Сестра, окинув комнату взглядом, заявила:
— Я уж лучше осталась бы в больнице, чем в этом доме.
— Мы не можем уехать отсюда до тех пор, пока не найдем Джеймса, — печально напомнила мать.
— Мамочка, но ведь полиция вчера перерыла весь дом, — отозвалась Келли.
— Да, они обшарили каждый сантиметр. И не нашли никаких следов Джеймса, — всхлипнула мать.
Коди протянула ей платок, строго посмотрев на сестру, прошептала:
— Не разговаривай с ней об этом.
— Твоя рука заживет, — Келли попыталась ободрить мать.
— Но боль все еще очень сильная, — пожаловалась та. — И что мне теперь делать? Я даже раздеться сама не могу.
— Мы тебе поможем, — ответила Келли.
Ей совсем не хотелось оставаться в этом доме и дальше. Из больницы она позвонила родственникам и спросила, нельзя ли переехать на время к ним. Те согласились.
Как только отец выйдет из больницы, нужно будет срочно собрать вещи и убраться из этого жуткого места. Но согласится ли мама уехать, так и не найдя Джеймса? У Келли не хватало духу заговорить с ней об этом. И даже о том, что она позвонила родственникам.
— Как думаешь, папу выпишут завтра? — спросила Коди, спускаясь вниз вслед за сестрой.
— Хорошо бы, — откликнулась та. — Я не хочу оставаться здесь ни на один день. Ни единого.
Келли склонилась над своим раскрытым дневником, лежащим на столе. «Сегодня я не смогу писать, — подумала она. — Если начну, то тут же разревусь. А я и так наплакалась сегодня. По Джеймсу, по папе, по маме. По всем нам. Даже не знаю, остались ли у меня слезы. — Девушка потянулась, у нее болело все — и руки, и спина. Надо бы искупаться, — вспомнила она. — Но толь- ко не здесь. Не в этом доме. Тут я боюсь даже заходить в ванную. Келли опять посмотрела на чистую страницу: Я вела записи каждый вечер в течение трех лет. Но только не сегодня. Не сегодня… — Она отодвинулась от стола и поднялась на ноги. — Да и что мне написать? — спросила она себя с горечью. — Что мой братишка исчез? Что мама сломала руку в двух местах и все еще находится в шоке? Что папа внезапно ослеп, поэтому лежит в больнице и без умолку болтает какую-то чушь? — Тяжело вздохнув, девушка направилась к своей постели. Легла и накрылась одеялом. Но ее по-прежнему трясло. Нет, мне не заснуть, — решила она. — Я не смогу спать в этом доме».
Келли уставилась в потолок, прислушиваясь к напряженной тишине. Несмотря на духоту, окно и дверь оставались закрытыми.
Может быть, сейчас разорвет тишину тоненький голос Джеймса? Или лай Куби?
— Джеймс, Джеймс, где же ты? — пробормотала она, и слезы опять побежали по ее лицу.
«Значит, они еще остались у меня, — заметила она. — И им не будет конца. Слезам не будет конца…»
От горьких мыслей ее оторвал неожиданный шум.
Келли села на постели.
В дверь трижды постучали.
Совсем негромко.
Затем еще.
— Коди! — воскликнула девушка испуганным шепотом. — Как ты можешь после всего случившегося?
— Коди! — крикнула Келли сердито. Ответа не было.
И снова три негромких удара. Девушка вскочила с кровати и воскликнула:
— Коди, это не смешно! Или ты совсем спятила?
Она подскочила к двери и распахнула ее.
«Почему так темно? — пронеслось у нее в голове. — Я же велела Коди не выключать свет. Оставить все огни!»
Вглядываясь во мрак, она увидела сестру, удиравшую по коридору. Ее белая ночная рубашка развевалась на бегу, как в прошлый раз.
— А ну-ка стой! — крикнула Келли. — Нужно поговорить. Что ты здесь делаешь?
«Должно быть, она помешалась, — мелькнула догадка в ее голове. — Не выдержала всего, что обрушилось на нас. Неужели лишь я одна осталась здоровой?»
Келли кинулась вслед за сестрой. Белая рубашка в темноте казалась то синей, то серой.
— Коди, постой! Постой же! Не валяй дурака!
При этих словах белая фигура остановилась. И повернулась к Келли.
Даже в темноте была видна странная кривая улыбка, игравшая на лице сестры.
— Коди, что с тобой? Что случилось? — прошептала Келли. — Почему ты так странно ухмыляешься?
Та не отвечала.
Келли приблизилась к ней почти вплотную, так что теперь могла разглядеть ее лицо.
И увидела, что это не Коди.
Это была она сама — Келли.
Девушка лишь негромко вскрикнула, сообразив, что смотрит на собственное лицо.
Келли уставилась в ужасе на существо, обладающее ее лицом.
Оно улыбалось все шире и отодвигалось назад, в темноту.
— Ты это я! Ты Келли! — воскликнула девушка растерянно.
Они смотрели друг на друга. Одна испуганно, другая самодовольно.
— Но почему? — спросила Келли, чувствуя, как по телу бегут мурашки. — Почему ты похожа на меня?
— Иди, — прошептал ее двойник в ответ и указал рукой на распахнутую дверь спальни. — Иди.