— Хорошо, я... слушаю, да и вообще это не твой ребенок. Это...
Но я уже бежал, ноги прямо сами несли меня туда.
Было темно, когда я подошел к клетке. За оградой, поверх которой проходила проволока, было тихо. Потом к проволоке, спотыкаясь и хныча, кто-то подошел. Полетели искры и тень быстро отскочила.
Я не знал, с какой стороны подойти. Может быть Навозник находится внутри и чем-нибудь занимается. Бывает, что обитатели клетки спариваются между собой и даже производят на свет потомство. Иногда их отпрыски рождаются работоспособными. Например, три брата Блой родились здесь. У них почти нет шей, а руки длинные. Но они проворные и смышленые ребятишки.
Блой-2 и Блой-3, так же как и я, умеют ловко орудовать ногами. Я даже дал Блою-3 пару уроков игры на мачете, но ему это быстро наскучило (все-таки ребенок) и он умчался вместе с братьями рвать фрукты.
Постояв около часа в темноте, обдумывая то, что происходит в клетке, я пошел обратно, свернул и улегся в стоге сена позади кузницы. Лежал и слушал гудение энергетической хижины, пока не заснул.
На рассвете я вылез из сена, протер глаза и пошел в загон для скота.
Через несколько минут подошли Увалень и Маленький Джон.
— Вам помочь с овцами? — спросил я.
Маленький Джон почесал щеку языком.
— Подожди минутку, — и пошел за угол.
Увалень неуклюже топтался. Вернулся Маленький Джон.
— Да, — сказал он.
— Нам нужна помощь, — он усмехнулся, и Увалень подхватил его усмешку и тоже заулыбался.
Удивительно! Внутри — комок страха. Удивительно! Они улыбаются!
Увалень поднял первую деревянную решетку загона, и овцы, заблеяв, подбежали ко второй. Удивительно!
— В самом деле, — сказал Увалень. — Ты нужен нам. Мы очень рады, что ты вернулся.
Он шлепнул меня по затылку, а я дал ему пинка под зад, но промазал.
Маленький Джон оттащил вторую решетку, и мы погнали овец через площадь по дороге вверх на луг. Как прежде. Нет. Не так.
Увалень первым заговорил об этом. Когда дневное тепло прогнало утреннюю прохладу, он сказал:
— Сегодня не так, как раньше, Чудик. Ты что-то утратил.
Я стряхнул росу, блестевшую на низкой иве. Росинки посыпались мне на лицо и плечи.
— Разве что аппетит и, может, пару фунтов веса.
— Нет, не аппетит, — сказал Маленький Джон, слезая с пня. — Что-то другое.
— Другое? — повторил я. — Скажите, Увалень, Маленький Джон, что другое?
— А? — переспросил Маленький Джон. Он бросил вниз палку, пытаясь привлечь внимание овцы к сочной траве. Промахнулся. Тогда я поднял камешек, валявшийся под ногами, прицелился и швырнул. Овца обернулась, посмотрела на меня синими глазами, заозиралась, и запрыгала от радости, что ей показали такую сочную траву.
— Ты очень изменился.
— Нет, — сказал я. — Ла Страшная говорит, что я чем-то очень важным отличаюсь от других людей. Так же как и... Челка. Мы — другие, иные.
— Ты можешь играть, — сказал Увалень.
Я посмотрел на мачете.
— Не думаю, что поэтому. Я могу научить играть и тебя. Она увидела во мне что-то другое.
Позже, после обеда, мы погнали овец назад. Увалень предложил пообедать всем вместе. Я отрезал окорок, а потом мы атаковали тайник Маленького Джона с фруктами.
— Хочешь приготовить ужин?
— Нет, — отказался я.
Увалень зашел за угол силовой хижины и закричал на всю площадь:
— Эй, кто хочет приготовить ужин для джентльменов, которые хорошо поработали и снабжают вас пищей? А также обслужить и развлечь беседой? Нет, вы уже готовили для меня обед. Не надо толкаться, девушки! Нет, не ты, другая. Ты умеешь готовить приправу? Ах-ах, я помню тебя, Стрихнин-Лиззи. О'кей! Да, ты. Пойдем.
Он вернулся в сопровождении милой плешивой девушки. Я раньше видел ее, но никогда с ней не разговаривал, и не знал как ее зовут.
— Это Маленький Джон, Чудик, а я — Увалень, — представил всех Увалень.
— А как зовут тебя?
— Зовите меня Родинка.
Нет, я никогда раньше с ней не разговаривал. Какой позор — эта ситуация не менялась в течении двадцати трех лет. Ее голос шел не из гортани. Не думаю, чтобы она вообще была у Родинки. Звуки рождались где-то глубже.
— Меня ты можешь называть, как только захочешь, — сказал я.
Она засмеялась и смех ее, похожий на перезвон колокольчиков, тоже звучал необычно.
— Давайте еду и нужно найти очаг.
Внизу, возле ручья, мы сложили из камней очаг. У Родинки была с собой большая сковородка, так что нам пришлось занять только соль и корицу.
— Пойдем, — сказал Маленький Джон, — прогуляемся вдоль берега. — А ты, Чудик, пока развлек бы гостью. Побеседуйте.
— Нет, эй... погодите, — я лег на спину и заиграл. Ей понравилось, потому что она улыбнулась мне, продолжая готовить.
— У тебя есть дети? — спросил Увалень.
Родинка смазала сковородку куском жира, отрезанного от окорока.