Пока мы ехали, у меня было время оглядеться и подумать.
Как я поняла, устройство этого мира было похоже на наше. Планета, на которой я оказалась, имела два светила и два спутника, типа нашей Луны.
Когда-то она была цветущей, но, после катаклизма, одна ее сторона превратилась в пустыню. Красивую, но безжизненную. Весь народ жил на другой стороне, где были реки, озера, моря и растительность.
Жрецы собирали одаренных детей по всей планете и воспитывали их в закрытых пансионах, для дальнейшего служения и спасения этого мира. Дар этих детей мог питать и поддерживать жизнь на планете. Но таких детей рождалось все меньше и меньше. Их берегли, холили и лелеяли, учили развивать свой дар. У каждого такого ребёнка со временем появлялись рисунки в виде иероглифов. Они проявлялись сами, постепенно, в зависимости от развития его дара. А как только исполнялось восемнадцать лет, их отправляли в центр пустыни, в Храм главной жрицы. Там, у алтаря, они делились с планетой своей силой, заряжая кристалл жизни. Туда нас и везли.
Вокруг был очень красивый пейзаж. Оранжевый песок, казалось, переливался под лучами двух солнц. За барханами стояли величественные скалы, верхушки которых были как-будто срезаны. И так же ослепительно блестели.
Весь караван состоял из десяти верблюдов. Впереди шли погонщики. На двух сидели мы с Марой. На трёх везли какие-то баулы. На четырех — ехали наши провожатые. И в конце всей этой процессии ехал тот самый старый дед. Он постоянно смотрел на белое солнце, качал головой и что-то бормотал. Иногда взгляд его хмурых глаз останавливался на мне. В такие моменты казалось, что этот странный старик видел меня насквозь.
Вдруг за скалой показались двое всадников на угольно-чёрных скакунах. Они с ног до головы были одеты во все черное. На их головах были повязаны платки таким образом, что видны были только глаза. У каждого по бокам блестели в ножнах сабли. Они ехали к нам на встречу.
Наш караван встал. А старик, что ехал позади всех, вдруг резво обогнал нас и поехал к всадникам. Они остановились и, казалось, о чем-то спорили, постоянно косясь в нашу сторону. Старик тряс своей костлявой рукой, показывая на меня. Я думала, моё сердце выпрыгнет из груди. Не хватало ещё попасть в тюрьму из-за ошибки той, в чье тело я попала. А может, здесь ее и нет, и меня сразу казнят? Вон, Мара, мне тоже говорила, что молнии были из-за меня. То есть из-за Таннии. Блин! Да во что же я вляпалась опять? Так… как говорил мой любимый Карлсон: — Спокойствие! Только спокойствие!
— Мара, кто эти люди? — спросила я, — И что им от нас надо?
— Это должно быть стражи верховной жрицы! Но они обычно встречают у ворот храма. Что-то не так, — задумчиво ответила она.
Наконец, видимо о чем-то договорившись, стражи кивнули старику и повернули назад. А старик махнул рукой, чтобы мы продолжили свой путь.
Завернув за скалу, я открыла рот от восхищения. Храм был невероятных размеров, высеченный прямо из белоснежной скалы. Он ослепительно переливался на солнцах. Шесть резных колон уходили в свод, в центре которого находился кристалл, лучи от которого так сильно слепили, что стало больно глазам. Вверх вели широкие ступени. Ворота храма, как и весь храм, были красиво украшены иероглифами. У ворот нас ждали те самые стражи и женщина в белой длинной одежде и белой накидке на голове. Старик кивнул ей и велел нам спешиться.
Я встала рядом с верблюдом и испуганно смотрела на нее.
— Танни, не стой как столб! Нам надо подойти и поприветствовать Жрицу. Видишь, старый жрец уже машет нам? — шикнула на меня Мара.
И правда, Старик уже стоял рядом с ней на верхней ступени и махал нам рукой, приглашая подойти. Мара шла первой, я за ней. Подойдя, она поклонилась, сложив руки на груди, и я повторила этот жест. Жрица поклонилась нам в ответ и заговорила:
— Приветствую вас в Храме Света, юные жрицы! Высокочтимый жрец Сояр привез вас для дальнейшего служения в наш храм и великой чести передачи вашей силы кристаллу жизни. Но одна из вас, боюсь, потеряла данную силу во время пути, и Боги отняли ее у нее, — вздохнула она.
— Но это мы узнаем только перед самой церемонией, у чаши силы. Сама же церемония состоится рано утром. У вас есть время умыться с дороги, поесть и немного отдохнуть. Страж проводит вас.
Она повернулась и вошла в храм. Я хотела идти за ней, но Мара дернула меня за руку, кивнув на стража. Он стоял сбоку и ждал нас. Мы подошли к нему, и он повел нас за храм.
Там буквально кипела жизнь. Тут уже были наши погонщики верблюдов, которые лили воду из колодца в огромные глиняные чаши для питья животным. Здесь же стояло множество соломенных палаток, в которых располагались погонщики. Длинные столы под открытым небом с соломенными навесами. Но нас повели дальше. В следующей скале была вырезана арка и небольшие ступени, ведущие вниз. Страж довел нас до нее и встал рядом с ней, приглашая пройти. Мы с Марой смело шагнули вовнутрь. Внутри нас ждал на удивление светлый коридор, в котором были выдолблены небольшие отверстия в виде круглых окон, из которых лился свет. Пройдя по этому коридору, мы вышли в большой зал с каменными лавками, большими каменными чашами на них, а в центре этого зала был глубокий бассейн, в котором бурлила вода.
— Ну, прям огромное джакузи! — воскликнула я.
— Что ты говоришь, Танни? Что за жакузза? Это купальня. Какая-то ты странная стала. И ведешь себя странно, — возмутилась Мара.
— Да ладно тебе, Мар. Как-будто ты видела раньше такие купальни, — постаралась перевести все в шутку, воскликнула я.
— Ну, конечно не такие большие, как эти, — ответила она. — Но, видела. Они везде так устроены, Танни. И в нашем пансионе такие были.
Я поняла, что или я шучу не в тему, или с юмором у них тут туго. В общем, лучше помолчать. Я тихо вздохнула и пошла за этой всезнайкой. Она остановилась около каменной лавки с чашей, сняла платок и начала раскручивать свои волосы. Тут же к нам подошли две прислужницы храма и стали нам помогать. Мне ничего не оставалось, кроме, как подчиниться им. Они помогли нам раздеться и наполнили чашу чем-то мылким и очень приятно пахнущим. Затем какой-то мочалкой, на подобии нашей губки, начали мыть наши пропотевшие после дороги в пустыне тела. Смыв с нас остатки пены показали на бассейн.
— О, Боже! Какое блаженство! — не удержалась я, погружаясь в бассейн. Который оказался на удивление совсем не горячим. Вода в нем была очень комфортной температуры.
— Не Боже, а Боги! Или ты выбрала только одного из трех богов? — пробубнила Мара. — Но, согласна. Смыть с себя всю пыль — очень приятно!
— Ну и зануда… — подумала я, закрывая глаза от удовольствия.
Спустя какое-то время прислужницы помогли нам одеться, принеся нам длинные белые халаты с капюшонами. На ноги нам ничего не дали. Да и не надо было, каменный пол был на удивление теплым. Да и пришли мы сюда также босыми. Может у них так принято? Хотя на стражах была какая-то обувь и у старого жреца Сояра. Может только нам не полагалось?
— Ну и ладно, — подумала я.
В животе неприятно заурчало. Ела я в последний раз в прошлой жизни. Интересно, что едят в этой?
— Прошу пройти за мной в обеденную, — сказала одна из прислужниц и улыбнулась мне.
— Ну, слава Богу! — подумала я и покосилась на Мару. — Хоть один улыбающийся нормальный человек. А то все такие серьезные.
Мы прошли по следующему коридору, и зашли в просторный зал с длинным каменным столом и лавками. Стол для нас был уже накрыт.
В глиняной посуде лежали обычные фрукты: яблоки, груши, виноград, персики и даже такие экзотические как манго, с чем-то еще, что видела раньше по телику, но не пробовала. Также на столе был порезан сыр, причем разных сортов. Какие-то рулетики, паштеты, каши, хлеб. Только мясо я не наблюдала. Жаль! — вздохнула я и села за стол.
Я с большим аппетитом уминала все, до чего могла дотянуться. А после ужина нас проводили, я бы сказала, в опочивальню. Небольшую скромную комнату с двумя "кроватями". Не знаю, как это назвать, ну, наверное, воздушный матрац на полу. Ну, и ладно! После всего, что со мной произошло, мне просто необходим сон. И лучше без снов. Но, видно, не судьба.
Мне снилась Танния. Вернее, я увидела ее воспоминания во сне.
Сначала увидела, как маленькая белокурая девочка прыгала по красивому дворцу. Она была счастлива. Затем, как на ее ногах стали появляться иероглифы. Ее родители были опечалены, что придётся расстаться с дочерью, но ради спасения планеты отпустили ее в закрытый пансион для дальнейшего ее обучения.
Видела уже девушку, с большими синими глазами и длинными белокурыми волосами, которая стояла у каменной чаши, с опущенными в нее руками. Из ее рук лился голубой свет, а на ее ногах переливались голубым светом иероглифы. Но в какой-то момент цвет менялся с голубого на оранжевый с красными проблесками. Казалось, что какая-то сила проходит через неё, и она пугала ее. Затем она мотнула головой и все прекратилось. Девушка была опечалена этим. Все было не так, как она того хотела.
В следующий момент Танния вместе с Марой спорили о своём предназначении со стариком Сояром. Они были уверены в своей силе, а старый жрец только ухмылялся, говоря, что это решают только Боги. Ведь не зря они поклонялись трём Богам: Богу воды, Богу земли и Богу огня.
Бог воды давал силу избранным своим жрецам бороться с засухами. Там, где служили эти жрецы, не было пустынь. Били источники с чистой водой. Энергия этих жрецов лилась голубым светом.
Бог земли давал плодородие. Жрецы Бога земли умели выращивать любое растение на самой неплодородной почве. Энергия жрецов земли была оранжевого цвета.
Бог огня редко выбирал себе жрецов. В последние сотни лет таких вообще не было. Но в старых манускриптах говорилось, что такие жрецы были очень сильны. Их энергия огня лилась красным цветом и была способна к разрушению. И катаклизм на планете произошёл из-за гнева Бога огня. Может поэтому Танния не хотела ее принимать, и всячески скрывала ее от всех. Ведь изначально у нее была энергия воды. Поэтому и воспитывалась она в пансионе для жрецов Бога воды.
Наконец, наступило утро. Но проснулась я ещё более разбитой, чем накануне. Моя голова гудела от мыслей. Я совершенно не знала, что мне делать. Воспоминания Таннии еще больше все запутали.