Прежде чем Селена успела напомнить этому умнику, что он не поинтересовался ее мнением о том, что собирался сделать, к ее удивлению, вмешался Измиль. Он окинул Анри язвительным взглядом.
— Ты забываешь о своем месте, Анри. Ты — листер Дочери. Ты обязан подчиняться только ей. Ты сам предложил себя Конклаву. Если забыл, я могу напомнить, как это происходило. И какие доводы ты приводил в свою пользу.
О, как интересно, сколько новых подробностей она узнала за сегодняшний вечер. Что же еще скрывают от нее Конклав и воины? Может у них еще и бои были за почетное звание ее листера? Селена внимательно следила за разыгрывающимся перед ней представлением. Было очевидно, что Измиль преследовал свою цель во всем этом. Но в чем была эта цель? Точнее, в чем еще, помимо того, что девушка вполне могла себе представить. Она осмотрела других участников. Колин смутился, значит что-то знал об этом. Дан… кашим слушал этот разговор с не меньшим интересом, нежели сама Селена.
Очевидно, расценив ее молчание как позволение творить все, что ему вздумается, Анри начал наступать на Измиля, впервые получив возможность отомстить последнему за все недавние обиды.
— Я прекрасно отдаю себе отчет в поступках, Измиль. И помню, что моей обязанностью, по решению Конклава, является оберегать Дочь Луны. И в чем же, по-твоему, я не преуспел?
Оберегать… Сильно много это слово могло значить. Селена напряглась. Анри не мог быть Оберегающим, просто не мог. Но никто из сили" нов не произносил этого слова просто так. И, судя по удивленному взгляду Колина и леденеющему взору Гэрема, не одна она так думала.
— Кем ты возомнил себя, глупец? — Прогремел Гэрем. Он был взбешен непроходимой тупостью этого воина. — Какой статус приписываешь себе? Что ты знаешь об Оберегающих?
Но Анри не так легко было запугать, он смело встретил напор зеленых глаз Гэрема.
— Уверен, что больше тебя, отверженный. Конклав решил, кем мне быть, и я буду с честью выполнять порученное мне дело.
— Порученное дело? — Даниил сощурил глаза, рассматривая этого упрямого, и ничего не понимающего в происходящем, воина. Он видел, что Колин полностью согласен с ним, и вполне может поддержать, если тот решит вбить этому листеру урок. Очевидно, собственное поражение на этом пути все еще кололо воина. — Оберегающий не получает свое задание, он живет этим. Им невозможно стать по поручению. И Конклаву это известно лучше, чем кому-либо. Ты совершил ошибку, неправильно истолковав указ. Будь ты Оберегающим, первый бы встал на поддержку того, что я сказал Арману.
Но Анри не спешил соглашаться.
— Уверен, что лучше знаю, как толковать мне то, что сообщил Килим. И не вам указывать мне.
Даниил не ответил на эти слова. Он резко выбросил руку, отдергивая пройму жилета Анри вниз, вынуждая того повернуться боком от сильного рывка. Кожа мужчины была испещрена тонкими линиями шрамов. Но они занимали площадь лишь от основания шеи до средней трети лопаток. Селене хотелось рассмеяться, но горький комок стоял в горле. Как же наивен был Анри! Он был старше девушки, но, очевидно, что даже не представлял себе, на что способен Конклав.
— Ты ничего не знаешь, листер! Где твои метки? — Кашим говорил с гневом, внимательно осматривая кожу спины и шеи мужчины. — Судя по твоему узору, ты воин. На дальнейшем пути ты прошел только посвящение, и уже метишь в Оберегающие? — Он сжал кулаки, притягивая Анри к себе, приподнимая так, чтобы их лица оказались на одном уровне. — А ты представляешь себе, хоть отдаленно, что было бы, уверься Конклав в причине происходящего на…
— Довольно, кашим! — Селена прервала Гэрема, зашедшего в опасную зону. Не было никакой необходимости просвещать тех, кому не положено знать о путях, ведущих на вершину, к которой они так откровенно стремились.
— Нет уж, пусть знает, чего он мог добиться. Он нас всех тянет в беду своим неоправданным рвением, а вас, почтенная, в первую очередь. — Мужчина не собирался останавливаться. Было видно, что поступок Анри, и полный отказ последнего понять возможные последствия, вывел Гэрема из равновесия.
Селена встала, выпрямляясь.
— Я сказала, довольно… Даниил. — Ее голос был надменен и холоден, а выражение лица невозмутимо. Она не желала этого, но у нее не было особого выбора. Им через многое предстояло пройти всем вместе, пора расставлять точки над «и». Девушка услышала пораженный вздох Колина, который был единственным, хоть отдаленно понимающим, что происходило. Но не повернулась к воину. Глаза Даниила впились в нее, и довольно сверкнули, оттого, что она признала его. — Не стоит ему этого знать.
— Как прикажешь, почтенная. — Он склонил свою голову, признавая ее право на молчание. Мужчина не собирался давить, он получил достаточно для одного вечера.
Девушка обвиняюще посмотрела на Анри.
— Ты сам принял звание листера, я не просила тебя. Ты слуга, и ничего больше. Не знаю, с какой целью Конклав ввел тебя в заблуждение. Но выбрось эти глупости из головы, или убирайся. Я переживу без твоего присутствия. Ты не понимаешь, в какую игру лезешь. — Она перевела взгляд на Измиля, который очень старался понять разыгрывающуюся перед ним сцену, но не мог. Не имел представления о прошлом. — Тебя это так же, касается, воин. Я не могу запретить тебе охранять меня, ты назначен Конклавом. Но советую думать перед тем, как что-либо делаешь, или говоришь.
Измиль непокорно блеснул глазами, но кивнул.
— Я не подведу ни тебя, Дочь Луны, ни Конклав. И заслужу твое доверие.
Селена посмотрела на воина, словно тот был сумасшедшим.
— Невозможно заслужить то, чего в принципе не существует, воин.
Она отвернулась, не желая больше видеть никого из них. Не желая слышать, как грязно ругается Анри, отброшенный Даниилом, не желая объяснять что-то Колину. Но, как бы сильно она не презирала Даниила, он помог ей, а дочь Луны не оставляет помощь без внимания. Больно редко кто-то оказывает ей такую услугу, к тому же, полностью осознавая, чем это может грозить самому помощнику.
— Я благодарю тебя за твой поступок, Даниил. — Селена не повернулась, чтобы наблюдать за его реакцией. Она просто возвращала долг.
— Не стоит, Дочь Луны, это то, для чего я живу. — Спокойно отозвался мужчина.
"Нет, это то, для чего ты жил когда-то", подумалось Селене, "когда-то, не сейчас". Но она не высказала этого вслух.
— Если Конклаву станет известно об этом разговоре. — Селена обернулась и посмотрела на Измиля и Анри, потом скользнула взглядом по Колину. — Не важно, каким путем это дойдет до них, я накажу каждого из вас. Лично.
Даниил покачал головой.
— Это моя забота, почтенная. Не стоит тебе волноваться об этом.
Но девушка надменно вздернула голову.
— Я уже давно привыкла сама решать свои проблемы, у меня было много времени для практики.
Измиль перешептывался с Колином, пытаясь выяснить у последнего: "кто же этот Гэрем, дьявол его забери, на самом деле, и что тут вообще творится"? Анри, стараясь не особо привлекать к себе внимание, внимательно прислушивался к его изысканиям. Но ни Селене, ни Даниилу не было сейчас дела до них.
Мужчина принял удар, но не отступил.
— И все же, почтенная, я настаиваю.
Девушка безразлично пожала плечами. Ей надоел этот бессмысленный разговор, надоело разгадывать мотивы поведения своих охранников. Селене надо было успокоиться. Она должна была ясно смотреть на общую картину. А для этого, девушка должна была попасть домой, и сделать то, что она ненавидела даже сильнее, чем этого кашима. Но у нее не было другого выбора. Конклав прекрасно проделал свою работу, ломая Дочь Луны.
Не имея более ни сил, ни желания задерживаться здесь, и продолжать выяснения, Селена завела мотоцикл и рванула прочь от того, что принесла эта ночь. Но разве можно убежать от мерной и неторопливой поступи своей судьбы…
Глава 4
Селена влетела во двор своего замка не сбавляя сумасшедшей скорости. Благо, что охрана издали узнала хозяйку, и ворота были открыты. Девушка уже не могла в полной мере сохранять контроль над вырывающимися на свободу чувствами. Так давно она не испытывала такого шквала эмоций.
Нельзя было выпускать свою ненависть. Она ничего не получила от этого, кроме удовлетворения для самолюбия. Но зато, в маленькую щелку, через которую Селена протащила ненависть, начали просачиваться неуверенность, страх, обида, злость и…, и еще что-то, о чем не хотелось даже думать. Девушке казалось, что она давно свободна от них, но это был самообман. Чувства позволили ей ощущать себя победительницей, поджидая удобного часа, чтобы вырваться, и повелевать ее жизнью. Как и все остальные. Но теперь, это было не так опасно. Она была дома. Здесь были те, перед кем можно было не прятаться столь глубоко.
Остановив мотоцикла, Селена спрыгнула на камень, которым был вымощен двор. К ней уже спешил дворецкий.
— Уничтожь это, или выброси на помойку. — Девушка махнула рукой на упавший мотоцикл. — Не хочу его больше видеть.
— Как прикажете, почтенная. — Хорес не привык обсуждать приказы своей госпожи. Он служил ее семье уже очень давно, и вполне привык к странностям поведение Дочери.
— Я не хочу, чтобы меня беспокоили. — Проговорила Селена, направляясь к дверям замка. — Позаботься, чтобы послали за Мори.
— Это невозможно, моя госпожа, Мори ушла к Матери три дня назад. — Эта новость заставила девушку помедлить одно мгновение. Но звук приближающихся мотоциклов ее охраны, привел Селену в чувство. — Ладно, тогда привези любую целительницу, мне все равно, кто это будет. — Бросив взгляд через плечо, на въезжающих во двор мужчин, она посмотрела на дворецкого. Он не был доволен тем, что собиралась делать Селена. Как будто сама девушка была этим довольна. — У нас будут гости сегодня, Хорес, позаботься о том, чтобы их разместили.
— Могу я поинтересоваться, кто это? — Дворецкий почтительно смотрел на хозяйку.
Она слегка улыбнулась на мгновение, не давая понять старику, чего стоит эта вымученная сдержанность.