— Эти корабли, — объяснил Анахо, — привезли искателей секвинов в Хораи из Коада, Хедайи, с Бедных Островов, а также со Второго и Третьего Морей. Если владельцы в течение полугода возвращаются на корабль, они отплывают из Хораи на родину. Если же они в этот срок не появляются, корабли становятся собственностью владельца порта. Наверняка мы тоже сможем заключить подобный договор.
Рейт не имел возражений, и Анахо посадил планер прямо на песчаный берег.
— Не забывайте о том, что хоры очень чувствительные люди, — предупредил Анахо, — так что никогда с ними первыми на заговаривайте. Если не возникает крайней необходимости, не обращайте на них внимания. Но и в этом случае нужно использовать как можно меньше слов. Они считают болтливость преступлением против природы. По отношению к хору нельзя проявлять недружелюбие. Но также нельзя по отношению к ним выказывать покорность — такое поведение тоже символизирует враждебность. Никогда не делайте замечаний в присутствии женщин, а также никогда не смотрите на их детей — вас тут же заподозрят, что вы наговариваете на них проклятия. И ни в коем случае не подходите к священной роще. Их оружием являются железные дротики, которыми они пользуются с большой точностью. Опасный народ.
— Я надеюсь, что смогу все это запомнить, — простонал Рейт.
Планер приземлился на сухом, мягком берегу. Через несколько секунд к ним подскочил высокий, худой, загоревший до черноты человек с глубоко запавшими глазами, втянутыми щеками и острым носом. Длинный, грубый, коричневый пиджак путался у него в ногах.
— Вы собираетесь в ужасный Карабас?
Рейт осторожно подтвердил его предположение:
— Да, мы собираемся именно туда.
— Продайте мне ваш планер! Я четыре раза проникал в Зону, ползал там от камня к камню, от скалы к скале. Теперь же, наконец, у меня есть достаточно секвинов. Продайте мне ваш планер, чтобы я смог вернуться домой в Холангар.
— К сожалению, этот корабль нам самим нужен для того, чтобы потом вернуться, — отверг Рейт его предложение.
— Я вам дам секвины, багровые секвины!
Великан сделал дикий жест, не поддающийся описанию, и пошел вдоль берега. Теперь к ним подошли два хора: довольно стройные и слабоватые на вид мужчины. Они были одеты в черные одежды и похожие на цилиндры шляпы, которые давали их владельцам возможность казаться выше. Горчичные их лица были серьезны и непроницаемы, носы узкие и маленькие, а уши напоминали нежные ракушки. Редкие, черные волосы росли больше вверх, чем вниз, и прятались в высоких шляпах Они показались Рейту таким же ответвлением человеческой расы, как, к примеру, кеш-люди, а возможно, были даже самостоятельной расой.
Старший из двоих спросил высоким, негромким голосом:
— Почему вы здесь?
— Мы собираемся на поиск секвинов и хотим оставить планер под вашей охраной, — ответил Анахо.
— Вам придется за это заплатить. Планер — это дорогое транспортное средство.
— Тем лучше для вас, если нам не суждено будет возвратиться обратно. Нам нечем заплатить.
— Тогда вы заплатите, когда вернетесь обратно.
— Нет, никакой оплаты. Не настаивайте на этом, или мы полетим прямо в Мауст.
Горчичные лица оставались непроницаемыми.
— Хорошо, но тогда вы сможете оставить его только до тема.
— Всего на три месяца? Это слишком мало! Дайте нам время до конца мойма или, лучше, азаима.
— До мойма. Ваш планер надежно охраняется ото всех, кроме тех, у кого он был украден.
— Тогда он охраняется надежно. Мы не воры.
— Хорошо, тогда ровно до первого мойма.
Три искателя секвинов погрузили на себя свою поклажу и отправились через Хораи к караван-сараю. В открытом сарае была подготовлена к отъезду электроповозка; около нее стояло человек десять, представлявших такое же количество рас. Тройка урегулировала вопросы перевозки, и через час они уже выехали из Хораи в направлении Мауста.
Повозка катилась по иссохшимся холмам и сухим низинам. Ночь провели в постоялом дворе, который обслуживали несколько белолицых женщин. Они принадлежали либо к развратной религиозной секте, либо просто были проститутками. Еще долго после того, как Рейт, Анахо и Трез вытянулись на скамейках, служивших кроватями, из наполненного табачным дымом кабака раздавались пьяные вопли и дикий хохот.
Утром помещение выглядело мрачным и тихим; пахло разлитым вином и дымом погашенных ламп. Люди дремали лицами вниз на столах или с пепельными лицами лежали, скорчившись на скамейках. Хозяйки — теперь уже резкие и властные — вошли в зал с большими котлами, в которых плавал жидкий желтый гуляш. Люди со стонами вставали, угрюмо опорожняли фаянсовые миски и топали к повозке, которая почти сразу же отправилась дальше на юг.
Перед обедом вдали показался Мауст: нагромождение больших, узких домов с высокими фронтонами и горбатыми крышами, выстроенных из темного дерева и почерневших от старости кирпичей. За городом до темных холмов простиралась бедная плоская равнина.
Зазывалы выскочили навстречу повозке. Они делали рекламу и держали таблички или транспаранты с надписями: «Внимание, внимание! Кобо Хукс представляет один из своих великолепных детекторов секвинов», «Разрабатывайте планы вашей битвы в гостинице «Пурпурные фонари», «Оружие, вспомогательные приборы, карты, оборудование для раскопок от Зага Копателя чрезвычайно необходимы», «Не полагайтесь слепо на приборы! Зехер Гарзу раскроет место богатых пурпурных жил», «Удирайте от дирдиров с максимальной скоростью — носите упругую обувь Авалоэ», «Ваши последние мысли будут приятными, если вы проглотите перед смертью эйфорические таблетки Лауса-Волшебника!», «Не отказывайтесь перед отправлением в Зону от приятного отдыха на Террасе Удовольствий!».
Повозка остановилась посреди площади на окраине Мауста. Пассажиры бросились в сутолоку кричащих мужчин, юрких мальчишек и строящих гримасы девочек — все со своими предложениями. Рейт, Трез и Анахо пробрались сквозь толпу, отпихивая от себя, насколько это удавалось, руки, тянувшиеся, казалось, к ним и их поклаже.
Они свернули в узкий переулок, ведший куда-то между двумя большими, потемневшими от времени домами; желтый солнечный свет лишь с трудом достигал поверхности улицы. В некоторых домах продавались предметы снаряжения и инструменты, которые были весьма необходимыми при охоте за секвинами: инструменты для копания, маскировочные приспособления, приспособления для сокрытия следов, плоскогубцы, вилы, колышки, подзорные трубы, карты, путеводители, амулеты и заговоренные порошки. Из других домов доносилось дребезжание, треньканье и резкий звук гобоя, сопровождаемые пьяными криками «Браво!». Некоторые дома привлекали игроков, другие служили гостиницами, и на первых этажах у них были устроены ресторанчики. На всем лежал отпечаток ветхости, даже на сухом, пряном запахе воздуха. Камни от постоянного прикосновения к ним были отшлифованы, деревянные детали потемнели и местами проросли мхом, старые коричневые гонты в ярком солнечном свете отражались красивым глянцем.
На другой стороне центральной площади возвышалась просторная гостиница, условия которой показались путешественникам неплохими, и Анахо предпочел именно ее, несмотря на то, что Трез ныл, что гостиница очень шикарна.
— Зачем нам за одну ночь в этом отеле отдавать стоимость лошади? — брюзжал он. — Мы уже прошли мимо десятка гостиниц, которые больше соответствуют моему вкусу.
— Когда-нибудь ты научишься ценить удобства цивилизации, — снисходительно ответил Анахо. — Пойдем, посмотрим, что они могут нам предложить.
Сквозь резную дверь они вошли в холл. С потолка свисали люстры в форме гроздей секвинов; великолепный ковер — черное поле с желтовато-коричневой каймой и пятью декоративными украшениями цвета пурпура и охры — был расстелен на кафельном полу.
Появился администратор и осведомился об их желаниях. Анахо потребовал три комнаты, свежее постельное белье, ванну и мази.
— Сколько это стоит?
— За соответствующий комфорт с одного сто секвинов[6] в день, — ответил администратор. У Треза вырвался испуганный крик. Даже Анахо запротестовал.
— Что? — воскликнул он. — За три скромные комнаты вы требуете триста секвинов? Имеете ли вы какое-нибудь понятие о соотношении цен? Ваша цена бессовестно завышена.
Тот коротко кивнул:
— Мой хозяин — известный всем Алаван с окраины Карабаса. Наши клиенты никогда не жалуются. Они либо становятся богатыми, либо знакомятся с желудками дирдиров. Какое в этом случае значение имеют несколько лишних секвинов? Если же вы не в состоянии заплатить по нашим расценкам, я могу посоветовать вам «Хижину Отдыха» или гостиницу «У Черной Зоны». Но имейте в виду, что в нашу стоимость входит первоклассный буфет; кроме того, у нас имеется библиотека с картами, путеводителями, техническими справочниками. Я уже молчу об услугах опытных консультантов.
— Все это очень хорошо, — сказал Рейт. — Но сначала мы все-таки посмотрим гостиницу «У Черной Зоны» и еще одну-две гостиницы.
Гостиница «У Черной Зоны» находилась над игральным салоном. «Хижина Отдыха» оказалась неуютной ночлежкой примерно в девяноста метрах от города рядом с городской свалкой.
После того, как они обследовали еще и другие гостиницы, им пришлось все-таки вернуться к Алавану. В результате напряженной торговли им удалось несколько сбить цену, хотя деньги пришлось заплатить сразу.
После обеда, состоявшего из разбавленного рисового отвара и мучных лепешек, они отправились на третий этаж в библиотеку. На стене висела большая карта Зоны. На полках стояли брошюры, папки, книги. Консультант — маленький человек с печальными глазами — сидел здесь же и отвечал на все вопросы доверительным шепотом. Всю вторую половину дня они изучали строение Зоны, маршруты успешных и безуспешных экспедиций, статистический расчет смертных случаев. Из тех, кто попадал в Зону, возвращались немногим меньше, чем две трети со средней добычей около шестисот секвинов.
— Эти данные могут в определенной степени вводить в заблуждение, — объяснил Анахо. — Они к общему числу приплюсовывают и тех, кто бродит по окраине Зоны и никогда не углубляется в нее больше, чем на восемьсот метров. Те же, кто обследует холмы и самые отдаленные склоны, чаще всего погибают или становятся самыми богатыми.
В библиотеке имелись также труды, представляющие тысячи взглядов на науку о поиске секвинов, разбавленные статистикой и освещающие любой возникающий вопрос. Если искатель секвинов попадал в поле зрения банды дирдиров, у него была возможность бежать, прятаться или вступать с ними в борьбу. Возможности избежать встречи в дирдирами зависели от свойств местности, времени суток и отдаленности от Ворот Надежды. Искатели секвинов, объединявшиеся в группы, привлекали внимание численно превосходящих свор дирдиров, и, таким образом, их шансы остаться в живых уменьшались. Хризопинады находили в Зоне повсюду. Но больше всего их было на Холмах Воспоминаний, а именно, в южной их части и саванне за ними. Карабас считался ничейной землей. При случае искатели секвинов подстерегали друг друга; такие нападения оценивались статистикой в одиннадцать процентов.
Приближался вечер, и в библиотеке стало темно. Друзья спустились вниз в освещенный тремя большими люстрами ресторан, где официанты в черно-серебристых ливреях тут же подали им ужин. Рейт высказал свое восхищение такой изысканностью и оперативностью. Анахо отметил с саркастическим смехом: