– Стоять! Ещё шаг – и в голове скворечник! Пистолет не газовый. Стреляю сразу, без предупреждения!
Вот, это уже ближе к правде. Гопота у нас учёная, прекрасно знает, что у человека может боевой пистолет оказаться. Правильно, что замерли – предупредительных выстрелов не будет, они у нас по закону не обязательны.
– Два шага назад, быстро! Ты, – взмах стволом, – отпусти старика! Отошёл в сторону!
Лежащий на земле придурок с перешибленным коленом даже стонать забыл. И это верно, нечего меня злить – уже по голосу поняли, что играться никто не будет.
– Карманы вывернули!
– Чаво? – подал реплику один из них...
Выстрел! Стреляю между двумя придурками; за их спинами река, а на другом берегу –поросший деревьями склон, даже если пуля рикошетом уйдёт, вреда никому не причинит.
– Карманы, – медленно и с расстановкой повторяю я, – вывернули... Следующий выстрел будет в кого-то из вас. Потом начну валить всех, мне лишние свидетели не нужны.
Кстати, это самое правильное в такой ситуации. Если «без протокола», то вам любой полицейский то же самое скажет. Живых оппонентов нет, значит, версия проишествия, которую вы расскажете, является единственно верной. На брусчатку падают пачки сигарет, кошелёк, ключи, звякнули металлом две отвёртки. Да, это лучше чем ножи носить, ответственности никакой, механики хреновы.
– Претензии к этим гоблинам есть? – обращаюсь к стоящему неподалёку старику.
– Чёрт с ними, ничего отобрать не успели, пусть сваливают.
– Добрый значит, ну-ну – мне, если честно, лишний раз вызывать полицию не интересно, потом придётся провести в участке часа два, как свидетелю попытки ограбления.
– Вещи оставили, сами взяли дружка и считаю до трёх, потом звоню в полицию.
Парни решили не искушать судьбу и, подхватив стонущего напарника, шустро уходят в сторону проспекта короля Миндауга. Нет, конечно не просто так, на прощание они пообещали меня найти и вывернуть матку наизнанку – экие, право слово, затейники. Дождавшись, пока эти мизерабли удалятся на приличное расстояние, выщёлкиваю магазин и разряжаю пистолет – у нас нельзя носить пистолет с патроном в патроннике. Подхожу к старику, осматриваю – вроде цел, лицо не разбито, хотя в сумерках плохо видно. Куртку только порвали, но это ничего, не самая большая беда. Проверяю вещи, брошенные неудачными грабителями – ну вот, в одном из кошельков нахожу сто литов. Будет деду компенсация. Остальное не трогаю, пусть себе лежат, кроме отвёрток и стреляной гильзы – они летят в реку.
– Ладно, дед, пошли, провожу до более людных мест, чтобы не заблудился.
– А вы не будете вызывать полицию? – удивлённо спрашивает он.
– Нет, конечно, им это надо – по пустякам ехать? Никого не убил, не ранил. Идём, а то смотри, вернутся эти шлемазлы за своими шмотками.
– Но вы же стреляли!
– И что? Ещё раз спрашиваю – раненые, убитые есть? Нет. Так какого тебе рожна надо? И куртку, лучше её в руках неси, незачем светить прорехами.
Через пятнадцать минут, никого по пути не встретив, мы дошли до одного небольшого бара. Клиентов почти нет, кроме влюблённой парочки, которая устроилась в дальнем углу и ничего, кроме глаз друг друга не замечает. Да и по времени уже поздно, замечтался, прогуливаясь. Тоже мне, мыслитель хренов, любитель древностей.
– Давайте зайдём, – предложил я, – чашка сладкого чаю с лимоном и рюмка коньяку нам не помешает.
Дед подумал немного.
– Не переживайте, угощаю.
– Да нет, вы не подумайте, – он пожал плечами, – деньги есть, ограбить меня не успели.
– Ну и слава Богу. Идёмте, а то дождик накрапывать начинает.
Уже усевшись за столиком, разглядел своего неожиданного собеседника. Насчёт «старика» я малость ошибся, в темноте. Лет шестьдесят, не больше. Ростом пониже меня, где-то метр семьдесят, плотного телосложения, без животика. Одним словом, крепкий мужик, даже немного странно, что он так спокойно стоял перед этой малолетней швалью. Короткий жесткий ёжик седых волос, серо-зеленые глаза. Умные, кстати, глаза, внимательные и цепкие. И что меня удивило – страха в них нет. Бывает, что после таких приключений, людей валерьянкой отпаивают, а он ничего – сидит, бар рассматривает. Заведение, кстати, неплохое, непонятно, почему здесь людей мало бывает. Чем-то напоминает бар Элефант из фильма про Штирлица. Обстановка под стиль тридцатых годов прошлого века, в углу старое пианино, по-моему, немецкое, с подсвечниками. В общем, уютно здесь, домашне, даже слишком. Пока заказ делал, мужик все по сторонам пялился, интерьер разглядывал. Хотя, если поразмыслить, то можно понять, почему людей здесь мало – ночью по Старому городу ходить чревато, в чём вы и сами уже убедились. Хорошо, деду повезло, попался один неисправимый романтик, рискнувший в свой день рождения получить заточку в бок, как небольшой довесок к подаркам...
Слово за слово, разговорились. Знаете, изредка так бывает, синдром попутчика – случайному человеку можешь рассказать больше, чем друзьям и приятелям. Наверное, этому и возраст поспособствовал, мой отец немногим младше будет. Я даже больше говорил, чем он; скучаю немного, вот и перенёс, на незнакомого мне человека образ родителя. Долго трепались, пока бармен не начал тушить светильники над столиками. Вышли на улицу, после дождя воздух свежий, словно весь город вымыли и переодели в вечернее платье. Машину перед прогулкой припарковал в самом начале Лайсвес аллеи, у костёла имени архангела Михаила, так что пришлось через весь центр прогуляться. Хотя какой это костёл, это православная церковь Каунасского гарнизона, построенная в одно время с оборонительными фортами, в конце девятнадцатого века. Если не ошибаюсь, его строил Константин Лимаренко, русский военный инженер. Горожане это помпезное здание иначе, как Собор, не называют. Шли неторопливо, здесь поспокойнее, да и полицейских патрулей больше. Трепались о чём-то, о жизни, женщинах, детях и политике. Ну, про политику совсем немного, чего про неё говорить – русский матерный зело богат, так что хватило нескольких выражений, чтобы в общих чертах прояснить, и мировую политическую ситуацию и наше к ней отношение. Пётр Васильевич, так звали моего нового знакомого, оказывается, в прошлом военный, полковник в отставке, после выхода на пенсию занялся бизнесом, (что-то с галантерейным делом связано) он не особенно подробно рассказывал, а я не спрашивал. Не люблю у людей выпытывать, что да как; захотят – сами расскажут, а раз нет, значит, не особенно и хотелось. Женат, причём представьте себе, счастливо. Первый брак – и на всю жизнь, в наши времена анахронизм. Двое сыновей, пятеро внуков. Правда, как и я, близких видит редко – один сын во Франции, в Бордо, другой в Самаре. Так за разговорами и дошли до моей машины. Пётр, как оказалось, живёт неподалёку, напротив больницы Красного Креста. На всякий случай обменялись визитками, выслушал ещё раз благодарность за помощь и откланялся. Вечер, что ни говорите, удался, если бы он так и закончился. Бывают такие дни, богатые на события и встречи. Вот, например, утром вы совершенно случайно знакомитесь с обворожительной девушкой. Пробитое колесо помогли ей поменять или сумку из магазина до кареты, пардон, автомобиля, донесли. Немного позже неожиданно везет в делах, вечером возвращают долг, на который давно махнули рукой, и вдобавок ко всему утренняя знакомая сама звонит и предлагает выпить по чашечке кофе. Фарт, или как там такая ситуация называется? Вот и у меня был фартовый вечер, даже смех берет. Поставил машину на площадку; темно, хоть глаз выколи. Лампа только у подъезда включится, когда поближе подойду, так что «иду по приборам». И тут писк какой-то; нет, не крыса, откуда ей тут взяться? Жалобный такой, тонкий и писклявый. Пришлось возвращаться в машину за фонариком, и уже через несколько минут нашёл «генератор» звука – котёнка. Маленький, серого неопределённого цвета, тощий, лапа в крови: или укусил кто-то, или ударил. В общем, стою, смотрю на этого малыша и думаю – ну чем не подарок на день рождения? Не убегает, сидит, глазюки свои от света прищурил. Значит, так тому и быть, даже имя сразу нашлось – Тишка. Уж слишком тихо он себя вел, пока домой нёс. В квартире тоже быстро «освоился», даже слишком – вышел на середину комнаты и напустил лужу. Мол, так и так, теперь я здесь живу...
3.
Понедельник – день тяжёлый, это вам каждый скажет. Продавец уже позвонил, сказал, что задерживается, шеф тоже ещё почивать изволят-с. В общем, сижу в конторе, один, как перст, если не считать нашего оружейника, который закрылся в мастерской и, в очередной раз колдует над клиентским ружьём. Мастер – золотые руки, из любого, самого запущенного ствола может сделать такую конфетку, что клиент будет охать и ахать. Что там говорить – если он моддингует оружие (не путайте с тюнингом), то клиенты платят не торгуясь, проверено временем.
– И куда ты в пятницу так резво убежал? К очередной подружке? – передо мной стоял Виктор, тот самый мастер-оружейник, про которого только что вспоминал.
– Почему убежал, честно ушёл пораньше, – я откинулся в кресле. – Кофе будешь?
– Буду, конечно, – кивнул он. – Подарок опробовал?
– Завтра вечером поеду, надо будет в Вильнюс съездить, ты же знаешь наши порядки.
– Да, – Виктор кивнул и вытер руки, – не счесть бюрократии в наших краях. Почему бы не сделать так, чтобы короткоствольное оружие было можно регистрировать в любом оружейном магазине? Зачем каждый раз ехать в LGF? (*)
– Ну ты спросил, – я искренне удивился его вопросу, вроде товарищ не первый год в этом бизнесе, – а кто будет денюжку брать за отстрел оружия для пулегильзотеки? Нет, без них никак нельзя! Им бутерброд с икрой «кущять» хочется? Хочется...
– А то ты, Сашка, не знаешь, что толку от этой «теки» никакой нет?
– Знаю, – важно кивнул я, подняв указательный палец, – но сие дело государственное, дабы каждый бюрократ был к нужному месту прикладен, где разорение для народа чинить должон со всем усердием и прилежанием, создавая препоны и неудобства оному.
– Вот и я про что, – Виктор махнул рукой, – тоже мне нашли контролирующий фактор, пулегильзотеку. Американцы уже давно поняли, что толку от неё нет, одна волокита.
– Ты это экспертам-криминалистам расскажи, они тебя прямо тут, на месте, заклюют.
– Угу, а я им выложу две пули, отстрелянные из одного ствола, но с разницей в месяц, и пусть замучаются доказывать, что это один и тот же ствол. И ни один суд не признает их доказательства убедительными.
– Да, – соглашаясь, кивнул я, – есть такая фича. Особенно если произвести некоторые, вполне законные манипуляции или отстреливать в месяц, не меньше тысячи патронов, как, например, Берг.
– Роберт, что ли? – улыбнулся Виктор. – Ты бы его видел в пятницу вечером! Забрал свой переодетый в новое ложе Ремингтон и ускакал вприпрыжку. Говорил, что в субботу на стрельбище поедет, пристреливать. Не встречал?
– Нет, не был я там в субботу. Утром ездил животине разные разности покупать, а потом у Шарунаса в гостях был.
– Зверьё завёл?
– Само завелось, – я рассказал ему про котёнка, подобранного в пятницу вечером, на что Виктор только усмехнулся.
– Жениться тебе, Сашка, пора, а не котов разводить.
– Каждому овощу свой фрукт, – наш разговор прервал первый клиент, а так как продавец опаздывал, пришлось его заменить.