В комнату вошли два легионера и сопровождаемый ими человек. Он был одет в грязную и ободранную тунику, некогда красного цвета, обут в калиги. Волосы русые, светлая щетина, очевидно обычно малозаметная, ныне ярко выделяется на обветренном, загорелом лице. Держится уверенно, спокойно, словно нынешнее положение не кажется ему чем-то из ряда вон выходящим. Нет загнанности в глазах. Ну конечно, никакой он не дезертир.
-- Кто ты? -- спросил Лукулл.
-- Меня зовут Квинт Север, я военный трибун. А ты, должно быть, Луций Лициний Лукулл?
-- Ты не ошибся, -- подтвердил легат.
Задержанный отсалютовал.
-- Говоришь, военный трибун? Но среди моих людей нет такого человека, -- Лукулл перевел взгляд на Постумия, назад, на Севера, и чуть прищурился, -- говори правду. Ты дезертир из разбитых легионов Луция Кассия, наместника Азии?
-- Никак нет. Я служу в первом из легионов легата Гая Флавия Фимбрии.
-- Вот как? Я знаю одного Флавия Фимбрию, но впервые слышу о таком легате.
-- Гай Флавий возглавил легионы после смерти командующего, консула Валерия Флакка.
-- Что это за легионы?
-- Два легиона, посланные со вспомогательными частями в Азию на войну с Митридатом.
-- Кем посланные?
-- Сенатом и народом Рима.
-- Народом? Полагаю, нет. Легионы послала группа лиц, именующих себя Сенатом. Легитимность этой группы мы не признаем, как и право объявлять войны и посылать куда-либо войска. Но мы отвлеклись. Поведай нам, трибун, при каких обстоятельствах наступила смерть Флакка, коего ты именуешь консулом. Он был убит в бою?
Задержанный кашлянул.
-- Никак нет. Консул был убит в результате ссоры с легатом Фимбрией.
-- Причина ссоры?
-- Несправедливое судейство, вынесенное консулом не в пользу легата. Это было поводом к убийству. Напряженность в их отношениях нарастала давно. Мне неизвестны подробности.
-- Кто совершил убийство?
-- Лично легат Фимбрия.
Лукулл усмехнулся.
-- Я смотрю, ты весьма откровенен. Так беззастенчиво сдаешь своего командира.
Север побагровел.
-- Я не считаю возможным лгать тебе, Луций Лициний, даже если это затруднит выполнение моего задания. Свидетелей много, правда все равно станет тебе известна.
-- Похвально, -- Лукулл кивнул Постумию и тот вышел, притворив за собой дверь. Север покосился ему вслед, -- а теперь сообщи, с какой целью ты прибыл сюда и объясни свой внешний вид.
-- Я должен был доставить тебе, Луций Лициний, письмо от моего легата. К сожалению, в пути я и мои люди подверглись нападению пиратов. Во время боя я оказался в воде и отстал от судна с моими людьми. Их судьба мне не известна. Письмо осталось на судне.
-- Какая жалость. То есть ты трусливо бежал, бросив своих товарищей...
-- Нет! -- стиснул зубы Север.
-- Где же твое оружие? Знаки отличия, подтверждающие, что ты тот за кого себя выдаешь?
-- Мое оружие, доспехи, забрали пираты, вытащившие меня из воды. Я...
-- Ты сдался в плен?
-- Я был без сознания!
-- Ты был без сознания, в воде и не утонул?
-- Нет.
-- Странно. Но ты, все же, очутился в плену. Как тебе удалось избежать смерти?
-- Меня отпустили... -- тихо проговорил Север.
-- Отпустили. Удивительно. Никогда не слышал более захватывающей истории. Что же было далее?
Легат встал из-за стола и прошелся перед Севером, заложив руки за спину. Квинт следил за ним исподлобья.
-- Дальше не так интересно. Мне позволили добраться до берега вплавь. Потом я день пробирался до мыса, с которого Кос ближе всего. Сегодня утром мне удалось переправиться на рыбачьей лодке.
-- Чем же ты расплатился с рыбаками за переправу?
-- Ничем.
-- То есть, ты лодку украл?
-- Отобрал, -- спокойно ответил Север, -- а рыбаков, предвижу твой следующий вопрос, побил.
-- Что ж, похвально. Для исполнения приказа командира все средства хороши. Надеюсь, это были не старики или мальчишки? -- улыбнулся Лукулл.
-- Все еще считаешь меня дезертиром, о сердобольный Лициний?
-- Скорее нет, чем да. Впрочем, кое-что следует уточнить, -- Лукулл прошел за спину трибуна, приоткрыл дверь и скомандовал, -- вводи его, Постумий.
Квинт, старавшийся стоять навытяжку, скосил глаза набок, как только мог, не поворачивая головы, но через мгновение забылся и кинулся обнимать вошедшего Барбата. Острие копья конвойного, ткнувшееся трибуну в грудь, охладило порыв.
-- Красноречивее любых слов, -- констатировал Лукулл, -- итак, показания сторон сходятся. Постумий, освободи из-под стражи спутников нашего доблестного трибуна. Но оружие им не отдавай.
Постумий кивнул и вышел.