Полночь. Я прибираю квартиру. Отпущенные моим благородным жестом, гости, счастливо хохоча, разбежались из моей квартиры, оставив за собой, как на поле боя, посуду, объедки, разбросанные вещи и веселое настроение - за что я им очень безгранично благодарен. Несмотря на пытку домашней работой, я улыбаюсь: "У нас все получилось! И мы обладатели великой тайны!" Я вспоминаю мгновение за мгновением своего выхода "туда".
Началось все с того, что я обнаружил себя висящим где-то под потолком и оглянулся посмотреть вокруг. Внизу копошились мои приятели. Мне как-то непривычно было смотреть на них сверху вниз, и я вдруг переместился вниз "встав" на пол. Пола я не почувствовал, но услышал, как Слава сказал:
- Вводи антидот!
Таша наклонилась к кушетке и, как я не подготавливался к этому, я просто остолбенел от страха, когда увидел себя, мертвого, лежащего на кушетке из-за отодвинувшейся Ташиной спины. Я долго приходил в себя. Потом посмотрел на компьютер и увидел, что мое сердце бьется нормально. Успел еще подумать, что почему-то плохо слышу звуки. Только сказанные слова:
- Ну что, будим? - спросила Наташа, и тут я заметил, что она трясет и похлопывает меня по щекам. Меня охватило беспокойство, и я потянулся к своему телу. После этого наступило мгновение беспамятства, и постепенно я "проснулся", лежа на кушетке. Я услышал откуда-то издалека доносившийся голос Славки:
- Пошла энцефалограмма!
Какое-то мгновение я собирал свои разбежавшиеся мысли и, потом мой взгляд сконцентрировался на напряженном лице Таши, хмурящей брови и всматривающейся в мои глаза. Она сказала отрывисто:
- Он просыпается!
Я сообразил, что все получилось. Схватил Ташку, прижал к себе и поцеловал ее в губы. Не скрою, мужик я или не мужик, чтобы таким случаем, да не воспользоваться! И было чем!
Ташка оттолкнулась от меня, испуганно крикнув:
- Дурак!
Я не согласился и благим матом заголосил:
- Ур-ра! Получилось!
Таша тут же исправила положение, уже сама меня обнимая и целуя в щеки говорила:
- Ой! Я так испугалась, что у тебя крыша съехала! - и в общем-то, она была права. Я бы, наверно, тоже испугался нешуточно, если вдруг оказался в объятиях полоумного и экзальтированного приятеля.
Славка, в свою очередь, орал, смотря поочередно то дисплей компа, то на нас:
- Осторожнее! Клеммы не сорвите! Хватит с нас обезьян! Вы их, кажется, не умнее!
А Федька даже, как-то несвойственно ему, растерянно притих и тихо спросил:
- Ты что, правда "там" был?
- Все ребята! Я вышел из тела! Под потолком летал! Даже на компе графики разглядывал! - я продолжал восторженно орать, как дите, получившее новогодний подарок. Мысли счастливо прыгали в моей голове, и мне хотелось самому прыгать вместе с ними.
- Все, успокойся, полежи еще, - просила Таша и счастливо приговаривала. - Я тебя по головушке поглажу за это. Хороший ты наш, Гагарин! Сейчас мы с тебя еще раз все показания снимем и все!
Я притих на кушетке, расплывшись в блаженной улыбке и перебирая в памяти события моего путешествия под поглаживание Ташиной руки. Эх, помечтать хоть! Когда еще такое участие у этакой красавицы заработаешь? В голове невольно прокручивались кадры, то с озабоченным и беспокойным, то со счастливым и радостным лицом Таши. Я прислушался к своим ощущениям. Да, была определенная радость от удавшегося эксперимента, но не только. Наконец я поймал за хвост ускользающую мысль, приводящую меня в восторг и смущение одновременно. Я получил доказательство, что все мои материалистическо-научные взгляды на жизнь в корне неверны, а мир намного сложнее и больше, чем я до этого представлял! Да, а каково Федьке? Одно дело - по вечерам спьяну болтать о великих нестыковках физики, а другое дело - вот так вот, лоб в лоб с необъяснимыми фактами столкнуться. Ничего, придумает теорию какого-нибудь пси-поля или четвертого измерения. Да и без него этой лабуды напридумано столько…
- Ну все, снимаем все провода и трубки! - скомандовал Славка, и я почувствовал, как нежные Ташины пальчики срывают пластыри с остатками моей шерсти.
- Ой-ой! - не выдержал я, - Таша сообразила, что эпиляция - некаждодневное упражнение для меня, и хихикнула. - Вот тебе! Будешь над волосатыми обезьянками еще издеваться?!
Потом меня обтирали, поднимали, одевали - только что не облизывали. Короче, я чувствовал себя королем бала, раздавал всем великодушные улыбки, а в ушах у меня стояли звуки фанфар и праздничных фуг. Когда мы основательно прибрали все вокруг, Славка заявил, что я, на всякий случай, должен посидеть часок-другой у них в лабе. Я не возражал, и мы тут же уселись водить беседы за чашкой чая. Меня, по свежим следам, основательно потрошили на все мелкие детали, которые я мог и не мог заметить.
- А могло тебе только показаться, что ты летал под потолком?- спрашивал Федька. Видимо, его сильно замучили внутренние противоречия. Я даже несколько испугался за него, глядя на то, как он притих и сидит, как мышка, в углу стола, смотря на меня почти жалобными глазами. Что-то я его таким никогда не видел…
Я долго думал над его вопросом и понял, что в общем-то не могу абсолютно доказать, что летал под потолком. Пришлось признать, что, кроме вида Федькиной залысины сверху, меня ничего сильно не поразило. Что я и выразил пожатием плеч и задумчиво скривленной гримасой. Пока я думал, летал я или не летал, Таша выдала идею - завести книгу техники безопасности:
- Пока мы ничего не знаем, куда мы попали, нам надо очень осторожно продвигаться вперед! В любом месте нас могут ждать неизвестные опасности! - говорила Таша и даже сама не знала, как она тогда была права! А я еще смеялся:
- Вот залезешь в комп и окажется, что твое сознание в эту железяку намертво переселилось! Вот незадача!
- А ты не смейся! Откуда ты знаешь, что это невозможно? - обидевшись, надула губки Таша.
- Вообще-то правильно, - благородно заступился за Ташу Славка. - Каждый раз, когда будет возникать опасность или что-то непонятное, нам нужно информировать друг друга об этом.
- А что ты еще видел? - спросила Таша, и я подробно пересказывал свои впечатления.
- А себя ты видел? - этот Ташин вопрос поставил меня в тупик. Я опять долго думал и понял, что видел только свое "мертвое" тело, а вот на летающего себя посмотреть забыл.
- А что ты слышал?
Я почувствовал хватку профессионального психолога на допросе, и засуетился:
- Ташенька, понимаешь, я могу сказать, что слышал ваши слова, но вот звуков, как будто не было!
- А мысли ты наши "слышал"? - доканывала меня Таша, и я взмолился:
- Ташенька! Прости ты меня - осиновую голову! Не сообразил я этого сделать! - Действительно, насколько Таша оказалась права в том, что я непрофессионал в этом деле! Я, оказывается, мог бы сделать столько полезных наблюдений, вместо того, чтобы болтаться под потолком, как воздушный шарик, а лучше сказать - полный придурок!
- Ну что ты расстраиваешься, как маленький! - стала успокаивать меня, действительно, как маленького, Таша. - Не переживай! У тебя времени-то было всего несколько минут! Да еще в первый раз - немудрено растеряться! Сами скоро разберемся!
Ташины глаза мечтательно начали бродить по стенкам и потолку, явно прицеливаясь, где бы полетать. Я понял, что надо прервать эти мысли в зародыше и соблюдать хотя бы минимальную осторожность.
- Нет! - я с твердостью в голосе возразил. - Подождем пару дней, посмотрим на мое здоровье, потом на Феде попробуем и, уже после этого - на вас со Славой. Сама же говорила о технике безопасности! - несмотря на профессионализм Таши, я не мог пойти на то, чтобы рисковать сразу двумя любящими друг друга людьми. А Федька был такой же независимый ни от кого оболтус, как и я, и поэтому, лучше подходил на роль подопытного кролика, несмотря на его полный непрофессионализм.
Потом я расчувствовался и позвал всех сегодня к себе в гости:
- Ребята, вы не представляете, как я вам благодарен за то, что вы позволили обвести вас вокруг пальца, как маленьких, и дали мне первым совершить полет сознания по маршруту кушетка-потолок-кушетка! Поэтому, я не принимаю сегодня никаких отказов от моего приглашения на вечернюю попойку у меня дома! Чур, по пути заедем в магазин, и затаримся там всем, чем надо. Вот, я все сказал! - закончил я пламенную речь, и возражений на нее не последовало. Даже больше - она была встречена полным одобрямсом всех присутствующих!
Вечером разговоры крутились вокруг одной и той же темы. Сначала мы обсуждали нелепость современной науки, пытающейся доказать, что пары терабайтов мозга с несколькими хилыми процессорами хватит, чтобы оперировать тысячами информационных портов - рецепторов, и вдобавок, при этом регулировать всю деятельность организма. И что же останется после всего этого на бесконечные пласты воспоминаний и мыслительную деятельность, иначе сказать, оперативную память? Здесь была явная нестыковка. Нет, все-таки мозг, это великолепная компьютерная система, но только лишь система, которой управляет сознание или душа - это уж, как будет удобнее назвать.
В результате наших полупьяных анализов ситуации, мы установили, что я (то есть моя душа) с набольшей вероятностью все же покидал свое тело. При этом видел все вокруг, произвольно меняя свою позицию, и слышал переговоры ребят. Однако, ничего больше, с высокой достоверностью, сказать я не мог. Сказывалась непродуманность подготовки "космонавта". Поэтому Таша, видимо, внутренне со мной согласившись на то, что в следующий раз жертвуем Федькой, инструктировала того:
- Когда выйдешь из тела, тебе нужно постараться собраться с мыслями и понять: что и как ты видишь и слышишь. Не пугайся своего спящего тела! Потом, посмотри на свое астральное или духовное тело - постарайся понять, как оно выглядит.
- Давайте договоримся, что не будем никуда далеко уходить во время первых опытов. Сначала все "летаем" только в одной комнате несколько минут и возвращаемся в тело! - я сам не заметил, как стал ярым поборником техники безопасности - вот что опыт с людьми делает!
- Я придумал, как нам проверить, выходил из тела человек или нет! - заявил Славка. - Надо быстро написать что-нибудь на бумажке и положить ее на стол пока "космонавт" в отключке!
- Только писать надо фломастером одну большую цифру или букву. Я читала, что у многих во внетелесном опыте были проблемы с чтением текстов. Строчки как бы расплывались, - добавила Таша.
…стоя на кухне и моя посуду я продолжал сам себе улыбаться. Может этот день и есть вершина моей жизни? Мало кому на свете удавалось первым совершить или придумать что-то такого же уровня! А может быть это только начало, и впереди нас ждут открытия и испытания гораздо большего масштаба? И что-то подсказывало мне, что так оно и будет…
Два дня прошли абсолютно без каких-либо последствий для моей психики и здоровья. Я чувствовал себя даже лучше своих "коллег", которых мучили какие-то сны по ночам и головная боль днем. На третий день мы опять собрались у Славки, но начали опыты с меня, сверяя мои свежие ЭКГ и ЭЭГ со старыми. Все было в абсолютном порядке, и мы переключились на Федьку.
- Ну, сегодня ты у нас за подопытного кролика! - хищно оскалившись я накинулся на Федьку.
Он несколько затравленно, но в целом мужественно улыбаясь, сказал:
- Я готов, - потом, помявшись, все-таки признался. - Я уколов боюсь немного. Это вам медикам-биологам садистам-мазохистам не привыкать, а я человек сугубо технический - не привык, чтобы во мне ковырялись.
- Ты что, отказываешься?! - в лоб спросил его Славка.
- Нет-нет! Я только прошу, поаккуратней с моим телом обращайтесь. Оно ж у меня одно, любимое! - Федька прямо-таки разрывался между потребностью показать себя героем и животным страхом перед иголками.
- Так! Уколем мы тебя всего один раз, но канюлю мы обязаны тебе поставить! Нам нужны биохимические показатели при первых экспериментах, чтобы не прозевать момент, если у тебя потом почки или печень сбои начнут давать. Если первые выходы пройдут нормально, потом будем только пульс мерить. И не бойся, я тебе вену с одного раза найду, у меня рука набита! - прочитал небольшую нравоучительную лекцию Славка.
Больше Федьку мы слушать не стали. Накормили его лекарством и уложили на кушетку. Славка, действительно одним махом всадил иглу в вену, так что Федька и охнуть не успел. А Таша ловко его окутала сетью проводов с электродами.
- Все! Тушка кролика готова! - налаживая показания приборов, заявил я. - Сейчас душку этой тушки будем "отправлять погулять"!
- Помни! Ничего не бойся! "Посмотри" на себя. Послушай звуки и прочитай, что я тебе напишу на бумаге!
- Поехали! скомандовал Славка, надев шапку с электродами Федьке на голову и включив генератор импульсов. Федька, недолго думая, отключился вместе с его энцефалограммой.
- Все в норме! - сказал я, выводя чувствительность ЭЭГ на максимум и ловя слабые мозговые токи. Таша подскочила к столу и что-то быстро написала жирным фломастером на листке бумаги. Славка, тем временем, вводил антидот. Мы подождали еще десять минут, Таша взяла пробу крови с канюли и мы начали будить Федьку. Теперь, уже на его долю достались нежные женские похлопывания и потряхивания. Спустя минуту, Федька открыл глаза и попытался повторить мои обнимания с Ташей, но она уже была к этому готова и, смеясь, уперлась рукой в кушетку, подставив для поцелуев только щечки. Федька, между тем, заорал:
- Пять!
- Что пять? - ничего не понимая, спросил я.
- Ура! Ты прочитал! - уже сама бросилась целовать Федьку Таша. До меня, наконец, дошло - это была цифра, нарисованная Ташей на бумаге и это неоспоримо означало, что Федька "подсмотрел" за тем, что находилось на столе.
- Всем оставаться на местах! - гестаповским голосом скомандовал Славка. - Пишем телеметрию еще десять минут.
- Ой, мамочки! Как я испугался вначале! - не мог удержаться Федька и рассказывал, лежа на кушетке. - Представляете, вдруг чувствую, что всплыл над кушеткой. Поворачиваюсь, а передо мной моя синюшная харя.
- Вот к чему приводит курение! За цветом лица следить надо! - съязвил я.
- Спасибо Ташенька! - Федька прочувственно посмотрел на Ташу. - Если бы не вспомнил твоих напутствий, так и прометался бы все время, как рыба в аквариуме.
- Вот видишь, как наша техника безопасности уже работает! - сказала Таша, по прежнему сидя на краю кушетки и держа Федьку за проткнутую руку. - Ну и что ты дальше делал?
- Я собрался с духом и стал выполнять твои поручения: во-первых "посмотрел" на себя - в принципе, абсолютно такой же, как и сейчас, даже одежда та же. Потом кинулся к столу - там, на бумажке цифра пять нарисована. Но у меня и не было сомнения, что я гуляю по комнате наяву. Да, и еще: я попытался вслушиваться. Но здесь есть какая-то странность. Я слышал ваши разговоры, но в остальном - была тишина! Даже не тишина, а какие-то шорохи или шепот. То есть звуки были, но совсем другие, чем в реальности.
- В следующий раз надо будет погреметь здесь чем-нибудь основательно, - сделала вывод Таша. - Ты за пять минут собрал больше сведений для моей кандидатской, чем я за два года! Все, ребята! В следующий раз иду я!
- Только через мой труп! - сразу последовал ответ Славы. Он твердо смотрел Таше в глаза, и даже мне стало ясно, что спорить с ним бесполезно.
- Но Славочка!.. - попыталась возразить Таша.
- Нет! И не пытайся на меня давить. Следующий раз "иду" я! - кажется, пред моими очами разыгрывалась настоящая семейная сцена, но продолжения я не увидел. Таша вдруг сникла, сдавшись (чего я, при ее характере, никак не ожидал) и сказала:
- Ладно, Слав, но мне страшно тебя отпускать! - уже жалобно смотрела на него Таша.
- Пойми, мне еще страшнее тебя отпускать! - смягчившись и извиняясь, сказал Славка.
- Но нам придется это сделать!
Мне надоела это очередное признание в любви, и я заметил:
- Мы будем подопытного кролика и дальше мариновать или сразу прикончим, чтоб не мучался?
- Ах да! - воскликнул Славка, и мы бросились отключать приборы и освобождать Федьку от медицинских пут…
Федькино здоровье, как и мое, не пострадало от выхода в подпространство. Мы условились так называть это явление, хотя и предлагалось много вариантов, типа астрал, ментал, под- и над-пространство и четвертое измерение и бог знает, что еще. Но, поскольку мы не знали наверняка, с чем столкнулись, то и выбрали самое нейтральное слово - подпространство. Выждав еще пару дней, мы провели опыт на Славке. Вот тут я и понял, что нельзя ставить опыты на родственниках или, лучше сказать, на близких людях, или даже еще правильнее - на любимых. Мне с Федькой приходилось больше успокаивать и ободрять Ташу, чем подготавливать и следить за экспериментом над Славой. Естественно, что все иголки и электроды пришлось ставить мне, из-за полной неспособности Таши что-либо делать трясущимися руками. Не успели мы усыпить Славку, как она тут же хотела вводить антидот. Я успел только притормозить ее, напугав, что это может быть опасно. Она уже чуть не в истерике, выждала минуту, ввела антидот и тут же бросилась будить Славку. То, что он, естественно, не мог мгновенно выйти из "спячки", довело Ташку до полной истерики. Она, рыдая, причитала:
- Ну Славочка! Миленький! Что ж ты так долго! Открой глазки! Я тебя очень прошу! - вокруг творился какой-то бедлам. Я не знал, что делать с Ташкой. Федька тоже пытался ее успокаивать, но все было бесполезно. Не знаю, чем бы это все кончилось, если бы через пару минут Славка не открыл глаза и, улыбаясь, не стал журить Ташу:
- Ну что же ты, моя маленькая паникерша? Не дала мне даже толком сориентироваться, как пришлось тут же возвращаться и успокаивать тебя! - Славка гладил вцепившуюся в него, трясущуюся и всхлипывающую Ташку. - Между прочим, ты там неслабо фонила своими чувствами!
Я отслеживал Славкины параметры. Он умудрился поставить абсолютный рекорд по скорости выхода оттуда. В отключке он пробыл всего три минуты! Одну до введения антидота, и две после. Да! А нам это показалось вечностью. Вот, что женская истерика сделать может!
Славка настоял, что с Ташей эксперимент сделаем в понедельник, а в выходные еще последим за нашим здоровьем.
Самым информативным, из всех наших первых попыток, стал Ташин выход в подпространство. Впрочем, как этого и следовало ожидать, при ее профессиональном подходе и предварительной информированности о наших опытах. Она сразу морально обработала Славку так, что у него не оставалось ничего другого, как разыгрывать из себя героя:
- Слава, я знаю - у тебя великолепная выдержка! Ради меня, пожалуйста, сиди за компьютером и не отходи оттуда, а все остальное сделает Женя. Ты знаешь, он поопытнее нас в этих делах будет. И я очень прошу - дайте мне лишних пять минут! Я должна выяснить много вещей для себя. И не забудьте пошуметь чем-нибудь.
Славкина неспособность к проведению опыта выяснилась сразу, когда он подошел с канюлей с Таше. Видя его растерянность, Таша скомандовала:
- Иди к компьютеру, а Женя все сделает! - Славка беспомощно передал мне пластиковую упаковку и уселся у компа. К его чести, больше он оттуда не сошел до самого возвращения Таши из "командировки".
Если вы думаете, что это очень легко, втыкать иглы в прекрасные женские ручки - вы жестоко ошибаетесь. Я все-таки не врач-живодер и втыкаю иголки преимущественно зверушкам. Собрав себя в кучу и сделав каменное лицо, я безжалостно воткнул иглу под прозрачную кожицу и, к великому своему и Ташиному счастью, сразу нашел вену. Благо - она была слегка видна, подергиваясь тоненькой голубой жилкой. Но каменную рожу мне пришлось сохранять и дальше. Поверьте, я не врач, а созерцать, да еще и принимать участие, в невинном женском стриптизе, одинокому мужчине весьма нелегко. Особенно, когда чувствуешь тщательно скрываемое смущение девушки при изящном снимании носочков и скромном расстегивании кофточки. Ситуацию спасало ревнивое сопение Славки за моей спиной. Так что я продолжал протирать нежную кожу на прекрасной девичьей груди и лепить электроды, якобы "как ни в чем ни бывало". Ладно хоть лифчик не снимали, а то я бы в обморок еще упал от переживаний! Наконец, после этой игры в невинных мальчиков и девочек, все было готово.
Опыт прошел без сучка и задоринки. Правда, теперь уже Славка с каменным лицом уставился в комп, пытаясь раздавить мышку в руке. Хорошо, что она пластмассовая, и ей все равно. Самая большая неожиданность произошла на последних, лишних пяти минутах, выпрошенных Ташей. Лежащее без сознания на кушетке прекрасное и бесхозное девичье тело вдруг слегка вздрогнуло, вздохнуло поглубже, и Таша, открыв глаза, счастливо улыбнулась:
- Привет мальчики! Вот я и вернулась! - и хитро сощурившись, добавила. - Сама! А вы что меня не целуете - не поздравляете?!
Мы действительно оторопели, так как не ожидали, что она сама вернется. Я быстрее всех вышел из ступора и, пользуясь своей близостью к телу (если можно так выразиться), бросился к нему с поцелуями. Но, чтобы не быть разорванным разъярившимися соперниками, пришлось ограничиться щечками. Да, а я бы не прочь и грудь поцеловать хотя бы. Ну почему это считается плохим тоном? Ладно, все равно было здорово! И все остались счастливы и довольны!
Оказалось, Таша не теряла там время даром. Уже выходя из тела, она пыталась фиксировать свои ощущения, и ей показалось, что она как бы выскальзывает откуда-то изо лба или темечка. Потом она "воспарила" к потолку отметив про себя, что это наверно первая непроизвольная реакция нашей души. (Мы решили называть эту нашу астральную субстанцию душой, а не сознанием или астральным телом, например, так как это, наверно, наиболее подходящее и простое слово.) Она осмотрелась, увидела себя лежащей на кушетке и меня, поедающего глазами ее бесхозное тело. Потом она осмотрела свои новые руки и ноги, которые были копией лежащего на кушетке тела. Дальше она опустилась на пол и попробовала пройтись по нему, что ей вполне удалось. Потом она представила, что, как будто, идет по болоту, и стала проваливаться в пол по щиколотку, но при этом, также свободно шагала по комнате. Потом остановилась за спиной у Славы и стала прислушиваться. В это время я, как раз, сообщал, что ввожу ей антидот, что она ясно услышала. Потом она продолжила прислушиваться к напряженной тишине и у нее, как в приемнике при усилении громкости, начал нарастать какой-то шепот и шорохи. И в это время Федька, видимо вспомнив, что обещал, стал колотить ручкой по столу. Вот тут-то Таше пришлось сильно удивиться. Она почти ничего не слышала! До нее доносились только очень слабые, на грани шуршания эфира, звуки. Тогда она решилась подойти вплотную к Славе, и вдруг, стала улавливать окружающие звуки гораздо лучше. Отодвинувшись, она снова оказалась в относительной тишине. Затем она взглянула на таймер и увидела, что осталось две минуты до "побудки" и решила сама вернуться в тело. Просто мысленно потянулась к нему и "закрыла глаза". Открыв глаза, она уже наблюдала мою рожу, тупо-сосредоточено уставившуюся на ее грудь. Не подумайте плохого (а может и хорошего?) - я только заметил в этот момент ее глубокий вздох!
Пока самописцы записывали показания ее прекрасного тела, Таша успела нам выложить столько новой информации, что нам ее хватило на несколько часов обсуждения. Уже освободив девушку, и перейдя к традиционным чайным процедурам, мы успокоились и попытались подвести итоги. Я начал с физиологических:
- Посмотрим еще пару дней, но вообще-то можно сделать вывод, что ни процедура, ни лекарство не оказывают видимого негативного влияния на организм. Тем более, что мы пользуемся в десять раз меньшей дозой, чем средняя терапевтическая. Следующие "полеты", я думаю, можно контролировать только пульсометром. Замеры крови и прочего нам, скорее всего, ничего нового больше не дадут. Концентрация препарата после орального введения достигает действующего уровня через пятнадцать минут и максимума через полчаса. После этого, опять падает в течение часа до минимального действующего уровня. Если вводить в кровь антидот, то действие препарата прекращается в течение минуты. После падения концентрации препарата, душа в тело может вернуться произвольно, в течение долгого времени, по крайней мере, нескольких часов. Похоже, этим методом можно пользоваться без проблем даже в домашних условиях. Ну, а о долгоиграющих последствиях я говорить, сами понимаете, не могу - нет данных. Хотя сам препарат, судя по клиническим анализам, безвреден.
Все заслушали мой импровизированный доклад с большим вниманием. Но ни возражений, ни добавлений не последовало, кроме одного комментария.
- Доктор дает добро на поездку в морг! - радостно заявил Федька.
Дальше уже Таша взяла бразды правления собранием в свои руки:
- Давайте, теперь подведем первые результаты того, что нам удалось узнать о подпространстве, и наметим, что делать дальше. Во-первых, мы реально выходили из тела и это не бред нашего сознания. Федя прекрасно доказал это нам, увидев цифру пять, написанную на бумаге. Во-вторых, мы можем свободно перемещаться по пространству по своему желанию и, судя по моим ногам, ходившим сегодня под полом, можем проходить твердые предметы. В-третьих, мы видим свет там, по всей вероятности, так же как и нашими глазами здесь. Дальше, со слухом какие-то неувязки. Мы слышим разговоры, но почти не слышим других звуков. Хотя, когда я приблизилась вплотную к Славе, я стала лучше слышать.
- Давай, я тебе помогу, - вмешался Федя. - Мне кажется, что душа воспринимает из физических величин только фотоны света. Колебания других электромагнитных, гравитационных полей и воздуха или звука, не воспринимаются.
- Зато воспринимаются мысленные поля. Иначе сказать, то что мы слышали как слова, были мысли людей, - добавил Славка и Таша сразу подхватила и развила его мысль:
- Точно! Когда я к тебе приблизилась, то стала слышать твоими ушами, переводящими слуховые сигналы в излучение пси поля. Ну, если такое существует.
- Да, придется взять за почти доказанный факт, что пси поле существует и мысли излучаются людьми! - размышлял Федька, - Так почему же никто никогда не фиксировал их никакой аппаратурой?
- А очень просто! - я решил тоже прикинуться умным и развил тему. - Пси поле несовместимо ни с одной физической величиной, не влияет ни на какое физическое поле или материю и, поэтому, не существует для науки.
- Ладно об этом! Выясним потихоньку, - подвела итог обсуждению Таша. - Сейчас надо наметить наши дальнейшие действия. Я предлагаю увеличить срок пребывания "там" и постепенно заняться дальнейшими исследованиями, обсуждая все проблемы и находки. Только всех предупреждаю сразу: далеко не уходить. Надо отследить динамику процесса возврата и освоить его получше, чтобы при возникшей опасности драпать побыстрее. Мы же даже представить себе не можем, что может нас ждать "там", за стенами этой комнаты!
Смотрел я на эту группу заговорщиков и думал думу долгую. Ведь, кажется, мы влезли туда, где нас никто не ждал, и наши возможности могут возрасти неимоверно. А какое следствие? - Мы и наша технология становимся лакомым куском для всяческих темных организаций, как государственных, так и частных.
- Ребята, мы до сих пор не поняли главного: мы теперь словно варенье, выставленное на кишащую мухами помойку. Вы представляете, какая за нами начнется охота всяких заинтересованных сторон, если хоть капля информации просочиться наружу?!
- Хорошо, что хоть с вареньем сравнил, а не с тем, во что оно превращается после поедания! - облегченно вздохнул Федька.
- Спокойно! Именно это из нас и сделают, или, по крайней мере, с этим смешают, если мы не уйдем в глубочайшее подполье, - серьезно продолжил я. - Короче, я предлагаю переехать домой. Прибор, к примеру, возьмет Слава, а лекарство заберу я. Таким образом, никто не увидит этих компонентов вместе, даже при обыске. Сейчас зачищаем все возможные следы в лабораториях. Больше здесь все вместе не собираемся и ничего не обсуждаем. После того страстного интереса, проявленного к нам начальством, можно ожидать чего угодно, вплоть до прослушки, кстати - по телефонам тоже.
- А сейчас? - спросила Таша, панически озираясь вокруг.
- Надеюсь, что до этого еще не дошло. Может и вообще ничего не будет, и я съехал с катушек, но здесь, как говорят в нашей доблестной милиции, "лучше перебдеть, чем недобдеть!" Сейчас, забираем все нужное по домам. А следующий раз собираемся у меня дома завтра вечером. Договорились?
Так, незаметно для нас, клуб Балбесов-Мэнээсов перерос в тайное общество энтузиастов отсутствующего сознания, то бишь, тех же балбесов, только под другим соусом.
Вечером, я в одиночку сидел и прихлебывал непонятного состава напиток, видимо по ошибке называемый здесь кофе, на летней террасе Пингвина - глупое название глупого заведения. Главным и наверно единственным преимуществом его было то, что он находился на полпути пешком с работы домой на краю большого и ухоженного парка. Так что я сидел, поглощал калорийные гранаты в виде донитсов заливая их суррогатом, наверно, выполненым из корней кофейного дерева, и любуясь на большущие липы, высаженные вокруг красивого пруда. Славка с Ташкой отправились праздновать события вдвоем. Их можно было понять - им было о чем пооткровенничать и помечтать вдвоем. У них были с собой первые переживания и огромный новый мир, ждущий их для того, чтобы открывать им свои тайны. Сейчас, я даже где-то завидовал им, так как сам остро чувствовал потребность в таком сопереживании. Хотя я неправ: свой первый выход я "сопереживал" весь вечер со всеми друзьями и по полной программе. Но все-таки, человек существо социальное и беседа сейчас и мне не помешала бы, а Федька, как назло, отправился в поездку на пару дней с инспекцией в их филиал за двести километров.
Солнце уже решило покинуть этот мир, на прощание, раскрасив небосвод в багровые тона. Пора было отрывать седалище, расслабленно приросшее к стулу, и топать домой. Можно было бы и подольше посидеть, но потом на ощупь пробираться по темному парку - нет уж, увольте! Со вздохом, я проделал означенную процедуру отрывания пятой точки и потопал в тихие объятия зеленого моря деревьев и трав. Парк уже начал пустеть. Заботливые мамаши с их шумными чадами уже покинули дорожки парка, умываясь и ужиная по своим домам. Только влюбленные парочки да бичеватые граждане мирно сидели по редким лавочкам, кто целуясь, а кто считая собранные бутылки. По-видимому, и то и другое доставляло им одинаковое удовольствие. Главное, чтобы человек был счастлив, а что приводит его в это состояние не так уж и важно… "Хотя и это, конечно, важно!" - подумал я увидев неспешно бредущую ко мне группу из трех молодых людей. Для подростков - староватых, для взрослых - явно дебильноватых. "Опаньки! Вот вляпался!" - даже размытое вечерним расслаблением, чутье подсказывало мне, что этим типчикам, для достижения их "счастья", нужно кого-нибудь превратить в состояние отбивной котлеты и, чем лучше будет отбита эта котлета, тем выше поднимется уровень их "положительных" эмоций. Драться мне в жизни приходилось в основном по молодости, бойцом я себя не считал и подходящими для такого случая искусствами не владел. В быстро трезвеющей голове начал работать калькулятор, просчитывающий варианты событий. Их трое. В изрядном подпитии. Но силушкой явно не обделены. С одним бы я, может, и справился, но с тремя - никаких шансов. Вокруг, как и полагается по развитию сюжета, никого. Единственное правильное решение - драпать, как только они начнут окружать или пойдут на близкий контакт. И тут не до глупого чувства ущемленного мужского достоинства. Тем более, свидетелей моего "позора" все равно не будет. Приближаясь к агрессорам, я утвердился в мысли, что герой - это дурак, которому повезло стать известным из-за своего, мягко говоря, непродуманного поступка, но очень часто эта известность приходит посмертно. Мысль, что герои обычно защищают кого-то, я затолкал куда подальше. Я - не герой и защищать, кроме моего здоровья, мне сейчас некого. События, тем временем, продолжали развиваться по классическому сюжету. Перегородив дорожку, битюги уставились на меня с пренебрежительно-дебильными ухмылками, и последовал стандартный вопрос:
- Дядя, закурить не найдется? - при этом левый налетчик начал двигаться вперед с явным намерением взять меня в кольцо.
- Ребята, а вы бегать умеете? - я состроил ехидную гримасу.
Они, явно озадаченные нестандартностью ответа, не могли понять угроза это или так - риторический вопрос.
- А ты че, угрожаешь типа?! - размашисто сплюнув с плеча, выдавил из себя мысль самый битюгастый - явно пахан. Я понял, что истекают последние секунды для возможности удалиться в целости и сохранности. Поэтому только выкрикнул:
- Да! - и рванул в затяжной спринт от своих случайных визави.
К счастью, моя реакция оказалась быстрее, чем у обходящего меня сбоку оболтуса. Да и в скорости я им не уступил - все же я был более заинтересован в этом забеге. В результате, уже через тридцать метров пробежки, стороны убедились в бесперспективности дальнейшего участия в соревнованиях, и я трусцой продолжил вечерний моцион до окраины парка, где с удовольствием влился в вечернюю городскую суету. "Ну вот и подразмялся немножко. Надо все же за физической формой следить!" - успокаивал я себя. А в голову лезли озабоченные мысли: "Что-то здесь не так!" Сколько лет по парку ходил - ничего не приключалось! С другой стороны, все когда-нибудь случается в первый раз. И все-таки, почему все происходит именно сейчас: придирки шефа, копание в вещах на работе, эти дурацкие сны-ужастики по ночам и постоянное чувство чьего-то присутствия. Где-то на подсознательном уровне не давало покоя чувство, что все это как-то связано с нашим открытием. Снова подумалось: "Ох, и вовремя же мы переместили свою деятельность домой. Будет ли там безопасно?!"
На следующий день, вечером я ждал Славу и Ташу к себе в гости с Федькиным генератором. Мы решили, что на этот раз "пойду" я. Так как я уже больше недели демонстрировал норму по всем показателям здоровья, а им было бы неплохо еще денек понаблюдать за собой. Приготовив чаю и закуски с запасом на троих, я уселся на кухне, прихлебывая из кружки и рассуждая, чем в этот раз заняться в "полете". Этот выход я хочу сделать долгим. Но вот на сколько решиться? С одной стороны "выходить", чтобы сразу "запрыгнуть" обратно, мне явно было неинтересно. Но и завязнуть в какой-нибудь непредусмотренной ситуации или заблудиться было страшновато. Я надеялся, что ребята, разбудив меня, могут вытащить меня оттуда помимо моих желаний. Все-таки, когда тебя будят, тело каким-то образом тянет или зовет душу обратно.
Звонок в дверь прервал мои размышления. Веселая парочка влетела в коридор, освещая его своей жизнерадостностью и энтузиазмом. Я проводил гостей в мои хрущевские хоромы, и мы стали готовиться к моему путешествию. Я похвастался новеньким пульсометром, купленным мной вчера в спортивном магазине. Пришлось выложить изрядную сумму, зато эти часики обещали неплохо контролировать ритм сердца, чего было вполне достаточно, для эксперимента. Я отметил про себя, что наши опыты постепенно переходят из фазы эксперимента в простые прогулки или путешествия и, скоро мы вообще забудем контролировать состояние здоровья. "Нет, еще рановато расслабляться! А то еще какие-нибудь долгоиграющие последствия замучить могут!"
Тем временем, мы перешли к планированию эксперимента, и я высказал свои соображения по поводу удлинения путешествия. На что получил милостивое разрешение пробыть там один час, после чего, если я не вернусь, меня начнут нещадно колотить, колоть и просто издеваться над беззащитным телом, пока я не соизволю проснуться.
- Представь, что мы заведем делать с твоим телом, если ты "не вернешься"? - возмущалась Таша.
- Согласен - час, так час, - согласился я. - Кстати, не надо никаких уколов. Лекарство само за полчаса разрушиться, и антидота вводить не понадобиться.
- Давай, поговорим о твоем "задании", начала инструктаж Таша. Чувствовалось, что сюда она пришла подготовленная, обдумав многие детали. - Поскольку, мы еще очень мало знаем о подпространстве, тебе надо быть предельно осторожным. Поэтому, у меня к тебе большая просьба - не уходи дальше прямой видимости от дома. Сначала пройди насквозь дверь и вернись, потом удаляйся на большее расстояние. Следи за своими ощущениями и обстановкой вокруг. Если появится что-то угрожающее, сразу "удирай" в тело. Это - по безопасности. Теперь о задачах: Попробуй проходить сквозь стенки, взлетать, ходить, ну в общем, все, что придумаешь. Послушай мысли и испытай мой трюк с подслушиванием через чужие уши, понаблюдай за людьми или животными. Ну, я думаю, для обязательной программы этого хватит. А там уж сам наблюдай, за чем хочешь - все будет интересно.
Я съел, уже ставшей привычной, "таблетку". Мы подождали, вспоминая последние напутствия и предупреждения, я одел "шапку" и Слава включил генератор…
На этот раз я старался замечать все детали и ощущения. Выскальзывание из тела произошло где-то из груди или из головы, но уж точно не из пяток. Сначала, как обычно, зависнув под потолком, я быстренько опустился на ноги. Славка шутливо помахал мне рукой, ведя глазами по кругу, видимо, пытаясь угадать, где я сейчас нахожусь. Ташка, смеясь, прокомментировала:
- Да, трудновато сориентироваться! Он как раз сейчас у тебя за спиной!
- А ты откуда знаешь? - испуганно спросил Славка Ташу.
- А ты и поверил? Доверчивый ты мой ослик! - продолжала смеяться Ташка.
Было, несомненно, весело наблюдать за их веселыми препираниями над моим "усопшим" телом, но я решил, что пора приступать к научной программе. Сначала я прошелся по всей квартире. Ощущения были стопроцентные, как вживую, даже ногами чувствовал пол, как будто забыл тапочки одеть, Посмотрел на ноги. И действительно - на ногах были только мои дырявые носки. Мелькнула мысль: "Я же забыл тапочки в коридоре!" - Тут же я переместился в коридор и одел лежащие на полу тапки. Ногам сразу стало уютно и тепло. Только сделав пару шагов в тапках, до меня дошло, что здесь что-то не так. Обернувшись, я увидел тапки лежащими на своем месте. Но на моих ногах они тоже были! "Так! Потихоньку начинаем съезжать с ума!"
Идем дальше. Что там у нас в программе было? Выйду-ка я на лестницу и вернусь обратно! Проход через зарытую дверь прошел удачно, и я решил вернуться через стенку. В момент прохождения стены стало темно. Этого и следовало ожидать. Славка с Ташкой о чем-то беседовали в комнате, и я не стал им мешать. Впереди меня ждала неизвестность. Я вышел обратно на площадку и стал спускаться пешком по ступенькам. Навстречу мне поднималась соседка. Вдруг я испугался столкновения с ней и, заметавшись, провалился на этаж вниз. "О-го-го! Эдак я могу через любые стенки в любом направлении путешествовать!" И я, сориентировавшись, решился пронестись вдоль всего дома под потолком комнат.
Я прицелился и ринулся вперед! Стенки только мелькали темными бликами, и перед глазами пронесся калейдоскоп кадров с комнатами, пустых и с людьми - старыми и молодыми, играющими с детьми и, смотрящими телевизор, отцами семейств, возящимися на кухне хозяйками и спящими стариками. Даже одна пикантная сценка попалась с влюбленной парочкой, прежде чем я, зазевавшись, не "врезался" в, стоящую на кухне и что-то готовящую, женщину. Я же забыл! Дом в середине делает ступеньку в пол этажа, и я оказался на уровне чуть выше пола - вот и врезался! Тем временем, женщина, как ни в чем ни бывало, продолжала готовить котлеты, что-то ворча на своего мужа. "Вот это да! Я спокойно пронесся через весь дом, а через человека пройти не могу! Я "встал", "подошел" сзади к женщине и попытался просунуть руку через нее. Рука уперлась в человеческое тело, а в моих ушах раздалось громкое шипение жарящейся в сковороде картошки и звуков работающего в комнате телевизора! По какому-то наитию я приблизился вплотную к женщине, "прижался" к ее голове своей, и услышал бормотание:
- …что же это фарш так липнет к рукам? Надо было наверно яиц больше добавить…
Я отодвинулся - бормотание и все звуки пропали. Я посмотрел на лицо женщины - ее губы были плотно сжаты. Тогда я "встал" посреди горящей плиты "взял" ее голову обеими руками - звуки вернулись. Я сосредоточился на "мыслях" женщины и услышал:
- …сколько он там будет в этот ящик пялиться! - губы женщины оставались плотно сжатыми. И вдруг, я почти оглох! И оглох бы, если бы мог, от последовавшего вопля. Женщина открыла рот и крикнула. - Сережа! Помог бы хоть чем-нибудь…
Я отскочил от нее и дальше уже нормально "слушал" их диалог о распределении семейных обязанностей. Мне стало все более-менее ясно, и я продолжил путешествие вдоль дома. "Пардон" - я опять еле увернулся от человека в подъезде и, пролетев стену, столкнулся с довольно молодой особой, принимающей душ в ванной комнате. Невольно оказавшись у нее в объятиях или сам ее обнимая мне ничего не оставалось больше, как восхитится формами прекрасного тела. Смутившись своим бессовестным подглядыванием и будучи в таком тесном контакте, кажется я сумел смутить и девушку, так как столкнулся с интересным явлением: девушка вдруг куда-то исчезла вместе с куском ванной! То есть все было на месте, но область ванны подернулась серой дымкой и как будто искривляла изображение. Я мысленно почесал в затылке и, была не была, кинулся прямо на предполагаемое место размещения красавицы. Вместо того чтобы столкнуться с ней, я "соскользнул" вбок и вывалился в прихожую. Это меня заинтриговало. Я развернулся и, через стенку, попытался опять "напасть" на предмет моего интереса и снова соскользнул оставшись в комнате с частично исчезнувшей ванной.
"Что же это такое? Неужели это прелестное создание почувствовало меня и смогло не только "закрыться", но и отбрасывать меня. Получается, люди могут закрываться от таких астральных подглядываний! Кажется правы были экстрасенсы, когда что-то говорили насчет мысленного обведения себя кругом защиты от сглазов. Оставлю это на заметку и полетим дальше!"
Мне надоело болтаться по дому и бессовестно подглядывать за людьми. Хотя, с другой стороны, какие социологические исследования можно было бы проводить! Я вылетел вбок дома и завис на высоте второго этажа. Передо мной простиралась вечерняя улица. Под деревьями уже собирались сумерки, скрадывая мелкие детали. Зажглись первые фонари, пока еще плохо соперничающие с огромным кругом уходящего солнца, уже наполовину скрывшимся за горизонтом и раскрашивавшим, на прощание, темные слои городского смога в кровавые тона. У меня захватило дух от возможности взлететь и любоваться прекрасным зрелищем заходящего солнца с высоты птичьего полета, что я тут же, недолго думая, и проделал. Это было что-то! Я все выше воспарял к фиолетово-темным небесам, любуясь бардовой кромкой умирающего гиганта, изрезанного снизу черными зубами бетонных городских коробок, и призрачно мерцая в теплых струях синеватого марева.
Я очнулся от наблюдения волшебной картины заката, когда последние капли огня исчезли среди дальних городских высоток. Я вдруг с ужасом обнаружил себя на высоте нескольких сот метров, без парашюта или каких либо других средств спасения. С застывающим на губах криком и свистом ветра в ушах я понесся к земле в свободном падении. "Нет только не это!" - все кричало внутри. Но земля неумолимо приближалась со все нарастающей быстротой и я врезался в нее мешком, переломав все кости и испытывая страшную боль во всем теле.
"…что же со мной случилось? Я же не умер! Я лежу, распластавшись по земле, упиваясь своей болью. Но никто не обращает на меня внимания… Вон, пенсионер выгуливает собачку… Хорошая собачка… А что это она делает? Подбежала ко мне… Видит, что ли меня. А вот этого не надо!" Не вынеся зрелища льющейся на меня и через меня собачкиной мочи, я вскакиваю на ноги. При этом натыкаюсь на собачку ногой и, слегка увязнув в ней, чувствую, что не могу сдвинуть собаку с места. Зато ко мне возвращаются все звуки вечерней улицы: подвывающие машины, голоса людей, шуршание листвы. Собачка, тем временем, как будто почуяв мою ногу, застрявшую в ее боку, закончила справлять нужду и припустила по своим собачьим делам. Я же, хромая и чувствуя себя мешком с дроблеными костями, повернулся к своему дому и попытался представить свой несчастный трупик, лежащий сейчас на диване в моей комнате. Это великолепно сработало - я понесся по прямой, пронзая столбы, стенки, деревья и все прочее домой. Хотя деревья показались вязкими, словно кисель, когда я пролетал через их кроны. Но вот, стенка моего дома. Я ныряю прямо в комнату и с разгона влетаю в свое тело, не успев даже посмотреть, что делают Славка с Ташей. Темнота… Я открываю глаза. Господи, как я перепугался с этим падением! Все тело ноет, как избитое!
- Привет! Что это ты, раньше времени вернулся?! - приветствовала меня Таша, заметившая мою возню на диване.
- Ой, мамочки! Как же все кости болят!
- С чего это они болят!
- Дак я с такой высотищи грохнулся - все тело ноет, как один большой синяк! - продолжал хныкать я.
- Хватит придуриваться, рассказывай, что там у тебя произошло!
- А вы меня чайком напоите! А лучше, чем-нибудь покрепче! - и я, ничтоже сумняшеся, начал рассказ длиною больше, чем само путешествие.
Ребята просто молодцами выслушали все, не перебивая и, можно сказать, затаив дыхание. Таша даже взяла листок бумаги и стала делать пометки по ходу моего рассказа.
- А не врешь? - Славка задал единственный вопрос, только после окончания моего повествования.
- Вот те крест, клык, и "кльянус мамой"! Хошь верь, хошь проверь - теперь нетрудно! Да и с чего мне вам врать-то?
- Хватит дурака валять! Сейчас винца по бокалу за это дело примем и, не спеша, во всем разберемся! - сказала Таша вставая. - А ты, сиди, где лежал! Боец невидимого фронта! Действительно, видок у тебя - как из мясорубки. Даже в переломы поверить можно!
Достав бутылку вина и фужеры из серванта, она доверила Славке роль виночерпия, а сама, уткнувшись в свои заметки, начала разбор полетов.
- С тапочками у тебя здорово получилось. Похоже, что мы можем "там" менять наш внешний вид сообразно своим фантазиям. Стены, да видимо и любые неживые предметы, душа проходит без сопротивления. А вот люди и животные - неодолимые препятствия для движения души.
- Это можно понять, - встрял Славка. - Он напоролся на такую же душу, но закрепленную в броне физического тела. А души, по всей вероятности, не могут проходить друг сквозь друга, так как состоят из одной субстанции.
- Ладно, примем это за факт. Дальше. Федя был прав, когда предположил, что души не воспринимают других физических излучений, кроме света. А вот подслушать мир через посредство души, находящейся в теле, вполне возможно. И даже читать ее мысли.
- Я думаю, что и голоса говорящих я тоже слышал мысленно. Скорее всего, мы сможем понимать любой язык, находясь "там", - внес я свою хилую лепту в рассуждения. Соображать мне совсем расхотелось, и я просто плыл по течению разговора, только иногда всплескивая какой-нибудь мыслью.
- Да. Твои интимные похождения в ванной говорят о том, что души могут закрываться от контакта с другими психическими сущностями, скорее всего, даже не подозревая об этом. Надо потом это друг на друге попробовать. А вот твое падение - наверно, самый важный опыт! - продолжала комментировать Таша. - Насколько я понимаю, душа, очутившись там, может оказаться заложницей своих страхов. Ты боишься высоты? - посмотрела на меня Таша.
- Конечно не панически, но боюсь, - признался я.
- Вот! Это очень важно для техники безопасности! "Там" мы можем чего-нибудь испугаться. А по своей природе душа совершает то, о чем сама думает. Независимо от того, желает она этого или нет. Ты слишком живо представил себе падение. Ну и совершил его!
- Точно! - воскликнул я, наконец, все поняв. - У меня даже ветер "свистел" в ушах! Чего по определению быть не могло. Эк я развоображался! Размазал сам себя по асфальту, как масло по бутерброду! Умора! До сих пор все болит!
- А представь, ты так же начнешь тонуть или гореть! Так что, на сегодня, это первая опасность, подстерегающая нас там! - если бы она знала, сколько их там будет еще ждать наши души!
- Ребята, нам нужно как-то подстраховывать друг друга!
- Точно, завтра мы со Славой пойдем вместе. Заодно отработаем все полученные данные на себе и на тебе, - Ташка хитро прищурилась.
- Это, как это, на мне? - с тревогой я заподозрил какой-то подвох.
- А будем тебя смущать оттуда! Посмотрим, поставишь ты защиту или нет?!
На следующий день на работе меня ждали, ну уж никак мной неожиданные, любовные объяснения. Если ты человек сравнительно молодой, не очень большой урод и не обремененный цепями Гименея, то, волей-неволей, оказываешься периодически втянутым в какую-нибудь любовную интригу, даже помимо своей воли. На этот раз, положение оказалось действительно сложным, так как я, итак бывший о себе весьма невысокого мнения в дамском вопросе, просто-напросто терял всякий моральный облик, причем, вне зависимости от разрешения ситуации.
Где-то недели две назад у нас появилась миленькая выпускница биофака, проходящая у нас стажировку. Звали ее Галя. Это была невысокая, стройная девушка, весьма симпатичная, скромненькая такая. С короткой стрижкой темных прямых волос и очаровательными карими глазами. Помню, сначала я даже несколько "заинтересованно" на нее посмотрел, но в целом, все-таки, она была немного не в моем вкусе, и я спокойно о ней "забыл". Тем более, что я предпочитал не заводить служебных романов, обычно грозящих снижением работоспособности, как самих влюбленных, так и окружающих сотрудников, чьи интересы переключаются с работы на обсуждения и сопереживания. Подвела меня моя дурная манера выпендриваться и нести всякую галиматью перед кем попало, а перед свеженькими ушами - и тем более.
Результат моего пустобрешества не замедлил отлиться мне сегодня по полной программе. Рабочий день шел как обычно. Я крутился по лаборатории, выясняя тут и там очередные трудности наших молодых сотрудников, точнее сказать, сотрудниц. Ну и был подловлен Галинкой на просьбу настроить инкубатор на определенный циркадный цикл. Ничего не подозревающая жертва (это я - мне как-то приятнее ощущать себя жертвой, чем изувером), сопроводила просящую девушку в институтскую камерную, где стояли всяческие термальные камеры, инкубаторы и термотроны.
Уже настраивая прибор, я заподозрил, что что-то здесь было не так. Девушка явно принарядилась и поработала над своим лицом. И вела себя очень скованно. Я даже заметил, что у нее дрожали пальцы, когда она программировала прибор. В конце концов, когда программирование было завершено, и видимо, понимая, что упускает шанс, она решилась и дрожащим голосом спросила:
- Женя, я вам… Я тебе небезразлична? - она, сжавшись, заглядывала мне в глаза.
У меня внутри все замерло. Да, я же чувствовал это спинным мозгом, но ничего не предпринял раньше. "Сколько же тебя надо учить, старый козел? Сколько можно топтаться по молоденьким душам своими грязными сапогами? Ну чего ты бахвалился? Произвел впечатление - на свою задницу, петух Гамбургский!" - я стоял в ступоре, глядя в карие влажные от готовых пролиться слез, напряженно ждущие глаза, и не знал, что сказать: "Посмотри, как ей страшно - явно, она ведь не каждый день в любви объясняется! И что теперь, ответить этим ждущим глазам и губам?" Первым желанием было начать нежно успокаивать девушку, объяснить, насколько она прекрасна и какой я моральный урод. Но, по своему горькому опыту я знал, что занятие такой "всепонимающе-благородной" позиции приведет к тому, что эта девочка начнет лелеять свою несчастную любовь к блистательному и недоступному принцу - что было бы самым подлым поступком по отношению к ней. Можно было бы попытаться завязать отношения, рассчитывая, что они со временем охладеют. Но это было бы двойным обманом. Я чувствовал, что за первыми теплыми отношениями быстро бы настал миг, когда она не вызывала бы у меня никаких чувств, кроме жалости и, не дай бог, раздражения. А она, скорее всего, извелась бы от ревности и тоски.
Пока эти варианты действий проносились в моей голове, пауза затягивалась до критических границ. И я, чисто по наитию, выбрал, с первого взгляда кажущийся жестоким, но, с моей точки зрения, наиболее щадящий ответ:
- Дорогая моя! Я всей душой и телом не против бы с тобой поразвлечься! - начал я заговорщицким шепотом выговаривать ей на ушко, крепко обняв за тонкую талию и хищно улыбаясь. - Ты девочка, без сомнения, очень красивая, но моя Сонька не терпит конкуренции. И потом, я люблю девочек попышнее, чтобы было, сама понимаешь, за что ухватить. А вообще-то, если ты не против, можно и поплотнее познакомиться где-нибудь в уголке! - я закончил совсем уже похабным тоном.
Мне удалось достичь желаемого результата, Галинка фурией вырвалась из моих "цепких" объятий и с криком "Идиот!" упорхнула из комнаты. Отлично, надеюсь, теперь она меня ненавидит и думает о том, как только она могла полюбить такого жлоба. Жаль только, что на душе остался противный осадок. Еще одна приличная и симпатичная девушка весьма низкого мнения обо мне. А впрочем, это, наверно, соответствует действительности. Ведь, если бы я почувствовал в ней опытную и ласковую кошку, а не пугливо настороженную лань, я наверно был бы не против скрасить свой холостяцкий быт легким и необременительным флиртом. Было как-то противно от своей собственной опытности, когда яркость настоящих чувств подменяют рассчитанные и отмерянные отношения.
Так что, с работы к Славке я ехал в довольно гаденьком настроении. Но, все дальше удаляясь от работы, моя голова переключалась на более интригующие меня темы. Да, сегодня будет интересно. Немного досадно, что мне придется выполнять роль сторожа, но с другой стороны, я любил контролировать ситуацию. Поэтому, лучше буду себя чувствовать, следя за физическим состоянием их тел, а не переживая за эксперимент будучи в неизвестности. Все-таки двойного выхода мы еще не пробовали, и кто знает, чем это может обернуться. Федька все еще пропадал в своей командировке и не мог принять участия, так что, мероприятие предстояло проводить нам втроем.