-- Я не верю...
Чувства разрывали его на части. Это была не та боль, к которой он привык,-- Хигс четко осознал в этот момент, что вызванный ею ожог не заживет уже никогда, даже если эту боль удастся пересилить.
-- Нет! -- вырвалось у Хадсона. На одну секунду он представил, что там, на месте Дитриха и сержанта мог быть и он сам... Значит, случись с ним такое, помощь не пришла бы и к нему? Но как можно жить, зная, что в случае беды не на кого будет опереться, зная, что для тебя никто не рискнет собой и не сотворит в последний момент чудо? Хадсону показалось, что он уже находится там, в общем слизевом коконе, а перед ним набухает и рвется по крестообразному верхнему надрезу кожистое яйцо. На секунду мелькнувшая в возбужденном мозгу картина настолько ошарашила его, что он снова испытал шок. Лицо Хадсона побелело, губы затряслись, лоб покрылся испариной.
-- Нет! -- истерически выкрикнул он.-- Я не верю! Не верю, что все так!
-- Хадсон,-- только и смог выдавить из себя Хигс. Он снова заливался потом, но его лицо покрыла не бледность, а краска стыда.
Действовать -- бессмысленно.
Не действовать -- подло.
И пусть эта подлость была подлостью обстоятельств, если не самой судьбы,-- все равно кто-то должен был держать за нее ответ. По мнению Хигса, этим кем-то должен был стать он сам.
-- Сволочи,-- процедила сквозь зубы Вески.-- Ненавижу!
<<Какое право имеют эти твари так поступать?>> -- так можно сформулировать поднявшуюся в ее душе бурю эмоций. И единственный вывод, который Вески могла извлечь для себя: этим тварям ничто не должно сойти с рук.
Пусть платят полной мерой. Ни одна из них не имеет права на спасение. Все, все они обязаны сдохнуть!
-- Ну ладно,-- жестко произнесла Вески. В ее черных глазах горел непримиримый холодный огонек.-- Месть, только месть, за Дрейка, за всех! Нас осталось все-таки несколько человек,-- она не привыкла говорить длинные речи и с трудом подбирала слова.-Допустим, бомбы с серным газом...
-- Что -- бомбы? -- не понял Хадсон.
-- Подняться. Сбросить. Прибить этих гадов! -- лицо Вески исказила гримаса.
-- А ты думаешь, серный газ на них подействует? -- нахмурился Хигс и почувствовал, что рука у него зачесалась. Вроде бы просто от прежних ожогов брызгами кислоты, но, может... <<Ну, черт бы их всех побрал! Раз нельзя помочь товарищам, то ведь можно хотя бы рассчитаться!>>
<<Я сижу в коконе, и вместо спасения меня хотят взорвать... ничего себе перспектива!>> -- лицо Хадсона опять нервно задергалось.
-- Я не могу, нет! Не надо!
Вески удивленно посмотрела на него:
-- В чем дело?
<<Ты что, не хочешь им отплатить?>> -- спрашивал ее взгляд.
-- Ну давайте будем считать, что мы с ними квиты. Хватит этой крови, этой грязи, этой смерти, наконец! Сколько можно?! -нижняя челюсть Хадсона двигалась то влево, то вправо, словно на ней выросли добавочные мышцы с единственной целью -- дать ему возможность корчить самые невероятные гримасы. Даже мимика искусственного человека при виде этих гримас начинала казаться сдержанной и логичной.-- Что мы там вообще потеряли?
Хигс понимающе покачал головой. Бедняга Хадсон!
-- Я считаю,-- в нем снова заговорил командир, рассудительный и решительный,-- что мы должны взлететь, подняться на космическую станцию и уничтожить эту планету. (Так! -- утвердительно кивнула Вески.) Мы должны взорвать ее с орбиты. Это единственный выход.
Брови искусственного человека удивленно поднялись: <<Что за нелепость -- взрывать то, что все равно должно вскоре взорваться?>>
Выражение его лица осталось незамеченным.
<<Только этого идиота мне и не хватало!>> -- похолодел Берт.
-- Действительно,-- Рипли обвела взглядом всех присутствующих,-эту планету необходимо уничтожить. Двух мнений тут быть не должно.
Страх, мучения, тревоги, боль -- все это поднялось за фасадом внешне спокойного лица. Источник всех бед должен быть взорван, чтобы и следа не осталось от него,-- только тогда можно будет спать спокойно, зная, что все позади.
Только тогда...
-- Одну минуточку! -- Берт встал и вышел вперед, чтобы его все видели.-- Одну секунду! Вы хоть представляете себе, что вся эта установка, этот комплекс, имеет большую цену в долларах?
Обычно этот аргумент действовал безотказно. Вся жизненная практика Берта приучила его к тому, что упоминание о стоимости того или иного предмета может круто изменить направление любого разговора.
Однако Берт рано возрадовался, что нашел нужный ход: сейчас перед ним были люди другого сорта.
-- Ну что ж, пусть мне пришлют счет! -- иронически бросила Рипли.
Берт вытаращил глаза.
Неужели его не поняли? Кажется, сказано было достаточно ясно. Если планета уцелеет, на нее можно будет послать еще одну экспедицию и исполнить, наконец, задуманное... Или все же попытаться объяснить им ситуацию, как ее видел он сам? Вдруг они поймут тогда?
-- Ладно,-- быстро затараторил Берт. Такая тактика ведения разговора с нижестоящим часто давала хорошие результаты: когда говоришь быстро, смысл текста подсознательно воспринимается как нечто само собой разумеющееся, и выводы вытекают потом из установок, подброшенных в первой, <<быстрой>> части речи.-- Мы понимаем, что у нас сейчас напряженный момент, все мы очень устали, нам трудно, эмоционально трудно.-- Чтобы текст не обгонял мысль и не сбил с толку его самого, он специально повторял варианты одной и той же фразы, пока обдумывал следующую.-- Тем не менее не нужно язвить и постоянно принимать необдуманные решения. Вы поймите, что мы имеем дело с очень важными для развития науки организмами, представляющими огромную ценность для всей науки, для нескольких наук. И никто из нас не имеет права в волюнтаристском порядке уничтожать их...
Последняя сентенция была высказана гораздо медленнее всех предыдущих: она должна была служить резюме.
Берт замолчал, ожидая реакции своих <<подопечных>>.
На долю секунды в салоне воцарилось молчание.
-- Да?! -- подбоченилась за его спиной Вески, готовая в любой момент кинуться в драку. Идиота Гормана пытался заменить другой идиот -- дать другую оценку заявлению Берта она просто не могла.
-- Не имеем права? -- холодно переспросила Рипли и сплела руки на груди. Берт шестым чувством ощутил, что она не станет драться,-- просто убьет его, если так будет надо. Спокойные одержимые всегда опаснее явно агрессивных психопатов...
-- Не имеем права? -- шагнул к нему и Хадсон. Его нижняя челюсть запрыгала из стороны в сторону.-- А ну, посмотри мне в глаза! Ты что, совсем очумел? Мне плевать на их научную ценность, нам шкуру сохранить надо!
Берт отступил на полшага. По правилам хорошего тона, если хочешь, чтобы в разговоре последнее слово осталось за тобой, подобные движения нужно исключить, но ситуация была особенной: Берту надо было защититься от кулаков, которые могли в любой момент взвиться в воздух.
Чего еще можно было ожидать от этих психованных грубиянов?
Берт в надежде покосился в сторону Хигса. Молодой командир сдерживал свои эмоции: его лицо, хотя и влажное, выглядело спокойным и не носило следов окаменения, как у Рипли; но по мрачному взгляду Берт понял, что ожидать поддержки с этой стороны нечего.
Оставался Бишоп. Но что мог сделать один робот, не имеющий даже права голоса?
-- Я тоже не слепой,-- снова зачастил Берт, на этот раз от волнения,-- я вижу, что происходит, но я не могу санкционировать такие действия, такой курс...
По окаменевшему лицу Рипли пробежала тень другого чувства, но тут же скрылась подальше от чужих глаз.
Рипли повернулась к Хигсу.