– Да нет, – покачал головой я, – не надо. Мне уже гораздо лучше...
А вы что хотели? Чтобы мне травницу на дом прислали? Угу, только потомственной ведьмы, получившей свой дар по наследству от бабки, мне для полного счастья не хватало. Не хочу. Не надо...
Поймёте ли вы меня – не знаю. Я не боюсь. Только чем больше я углублялся в дебри своего ремесла, тем больше вопросов возникало. Нечисть, нежить, вампиры и оборотни. С ними все понятно – они приносят горе людям и достойны смерти. А ведьмы? Как поступить с женщиной, которая лечит травами, помогая даже тем людям, на которых и врачи-то давно махнули рукой. А ведь такие есть... Мы с Вилей ещё долго сидели на кухне и разговаривали. Она, немного захмелев от выпитого натощак коньяку, рассказала ещё про одну женщину, которая приходила в онкологическую больницу. Приносила травы, которые облегчали страдания даже тем, кому не помогал морфий. Врачи смотрели на это сквозь пальцы, понимая, что этим больным уже не помочь. Как с такими поступать, узнай я, что они Ведьмы? Убивать? За что? За то, что лечат? В древние времена врачей тоже иногда казнили, чтобы Божьему промыслу не мешали. Я не инквизиция!!!
Чёрт побери, вопросов больше, чем ответов, а Авгур словно сквозь землю провалился! И поговорить больше не с кем, хоть в центр психологической помощи звони. Представляю я себе этот разговор... Хотя нет, постойте, есть на примете две кандидатуры. Первая – это отец Казимерас; когда я с ним общался, у меня возникло чувство, что этот святой отец не так-то прост и многое не договаривает. Почему бы не вывести на откровенный разговор, пусть и не прямым текстом? Могу же я, как любитель истории, поговорить про ведуний и знахарок? Ну да, любитель истории, мать твою так – с сорок пятым за поясом. Вторая – это цыганский Баро. Только боюсь, ничего не получится – пробиться к нему сложнее, чем быть приглашённым на семейный ужин к премьер-министру. Баро, баро, баро – я смотрел в окно и барабанил пальцами по столешнице, пока не почувствовал легкое прикосновение. Ну да, Тишка забрался на стол и пытается ухватить меня за руку. Иди сюда, серый!
19.
На следующее утро я, кряхтя, как старый дед, забрал свою машину у Сигитаса из гаража и, выслушав его дружеские подначки по поводу внешнего вида, отправился в Нижние Шанцы, один из районов Каунаса, обязанный своим названием Наполеону. В 1812 году, 24 июня, французы в этом месте форсировали реку и встали лагерем на правом берегу Немана, отсюда и пошло название «шанцы», от французского chantier – двор, или от немецкого schanze – укрепление. Неподалеку от этого места есть высокий холм, который называют Наполеоновским; по преданиям, именно с его вершины маленький корсиканец и наблюдал за переправой. Кстати, в 1913 году, на столетнюю годовщину Отечественной войны, здесь побывал и Николай Второй. В конце девятнадцатого века при строительстве Каунасских оборонительных сооружений этому району была отведена роль промышленного, здесь разместились вагоноремонтные мастерские, фабрика скобяных изделий Вестфалия и несколько мелких заводиков. Теперь это грязный и унылый район с заброшенными казармами царских времён и застроенный частными домами. Здесь рядом с пышными новостройками спокойно соседствуют замшелые деревянные лачуги, вросшие в землю, словно они наблюдают грязными подслеповатыми окнами за сменой поколений и властей… Кажется, что эти домишки вечны в своей серости и нищете. Мой путь лежал в один из кварталов этого района, где поселились цыгане. Здесь торговали наркотиками, водкой и людьми, содержали шалманы и бордели, убивали ради двух литов и заключали миллионные сделки.
Ну да, как я и чувствовал, хлебом-солью меня встречать никто не спешил. Экие они, право слово, негостеприимные. Даже две цыганки неопределённого возраста куда-то пропали. Да что там они, даже вездесущей малышни – грязных разновозрастных детей – и тех не видно. Приехал, блин. Хотя нет, на крыльце одной из лачуг сидела старуха. Помните Бабу-ягу в исполнении прекрасного актёра Георгия Миллера? Вот именно – одно лицо. Тот же крючковатый нос, мохнатые обрывки седых бровей, удивленно взлетевшие вверх, волосатые бородавки, щедро усыпавшие длинный и узкий подбородок.
Я подошёл к ней, сидящей на низеньком стульчике, и присел на корточки.
– Здравствуй, бабушка. Скажи, как мне встретиться с вашим Баро?
Цыганка подняла на меня взгляд. Господи, если бы я не обладал умением их чувствовать, то принял бы её за исчадие Ада. Щуря от утреннего солнца подслеповатые глаза, она посмотрела на меня так, словно я был стеклянный.
– Что?
– Я хочу увидеть вашего Баро.
– Многие хотели бы этого, гаджо. Зачем ты ему нужен?
– Скорее это он мне нужен, хочу задать несколько вопросов.
– Эх, гаджо, – она усмехнулась, – многие бы этого хотели, но зачем знать заранее то, что немного позже увидишь сам. Не надо торопить жизнь.
– Но...
– Запомни, – она посмотрела на меня, и на одно мгновение мне показалось, что я вижу перед собой не дряхлую старуху, а женщину ослепительной красоты.
– Да, – она усмехнулась, увидев мой ошеломлённый взгляд, – такой я была. Скажу одно – нельзя узнать будущее человека, если нет возможности понять его прошлое. Езжай, гаджо, у тебя ещё есть время создать эту историю...
Вот и поговорили, называется, подумал я, колеся по узким улочкам цыганского района. Оставался Казимерас. Надеюсь, он не будет говорить подобными загадками, словно эта полоумная старуха. Хотя нет, непохожа она на сумасшедшую, слишком уж глаза умные. Сам чёрт этих цыган не разберёт, с их умениями. Сложно разобраться, что врут, а что на самом деле знают и умеют.
Когда я стоял у вокзала на перекрёстке, позвонил Шарунас. Вежливо поинтересовался, как мои дела, и сообщил, что документы для подписания готовы. Мол, звонит узнать, когда у меня найдётся свободная минутка, чтобы заехать к нотариусу и окончательно оформить сделку. Предложил не тянуть кота за все подробности, и сделать это сегодня. Было слышно, как Шарунас кому-то озвучил моё предложение, и через несколько секунд предложил встретиться у нотариуса в конторе, которая находилась рядом с Зелёной горой, неподалёку от центрального комиссариата полиции. Вот и прекрасно, заодно и пообедаю в небольшом ресторанчике по соседству.
– Добрый день, Александр!
Вот оно что – я даже усмехнулся, увидев, кто пришёл на встречу вместе с моим бывшим шефом. Конечно, тот самый неизвестный представитель неизвестной оружейной компании. И всё в тех же тёмных очках, в которых, как в зеркале, отразилась моя улыбающаяся физиономия. Нежить. Значит, всё правильно рассчитал, вычисляя новых совладельцев нашей оружейной конторы. Пусть и в очках, но чёрный провал, вместо глаз я вижу, чувствую... Да и перстень нагрелся, немного обжигая руку.
– Добрый, – буркнул я в ответ, – ну-с, господа, документы и деньги готовы?
– Да, конечно, – кивнул Шарунас, показывая мне дипломат, – как мы и договаривались, первая часть в размере пятидесяти тысяч литов, а оставшиеся – по графику, в течение года.
– Прекрасно, тогда вперёд, время, как говорится – деньги.
– Да, да, – согласился со мной любитель чёрного цвета, – но изредка спешить всё же не следует, можно наломать дров, принимая поспешные решения.
– А с чем именно вы мне предлагаете подождать? – спросил я. – С подписанием документов?
– Нет, что вы, я просто представил, некоторые жизненные ситуации, – он пожал плечами, – не стоит принимать мои слова буквально.
– Именно поэтому предлагаю не затягивать нашу встречу. У меня, знаете ли, дел по горло. Сезон всё-таки охотничий.
– Ты что, охотником заделался, Сашка? – удивился Шарунас.
– Для кого Сашка, а для кого и Александр Владимирович, – отрезал я. – Пошли, нечего легкие проветривать.
Через два часа я был свободен, как птица. Без фирмы и обязательств, связанных с этим бизнесом. Кстати, удостоверение тоже тю-тю, уплыло, а жаль. По служебному разрешению я мог транспортировать любой ствол, находящийся в нашем магазине или на складе, на стрельбище или в мастерскую, к коллегам-оружейникам. Полезная была бумажка. Правда, был и плюс – первый взнос в размере пятидесяти тысяч. На первое время хватит, а там посмотрим, чем будем заниматься. Что делает любой человек, который получит крупную сумму денег? Правильно, сразу потратить некую часть, чтобы получить пусть и небольшое удовольствие. Для начала я заехал в небольшой ресторанчик, чтобы «отпраздновать» сделку. Маленький, столиков на десять, зал. Не скажу, чтобы уютный, но готовили там вкусно. Не спеша пообедал, лениво пообщался с барменшей и, сыто улыбаясь, выбрался на свежий воздух, окунувшись в аромат цветущих каштанов. Несколько минут размышлял, куда сейчас направиться, но сначала решил позвонить отцу Казимеру.
– Добрый день, святой отец!
– Добрый, Александр, рад вас слышать! Как ваши травмы? – поинтересовался он.
– Уже и думать про них забыл! – не будешь же говорить, что неделю назад мне наставили таких «травм», что до сих пор отхожу. – Отче, вы уж простите за беспокойство, ради Бога, но я бы хотел наведаться в ваши края. Не будете возражать, если заеду на огонёк?
– Конечно, нет, – после недолгой паузы ответил Казимерас, – с удовольствием встречусь. А когда планируете приехать? У нас, видите ли, начались небольшие строительные работы в храме. Хотим обновить фасад, провести реставрационные работы и немного обустроить территорию костёла. Вы уж не обижайтесь, но много времени уделить не смогу.
– Да нет, что вы, святой отец! – сказал я. – Понимаю, конечно, что у вас и без меня забот хватает. Вас устроит, если я заеду в пятницу? Ближе к полудню.
– Прекрасно, буду ждать!
Ну вот и прекрасно, что договорились. А то с нашим Авгуром точно каши не сваришь, пропал, как рыба под лёд. В голове мелькнула тревожная мысль – не дай Бог, и его найдут, как отца Станислова. Но нет, не должно так случиться! Он мужик крепкий, умением и знанием не обижен, так что будет не просто, его в угол зажать; появится, никуда не денется.
Теперь про Казимера. Когда я к нему собирался, мелькнула одна идея – наведаться на тот хутор, где Ведьму упокоил. По словам Авгура, там можно обнаружить интересные вещи. Но как искать? Неужто придётся уподобиться тем байстрюкам, что рыщут по окрестностям с металлоискателем? А почему бы и нет, дьявол меня забери? Я отъехал от ресторанчика и направился в Арсенал, есть неподалёку такой магазинчик. Торгует разными полезными вещами для туристов. Одежда, обувь, фонарики – и в том числе металлоискатели. В общем, от носков до полевых кухонь – любой каприз за ваши деньги.
Если разобраться, то такие магазины (как и оружейные) – единственные в своём роде, где мужчина может спокойно и без напряжения зависнуть на несколько часов. В прочих торговых местах мужик начинает хиреть, горбиться, плестись нога за ногу, следуя за своей спутницей, словно ходячая вешалка для пакетов, сумок и коробок. Тут нет, тут, братцы, картина иная! Женщины, если уж довелось вам затащить её в такой магазин, скучнеют, брезгливо морщатся, глядя на все эти железки, и начинают нервно топтаться на месте, словно боевая лошадь, глядя, как ненаглядный выбирает очередную железку, яростно обсуждая с продавцом её плюсы и минусы. Конечно, я имею в виду обсуждение достоинств «железок», а не своей спутницы.
Недолго думая, выбрал себе одежду, подходящую для того, чтобы бродить по лесу и копаться в земле, взял малую пехотную лопатку натовского образца, фонарик с двумя запасными комплектами элементов и металлодетектор. Полезная штука, если уметь им пользоваться. Продавец меня заверил, что в этом ничего сложного нет. Не скажу, что я ему поверил, но за оставшиеся несколько дней надеялся попрактиковаться в деле золотоискательства. В самом деле – не боги ведь горшки обжигают! Загрузился пакетами и, кряхтя (бок всё же болел), отнёс покупки в машину. Вроде всё. Хотя стоп! Неплохо бы ещё в один магазин заехать, на проспекте Саванорю, неподалёку от моего дома. Во-первых, холодильник заполнить, там уже почти пусто, а во-вторых, купить Тишке доску, обмотанную верёвкой, чтобы когти точил, а Баксу – витамины и сухой корм.
Погрузившись в размышления о бытовых мелочах, я ехал в сторону магазина, пока не остановился на перекрёстке у Комбината слепых. Горожане так и называют это место, никак не иначе. Если память мне не изменяет, то ещё с 1959 года здесь размещается это предприятие, выпускающее бытовые и художественные изделия, начиная от розеток и заканчивая женской бижутерией. Стоял на перекрестке, ожидая, когда пройдут пешеходы; кстати, одна девушка могла бы идти и помедленнее. Уж слишком «вкусно» она шла, слегка покачивая красивыми бёдрами. Мдя...
Вдруг меня накрыло. Почувствовал опасность, словно зверь, в которого прицелился стрелок, сидящий в засаде. Неприятное чувство, когда знаешь, что на тебя охотятся. Одни назовут это предчувствием, другие – шестым чувством. Не знаю, что это, но уверен, что именно сейчас должно произойти что-то нехорошее! Дьявол меня забери! Нет, я не имею в виду банального снайпера, устроившего лёжку где-нибудь на крыше. Даже головой покрутил в безнадёжной попытке увидеть какой-нибудь признак грозящей мне опасности. Да, именно поэтому и отвлёкся от дороги, всего лишь на секунду, проезжая мимо автобусной остановки. Когда повернул голову, то – словно в замедленном кино – увидел женщину, вылетающую с тротуара под мои колёса! Твою мать! Еле успел нажать на тормоз, выкручивая руль, чтобы развернуть машину боком. В правую дверь послышался глухой удар, стекло разлетелось вдребезги, и мне в лицо брызнула чужая кровь...
20.