
Потом увидела голые полки и стенки, обитые белым пластиком.
Пусто. В шкафу было пусто.
Вся ее одежда — джинсы, шорты, тенниски, свитера — все это было разбросано по полу, по столу и по подоконнику.
— С ума сойти! — воскликнула Келли. — Кто же здесь побывал?
Она села и огляделась по сторонам.
— Коди! Коди! Ты здесь?
Ответа не было.
Девушка вскочила с постели и принялась быстро одеваться. Натянула белые теннисные шорты и полосатую, белую с синим кофточку.
Потом принялась собирать остальную одежду и складывать ее на кровать. Пробежала расческой по волосам и поспешила вниз.
— Происходит что-то странное! — выкрикнула Келли, ворвавшись на кухню. Но там было и без того шумно.
— Где Куби? — орал Джеймс, заглядывая под стол. — Куда подевалась эта глупая псина?
Папа прошмыгнул мимо Келли, пробормотав «Доброе утро» и направился в подвал.
— Я не хочу яйца! — заявила Коди с раздражением.
— Но ты же говорила, что хочешь, — возразила мать.
— Они слишком крутые. Я подавлюсь, — продолжала стоять на своем Коди.