— Только я. Я — единственный свой враг.
С тех пор, как Анссет был заключен в покоях Майкела, никогда еще он так не тосковал по своим песням. Но теперь у него не было песни, он не мог спеть утешения и победить те страхи, что грызли Йосифа. Анссет знал, что Йосиф в какой-то степени боялся и его самого; и теперь он желал спеть ему песню любви, сообщить, что он, Анссет, никогда его не обидит, что за последние несколько месяцев, а особенно за последние несколько дней, полюбил его так же, как любил Киарен, что они оба, каждый по-своему, частично заполняли ту громадную пустоту, что осталась в нем после утраты песни.
Только он не мог этого спеть и не мог этого сказать, потому лишь протянул руку и нежно погладил Йосифа по плечу.
К его изумлению, Йосиф тут же отпрянул от него и сбежал вниз по лестнице. Анссет побежал за ним и чуть ли не столкнулся с мужчиной, когда Йосиф задержался в двери, что вели к дорожке, идущей по вершине крепостных стен. Он обернулся к Анссету со странно искаженным лицом.
— Что произошло? — спросил Анссет.
— Киарен приезжает завтра.
— Я знаю. И жду ее. Мне ее очень не хватало.
— Мне тоже.
— Тем не менее, я рад, что она оставила нас одних. В противном случае, я никогда бы не полюбил тебя.
И тогда Йосиф ушел, а дезориентированный Анссет не побежал за ним.
Весь остаток дня и весь вечер Анссет ломал себе голову над этой загадкой.
Он знал, что Йосиф любит его, знал он и то, что Йосиф любит Киарен — в таких вещах лгать невозможно. Тогда, откуда эти сложности? Почему Йосиф так страдает?
Он отправился к комнате Йосифа, но застал там кого-то совсем другого.
— А где Йосиф? — спросил он, но охранник, которому предоставили это помещение, только пожал плечами.
— Я лишь сплю, где мне сказали, сэр, — ответил он.
Тогда Анссет направился к Калипу, занимавшемуся назначением номеров.
— Где Йосиф?
Калип сделал удивленную мину.
— Вы не знаете? Он сообщил, что это вы приказали перевести его в другой номер. Чтобы ему было ближе к библиотеке.
— В какой номер?
Калип не ответил сразу. Он неспокойно глянул по сторонам, затем спросил:
— Сэр, а вам было известно, что Йосиф гомосексуалист?
— Не он один, — ответил на это Анссет. — Или у вас для гомосексуалистов особенные комнаты?
— Просто, я не был уверен, известно ли это вам. Мы подумали… нам показалось, что он был слишком возбужден, потому что делал вам предложение. А вы его оттолкнули.
— Это уже исключительно мое дело. И он не делал мне предложений. Он — мой приятель, и я хочу знать, в каком номере он проживает.
— Он сам просил не говорить вам. Ему хочется быть одному, это он сам так сказал.
— Ты работаешь на него или на меня?
— Сэр, — пролепетал перепуганный Калип, — нам кажется, он прав. Ваша дружба — дело замечательное, но оно продвинулось слишком далеко.
— Я здесь управляющий планетой или уже нет? — ледяным тоном спросил Анссет.
Калип чуть не намочил штаны — голос Анссета все так же обладал властью над людьми, тем более, когда парень подражал самому грозному, отдающему приказы голосу Майкела.
— Да, сэр, — поклонился Калип. — Прошу меня простить.
— Или же кто-то запретил тебе выполнять мои приказы?
Собрав всю свою отвагу, — Калип возразил:
— Сэр, я всего лишь пытаюсь дать вам совет, когда вижу, что вы совершаете ошибку.
— Так ты считаешь меня глупцом? — спросил Анссет. — Думаешь, я прожил столько лет в дворце и не научился заботиться о собственной шкуре?
Калип отрицательно покачал головой.
— Когда я чего-то требую, твоей единственной обязанностью, Калип, является как можно скорее выполнить мое требование. Так в каком номере проживает Йосиф?
Калип ответил, но в его голосе были слышны гнев и оскорбленное достоинство.
— Слишком часто вы слушаете несоответствующих людей, сэр, — заявил он. — Иногда вам следует слушать меня.
Тут Анссету в голову пришло, что Калип в чем-то может быть и прав. В конце концов, Майкел с Рикторсом слушали своих советников всякий раз, когда им предстояло принять важное решение.
Анссет же в последнее время постепенно замыкался перед всеми, кроме Киарен и, в последние несколько дней, Йосифа. Но в данном случае советы Калипа были ненужными и бестактными. В соответствии с законом, Анссет был взрослым. Калипу не следовало вмешиваться в отношения между друзьями.
Парень без труда нашел номер Йосифа, но, прежде чем постучать, заколебался. Он снова пытался понять мотивы Йосифа, причины столь резкого бегства. Но ничего так не надумал. Эмоции Йосифа не представляли загадки для Анссета — парень прекрасно знал, чего хочет и чего не хочет этот мужчина. Йосиф хотел Анссета и не хотел его, но Анссет не знал — почему так. Не по причине Киарен — она не была ревнивой, и у нее не было бы претензий, если бы Йосиф захотел заняться любовью с Анссетом. Тем не менее, Йосиф вел себя так, словно само прикосновение Анссета было ядовитым, хотя он всей душой желал этого прикосновения.
Анссет ничего не понимал, но должен был понять, поэтому постучал, и дверь открылась.
Йосиф тут же попытался закрыться, но Анссет уже скользнул в номер. Когда же Йосиф попытался уйти сам, Анссет закрыл двери на замок и поглядел ему в глаза.
— Зачем ты сражаешься с самим собой? — спросил он у мужчины.
— Я желаю того, чего не хочу желать, — глухо ответил Йосиф. — Оставь меня, прошу тебя.
— Но почему ты не можешь получить того, что желаешь? — спросил Анссет, касаясь щеки Йосифа.
На лице взрослого мужчины четко отразилась внутренняя борьба. Он хотел оттолкнуть руку Анссета, но он этого не сделал. Вместо того, он сделал то, чего желал сильнее. Когда пальцы Анссета сдвинулись на шею Йосифа, тот сам протянул руку, погладил лицо парня, очертил контуры его губ и глаз.
А потом вдруг неожиданно повернулся, подошел к кровати и бросился на живот.