Вески бросила на него раздраженный взгляд. Хигс был хорошим парнем, он это доказал, но неужели он не соображает, кого собрался защищать?
-- Руки убери,-- огрызнулась она.
-- Успокойся.-- Хигс посмотрел на нее спокойно и строго.
Вески отступила -- так смотреть мог только командир. Настоящий, не только по званию.
<<Ну ничего,-- сказала она себе,-- я до этого мерзавца еще доберусь!>>
-- Лейтенант,-- обратился к лежащему Хигс, но оборвал сам себя на полуслове.-- Бишоп... что случилось с Горманом?
-- Не знаю.-- Бровь искусственного человека поехала вверх. У Бишопа была странная мимика, утрировавшая нормальную человеческую, с одной стороны, и мало соответствующая реальному эмоциональному состоянию, с другой. Со стороны казалось, что он пользуется ею совершенно произвольно. Складки морщин и брови шевелились по одному ему понятному принципу.-- Может быть, сотрясение мозга, но, по крайней мере, он жив.
<<Вот и теперь он отлынивает от принятия решений... сотрясение мозга у него, видите ли! -- бесилась Вески.-- Было бы еще, что сотрясать!>>
Улучив момент, когда Хигс слишком углубился в изучение мимики робота, Вески снова ухитрилась схватить Гормана за плечо.
-- Эй, ты! -- зашипела она.-- Просыпайся, сволочь, не то убью!
Она действительно была готова убить его в эту минуту и вполне могла это сделать: состояние бравого лейтенанта было сейчас более чем жалким, и несколько резких рывков легко прервали бы его жизнь.
Беднягу снова выручил Хигс.
-- Тихо! -- он схватил Вески за плечи.-- Тихо! Отойди, тебе говорю!
Вески была отстранена, и Бишоп вновь вернулся на свое место.
-- Кто-нибудь, дайте мне набор первой помощи! -- попросил он, держа лейтенанта за запястье,-- его пульс едва прощупывался. Из ссадины на лбу после встряски поползла струйка крови.
Между тем Хадсон остался один. Ввязываться в назревающий конфликт ему совсем не хотелось -- едва завидев, что Вески затевает драку, а Хигс готов в нее включиться (так он воспринял сцену удар-блок), он поспешил ретироваться в самую отдаленную часть салона.
Середина была занята Рипли, которая обменивалась ласковыми взглядами с девочкой,-- им сейчас ни до кого не было дела, но Хадсон этого не понимал. Он оказался на водительских местах, точнее, возле системы мониторов.
Мертвые экраны тускло поблескивали. Хадсон принялся изучать и систему. <<Нижние -- для передачи изображения с места действия,-- замечал про себя он,-- верхние... кажется, для того, чтобы фиксировать биотоки мозга... нет, точно -- передавать электрокардиограмму...>> Некоторые из мониторов еще работали. Видимость давно была нулевой, но на верхних экранах змеились светлые ломаные линии, чертя сердечные проблемы.
<<Один, два, три, четыре, пять...-- посчитал Хадсон.-- Как -пять?>>
Цифра была неправильной. Из ушедшего на задание взвода вернулось три человека. Вместе с оставшимися в бронетранспортере людей становилось восемь. Допустим, без девочки,-- ее могли не успеть зарегистрировать на компьютере,-- и без робота... все равно цифра не сходилась.
Хадсон на миг зажмурился, потом снова открыл глаза. Пять. Не три, не шесть, а пять. Стоп... но ведь передатчики-то находились в форменном обмундировании!
Хадсон перевел взгляд на светлое табло со схемой комплекса. Кроме светившегося раньше <<городского собрания>> на <<вечной стоянке>>, на ней светилось еще две точки.
Не веря своим глазам, Хадсон снова поднялся и посмотрел на мониторы.
На них должны быть написаны имена. Крутнув ручку настройки, он увидел, как вспыхнули синие буквы.
<<Хадсон, Хигс, Эйпон...>>
<<Эйпон?!>>
-- Ой, смотрите, смотрите! -- закричал Хадсон.
Рипли резко развернулась, Вески одним прыжком оказалась возле лежавшей на скамье пушки, Хигс потянулся за пистолетом.
-- Сержант и Дитрих,-- продолжал кричать Хадсон,-- они же не погибли! Датчики все еще действуют!
Это известие вызвало у всех секундный шок.
Значит, они ушли раньше времени, бросили товарищей в беде! Необходимость спасать себя не была оправданием для вставшей на дыбы при этом известии совести. Для разума -- да, но совесть -это нечто совсем другое.
Рипли шумно втянула воздух -- от этого заявления у нее закружилась голова и в висках застучало.
-- Ничего себе...-- беззвучно прошептала Вески. Собственное бегство сразу заставило ее выбросить дурака лейтенанта из головы.
Чем она оказалась лучше его?
-- Может, вернемся за ними? -- неуверенно предложил Хигс.
Он очень хотел, чтобы это было возможным, но разум говорил о другом. Что они могут сделать? Красиво погибнуть из солидарности? Прямо скажем, незавидная перспектива.
<<Хмм... а вообще-то это хороший предлог вернуться>>,-- подумал Берт.
-- Еще чего! -- вырвалось у Хадсона.
Да, он и сам дорого бы заплатил, чтобы Эйпон и Дитрих оказались сейчас с ними целыми и невредимыми, но -- ехать туда снова? Уж увольте! Дураков нет. Лучше сразу застрелиться.
<<Это безумие,-- сказал себе Хигс,-- но все равно... Разве мы сможем жить спокойно с таким грехом на совести? Бесчестье хуже смерти>>. Последняя фраза ему самому показалась слишком красивой, но что сказано,-- пусть даже про себя,-- то сказано, и никуда его не денешь.
-- Мы не имеем морального права оставлять там живых людей,-отчетливо проговорил он.
Решительность маской застыла на его лице.
Рипли медленно подошла к нему и положила руку на плечо.
-- Вы ничем им не поможете. Ничем. Они погибнут так же, как погибли колонисты. Считайте, что их уже нет. Так будет проще для вас.
-- Но датчики...-- голос Хигса утратил прежнюю уверенность.
Его не нужно было убеждать -- он понимал все и сам. Но все же... Что поделать, если совесть живет и мучается вместе с человеком! Куда ее денешь...
-- Датчики будут действовать, пока у них бьется сердце, вот и все.-- Из-за сдержанности голос Рипли прозвучал еще трагичнее.-Как у того мальчика, там...
-- Нет! -- Хигс чуть не застонал. Разум и сердце вступили между собой в жестокую борьбу, перед которой и схватка в комплексе могла показаться легкой разминкой.
Пойти -- погибнуть и погубить всех без толку.