– Думаешь, перстень – это просто так? – Пётр ехидно ухмыльнулся, словно уже знал, что со мной случилось за эти последние дни. – Ты ещё не пытался от него избавиться?
– А можно попробовать?
– Вижу, что пытался. Как он к тебе вернулся?
– Лучше не спрашивайте...
– Один раз выбрасывал? – продолжал интересоваться он. – Или к реке пришёл с теми же мыслями?
– Была мысль швырнуть его в Неман, но вспомнил Поликрата.
– Начал думать, это уже хорошо...
– Знаете, о чём сейчас думаю? – я подошёл вплотную к нему. – О том, чтобы взять тебя за горло и хорошенько потрясти – в надежде, что не сдохнешь раньше, чем закончу экзекуцию. Как полагаешь, твой почтенный возраст выдержит хорошую встряску? Что это за перстень, мать твою так?!
– Александр, ну что за мысли? – с наигранной весёлостью возмутился он. – Ведь почти на этом самом месте, меньше недели назад, можно сказать, спас мне жизнь. И вдруг – «потрясти, сдохнешь». Многие это хотели сделать, но увы – как видишь, я живой. А ты знаешь, что этот перстень не так прост, как кажется? Вот скажи, ведь носишь при себе оружие?
– Оружие?
– Говорю про железку на твоём боку, которая слегка выпирает под рубашкой.
– И что в этом необычного?
– Ничего, конечно. Так вот, перстень – это тоже оружие. Просто ты охотник...
– Кто?!
– Охотник за Ведьмами, – Пётр Васильевич посмотрел на закат, пылающий над рекой, и продолжил: – Если быть точным, охотник за нежитью, ведь одними ведьмами мир зла не ограничивается, он широк и многогранен. Ведьмаки, оборотни, вампиры. Мало? Есть ещё вурдалаки и волколаки. И ведьмы, конечно, куда же без них? Век бы их не видеть...
– Один мой сосед, наверное, из таких же, свою жену и тёщу иначе как «мои ведьмы» не называет, но при этом никого не убивает. Может, лучше без жертв? – пытаюсь усмехнуться, но смотрю на него, и улыбка примерзает к лицу.
– А как же прочая нечисть? Как их там – водяные, домовые, русалки, наконец.
– Твои цели, – строго посмотрев на меня, сказал Пётр, – нежить в человеческом образе, а не порождение потусторонних сил этого мира.
– Что значит «этого мира»? Что, есть ещё?
– Конечно, – кивает он. – Земля, на которой мы живём, это на самом деле не более чем описанное в католическом вероучении Чистилище. Здесь, люди отбывают наказание. Это, как бы тебе объяснить, камера предварительного заключения, понимаешь? Люди своей жизнью и своими страданиями искупают грехи, совершённые в прошлом. Бытие, в полном понимании этого слова – это длинная череда миров; в каждом из них живём определённый срок, чтобы после смерти физической оболочки идти дальше, в следующий. Но такое возможно лишь в одном случае – если ты не натворил ничего ужасного. Иначе есть риск, что тебя оставят в Чистилище, куда будут возвращать вновь и вновь.
– Бред какой-то. И надолго здесь можно застрять? Имею в виду Землю. Нет, я особо никуда не тороплюсь, но хотелось бы немного конкретики.
– Чистилище ты проходишь четвёртый раз.
– Откуда вы это знаете?
– Знаю. Я многое знаю и вижу.
– А до этого?
– Жизнь в прошлых мирах, Александр – это тайна за семью печатями, как ни старайся – не вспомнишь.
– А вы, значит, лесник, который наблюдает за всеми этими делами, чтобы охотнички работали, но не браконьерили? – я всё-таки выдавил из себя улыбку.
– Я Авгур. В древние времена так называли жрецов-предсказателей, советчиков правителей. Разница лишь в том, что мне не надо гадать и предсказывать. У каждого Охотника есть свой наставник, который в начале пути учит, помогая распознать свою настоящую сущность. Еще есть два хранителя – ими могут быть люди или звери. Они появятся в твоей жизни вскоре после того, как ты осознаешь своё новое «Я».
– Хранители, говорите... У меня в голове всё это не укладывается. Может, лучше к доктору сходить и честно признаться – мол, так и так, убил человека, а он рассыпался в прах, и теперь я охотник за нечистой силой. Меня же не навсегда в дурдом закроют, посижу пару лет и выйду. Стану тихим и мирным, буду картинки рисовать, коробочки клеить.
– Саша, ты можешь сходить и к доктору, и в церковь, но не думаю, что это принесёт какой-то успокоение, скорее добавит проблем.
– Куда уж больше...
– То, что ты убил нежить – это не проблема, это твоя обязанность.
– Кто они такие, эти Охотники?
– Обычные люди, совершившие смертный грех в прошлой жизни. За это они получили наказание – после смерти каждые сто лет возвращаться в этот мир, чтобы уменьшать количество зла. Каждый Охотник борется с помощью силы, приобретённой в этой жизни, и знаниями, заложенными в него прошлыми.
– За что такое наказание?
– Уволь, я не знаю ответа на этот вопрос. Как сказали бы люди – «я же не господь Бог». Каждый Охотник пытается это вспомнить или узнать. В прошлой жизни, знавал одного такого, который пытался выяснить свою историю, просидев полжизни в пыльных архивах. Увы, в древние времена не вели таких точных записей, как сейчас. Наверное, каждый из вас уже стоял перед выбором – совершить смертный грех или... В Книге Притчей говорится, что есть семь вещей, которые Богопротивны: Гордый взгляд, Лживый язык, Руки, проливающие невинную кровь, Сердце, кующее злые замыслы, Ноги, быстро бегущие к злодейству, Лжесвидетель, наговаривающий ложь и Сеющий раздор между братьями. Но вся эта нечисть – не главная задача...
– Ещё и другая есть? – я чувствовал, что начинаю злиться. – Что делать надо? Спасать мир от пришельцев или вступить в борьбу с самим прародителем зла?
– Нет, бороться с Дьяволом – это было бы слишком. Запомни, Александр, ты обязан убить предназначенную тебе Нежить...
– Вот оно как... Да хрен с ней, с этой нежитью, пусть живёт!
– Очень смешно, – Пётр положил руки на парапет, сложив кисти рук в замок. – Запомни, так не должно случиться. В истории этого мира бывали случаи, когда Охотники не выполняли наказ, причём по непонятным причинам. Несмотря на то, что жертва была им подвластна, они отпускали её на свободу.
– И чем мне это грозит?
– Станешь Вечным Охотником. Но заметь, парень, это не та раскрученная писателями вечность и не красивая легенда о горце Мак-Клауде. Ты останешься таким же уязвимым смертным, как и раньше. Чтобы тебя убить, не надо будет сносить голову, достаточно сбить машиной или отравить чем-нибудь. Пристрелить, наконец. Умирать будешь мучительно, слов не хватит описать ту боль, которую испытаешь. Но это еще не всё – каждый раз после смерти, будешь возвращаться обратно в этот мир, чтобы продолжить Охоту. С одним лишь исключением – шанс на прощение ничтожен. Вечный охотник – это, можно сказать, тоже нежить, только его не признают ни свои, ни чужие. Изгой со слабой надеждой на упокоение.
– Но может, это и неплохо, как считаете? Лучше, чем убивать...
– Пойми же ты, – Пётр ударил кулаком по ограде моста, – нет ничего более страшного, чем Вечность. Даже у самого последнего охотника из вашей стаи есть надежда. Они рыщут по этой Богом проклятой земле в надежде на то, что встретят предназначенную им Нежить и, убив её, вырвутся из этого заклятого круга. Заметь, выбор даётся только один раз, второго шанса не будет.
– Разве нельзя встретить свою нежить дважды?
– Они же не вечны. Да, они пребывают в этой оболочке сто – сто двадцать лет. Когда ты вернёшься на землю ещё раз, то она будет кучкой праха где-нибудь за оградой заброшенного кладбища.
– Да, получается жестоко – жить вечно...
– А ты что думаешь – в сказку попал? Или надеялся услышать, что на тебя сразу обрушится мудрость четырех прожитых жизней? Нет, память будет проявляться постепенно, но вместе с ней, придёт и боль! Ужасная боль, поверь. Ты начнёшь вспоминать всех, кого когда-то знал и любил, кто был рядом с тобой, кого ты хоронил своими руками.
– Нет...