– Надеялась, старая развалина, что примешь её дар, – усмехнулся Пётр. – Как же ты это сообразил?
– Не знаю, будто под руку толкнули.
– Да, умирают они страшно, мучительно. Нам этого не видно, но упаси Бог на том месте задержаться – может и тебя краем силы зацепить. Перед смертью им обязательно надо кому-то свои знания передать. Раньше в деревнях чего только не устраивали, чтобы от них побыстрее избавиться. И крышу над избами разбирали, и крестами весь дом изрисовывали, но внутрь к ним не заходили. Боялся народ... Но изредка и любил.
– Любил?!
– А ты как думал? Знаешь, что в русском церковном судебнике написано? «Ежели жена будет чародеица, наузница, или волхва и муж уличить в этом сумеет, то наказать может, но разводиться не должен сметь».
– Стоп! – я поднял ладони вверх. – Ещё несколько примеров из истории – и у меня дым из ушей пойдёт, там и так уже каша почти готова.
– Ладно, Александр, не буду я тебя больше мучить и ругать. Если разобраться, то и бранить тебя не за что, Ведьму ты всё же одолел. Только на будущее знай – на таких хуторах, ведьмовских, всегда захоронки бывают. Для простых людей они могут быть смертельно опасны, а тебе – ничего, перстень защитит. Так что, если будет у тебя денёк свободный, наведайся на тот хутор, глядишь, и найдёшь диковину какую-нибудь. Охотник...
(*) «Улыбка Авгура» означает, что человек заведомо обманывает.
12.
Неделя началась плохо, даже очень. Знаете, бывают такие дни, когда самое лучшее, что можно придумать – это уехать из города на несколько дней, помедитировать на природе. Иначе можно сорваться в глухую депрессию – в бессмысленной попытке найти ответы на возникающие вопросы. Только вот незадача какая – нет у меня такой возможности и, если подумать, необходимости тоже нет. То, что меня гложет, такими поездками не вылечить, поэтому оставался годами проверенный способ – уйти с головой в работу, отвлекаясь только на сон и заботу о зверье. Тишка оказался вполне самостоятельным парнем, чего не скажешь о Баксе. Его и кормить надо по графику, и воспитывать. Правильно говорят, что немецкая овчарка – не для новичков. Слава Богу, дела захлестнули меня, загрузив по горло, и в ближайшее время просветов не предвидится. Мелкие заботы мелкого оружейного бизнеса – о них можно написать книгу. Обо всех этих идиотских ситуациях и глупейших, на первый взгляд, проблемах… Не знаю, кто в этом виноват, скорее всего – «дальновидность» нашего законодательства, но некоторые образцы оружия нам приходилось заказывать не напрямую у производителей, а покупать через десятые руки, у торговцев из стран Евросоюза. Несмотря на плотный график, я всё же выкроил несколько минут и связался с одним из своих знакомых, который предоставлял услуги, попадающие под определение «обеспечение информационной безопасности».
Конечно, позвонил не со своего телефона – мало ли, вдруг и его уже на прослушку поставили, причём, хоть убейте, по неизвестной мне причине. Хотя чего там прослушивать? Даже новая «профессия» как оправдание повышенного интереса к моей, скромной персоне не подходит. Так что для таких целей есть специальный аппарат с одноразовой карточкой, причём и то, и другое регулярно менялось.
– Сигитас, привет!
– Привет, Сашка. Как дела у оружейного барона? Много сегодня ракетных установок продал или тебя международный терроризм как клиент не интересует?
– Вейз мир, если я имею несколько ложечек красной икры, исключительно на утренний бутерброд, то сразу оружейный барон? Опамятайтеся, пан! Терорист, шобы вы знали, в последнее время пошёл не тот; сейчас эти поцы наглы и ленивы, потеряли последнее уважение к частной собственности и, вдобавок ко всему, каждый раз норовят заплатить фальшивыми бумажками, которые даже каунасские дворники презрительно сметают в мусор. Оно мне надо, иметь такой геморрой на свою задницу? С эдаким гешефтом можно поиметь проблем с законом и в результате вылететь в трубу, даже не успев отложить на старость первый миллион. Тем более, что вы сами понимаете – эти шлемазлы безвозмездно получают оружие с тех же складов, где позднее вооружают военных для борьбы с этой угрозой мировой демократии.
– Саша, вы таки опять плачетесь за жизнь...
– А вы, опять давите на больной мозоль. Ладно, шутки в сторону; есть небольшое дело, и как раз по твоей части.
– Стационар? – он сразу посерьёзнел.
– Да нет, мобильное.
– Хорошо, что мобильное. Когда забрать «на профилактику»?
– А хоть и сейчас, – я усмехнулся, – мальчика пришлёшь?
– Нет, девочку, блин. Минут через тридцать.
– Понял. Проверь на всё, «что можно и не можно», хорошо?
– Не учите дедушку кашлять, – он, видимо, что-то сказал своему напарнику и потом опять мне: – Жди, уже выезжает.
– Ладно, в общем, ты покопайся, а я к вечеру подгребу, чтобы рассчитаться...
Хороший мужик этот Сигитас. В старые времена работал на заводе «Banga», который выпускал известные на весь Союз малогабаритные телевизоры Шилялис. По его рассказам, можно было выбить любые дефицитные детали и материалы, если преподнести в виде подарка маленький телевизор. Собственно снабженцы этим и занимались; рассекали по стране, нагруженные, как верблюды, скиландисами, бутылками Паланги и Шилялисами. Да, были времена... Потом, в девяносто третьем, завод обанкротился и был закрыт. Почему? Да потому, что был банально разворован правящей верхушкой объединения. И прекрасные инженеры в одночасье были выброшены на улицу, пополнив ряды безработных; они торговали на базарах, собирали цветной металл, в общем, выживали. Вот тогда и ушёл, на вольные хлеба, Сигитас. Занимался разной ерундой, вроде сборки популярных в те годы телефонов с АОН’ом, а потом нашёл новое прибыльное, дело. Конечно, если покопаться в его прошлом, наверняка найдётся несколько тёмных дел вроде незаконной прослушки в комплекте с «тайным проникновением по предварительному сговору». Но это уже в прошлом, в период первичного накопления капитала. У меня самого за душой, если вспомнить тот Маузер К-98, без документов... Хотя нет, зачем старое ворошить?
Через полчаса к нам приехал молодой парень в фирменной куртке с логотипом несуществующего автосервиса и я, попинав при нём колесо, передал ключи и документы. Как и следовало ожидать, ребятки, сидящие в машине, даже с места не тронулись. И правильно – чего им ехать, бензин впустую жечь, если я остаюсь на рабочем месте? Вечером, дождавшись звонка от Сигитаса, я благополучно смылся с работы через чёрный ход. Мастер в этот раз устроился в небольшом гаражном кооперативе. Это, наверное, особенности бизнеса такие – мастерские он менял, как перчатки. Через несколько минут он уже демонстрировал мне три «жучка», найденных в машине.
– Сашка, если мне память не изменяет, ты ничем противозаконным не занимаешься? – спросил он, держа в руках один из датчиков. – Откуда жемчуга?
– Уже начинаю сомневаться, – ответил я, закуривая вторую сигарету подряд.
– Знаешь, сколько такой аппаратик стоит? – Сигитас подкинул на руке небольшую коробочку, размером со спичечный коробок.
– Понятия не имею, но думаю, не двадцать евро.
– Двести пятьдесят, если быть предельно точным. Коммерческая версия, жучок и трекер в одном флаконе. Одно могу сказать с уверенностью, – он усмехнулся, – это не спецслужбы, что меня искренне радует.
– А меня – нет. Если бы это были спецслужбы, то всё понятно – им больше заняться нечем, вот и проверяют всех оружейников подряд. Вдруг выяснится, откуда на берегах Туманного Альбиона всплывают газовые стволы, переделанные под боевые (*). Сам знаешь, с иностранными разведчиками и шпионами у нас «голый вассер» (*). Так что, узнай ты их руку, я бы попросил поставить игрушки обратно, поигрались бы недельку и сняли.
– Разве что так, – он немного помолчал, подумал, – я могу у тебя их купить, вещь в моём хозяйстве нужная. По сто пятьдесят евро.
– Бери, нафиг они мне сдались? Хотя нет – один, пожалуй, верни, есть у меня идея, куда его можно пристроить.
Продав ему два жучка из трёх, я заработал, пусть и не совсем честным образом, триста евро. Третий, ничтоже сумняшеся, поздно вечером прилепил к тачке одной соседки, которая занималась, хм... элитными экскорт-услугами.
Ситуация с каждым днём запутывалась всё больше и больше. Сами посудите – если это Нежить на меня информацию собирает, то ещё понятно, но с другой стороны – у них что, больше дел нет, чтобы охотника-неофита пасти? Да и странно – вроде у них в ходу другие методы. Это же не фильмы из категории «Б», глупо как-то. Да и хвост, круглосуточно следящий за мной – удовольствие не из дешёвых. Ну я бы понял день-два. Но неделю? В любом бизнесе есть понятие «критической точки» – точка, где расходы начинают превышать вероятную прибыль. А где вы здесь видите прибыль, я вас внимательно спрашиваю?
Утром я вышел из дома, и тихо выругался, увидев, что у моей машины все колёса спущены. Сидящие неподалёку мальчики откровенно усмехались, видимо, ожидая моей реакции. Ну не драться же мне с ними? Причём и полицию не вызовешь; ничего противозаконного не совершают, сидят, зубы скалят. Ну да, колёса на ободах, но ведь не порезаны. Материального ущерба – ноль; так, мелкая пакость, не более. Кстати, даже если их и проверят, я уверен на сто процентов – у каждого найдётся лицензия на определённый вид деятельности. Это только в кино всё красиво и просто – несколько звонков бывшим сослуживцам, и вот у тебя во дворе уже высаживается с вертушки спецназ, а седой импозантный полковник, в зелёном или краповом берете (нужное подчеркнуть), идёт тебе навстречу, чтобы пожурить за некрасивую привычку класть трупы направо и налево. Представив эту картину, я улыбнулся и вызвал такси.
Второй неприятностью, а скорее даже бедой, был хмурый шеф. Шарунас – мужик по-прибалтийски сдержанный, но сегодня ни с того ни с сего вспылил, нагрубил Виктору, нашему оружейному мастеру, а потом, когда я попытался выяснить, в чём дело, ещё и мне досталось. Дождавшись вечера, когда коллектив разошёлся по домам, я пришёл к нему в кабинет и, незатейливо приперев его к стенке, начал вытягивать информацию. Оказалось, что всё гораздо хуже, чем я ожидал – младшая дочь Шарунаса, десятилетняя Оринта, заболела. Доктора, даже очень хорошие и, соответственно, дорогие, разводят руками, будучи не в состоянии поставить диагноз. Началось всё несколько дней назад. Девочка пришла с тренировки по теннису хмурая, через день её начало тошнить, потом высокая температура и прочие «радости»...
– А доктора что говорят? – спросил я, когда он немного отошёл и начал более-менее связно отвечать на вопросы.
– Да нихера они внятного не говорят, – вскинулся он и обмяк, – говорят, что надо ещё понаблюдать. Дурдом какой-то, медицина хвалёная... Вчера пробился к одному профессору из Клиники. Светило, мать его за ногу, глыба! Мастодонт литовской медицины, в молодости чуть не самому Пирогову за пивом бегал, а молчит, как деревенский фельдшер...
– Отравление и прочее, конечно, рассматривали, как версию?
Шарунас кивнул и потянулся за сигаретой.
– Да, конечно. Взяли анализы, говорят, всё в норме, никаких отклонений нет. Линка с ума сходит, ей скоро самой доктор будет нужен.
– А сколько времени у неё это? – поинтересовался я. Именно, что «поинтересовался»; сами понимаете, помочь я ничем не могу, не доктор.
– Третий день уже. И старая тренер сегодня звонила, переживает, – Шарунас закурил и полез в сейф. Достал бутылку коньяку, поставил на стол. – Будешь?
Судя по его виду, он уже в течение дня к этой бутылке прикладывался не раз. Не дело это – решение проблем в бутылке искать.