Русская народная песня
Поезд, вопреки ожиданиям, катился почти бесшумно, иногда позвякивая железной утробой. Виктор достал пистолет с глушителем - они с Джеком ехали на локомотиве, сидя с обеих сторон на кожухе мотора.
- Ребята, вы все слышали разговор? - спросил Виктор, - Мюнхен, Альбертштрассе 22, Хелена Пфальтц. Пожалуйста, передайте, если я не смогу. ("Если кто-то из нас нечаянно останется жив" - подумал он).
Туннель немного изогнулся, Уэйну представилась кишка кашалота. Интересно, как он оправляется, этот кашалот? И... сколько? Никогда не размышлял над этим раньше.
-- Может, я возьму карабин, Вик? Не тяжело? - он вгляделся в силуэт рядом. Почудилось, что глаза у того светятся, словно бледные лампочки.
-- Ладно. - Джек повесил оружие за спину.
Документы из карманов убитых Виктор вынул, и теперь передал стопочку попорченных кровью бумаг англичанину. Ничего интересного, кроме того, что служили они все в отдельном охранном батальоне СС "Зигфрид". Может, значки на куртках и есть эмблема "Зигфрида"?
Виктор скорчился на секунду от боли в спине, та побежала, побежала по позвоночнику вниз и растаяла в копчике. Осталось предчувствие. Что бесшумное оружие очень скоро не понадобится - он едва не свинтил с пистолета глушитель. Нечто очень важное и неблагожелательное проснулось и насторожилось впереди. Нечто, от которого виски отозвались игольными уколами. А может, некто? Или и то и другое.
-- Хоть бы уж скорее, - выдохнул он сквозь зубы.
Кабинет 103. Без доклада не входить
-- Да нет никаких поводов для беспокойства, штурмбаннфюрер! -
Вальтер с тайным отвращением смотрел на пряжку ремня штандартенфюрера. Посреди толстого брюха слова "Моя честь-верность" смотрелись совсем неуместно. Над дубовым двухтумбовым столом штандартенфюрера висели портреты Гитлера и Гиммлера. Гитлер был мрачен, глаза рейхсфюрера СС чему-то улыбались сквозь пенсне.
- Техники уже выяснили причину временного перерыва связи. Представьте себе, штурмбаннфюрер, -
(И зачем он меня титулует? Забыл, как зовут, или этот боров так ставит меня на место? Экая скотина!)
- крысы! Всего-то навсего крысы! Начальник технической службы сказал, что в жизни не видел такого месива, набились буквально везде и все погрызли! Так что успокойте свою подозрительность, в А-2 порядок. Ха, думаете, менши уже научили воевать крыс?
-- Никак нет, герр...
-- Оставьте, оставьте звания. Я просто дружески вас успокоил. Вы свободны.
Он вскинул руку и вышел, не дожидаясь, пока эта стельная корова ответит. Теперь уже совершенно ясно было, что в Аугсбурге-2 не все в порядке. Тойфель, да как может фюрер полагаться на такое мурло... А где возьмешь новых? Как говорил Господь, ну нет у меня для вас других людей!
Пора собирать ребят из КZ, они единственные, кому можно полностью довериться. Они поймут сами, если уже не зачуяли беду. А беда будет. Вальтер дернул плечом - забытая детская привычка неожиданно вернулась.
Метро "Аугсбург"
Белый полукруг приближался, ярче, чем на самом деле, из-за темноты кругом. (Ну, черепаха болезная! Двигай же быстрей...)
Свет! Дрезина выскочила из тоннеля, и тут же негромко застучало в руках Уэйна - англичанин срезал двоих возле рельсов. Все, больше никого не было.
Помещение оказалось точно таким же, только зевов тоннелей было четыре, а на стене надпись объявляла "Аугсбург-3" с осточертелым горящим пауком внизу.
Эти два мертвеца были одеты в медицинские халаты со значками, повторяющими герб, но под халатами - все та же эсэсовская форма, у одного - даже бригаденфюрера.
-- Вик, что на них есть? - Джек взмахом руки пригласил остальных, - Приехали, начинаем пикник!
-- Ничего. - Виктор ловко обыскал убитых - кроме золотой зажигалки и пачки "Житан" (странный вкус, однако же!) и впрямь - ничего.
Еще одно отличие от покинутой станции - схема на стене у двери. Виктор, подходя, мгновенно запечатлел ее в памяти, и только после принялся за подробное изучение. Англосакс заговорил:
-- Подземные ветки не показаны целиком, только в самом начале, но и так понятно, что их четыре. Четвертая идет куда-то к морю. - Джек замолчал, оглянулся на русского друга. Станцию отмечала красная стрелка. Часть плана, где она находилась, рисовалась черным цветом, часть - синим, в том числе и пунктир по всему периметру. Внимание Виктора привлекли опоясанные отдельным пунктиром синие прямоугольники с надписями "Аффель-1, 2, 3 и 4". Что за обезьянник?!
-- Джок, похоже, черный обозначает подземную часть, синий...
-- И так понятно. Куда топаем? И не зови меня "Джок". Идет?
-- Ну, вот эти комнаты недалеко обозначены "Lab-1" и так далее. Вырви мне зуб, ты давно хотел, если Лаб - не "лаборатория".
-- Потерпишь. Там - главные ворота, но все простреливается, кошке ясно, а вот еще выходы - раз, два, три...
Пока они подымались наверх, в голове Виктора все крутился непонятный "обезьянник".
Пришлось подорвать еще пару дверей. (Поль очень тщательно отмерял взрывчатку, стараясь сэкономить и произвести поменьше шума. Парень и вправду отменно знал свое дело). Убили нескольких в белых халатах и одного охранника уложил из пистолета Вик, когда дурак сунулся не в тот коридор не в то время.
И все же до подземелий, обозначенных "лаб" они не дошли. Помешала Клер - она первой острыми глазами заметила неброскую табличку на серой двери: "Архив". Уэйн лишь виновато развел руками - он не запомнил это место на плане. Дверь была заперта.
-- Погоди, - Виктор остановил Поля, положив тому руку на плечо - француз хотел достать оставшуюся взрывчатку. Их сапер засунул пистолет за ремень, забросил СТЭН за спину - патроны к пистолету-пулемету остались только у Джека и Клер. - Тут все не так.
-- Что еще за "не так"? - Поль уставился на дверь.
-- Тут не могли не оставить паскудного подарка... - пояснил Виктор, и принялся ощупывать дверь, начиная с круглой ручки. Причем он бормотал нечто вроде "а по полю нашему-то трактора, трактора..." Клер на минуту подумала, что Вик тронулся, Уэйн - что русские, верно, все со странностями, иначе не строили бы коммунизм. Поль один очень внимательно следил за движениями товарища, покусывая губу.
-- И не одна трава помята! В смысле, все открыто, - Виктор улыбнулся как человек, сваливший тяжелую работу. - Если бы рванули, погибли б все документы - остроумно сделано! - С такими словами он потянул огнеупорную дверь и она отошла от косяка.
...Объект N2189. Имя: Суханов Василий Ильич. Г.р. 1905, воз. 38 лет (полных). Поступил из лагеря Заксенхаузен 23.09.1942. Здоров. Противопоказаний нет. Произведена трепанация по методу проф. Риксенберга 10. 11. 1942. Послеоперационный период перенес без осложнений. Проявление М-способности на третий день, R-способности на пятый день. S-способность не проявилась. Наблюдение в течение трех месяцев. Повышение М с 0,5 до 2,3; R с 0,1 до 0,39. Объект подлежит превентивному уничтожению до 10.03.1943.
И черно-синий штамп: "Уничтожен", с припиской от руки: 02.03.43.
Объект N347к. Имя: Франсуа Роньяр. Г.р. 1935, воз. 8 лет (полных). Поступил из лагеря Бухенвальд 03.01.1943. Здоров. Легкий недостаток мышечной массы. Противопоказаний нет. Произведена трепанация по методу проф. Риксенберга и иссечение мозолистого тела по методу проф. Гауспера 02.05.1943. Послеоперационный период: прогрессирующая глухота, паралич правой руки. Проявления спец. Способностей не обнаружено. В связи с дальнейшей бесперспективностью работ уничтожить не позднее 01.06.1943.
"Уничтожен 29.05.43."
"К, наверное, означает kinder?" - Виктор сложил бумагу и сунул в карман.
-- Дьявол! Да что ж это такое!! - Поль отбросил пачку бумаг, они разлетелись по комнате, уставленной зелеными шкафами. С белых прямоугольных бирок смотрели цифры и условные сокращения.
-- Посмотрите вот эти, - Клер поставила на стол тяжелый ящик с надписью Freiwillig.
-- Унтершарфюрер Пауль Вейнеке. Карл Хайнес, обершарфюрер. Но даты здесь совсем недавние. - Девушка переворошила пачку.
-- Ну вот. Что-то уже понимаю. - Виктор поднял взгляд к потолку, прислушиваясь. - Но какая мразь, Боже...
-- Какого лешего тебе понятно! - Уэйн хлопнул открытой ладонью по столу, скривился.