Ещё несколько лёгких движений и, приподнятые кверху гусеничные эллипсы - начали опускаться, пока не достигли пола. "Ноги" гибрида, сложились вдвое, компактно уместившись под кабиной. Боевой комплекс, погромыхивая траками по бетонному полу, пополз вперёд. Разворот, задний ход.
Бывший глава "Байкала-4" сжал обе ручки и, кабина гибрида - вдруг энергично провернулась вокруг своей оси, на триста шестьдесят градусов, за время оборота - успев предъявить для обозрения - вторую такую же кабину, находящуюся позади первой. Дуло правого пулемёта уставилось прямиком на Алмаза: и, повинуясь движению руки Арсений Олеговича, показав хороший угол охвата - перекрестило "стеклореза". Сверху вниз, и справа налево.
- Аминь. - Сказала Лихо. - Только боюсь, что те, на кого эти милые тарахтелки будут направлены: молиться не умеют никаким макаром. Но наш Алмаз, не будет от этой несообразности - маяться какими-либо дурацкими комплексами. Верно я глаголю, а, стеклорез?
- Непомерно верно. - Рука Алмаза невольно дёрнулась, будто он хотел перекреститься сам. - Сдаётся мне, это мы в правильный магазин игрушек забрели. И, что самое жизнеутверждающее: что всё это - на халяву.
- Халявщик выискался. - Фыркнула блондинка. - Ты, главное, потом не забудь попросить, чтобы тебе этого трансформера подарили. Будем светлое будущее ковать и, цивилизованное общество строить: наверняка пригодится.
- Попрошу, не боись... - "Стеклорез" шагнул вперёд, помогая Арсению Олеговичу выбраться из кабины. - Будет тебе и демократия, и - всё тебе будет... Никуда не денутся, из прицела-то.
- Гуманист ты у нас... Арсений Олегович, ещё есть что-нибудь? Или на этом, сюрпризы подошли к концу? Ни за что не поверю.
- Найдётся кое-что...
- Я протестую... - Уныло пробормотал Книжник, впрочем без мало-мальски заметного протеста в голосе, когда средних размеров лиственница на краю поляны, перерубленная на высоте среднего человеческого роста, непродолжительной очередью из обоих "Кордов"; начала заваливаться набок. - Это дискриминация. В конце концов, я тоже имею право участвовать.
- Не дрейфь. - Лихо ободряюще потрепала его по плечу. - Твою историческую роль в этих грандиозных событиях, никто не собирается замалчивать. Более того, если будет надо, придумаем парочку симпатичных мифов, выставляющих тебя в самом выгодном свете. Когда это - люди, причастные к великим свершениям, обходились без некоторого количества выдуманной реальности? Скажи лучше, как мне этот костюмчик - по фигуре?
- По фигуре. - Так же уныло огрызнулся очкарик, искоса поглядев на блондинку, красующуюся в новом боевом облачении цвета "хамелеона" - пребывающего в состоянии полного спокойствия: и снова завёл свою шарманку. - Нет, я решительно не согласен с такой постановкой вопроса...
- Перенеси это с должной стойкостью. - Вылезающий из "Двойной ярости" Алмаз, присоединился к Лихо. - Ну, что поделать, если не нашлось для тебя молекулярного дезинтегратора. Или радиоуправляемого Терминатора. Дальше можешь сам понапридумывать чего-нибудь устрашающего...
- Да ну вас...
- Вроде все параметры в норме. - Арсений Олегович сидевший в задней части универсального боевого комплекса, тоже выбрался на воздух. - Боезапас максимальный, баки мы заправим. Не вижу никаких оснований, для хотя бы частичной браковки изделия.
- Боезапас какой? - Спросил "стеклорез".
- Четыре тысячи патронов. По тысяче - на каждый ствол. Восемь реактивных самонаводящихся зарядов, по четыре - спереди и сзади. Во время "вертушки", режим огня - автоматический. Расходуется триста с небольшим патронов. При необходимости, подача патронов - может осуществляться как на переднюю половину комплекса, так и на заднюю; до полного их окончания. Для стоящей перед нами задачи - самое то.
- А что же тогда, такое совершенное оружие - в серийное производство не пустили? - Всё так же уныло, но - с несомненной ехидицей, полюбопытствовал Книжник. - Из-за отсутствия вертикального взлета? Или, начальству тюнинг недостаточно продвинутым показался?
- Да нет. - Арсений Олегович напрочь проигнорировал ехидицу в голосе очкарика. - Из-за большого расхода топлива и, небольшой скорости передвижения. Максимум двадцать километров в час, это как-то не радует... Было велено увеличить хотя бы, до тридцати. А ещё лучше - до сорока.
- Увеличили?
- Не успели. Нам его в Утопию, всего за пять недель до Сдвига привезли. Пока первый намётки нарисовались, пока то, пока сё... Неважно, что там замышлялось в прошлом: главное, что сейчас нам это вполне подходит. Девушка, а у вас как успехи? Очень хочется знать, если честно. Всё-таки, мы с этой разработкой - главных мировых конкурентов переплюнули. Что Штаты, что самураев... Наш Кулибин, их Эдисона, завсегда уделает: как бы они там не пыжились, звёзднополосатые. Насколько я знаю, других аналогов такой разработки: нигде не существовало. Это - нечто среднее, между лёгким, я бы даже сказал - легчайшим! - гибким экзоскелетом: и нанокостюмом. Это нечто большее, это - будущее. Если подбирать подходящую метафору, то лучше всего подходит романтико-милитаристская "грёзы воина". Именно так, простенько: но - исчёрпывающе. Без нанотехнологий, как я уже успел упомянуть - не обошлось, но результат был потрясающий, позвольте вам доложить. При таком весе, и компактности; и такие выдавал показатели! - если бы не видел своими глазами, ни за что не поверил бы. Это был прорыв, судари мои. Самый настоящий, который случается один раз в столетие. А ведь доработали всё, за три дня до Сдвига. Вот и не верь после этого - в Божий промысел. Ладно, заговорился... Как вы, девушка, себя в нём чувствуете?
- Как бы вам сказать... - Лихо, с самой располагающей улыбкой - подошла к пребывающему в пучине меланхолии, Книжнику. И, сцапав его за шиворот, без видимого усилия - подняла одной рукой на полметра от земли. Книжник болтался в воздухе, повякивая вполголоса: частью возмущённо, частью завистливо. Лихо улыбнулась ещё шире и, поставила его на место. Огляделась, выбрала молоденькую сосенку толщиной в полдециметра, растущую в десяти шагах от неё; сделала два быстрых, плавных шага, набирая разбег. Прыгнула вперёд, на трёхметровую высоту: крутанув в воздухе двойное сальто. Приземлилась на обе ноги, на расстоянии вытянутой руки от сосенки: и - ударила правой ногой, круговым с разворота.
Сосенку переломило надвое, как подгнившую рейку, по которой ахнули кузнечным молотом. Лихо спокойно повернулась и, пританцовывающей походкой, пошла в сторону ожидающих её соратников. Алмаз несколько раз хлопнул в ладоши, Шатун поскрёб в затылке: очевидно, прикидывая, что получилось бы, найдись "грёзы воина" его размера. Если ориентироваться по физиономии Книжника, то получалось, что тот яростно и - неприкрыто страдал. Что в этой игре в супергероев, ему со всей уверенностью, не достаётся даже роли второго плана. Так, эпизод в массовке, третьим статистом справа, во втором ряду, в бесцветной хламиде, без слов, без эмоций... Декорация-с.
- Вот и славненько. - Арсений Олегович пробежался пальцами по поверхности одеяния блондинки, без малейшего намёка на эротическую составляющую жеста. - Кстати, ему ещё нет названия. В бумагах официального толка, он значился как "Изделие Љ62". Если есть желание, можете назвать как-нибудь подобающе. Посмотрим, как у вас обстоят дела с романтической жилкой.
- Нехай будет "Лиходей". - Блондинка отозвалась через долю секунды, будто название уже давно сидело в её голове. - Делишки нам предстоят не самые чистоплюйские, название должно быть в масть. Во всяком случае, никакой "Мечтой феминистки" - называть не тянет...
- Угу. - Алмаз успел отвернуться, скрывая лукавую улыбку, растягивающую его губы. - Я бы тоже не назвал, ни при каких обстоятельствах.
- А кто будет ржать, тот поймёт, что блондинки тоже никогда не промахиваются. - Прищурившись, Лихо посмотрела на беззвучно трясущуюся спину "стеклореза". - Особенно по рожам индивидуумов, которые пытаются плоско подшучивать, не имея на то - никаких оснований.
Спина Алмаза ещё чуть-чуть потряслась и, успокоилась. "Стеклорез" повернулся лицом к блондинке, плотно сжав губы и, сделав постное лицо, с превеликим тщанием высматривая что-то у неё за спиной. Потом развернулся боком, и неторопливо пошёл прочь, к стоящему неподалёку "Горынычу". Что для понимающих людей; выглядело, ни много, ни мало - скорым бегством.
- Вроде бы всё. - Подытожил Арсений Олегович. - Если я всё правильно понимаю, пора выдвигаться на исходные позиции. Или надо дать времени, для морального настроя?
- Я думаю, что можно обойтись без этого. Все моральные препоны, должны были исчезнуть на выезде из Селенгинска: это у вас. У нас, сами понимаете - при выезде из Суровцев. Если хотите, можете своих бойцов опросить на предмет этого явления. Мало ли, кто-то вдруг себя неуютно чувствовать стал. Всякое бывает, не стоит судить слишком строго... Я, в своих белых и пушистых очаровашках, уверена на всю сотню ебулдыцких шапокляков. Тем паче, после полновесной загрузки такими утопическими технологиями? - быть такого не может, чтобы они вознамерились пропустить назревающую зажигательную потасовку...
Лихо замолчала.
- Это не может не радовать. - Старый учёный опустил руку в карман штанов и, выудил оттуда непрозрачный пластиковый контейнер, длиною в половину ладони, шириною со спичечный коробок. - Последний штришок, на всякий случай. Принуждать никого не буду, но обстоятельные разъяснения - дать просто обязан. Кто знает? - может быть: это будет тем самым последним шансом.
Он сдвинул крышечку контейнера, под которой оказалось шесть выемок, диаметром в три-четыре миллиметра, в которых находилось равнозначное количество прозрачных, то ли - бусинок, то ли - капсул. Без маркировки, без чего-либо.
- Это что такое? - Книжник тут же очутился рядом с Арсением Олеговичем. - Волшебная фармакология для критических ситуаций?
- Совершенно верно. Можно даже перефразировать, чтобы было более достоверно. Волшебно-критическая фармакология, для экстренных мер, в безвыходных ситуациях. Пилюля камикадзе, который с её помощью - сумеет допрыгнуть до небожителей, и учудить там дебош: в течение которого - не найдётся никого, кто смог бы его остановить. Может быть, я несколько утрирую: но всё обстоит очень близко к обрисованной мною картине... Про берсерков слышали?
- Слышали. - За всех ответил Книжник. - Весёлые ребятишки. А что?
- А такой мультфильм, как "Месть кота Леопольда", я так думаю - вы не видели. Старенький такой мультфильм, с непомерной концентрацией позитива.
- Не удосужились. - Снова ответил очкарик за всех присутствующих.
- Было там такое милое... из семейства антидепрессантов, что ли? - не суть важно. Помню, что это было лекарство от доброты: "Озверин" называлось. По части воздействия на организм, имеющаяся у меня волшебная химия: в каких-то чертах - копирует выдумку советских мультипликаторов. Принцип действия, в общих чертах - я уже описал. Взвод берсерков, столкнувшихся с принявшим эту прелесть смельчаком, был бы в мгновение ока - физически унижен, повергнут в пыль и, растоптан до состояния плевка; не сумев оказать слаженного противодействия.
- Так может, по пилюле закинем и, шороху наведём? - Оживился Книжник, не сводя глаз с контейнера в ладони Арсения Олеговича. - Зачем нам все эти "Лиходеи" и, остальная канитель?
- Процент выживших после приёма этого препарата, где-то около семидесяти пяти, на двадцать пять процентов. - Бывший глава "Байкала-4" обвёл всех каким-то извиняющимся взглядом. - Сами понимаете, что три доли из четырёх, идут со знаком "минус". И, нисколько не впечатляющее время действия. В зависимости от организма принимающего: но самое большее - полторы минуты. Самое меньшее - минута. Потом, либо сразу летальный исход, либо вы оказываетесь везунчиком. Есть ещё нейтральная реакция, но она была лишь единожды, за всё время экспериментов. Кома, на два с половиной месяца. Потом, правда, очнулся. Выжил. Поэтому, предлагаю оставить "озверин" - на самую пиковую фазу операции. Если всё вдруг фортуна, безапелляционно начнёт разворачиваться к нам - тылом. Да я думаю, что вы сами уже всё поняли. Я никого не принуждаю, каждый должен сам сделать свой выбор. Лично я, очень надеюсь, что всё обойдётся без экстренных мер. Но запасной план - должен быть, или я - совсем уж ничего, не понимаю в искусстве войн...
- Опыты на людях? - Спросила Лихо. - Только не говорите, что на хомячках, или обезьянках: а до этого - оговорка была. Сколько угробили-то? Или у вас, к дверям лаборатории - змеистая очередь в три ряда из добровольцев стояла?
- На людях. - Арсений Олегович безо всякого раскаяния посмотрел на неё. - Добровольцах. Про смертельно больных слышали? Ровным счётом - двадцать восемь опытов провели. Каяться не собираюсь, никого не принуждал; разве что всей правды не говорили. Выдавали всё - за испытание лекарства именно от той болезни, которой был болен доброволец. Манили шансом, так сказать...
- Гуманисты... А две можно принять? - Серьёзно спросила блондинка. - Чтобы вселенную наизнанку хряпнуть; причём ненароком, и даже не заметив этого.
- Нет. Две - это верная смерть.
- Понятно. Давайте дозу вашего "озверина". Для вящей реализации запасного плана. Как быстро действует-то? Уже сейчас можно глотать, или погодить слегка?
- Действие начинается спустя четверть минуты, после проглатывания. Так что на поле боя, в случае необходимости, можно принимать смело. Держать капсулу можно за щекой, под языком: главное - не проглотить - когда этого не требует ситуация. Оболочка растворяется только в желудке, и перед проглатыванием, её надо как следует сдавить зубами. Если сдавить её случайно, и выплюнуть не проглатывая: ничего не произойдёт. И, если проглотить, не сдавливая - тоже ничего не будет. Двойная страховка. Могу сказать сразу, что не будет никаких неконтролируемых эмоций. Всё будет восприниматься осознанно, чётко, адекватно. Вы просто почувствуете себя Богом. На одну, максимум - полторы минуты. Это было выявлено по результатам опроса выживших. Никто из которых, несмотря на краткое и, как признавались - упоительнейшее всемогущество: не захотел повторить приём препарата. Ни в какую.
- И мне давайте. - Книжник решительно протянул руку. - Давайте, давайте. Да не косись ты на меня, синеглазая ты наша. Не буду я её жрать - как только завижу улан-удинские окраины. Пусть будет. Я вас всех один раз уже спас. И, что характерно - выжил. Почему бы не быть второму?
Лихо пристально посмотрела на него и, медленно кивнула, давая разрешение. Старый учёный положил чуточку мутноватую бисеринку капсулы, на ладонь очкарика. Которую тот, без проволочек запихнул за щеку. И, вернуть её обратно, можно было только самыми жесткими мерами. Если, конечно, он не успеет проглотить её раньше, чем эти меры начнут воплощаться в жизнь.
Остальные пять, получили Лихо, Шатун, Батлай, вернувшийся Алмаз. Шестую, оставил у себя Арсений Олегович, вернув опустевший контейнер в карман.