Сколько мы летели — я не знаю. Когда Эйсак решил, что с нас информации достаточно, нам позволили поесть. К этому моменту та тяжесть исчезла и мы с Аймондом вполне бодренько шагали по коридору. Думаю, со временем мы адаптируемся ко всему.
Потом мы, наконец, прилетели. Это я поняла по тому, как внезапно нас тряхнуло, а после появилась небывалая лёгкость в теле. Как в невесомости, наверное.
Из шаттла я выходила, придерживаясь за ограждение. Ощущение невесомости прошло, но была какая-то неуверенность в собственных ногах. Переведя дыхание, я подняла взгляд и застыла с раскрытым от изумления ртом.
Шаттл приземлился на каком-то полигоне, где стояли ещё десятки или даже сотни (если вовсе не тысячи) подобных ему. Размеры и формы варьировались от небольших, куда, наверное, только один человек поместится, до гигантских, которые были больше нашего шаттла раз в пять.
Эйсак, проигнорировав наши офигевшие лица, велел идти за ним и уверенно двинулся куда-то туда, но среди всей этой техники было сложно понять, где вообще выход.
Петляя среди обилия футуристических кораблей, мы вышли к ограждению. Не абы какому — толстенные стены, обитые каким-то металлом. Не знаю, может, и внутри они металлические, но всё равно внушительно. С колючей проволокой вверху, хотя сама стена возвышалась над нами на добрые пять-семь метров.
Тяжеленные ворота раскрылись, пропуская нас во двор. И вот тут от резкой смены обстановки я зависла.
Там, сзади, был какой-то полигон, не отличающийся особым разнообразием цветов. Этакий градиент от чёрного до белого. Здесь же глаза заслезились от обилия цветов. А уж от осознания, что я наконец вижу живые растения — и вовсе хотелось разрыдаться.
Запах тоже резко сменился. Металл и какой-то кисло-горький, противный, сменился сладким благоухающим ароматом местных цветов. Вся земля была покрыта травой, а тропинка была выложена белоснежными плитами. Тут и там виднелись пышные кустарники, деревья и цветы.
Правда, людей не было. Совсем. То есть, кроме нас троих тут живых душ не наблюдалось. Словно уловив в моём взгляде немой вопрос, Эйсак пояснил:
— Сейчас летние каникулы. Курсанты заселятся только через три дня.
А, ну теперь понятно. А учителя что, в здании отсиживаются?
Нас повели дальше, и мы с Аймондом озирались по сторонам так, будто нас впервые вообще выпустили на улицу. Хотя, фактически, так и было. Эти картинки в лжепанелях не шли ни в какое сравнение с настоящей природой.
Так мы дошли до входа в здание. Которое, кстати, высилось над всей этой красотой на десятки метров. Но из-за того, что нас больше интересовала растительность, не сразу бросилось в глаза. Я так и застыла. А потом перевела взгляд в сторону и увидела, что здание мало того, что высокое и широкое, так ещё и длинное. Или это другой корпус?
Эйсак завёл нас внутрь. И здесь мы тоже озирались по сторонам, пытаясь разглядеть буквальновсё.
Огромнейший холл, с настолько тщательно вычищенным полом, что тот казался настоящим зеркалом. Впереди — прозрачные шахты лифтов, а по бокам обилие дверей. А стоило задрать голову кверху, так и там открывалась аналогичная картина. Множество площадок и дверей. И так до самого верха.
Даже не знаю, как Эйсак спокойно довёл нас до лифтов и вытерпел наши взгляды во время поездки на верх. Ну и ещё пару минут ходьбы, пока мы не зашли в какой-то небольшой кабинет. Тут был с десяток столов, наподобие тех парт, за которыми мы занимались с Клайдсом. Эйсак усадил нас за эти столы и включил на них экраны. Всё ясно, тесты.
— Ваша задача — ответить на наибольшее количество вопрос. Я зайду к вам позже, — после чего вышел.
А мы не сразу заметили очевидного подвоха.
Сколько мы так сидели — не знаю. Но у меня к концу так затекла шея и ныла спина, что я не выдержала и поднялась, дабы хоть немного размяться. Выполнить условие Эйсака мы смогли. Осилили почти все вопросы и задачи. И что это вообще такое…?
Тут загорелась панель, имитирующая доску в кабинете. На ней высветились сначала сотни различных направлений обучения. Аналитика, медицина, инженерия, программирование…После выделилось два из них — инженерия и программирование. Затем образовалось два столбика этих направлений, в которых уточнялось, а что за такие профессии там вообще есть. После остались лишь две профессии и высветились наши имена с количество баллов.
Инженер двигательных систем — Аймонд Антрос, 405 баллов. Программист базовых структур ИИ — Виррал Антрос, 408 баллов.
Э-э, чего?!
А после вошёл Эйсак в сопровождении мужчины примерно своих лет, облачённого в какую-то строгую форму серого цвета. С погонами и, как я поняла, медалями.
— Добрый день, — улыбнулся неизвестный. — Я рад приветствовать новых курсантов Императорской Военной Академии. Меня зовут гэр генерал-полковник Элар. Я ректор ИВА.
Очнувшись, мы спешно вскочили со своих мест и поклонились. Элар перевёл довольный взгляд на Эйсака.
— И так, тестовая программа уже распределила вас. Сейчас вы направитесь в общежития, а через три дня начнутся занятия. Вам всё объяснят и проводят.
После этого нас сплавили на незнакомую женщину. Да, всё больше и больше я начинаю понимать, что вижу многие вещи будто впервые. Незнакомка, которой на вид было слегка за тридцать, представилась старшим воспитателем Гальд и вывела нас из здания, поведя куда-то через вымощенную белым камнем небольшую площадь. Эту самую площадь украшали многочисленные статуи и бюсты, как я поняла, выдающихся разумных. Потому что помимо людей тут примерно две трети были различные существа. Вон тот, например, почти на самом углу — мордой лица походил на жабу, при этом имел на голове донельзя забавные плавники. Или что это вообще такое?
Нас довели до двух идентичных на вид зданий. Как будто тут стояло зеркало, отражавшее одно и то же здание. После старший воспитатель Гальд пояснила, что это общежития. Мальчики — налево, девочки — направо. Так что Аймонда сгрузили на вышедшего из общежития мужчину, оказавшимся таким же старшим воспитателем, а меня провели в женскую общагу.
Ну, что сказать? Здесь на входе было что-то вроде уютненького холла с электронным консьержем. Слева от входа стоял робот, который и пропускал внутрь по признаку принадлежности к общежитию. Меня, разумеется, хотел не пропустить, но Гальд что-то нажала у себя на браслете, и я смогла свободно пройти.
— Через шесть часов откроется медчасть, поэтому вам необходимо явиться туда для установки чипа, — отчеканила женщина, ведя меня по длинному коридору.
И так, общежитие было разбито на «боксы», в каждом таком «боксе» имелась общая гостиная, какое-то подобие кухни, где всегда можно было рассчитывать на стакан воды, крохотный санузел и восемь спален. Душевые были общие на этаж, и рассчитаны были на одновременное пребывание там шестнадцати персон. Хм, мне показалось, или тут все повёрнуты на степенях двойки?
Мой «бокс» находился на третьем этаже, был пронумерован как «БЖ-3-13», а спальня носила седьмой номер. Вот и получался у меня своеобразный «адрес»: «БЖ-3-13-7».
Спальня из себя представляла небольшое помещение, половину которого занимала высокая койка, ещё четверть — стол для занятий. А койка высокая была из-за встроенного в её корпус комода с восемью отделениями. Одно большое, одно среднее и два маленьких. В большом лежал сменный комплект постельного белья. А нет, застилать придётся кровать мне. Хитро, хитро…
После того, как я осмотрелась, то рискнула задать интересовавший меня вопрос:
— А что означает Антрос?
Гальд удивлённо посмотрела на меня, но терпеливо ответила:
— Антрос — это одна из распространённых людских фамилий.
А, ну теперь ясно. А чего это нам не дали фамилии самим выбрать? Каким-то местным аналогом Ивановых назвали сами, а не сообщили. Гальд объяснила, куда мне топать и ко скольки желательнее всего прибыть в медчасть, после чего сообщила, что униформу мне выдадут почти там же. Просто нужно будет протопать на пять этажей выше и предъявить пропуск, который мне выдадут почему-то в медчасти.
Завершила свою короткую лекцию она пояснением, где пищеблок, после чего удалилась. А разбираться теперь со всем мне самой!
Засунув все вещи в первый попавшийся свободный ящик, я с горе-пополам застелила койку и решила осмотреться получше.
Гостиная была самая что ни на есть скромная. Два диванчика, четыре кресла, небольшой стол. О-па! Местный телевизор? Ну-ка, как тут эту штуку включить? Чего? Пульта нет? И на голос не реагирует? Может, я что-то не так говорю?
Плюнув на это дело, я осмотрела крохотную импровизацию кухоньки, и поняла, что тут помимо местного аналога гигантского чайника в простонародье именуемого кулером, имеется что-то похожее на холодильник, к моему сожалению, оказавшимся пустым. Имелась пара стульев и откидной от стены стол. Ну, видимо, перекусить прямо тут никто не запрещает.
Затем я осмотрела душевые. И это была просто вытянутая комната, оборудованная чем-то похожим на душ, а сами кабинки были ограждены лишь по бокам перегородками. Ну и в самом начале комнаты имелась пара раковин. Ну нет слов у меня, просто слов нет!
Плюнув на всё это дело, я ушла в свою комнату и остаток дня предпочла проспать. Неожиданностью для меня стала внезапная ночная побудка. Прозвучала сирена, что я подорвалась в кровати, но через пять секунд она утихла, и я, нисколько не выспавшись, улеглась обратно на подушку, тут же погружаясь в сон.
— Кадет Антрос! — выдернул меня из сна голос старшего воспитателя Гальд. Я пробурчала что-то про «ещё пять минуточек», перевернулась на другой бок, но не удержалась поглядеть на часы, висевшие над дверью в комнату. В темноте те неярко светились и сейчас я лицезрела довольно странное время. «25:05».
— А у вас тут что… часы сломаны… — пробормотала я, фокусируя взгляд на часах. Время изменилось на «25:06», а я зависла.
— Это вы неисправны, кадет! — беззлобно ответила Гальд, внезапно включив свет в моей комнате. Я увидела, что она стояла прямо рядом с моей койкой и грозно смотрела на меня. — Вам назначено в медчасть. Извольте явиться!
Офигевая от того, что часы по её мнению показывают верное время, я влезла в свою обувь и встала с койки. Ну, одежда-то у меня лёгкая была, так что я не видела смысла спать в чём-то другом. В той «клинике» ещё привыкла.
Оглядев меня хмурым взглядом, Гальд велела выдвигаться за ней и повела меня из общаги в другое здание, где и располагалась эта самая «медчасть».
По пути она всё же соизволила мне сказать, почему это часы правильное время казали. А у меня челюсть, кажись, где-то в траве потерялась от услышанного. Сутки тут, понимаете ли, сорок два часа! Ну вот на этой вот планете, Ариос именуемой, сорок два часа! И учиться мне предстоит в две смены: дневную и ночную.
К слову, сейчас не такая уж и ночь была. Светло ещё, небо только-только темнеет, а никаких огней зажигать никто не планирует. Гальд довела меня до белоснежного здания и впустила внутрь.
Ну что сказать… Не медчасть, а хорошая такая клиника. На Земле так за частную бы клинику и приняла бы. Тут тебе и мягкие диванчики в коридоре, и всё подписано чётко и понятно. Пока я крутила головой по сторонам, меня вели дальше, сунули в лифт, подняли на третий этаж и там уже, пройдя за угол коридора, мы очутились в нужном кабинете.
Вот только надпись мне на двери не очень понравилась. Я насторожено наблюдала за тем, как Гальд что-то сказала сидевшему за столом мужчине преклонного возраста в белом халате. Тот покивал, посмотрел на меня, а после махнул рукой на кресло, которое почему-то стояло в тяжеленной раме, где наблюдались не только лампочки для подсветки, но и какие-то манипуляторы. Ох, чует моя… чуйка, не к добру.
Поборов в себе страх, и клятвенно пообещав самой себе, что при любых подозрениях непременно сбегу, я залезла в это кресло, «доктор» тут же мою левую руку вложил в какой-то прибор, больше напоминавший наручники, защёлкнул их и оставил так.
Э-э, чего?
Я лишь на мгновение почувствовала, будто мне в запястье воткнулась игла, а после перестала чувствовать левую руку. Доктор мне даже объяснять ничего не стал. А ощущения были… Слабые, но были. И какие-то… знакомые? Вот только прекрасно помню, что не рука в этих самых ощущениях фигурировала. То ли шея, то ли в районе ключиц… Что тогда было? Не помню. Всё как в тумане, и кажется чем-то нереальным. Темноту и помню. И лишь мельком какие-то проблески света, яркий свет и какую-то странную штуку.
Да ну его. Галлюцинации, наверное, были. Или сон.
А тем временем с меня этот самый «наручник» сняли и отпустили. В коридоре я увидела Аймонда, которого тоже привёл старший воспитатель. Дождавшись, когда мы выйдем, друга также запихали в кабинет, а я лишь мысленно пожелала ему удачи, после чего Гальд увела меня по незамеченному мною ранее переходу в другое здание, а там мы поднялись на нужный этаж и мне (жаль, что не торжественно) вручили форму.
Та-да-ам!
Гальд сунула мне упаковку с формой, даже не взглянув, тот ли вообще размер. Возмутиться мне насчёт этого не дали, а указали, куда идти до пищеблока, а потом сказали вернуться в комнату.
Ладно, посмотрим чуть позже, что за такая форма… А кушать-то уже хотелось.